- Фелисите! - сказала мисс Хендерсон. Ее вмешательство не выглядело ни предупреждением, ни увещеванием. Имя прозвучало как неакцентированное замечание. Большим и указательным пальцами мисс Хендерсон держала небольшой стилет для обработки вышивок и в данный момент внимательно его рассматривала. Фелисите сделала нетерпеливое движение.
- Едва ли вы считаете, - резко сказала Фелисите, - что кому-нибудь приятно в странном доме, хозяйка которого смотрит на гостей так, словно от них дурно пахнет!
- Если на то пошло, дорогое дитя, от него пахнет дурно. И запах специфически тяжелый, мне кажется, - задумчиво произнесла леди Пестерн.
Из бального зала донесся приглушенный синкопированный рокот барабанов, громыхнули тарелки - и грянул выстрел. Карлайл так и подпрыгнула на месте. Стилет выпал из пальцев мисс Хендерсон на ковер. Подтвердив, несмотря на раздражение, полезность долгой работы гувернантки с нею, Фелисите подошла и подняла стилет.
- Это всего-навсего твой дядя развлекается, - пояснила леди Пестерн, повернувшись к Карлайл.
- Я должна немедленно пойти и извиниться перед Карлосом за отвратительное обращение с ним, - бушевала Фелисите, с обидой глядя на Карлайл, но в ее голосе прорезались нотки неуверенности.
- Если и есть перед кем извиняться, - возразила ее мать, - то только перед Карлайл. Мне очень жаль, Карлайл, что вам пришлось подвергнуться этим, - она сделала выразительный жест, - поистине непереносимым знакам внимания.
- Боже правый, тетя Си, - в смущении начала было Карлайл, но ее прервала Фелисите - разрыдалась и выбежала из комнаты.
- Я думаю, мне… - сказала мисс Хендерсон, вставая.
- Да, пожалуйста, сходите к ней.
Но не успела мисс Хендерсон достигнуть двери, которую Фелисите оставила открытой, как из холла послышался голос Риверы.
- Что случилось? - отчетливо спросил он.
- Мне нужно поговорить с тобой, - задыхаясь, ответила Фелисите.
- Конечно, если ты этого хочешь.
- Тогда пойдем.
Голоса удалились, исчезли, снова стали слышны, но теперь звучали неразборчиво - из кабинета. В дальней стороне гостиной грохнула дверь, ведущая в святыню хозяина дома.
- Думается, лучше оставить их сейчас в покое, - сказала леди Пестерн.
- Я пойду к себе, и девочка, возможно, заглянет туда, когда все кончится.
- Ступайте и спасибо, мисс Хендерсон, - сухо сказала леди Пестерн.
- Тетя, что вы собираетесь предпринять? - спросила Карлайл, когда мисс Хендерсон ушла.
Прикрыв лицо от жара камина, леди Пестерн сказала:
- Я должна принять решение. Сознаюсь, моя тактика в этом деле оказалась ошибочной. Предвидя неизбежное сопротивление с моей стороны, Фелисите сошлась с этим человеком на его территории, и как, наверное, выразилась бы ты, - утратила бдительность. Не могу поверить, что, увидев его здесь, понаблюдав его ужасные ужимки, убедившись в его безграничной вульгарности, моя дочь не пришла в чувство. Ты же наверняка заметила - она потрясена. Я все время напоминаю себе, что в конце концов Фелисите - де Футо и де Сюзе. Или я не права?
- Древние, как мир, надежды, дорогая тетя, и вы сами знаете, что они не всегда сбываются.
- И однако сегодня сбылись, - заявила леди Пестерн и поджала губы. Затем продолжала: - Она увидела его, например, рядом с милейшим Эдуардом, к которому всегда была расположена. Про твоего дядю как образец для сравнения сказать нечего, но хотя бы его костюм безупречен. Прости, дорогое дитя, что в моем доме тебе пришлось терпеть знаки внимания этого животного, однако сами его приставания отрезвляюще подействовали на Фелисите.
- Отрезвляюще - да, - слегка порозовев, сказала Карлайл. - Но обратите внимание, тетя Сесиль, он вел эту тошнотворную игру со мной, чтобы… да ладно, чтобы поставить Фелисите на место и показать ей, что почем. - Леди Пестерн мгновенно закрыла глаза. Карлайл вспомнила, что так она обычно реагировала на вольные речи. - И я не уверена, что она не клюнула на приманку.
- У нее не может быть иного чувства, кроме отвращения.
- Я не удивлюсь, если Фелисите откажется пойти сегодня в "Метроном".
- Именно на это я надеюсь. Но, боюсь, пойдет. Мне кажется, она не отступится так легко. - Леди Пестерн встала. - Что бы ни случилось, я разрушу эту связь. Ты слышишь меня, Карлайл, - разрушу!
Из кабинета донесся пронзительный вопль Фелисите, но слов было не разобрать.
- Ссорятся, - с удовлетворением произнесла леди Пестерн.
3
Эдуард Мэнкс молча сидел в кресле со стаканом портвейна и чашкой кофе; мысли его кругами расходились от озаренного свечами стола. Немного поодаль тесной компанией устроились Беллер, Ривера и лорд Пестерн. Беллер громко, но без всякого выражения произносил фразу за фразой:
- Конечно, все в порядке. Не беспокойтесь, дело в шляпе. Получится мировой номер. Мы прогоним его как надо. Замечательно.
Лорд Пестерн ерзал, запинался, покашливал, жаловался. Откинувшись на спинку кресла, Ривера улыбался и молча вертел в руках стакан. Мэнкс, видевший, как часто он наполнялся, полагал, что Ривера основательно на взводе.
В неверном свете свечей эти трое, окутанные дымом сигар, представляли из себя странное сообщество. Мэнкс понимал, что их свел вместе капризный и неразборчивый случай. "Беллер, - говорил он сам себе, - это торговец весельем. Весельем!" Каким чудесным, вспомнилось ему, было это слово перед войной. А теперь все кричат: давайте веселиться и, мрачно облапив друг друга, топчутся и шаркают ногами, а люди, подобные Бризи Беллеру, производят ритуальный шум и улыбаются горе-весельчакам. Они называют своих детей именем Гей, привычно пользуются словечком "весело" для комедий, разыгрываемых в гостиной, и в своих гнетущих, унылых песнях. "Веселье! - пробормотал раздраженный и злой Эдуард. - Прекрасное слово, но, когда испытываешь подлинное веселье, оно безымянно. Вот кузен Джордж, несомненно человек с не вполне здравым рассудком, сидит между хамом и несущим чепуху торгашом - лакомый кусок для обоих. Фе фиглярничает внутри дьявольского квадрата, в то время как кузина Сесиль торжественно вращается на орбите, не совпадающей с жизнью. На внешнем кругу, надеюсь, что не намеренно, - Лайла, а я сижу здесь, в центре, злой, как черт". Он поднял голову и увидел, что Ривера наблюдает за ним, но не открыто, а краем глаза, украдкой. "Принюхивается, - подумал Эдуард, - словно инфернальный оборотень".
- Встряхнись, Нед, - сказал лорд Пестерн и улыбнулся ему. - Мы не слышали от тебя ни слова. Тебе нужно развеяться. Как насчет чуточки веселья?
- Обязательно, сэр, - отозвался Эдуард. Белая гвоздика выпала из вазы в центре стола. Он взял ее и вдел в петлицу. - Безупречная жизнь, - сказал он.
Лорд Пестерн издал какое-то кудахтанье и повернулся к Беллеру.
- Итак, Бризи, если, по-вашему, все в порядке, мы заказываем такси на четверть одиннадцатого. Надеюсь, вы сможете развлечь себя до этого времени сами? - Он подвинул графин к Беллеру.
- Конечно, конечно, - ответил Беллер. - Премного благодарен, достаточно. Честное слово, вино прекрасное, но я обязан быть пай-мальчиком.
Эдуард переместил графин ближе к Ривере, и тот, улыбаясь немного шире обычного, наполнил стакан.
- Я покажу вам пустышки и револьвер, пойдемте в кабинет, - сказал лорд Пестерн и с раздражением взглянул на Риверу, который медленно подносил стакан к губам. Лорд Пестерн не выносил ожидания. - Нед, присмотри за Карлосом, хорошо? Ты не против, Карлос? Я хочу показать Бризи пустышки. Пошли, Бризи.
Мэнкс открыл дяде дверь и вернулся к столу. Сел с намерением дождаться первого хода Риверы. Вошел Спенс, постоял в дверях и, не сказав ни слова, удалился. Последовало долгое молчание.
Наконец Ривера вытянул ноги и поднес стакан с портвейном к свету.
- Я люблю добираться до сути дела, - начал он. - Вы кузен Фелисите, так?
- Нет.
- Нет?
- Я родственник ее приемного отца.
- Она называла вас своим кузеном.
- Жест вежливости, - сказал Эдуард.
- Она вас привлекает, мне кажется.
- Почему бы нет? - проговорил Эдуард после небольшой паузы.
- Это неудивительно, - произнес Ривера и отпил половину стакана. - Карлайл тоже называет вас кузеном. И это жест вежливости?
Эдуард вместе со стулом отодвинулся от стола.
- Боюсь, я не понимаю, до какой сути вы добираетесь, - сказал он.
- Сути? Конечно. Я люблю добираться до сути дела, - повторил он. - И не люблю, когда меня третируют или - как это говорится? - делают мне от ворот поворот. Я нахожу, что меня приняли в этом доме без симпатии. Это огорчает меня. В то же самое время я встречаю здесь леди, которая не приносит мне огорчений. Напротив, заинтересовывает меня. Я тактично пытаюсь кое-что узнать. Спрашиваю, к примеру, в каких отношениях эта леди состоит с хозяином дома. Почему не спросить?
- Потому что ваш вопрос откровенно оскорбителен, - сказал Эдуард и подумал: "Бог ты мой, я кажется теряю выдержку".
Ривера судорожно дернул рукой и сбросил стакан на пол. Мужчины вскочили на ноги одновременно.
- В моей стране, - заплетающимся языком сказал Ривера, - такие слова не произносят без последствий.
- Пошла она к черту, ваша страна.
Ривера схватился за спинку стула и облизал губы. Потом громко икнул. Эдуард засмеялся. Ривера подошел к нему, постоял и поднял руку с изысканно соединенными большим и средним пальцами. Поднес почти к самому носу Эдуарда и попытался щелкнуть пальцами, но у него не получилось.
- Негодяй, - с опаской произнес он. Из бального зала донеслись барабанные синкопы, затем гром тарелок и приглушенный выстрел.
- Не валяйте дурака, Ривера, - сказал Эдуард.
- Я смеюсь над вами до рвоты.
- Смейтесь хоть до комы, если вам нравится.
Ривера положил ладонь на бедро.
- В моей стране такие дела разрешают с помощью ножа, - сказал он.
- Убирайтесь или дело разрешится для вас пинком под зад, - отрезал Эдуард. - А если вы еще раз осмелитесь побеспокоить мисс Уэйн, я как следует пересчитаю вам ребра.
- Ага! Так это не Фелисите, а кузина, - закричал Ривера. - Очаровательная крошка Карлайл. И я предупрежден, ха-ха! Нет, нет, дружок. - Он попятился к двери. - Нет, нет, нет, нет.
- Убирайся!
Театрально хохоча, Ривера совершил эффектный выход в холл. Дверь за собой он не закрыл. Эдуард услышал его голос со следующей лестничной площадки: "Что случилось?" - и после паузы: - "Конечно, если ты этого хочешь".
Хлопнула дверь.
Не зная зачем, Эдуард обошел вокруг стола. Оказавшись возле буфета, запустил обе руки в волосы.
- Немыслимо, - пробормотал он. - Чрезвычайное происшествие. В дурном сне не привидится.
Он заметил, что рука у него дрожит, и налил себе изрядную порцию виски. "Надо полагать, - подумал он, - это всегда здесь присутствовало, только я не догадывался".
Вошел Спенс с помощником.
- Прошу прощения, сэр, - сказал он, - я решил, что джентльмены ушли.
- Все в порядке, Спенс. Занимайтесь своим делом, если хотите. Не обращайте на меня внимания.
- Вы себя хорошо чувствуете, мистер Эдуард?
- Наверно - да. Я столкнулся с большой неожиданностью.
- В самом деле, сэр? Надеюсь, приятной.
- Просто замечательной в своем роде, Спенс. Замечательной.
4
- Вот они, - самодовольно сказал лорд Пестерн. - Пять и еще пять в запас. Аккуратные, правда?
- По мне - да, - сказал Беллер, возвращая пустые гильзы, - но я в этом ничего не смыслю.
Лорд Пестерн вынул барабан и принялся вставлять в него патроны.
- Мы их сейчас опробуем, - сказал он.
- Ради всего святого, только не здесь, лорд Пестерн.
- В бальном зале.
- Перепугаем дам, не боитесь?
- Ну и что? - сказал лорд Пестерн. Вставил барабан в револьвер и толчком возвратил ящик стола на место. - Я должен без свидетелей убрать эту штуку. Идите в бальный зал. Сделаю дело и через минуту присоединюсь к вам.
Бризи послушно прошел в бальный зал и принялся, вздыхая, позевывая и посматривая на дверь, бесцельно бродить по нему.
С озабоченным видом вошел хозяин дома.
- А где Карлос? - спросил он.
- Думаю, в столовой, - с привычным громким смехом ответил Беллер. - Вы нас угостили чудесным портвейном, лорд Пестерн, сами понимаете.
- Надеюсь, он не наберется. Никому не нужно, чтобы на концерте он валял дурака.
- Не наберется.
Лорд Пестерн положил револьвер на пол, рядом с тарелками. Беллер беспокойно посмотрел на оружие.
- Хотел спросить вас, - заговорил лорд Пестерн, садясь за барабаны, - вы говорили с Сидни Скелтоном?
Беллер улыбнулся во весь рот.
- Ну, я еще не оправился… - начал он.
- Если не хотите, - прервал лорд Пестерн, - я сам скажу.
- Ни в коем случае! - выкрикнул Беллер. - Не думаю, что из этого выйдет толк, если вы меня понимаете, лорд Пестерн. - Он тревожно смотрел на хозяина, а тот повернулся к роялю и с видом человека, которому нечем себя занять, принялся изучать черно-белый зонт. - Я хочу сказать, Сид очень потешный. Очень горячий, если вы меня понимаете. С такими, как Сид, нужно обращаться бережно. Нужно поймать момент, если вы понимаете, о чем я.
- Зачем спрашивать, понимаю ли я, по поводу вещей простых, как выеденное яйцо? - раздраженно прервал Беллера лорд Пестерн. - Вы считаете, что у меня получается, - разве не ваши слова?
- Конечно, конечно.
- Вы сказали, если я сделаю музыку своей профессией, то буду не хуже ваших мальчиков. Сказали, что любой оркестр почтет за честь пригласить меня. Все так. Вот я и собираюсь стать профессиональным музыкантом и готов работать у вас в качестве полноправного барабанщика. Замечательно - так скажите об этом Скелтону, и пусть увольняется. Очень просто.
- Да, но…
- Он ведь легко найдет работу где угодно, верно?
- Да, конечно, но…
- Вот и договорились, - заключил лорд Пестерн. Тем временем он отвинтил у зонтика ручку и теперь внимательно разглядывал верхнюю часть стержня. - Разнимается на части. Довольно ловко придумано, а? Французская вещица.
- Послушайте! - решительно начал Беллер и положил мягкую белую руку на пиджак лорда Пестерна. - Я собираюсь говорить совершенно честно, лорд Пестерн. Вы поймете. В нашей игре все старо и сурово, как мир, если вы пони… я хочу сказать, что мне нужно со всех сторон обдумать ваше предложение, согласны?
- Вы сказали, что хотели бы иметь меня в своем оркестре, - напомнил лорд Пестерн. Голос звучал угрожающе, но вид у его светлости был каким-то отсутствующим. Он отвинтил небольшую секцию от верха стержня. Бризи зачарованно смотрел, как он поднял револьвер и с сосредоточенностью разозленного маленького мальчика вставил отвинченную трубочку в дуло, одновременно нажав большим пальцем на пружинный замок, чтобы он не мешал. - Подходит, - сказал он.
- Хи-хи, - выдавил из себя Беллер, - а пушка заряжена?
- Конечно, - пробормотал лорд Пестерн, отложил в сторону трубочку и взглянул на Беллера. - Вы сказали это мне и Ривере. - У него, как у всякого необузданного человека, была привычка раза по четыре возвращаться к одному и тому же.
- Знаю, знаю, но послушайте, - бессвязно лепетал Беллер, продолжая улыбаться до ушей. - Я намерен решить это дело, не миндальничая…
- Так какого черта не решаете?
- Ну, хорошо. Вы увлеклись, вышли на уровень. Точно - на уровень! Но извините за прямоту - останетесь ли вы таким же? Вот где мои сомнения, лорд Пестерн. Допустим, грубо говоря, вы скиснете.
- Мне всего пятьдесят пять, и я здоров, как блоха.
- Я имею в виду - допустим, вы вроде как утратите интерес. И где я буду тогда? - с большой выразительностью воскликнул Беллер.
- Я сказал вам совершенно определенно…
- Да, но…
- Вы что, мерзкий тип, обвиняете меня во лжи? - заорал лорд Пестерн, и на скулах его вспыхнули ярко-красные пятна. Он швырнул части разобранного зонта на рояль и повернулся к дирижеру, который вдруг начал заикаться.
- По-послушайте, лорд Пестерн… я се-сегодня сплошной нерв. Страшно подавлен. Не заставляйте меня и да-дальше волноваться.
- Вы - дурак! - Лорд Пестерн неприятно оскалился. - Я наблюдал за вами. - Он замолчал, как будто размышляя, какое принять решение, и вдруг спросил: - Когда-нибудь читали журнал под названием "Гармония"?
Бризи заметно испугался.
- Ну, читал. Не понимаю, лорд Пестерн, куда вы клоните.
- Склоняюсь к мысли, - мрачно сказал лорд Пестерн, - написать в журнал. У меня есть там знакомец. - Он помолчал, насвистывая сквозь зубы, и вдруг рявкнул: - Если сегодня вечером не поговорите со Скелтоном, я сам все ему скажу.
- Хорошо, хорошо. Обязательно скажу Сиду пару слов. Хорошо.
Лорд Пестерн пристально посмотрел на него.
- Вам лучше собраться с духом, - сказал он, взял палочки, без дальнейших рассуждений отбарабанил оглушительное крещендо, громыхнул тарелками, схватил револьвер, навел его на Беллера и выстрелил. Громкое эхо, как сумасшедшее, запрыгало в пустом зале. Рояль, тарелки и контрабас протестующе загудели, а Беллер, белый как полотно, отпрыгнул вбок.
- Господи, спаси! - воскликнул он и обильно вспотел.
Лорд Пестерн удовлетворенно рассмеялся и положил револьвер на рояль.
- Хорошо, правда? - сказал он. - Давайте-ка еще раз посмотрим программу. Сначала у нас по порядку "В новый путь под старые напевы", "Что, сегодня похолодало?", "Я получил все", "Продавец земляных орехов" и "Человек с зонтом". Я чертовски здорово придумал с зонтиками.
Беллер взглянул на заваленный зонтами рояль и кивнул.
- Черно-белый - это моей жены. Она не знает, что я его взял. Его можно сложить и спрятать под другими, верно? Мы их пронесем потихоньку, чтобы она не видела.
Беллер принялся складывать зонтики, а лорд Пестерн продолжал:
- Потом работает Скелтон. Я нахожу довольно скучным его номер. Потом эта женщина, Сандра, поет свои песни. А дальше, - он заговорил с нарочитой беззаботностью, - в нескольких словах вы представляете меня, правильно?
- Совершенно правильно.
- Да. Что-нибудь вроде того, что я по случаю показал вам написанную мною вещицу, понимаете, и она вас очаровала, а я решил, что мое metier лежит в этой сфере и всякое такое. Так?
- Слово в слово.
- Я выхожу, мы проигрываем мелодию, потом свингуем, дальше стрельба, а в заключение, милостью божьей, я выдаю свое соло. Так?
Лорд Пестерн взял палочки и, словно впав в транс, долго держал их на весу.
- Я так до конца и не уверен, что другой вариант не лучшее решение, - сказал он наконец.
- Не надо! Не надо! - в панике замахал руками Беллер.
- Не дергайтесь - я думаю, - с отсутствующим видом сказал лорд Пестерн. Он, видимо, в самом деле размышлял, потому что через несколько секунд выкрикнул: "Сомбреро!" - и вылетел из зала.
Бризи Беллер вытер лицо носовым платком, опустился на стул перед роялем и обхватил голову руками.
Спустя несколько минут дверь отворилась, и в зал вошел Ривера. Беллер поднял голову.
- Как оно, Карлос? - скорбным голосом спросил он.