* * *
Они летели над рощами немыслимой красоты.
- Почему ты выбрал ЮАР? - спросил Уго.
- Я мог бы послать кого-то из подчиненных, но люблю путешествовать. Да никто, кроме меня, и не справится в такой стране. Они ведь привыкли работать в Европе, где все понятно.
- По мне так и утюг - излишество! Думаю, легче обезьяну научить играть в шахматы, чем приучить зулусов к химчистке. К тому же в деревнях проблемы с электричеством.
- Чувствуешь себя большой птицей… - задумчиво сказал Отто.
- Да разве мы летим? Мы тащимся, как старуха на инвалидной коляске. Смотри, какое небо! Здесь всегда летная погода, потому многие страны тайно делают у нас тренировочные базы. Дипломатические отношения не поддерживают, а пилотов потихоньку присылают! Смотри на панель управления! Эти кнопки - как клавиши пианино, хороший пилот может сыграть на них адреналиновую симфонию!
- Бросая на людей бомбы? - покосился на него Отто.
- Ничего личного. Я бросаю не на людей, я бросаю на объекты. Хирург, когда оперирует человека, режет не Рони или Тони, он режет объект. А если вспомнит, что это живой Тони или Рони, зарежет его к чертовой бабушке!
- А каннибал тоже ест объект? - перевел Отто тему в шутку.
- Не думал об этом! - захохотал Уго. - Ты не был в Уганде? А я был! Хорошо, что они выгнали своего президента Иди Амина из страны! Он был сумасшедшим людоедом! Хранил в холодильнике головы врагов и иногда с ними беседовал. Одна его жена обнаружила в холодильнике головы предыдущей жены и ее любовника!
- Слышал, что президент Амин так и не научился читать!
- Зачем ему читать? Когда мы были на приеме в Уганде, его должность произносили полчаса, помню, что там было: "пожизненный президент, повелитель всех зверей на земле и рыб в море…" - рассмеялся Уго и добавил: - Хорошо, нас предупредили, что если кто заржет, то его расстреляют на месте!
- Сколько же лет Амин управлял Угандой?
- Долго. СССР снабжал его оружием. А когда он приехал в Москву, то сказал журналистам, что ему понравились мягкие жирные руки Хрущева! У него слюнки текли, чтоб сожрать Хрущева!
- Какого еще Хрущева? Хрущев там давно не президент, Советами правит Брежнев, - поправил Отто. Он читал политические колонки в газетах и был в курсе.
- Брежнефф? Смешная фамилия, никогда не слышал! Что ты хочешь посмотреть в этом полете? Могу дать порулить, когда кончится турбулентность. Дать другу порулить - нормальная штатная ситуация. Крепко возьмешься за руль и почувствуешь себя повелителем мира!
- Нет, не хочу, - помотал головой Отто.
- А ты трусоват, - цокнул языком Уго. - Смотри, мы в зените! Сверху - тишь да гладь, а внизу - гадючник грешников.
- Так ты еще и религиозен со своей профессией? - усмехнулся Отто.
- Ни в коем случае! Бог слишком равнодушен к моим проблемам, чтобы я стал его фанатом. В этом смысле я далеко ушел от родителей, их христианство и иудаизм сыграли во мне боевую ничью.
Глава восьмая
СПАЛЬНЯ ТИАНЫ
Спальня Тианы была решена в кремовых тонах. Трюмо украшала тысяча безделушек, которые Проджети с любовью протирала специальной мягкой тряпочкой. А шкатулки ломились от украшений, которые Проджети примеряла втайне от хозяйки.
Тиана одевалась с европейским минимализмом революционных шестидесятых, но иногда любила побаловать себя авторской ювелиркой, ведь Гидон давал ей "на шпильки" огромные деньги.
У них не было детей. Гидон считал, что человеку его профессии не стоит иметь детей. Тиана периодически грозила разводом, но потом летела в Европу делать аборт, ведь в ЮАР аборты были запрещены.
После аборта пила успокоительные таблетки, покупала в утешение чемодан нарядов, мирилась с мужем и клялась себе, что это в последний раз. А потом вовсе перестала беременеть и старалась об этом не задумываться.
Тиана вышла в гардеробную в легкой рубашке и в шлепанцах, расшитых умелыми африканскими вышивальщицами, заглянула через плечо Проджети, гладившей недавно купленное платье. Подумала, сняла с вешалки другое платье, приложила к себе перед зеркалом и осталась недовольна.
- Наденьте новое, мэм, я не зря его глажу. То, что вы взяли, слишком открытое. Ведь вы хотите замуж, а не поразвлечься! - напомнила Проджети. - Тогда надо все спрятать подальше, чтоб мужчина захотел на вас поохотиться. Как говорится, не нужно учиться плавать там, где мелко.
- Проджети, я и сама не знаю, чего хочу… Мне страшно быть одной, а Отто такой заботливый. - Тиана вздохнула. - В прошлый раз он даже принес рыбу для котов.
Шкафы гардеробной хранили столько нарядов, что в них можно было одеть целую улицу Йоханнесбурга. Особенно нелепо это выглядело в свете того, что в основном Тиана ходила в одних и тех же футболке и джинсах. И только кокетство с Отто заставило ее принарядиться.
- Плохо, что он немец, мэм! Немцы очень жадные, - предположила Проджети. - Но зато он вдовец. Значит, вы подходите друг другу, как чашка с блюдцем. Наденьте вот это! Оно хоть немножко полнит, вы так похудели, что мужчине просто нечего будет взять в руки.
И, протянув платье одной рукой, Проджети другой рукой показала на свою мощную грудь.
- Не понимаю, зачем он так долго ухаживает? Так долго ухаживают только богатые старики. Все-таки наше поколение прошло через сексуальную революцию… - Тиана вяло взяла платье.
- Вы занимались революцией? - всплеснула руками Проджети.
- Не в том смысле, что ты подумала. Революция… в смысле свободы заниматься сексом с кем хочешь. В моей молодости в Европе это было очень важно.
- А мы тут и без революции! - бодро подмигнула Проджети.
- За все это время он не дотронулся до меня! Ничего, кроме шутливых поцелуев в щеку на прощание! - пожаловалась Тиана.
- Да что вы такое говорите, мэм? Он вас так и ни разу?.. - возмутилась Проджети.
- Ни разу! - помотала головой Тиана. - У меня нет этому объяснения. Может быть, я слишком подурнела после аварии?
- Что вы такое говорите, мэм? Да посмотритесь в зеркало! Вы для мужчины, как цветущая протея для шмеля! - успокоила Проджети и задумалась. - А вдруг этого немца интересуют деньги, и он хочет жениться на ваших деньгах? Мы не знаем, что у него на уме, в бутылку из тыквы нельзя заглянуть двумя глазами!
- Проджети, ну какие деньги? - отмахнулась Тиана. - Он со своими химчистками в десять раз богаче меня!
- А вдруг он от тех, что украли вашего мужа? - наморщила лоб Проджети. - Он вас ни о чем не расспрашивал?
- Я для них не представляю интереса, иначе бы меня давно убили. И не знаю ничего, кроме того, что мой покойный муж свихнулся перед гибелью.
- А вдруг знаете?
- Проджети, ну вот: твой муж чинит автомобили. Ты знаешь что-нибудь о починке автомобилей?
- Ваша правда, мэм! Жена всегда в дурах! - торопливо закивала Проджети.
- А все бумаги полиция забрала из дома сразу после исчезновения Гидона. Ты же помнишь, как они все перерыли. Они забрали даже его диплом! Как будто он может использовать свой диплом с того света!
- Полиция лучше знает, что забирать, - почтительно заметила Проджети. - Но после них я неделю приводила дом в порядок!
- И не забывай, что не Отто был инициатором отношений. Я сама пригласила его после того, как он спас мне жизнь в Блантайре. - Тиана словно старалась убедить домработницу. - Зачем спасать жизнь женщине, если не хочешь затащить ее в постель?
- Тут вы правы, мэм. Тогда остается только один вариант. - Она горестно покачала головой. - Самый плохой!
- Какой?
- Моя троюродная сестра Риана работала проституткой, тогда еще черным совсем запрещали спать с белыми. Она сильно рисковала. Так вот Риана говорила, клянусь солнцем и небом, что у большинства белых мужчин совсем плохо с этим делом. - Проджети сделала непристойный жесту себя между ног. - Говорила, что по сравнению с черными клиентами с белыми это была не работа, а отдых!
- Нет, Проджети, я чувствую, что с ним все в порядке. И дело не в нем, а во мне. Он относится ко мне как к больному ребенку, а не как к женщине, - пожаловалась Тиана и начала примерять выглаженное платье.
- Мэм, так и не надо шататься с ним по клубам. Надо сразу валить его в кровать, чтоб не успел очухаться. Раз в кои веки вам попался немец, ведь вы так ненавидите англичан! Значит, надо его не упустить! - скомандовала Проджети. - Давайте вы сейчас не пойдете на концерт, а изобразите приступ головной боли.
- Зачем?
- Смотрите, я уйду, мы разбросаем платья в гостиной, чтоб было похоже на правду. Он позвонит в дверь, вы откроете в накинутом халате. - Проджети подбежала к шкафам и начала искать самый соблазнительный халат. - Пуговицы не застегивайте, волосы разлохматьте… А еще лучше, если намотаете на голову полотенце, чтобы было пострашнее!
- Полотенце?
- Небольшое полотенце. Лучше голубое, чтоб под глаза! Сейчас найду голубое! Говорите тихим-тихим голосом, что не можете пойти на концерт, что начинается приступ головной боли, а Проджети, как назло, уехала на свадьбу к родне, а доктор не подходит к телефону… Потом падаете на постель и стонете! Куда он денется?
- Так ведут себя двадцатилетние дурочки, - фыркнула Тиана.
- Мэм, так ведут себя все, когда надо заманить мужчину, - авторитетно заметила Проджети. - Помните, когда нам, черным, уже разрешили алкоголь, белым за рулем не разрешали сажать на переднее сиденье черного?
- Ну, было такое, - кивнула Тиана.
- Я была девчонка, работала у хозяев, и они наняли белого водителя. Немолодой, но такой высокий, сильный мужчина, и я, как говорится, положила на него глаз. Мне хотелось узнать, как это бывает с белым мужчиной! Иногда он подвозил меня до развилки дороги в сторону деревни, но ведь я была в машине сзади, а он спереди, - радостно тараторила Проджети. - И однажды мне это надоело! Доехали до середины дороги, и я начала стонать и сползать с сиденья вниз. Он испугался, остановил машину… Мэм, вы слушаете?
- Да, конечно, - вежливо кивнула Тиана, но мыслями была совсем в другой истории.
- Я стала кричать, что кто-то сделал мне плохо, заплатив колдуну, и что теперь у меня останавливается сердце! И начала тереть вот здесь, на груди слева. - Проджети начала дико извиваться и тереть свою левую грудь. - А на мне была такая широкая кофта, вся в вышивке, и она начала неприлично задираться. Он открыл заднюю дверцу, глаза перепуганные, не знает, что делать… вдруг покажется полицейский и скажет, что он со мной… сами понимаете… А я говорю, что меня надо перенести на траву, чтоб земля дала силы. Я тогда была тоненькая, как тростиночка, и он понес меня с дороги за кусты, чтобы не видела полиция. И когда положил на траву, я так стонала, что ему было уже все равно, где там у меня болит! Чуть не порвал себе все пуговицы на ширинке, так торопился! И с тех пор каждый раз, когда подвозил меня, в этом месте останавливал машину, и я бежала за кусты. Мы так много лет делали, и даже поговорить не успели ни разу…
- И ты не забеременела от него? - удивилась Тиана.
- Как я могла от него забеременеть? Он ведь белый, меня бы сразу убили! - напомнила Проджети.
- Так ведь черные не делают абортов.
- Зачем аборты, мэм? От них можно умереть, и духи этого не одобряют. Но каждая девчонка в деревне знает, как делается тампон из хлопка, меда и крокодильего навоза. И никаких абортов!
- Крокодильего навоза? - поморщилась Тиана.
- Духи, мэм, все предусмотрели. Мне рассказывали про таблетки для белых, чтоб не беременеть. Но они дорогие. И потом, откуда я знаю, какой дряни туда натолкали? А крокодил никогда не подведет. - Она взглянула на часы. - Ой, сейчас он придет, я побежала. Только стоните громче. Так, как стонете во время приступа. Немца это разгорячит. Завтра расскажете, есть ли от него толк.
И она подмигнула таким масленым глазом, что Тиана покраснела и беспомощно улыбнулась:
- Актриса из меня плохая…
Но все-таки скомкала и швырнула платье, которое Проджети так тщательно гладила, накинула тот самый соблазнительный шелковый халат и начала наматывать на голову голубое полотенце, подчеркивающее цвет глаз.
А Проджети заколыхалась к лестнице, расшвыривая па ходу вещи с мощностью цунами.
Тиана подошла к зеркалу в спальне, попробовала разные варианты запахивания халата, но всякий раз казалась себе в этой роли верхом пошлости. В ее среде не были приняты галантерейные ужимки простонародных кокеток, она привыкла говорить мужчине "Я тебя хочу" и слышать в ответ "Я тебя тоже". Но с Отто такая интонация почему-то не получалась в принципе.
Тиана проникновенно посмотрела себе в глаза в зеркале и прорепетировала:
- Отто, я так виновата перед вами… Не то!.. Отто, видите, я собиралась на концерт. Но у меня начался приступ… Идите один. Я ничего не соображаю от боли… Не то! Отто, у меня разламывается голова, спасите меня еще раз… - Но голос не подчинялся, казался манерным и фальшивым.
Она услышала шаги и замерла.
- Тиана! - раздался голос Отто из гостиной. - Извините, дверь была не заперта!
Она медленно и напряженно вышла навстречу, изображая больную, кинула на гостя умоляющий взгляд.
- Я вижу, вы собирались на концерт, но у вас начался приступ головной боли, - предупредительно озвучил сцену Отто практически ее текстом. - Ничего не объясняйте, вам надо лечь.
Он оглядел беспорядок в гостиной, бережно подвел Тиану к дивану, стряхнул с него рыкнувших котов Эйнштейна и Ньютона и подложил ей под голову подушки:
- На вас лица нет! Не огорчайтесь, эта джаз-банда приедет еще раз!
Тиана повиновалась и страдальчески выдавила из себя:
- Проджети не подходит к телефону, доктор уехал на свадьбу к родне…
И тут же испугалась, что переврала текст, потому что в лачужке Проджети никак не могло быть телефона.
- Справимся сами. У вас есть грелка? Надо приложить грелку к ногам.
- В шкафчике в ванной, - безжизненно взмахнула Тиана рукой, все больше и больше входя в роль. И когда он вышел, торопливо освободила соблазнительное плечо из-под халата.
Отто вернулся, положил горячую грелку под ее ступни:
- Такая жара, а у вас ледяные ноги!
- Это от страха, - выдохнула Тиана.
Отто сбросил пиджак, сел у нее в изголовье и мягко сказал:
- В Алжире меня научили снимать боль. Не возражаете, если сделаю вам массаж головы?
Она согласно опустила ресницы, ничего не соображая от его близости. Отто размотал полотенце на голове Тианы и осторожно погрузил руки в ее пышные волосы.
Он был далек от медицины, но знал, что головные боли в основном возникают от напряжения мышц головы и сужения сосудов, поставляющих кислород нервным клеткам мозга.
Второй причиной бывает искривление позвоночника, зажимающее шейный нерв. Но и первое, и второе снимаются нежным массажем.
Отто видел, как летают головы в руках массажистов из индийских диаспор Африки: каждый раз казалось, что они вот-вот оторвутся от шеи. Потом массажист звонко стучал по черепу руками, сложенными в замок, тянул клиента за пряди волос. А иногда и вовсе поднимал вверх за голову. И клиент вместо того, чтобы закричать, расплывался в улыбке, свидетельствующей о полном и бесповоротном блаженстве.
Отто не решился на столь экстремальный массаж, а просто промял и прогладил мышцы под шапкой волос. Сначала от Тианы шла тяжелая испуганная энергия, а потом она расслабилась и словно повисла у него на руках.
- Лучше? - спросил Отто с предельно докторской интонацией.
- Не знаю, - прошептала она, не открывая глаз.
- Надо прогнать страх. Как вам кажется, в какой части тела он поселился? - Отто продолжил игру в доктора потому, что не чувствовал себя готовым к переходу в другой жанр.
- Тут! - Тиана положила ладони на солнечное сплетение.
- Как он выглядит? Как бы вы нарисовали его, если б были художником? - Отто понимал всю нелепость ситуации и теперь играл в психоаналитика.
- Это автомобиль! Старый черный "мерседес", который летит навстречу, как адская колесница!
- Вы очень тяжело пережили потерю мужа?
- Хочу говорить вам только правду. Я собиралась уйти от Гидона перед этим. Предчувствовала беду…
- Разлюбили? - Отто осторожно положил ее голову на подушку. - Я налью себе что-нибудь прохладное из холодильника?
И, не дожидаясь ответа, бесшумно, как кошка, подошел к бару-холодильнику, понимая, что любая лишняя секунда сидения так близко настаивала бы на продолжении телесного контакта.
Отто тихо приоткрыл дверцу, тихо налил в стакан соку. Тиана, словно не почувствовав, что он отошел, продолжала лежать с закрытыми глазами, не то справляясь с остатками боли, не то наслаждаясь освобождением от нее. Коты медленно и молчаливо полезли к ней на диван и уселись рядом.
- Гидон был физиком. И руководил испытаниями со стороны Израиля. У него, как бы это лучше сказать… началась мания величия. - Она снова завела монолог о своей жизни, но не так, как в прошлый раз, а мягко и умиротворенно. - Сначала кричал, что покажет мне испытания, что они почище, чем картины Сальвадора Дали, что чувствует себя Сальвадором Дали от физики. И что в его руках судьба планеты!
- Он заболел психически? - подсказал Отто.
- Скорее, перешел грань. После испытаний закатили невероятный банкет. Даже шампанское для банкета заказали из Парижа.
- А что испытывали?
Тиана села на диване, забыв о распахнутом халате, и удивленно уставилась на него, потом усмехнулась:
- Извините, Отто, я забыла, что вы король прачечных… После того как мы поженились, Гидон начал ездить в командировки в Неваду… Там, в пустыне, главный полигон для испытаний.
- Испытаний чего? - недоумевал Отто.
- Он стал раздражительным и подозрительным, практически параноиком. Стал много пить. - Она словно не слышала его вопроса. - Не представляете, как трудно жить в браке с человеком, существующим под грифом секретности! Как-то я вызвала его на откровенный разговор и поняла, насколько была несправедлива.
- Несправедлива?
- Он страдал от одиночества и невозможности поговорить о своих проблемах. Сказал, что его обманули - атомная программа в Пелиндабе была не вполне мирной! Подписав контракт, он попал в ловушку. Это означало полную потерю профессиональной репутации - ведь он всю жизнь боролся за нераспространение ядерного оружия! - Тиана говорила так, словно ей надо было освободиться от груза информации.
- Он догадался об обмане в США или здесь?
- Думаю, здесь. Если бы узнал в США, он мог бы сбежать.
- И бросить вас тут одну? - удивился Отто.
- Как говорят здесь черные: только дурак проверяет глубину сразу двумя ногами! Я бы его поняла, - кивнула она.
- У него были друзья? - спросил Отто.
- Нет. Он был замкнутый, недоверчивый. - Тиана подняла на него умоляющие глаза. - Вы поможете мне узнать, что с ним?
- Я??? - Отто отступил на шаг. - Но сыск - совсем не моя профессия.
- После того как провели испытания, поднялся шум. Не понимаю почему? Каждый год десятки стран проводят ядерные испытания. Гидон сказал, что такой же шум был, когда испытания провела Индия. В мирных целях, они даже назывались Laughing Buddha!