- Ты смотри какая гадость - не отдерешь, - возмущался при этом мой сокамерник. - Слишком рано я загримировался. Теперь хоть на прогулки не ходи - вдруг заметит какой-то бздительный "вертухай", что татуировка исчезла.
- Не заметит. Мы же в фуфайках гулять выходим! Да и "подогреты" они братвой так основательно, что в любом случае рыпнуться не посмеют!
- Наблюдательный, да? Знаешь, сколько бабок на этот грев из общака уходит?
- Догадываюсь!
- Миллионы. Гринов, естественно.
- Стоп. Грин - это зеленый. А зеленый - значит, доллар. Что, шутишь? Миллион долларов?
- Соображаешь! Посуди сам: бюджет нашей "организации", отнюдь не самой богатой на сегодняшний день, составляет сотни "лимонов". Наркотики, проституция, сопровождение контрабанды, обеспечение "крыши", оборот кафе и ресторанов, автосалоны, мебель… Мы - не самые крутые. Нынешний оборот, например, Малышевских, наверняка исчисляется гораздо более внушительной суммой. Плюс "чечены", "казанцы", "дагестанцы", "улан-удинцы", мелочевка там разная… Это уже миллиарды долларов! Теперь слушай сюда. Это - оборот, считай что деньги в производстве. Пусть они приносят десять процентов прибыли ежемесячно. Все равно получается цифра с восемью нулями. Где-то пятая часть ее уходит на грев зон, тюрем, подкуп контролеров, сыскарей, следаков, чиновников. Это десятки миллионов баксов! Львиная доля оседает в карманах городской верхушки. Вот почему, несмотря на мизерную зарплату, у нас все стремятся попасть во власть! Будь человек мэром, губернатором или народным депутатом, его зарплаты по нонешним временам вряд ли на жрачку хватит. А эти деляги все в новеньких иномарках разъезжают, по две-три квартиры имеют, дачи себе такие отстраивают, что в каждой детдом разместить можно. За какие шиши?
- Ты хочешь сказать - за деньги братвы?
- Вот именно! Общаки теперь стали общими - и для нашего брата, и для чиновника. Прости за каламбур.
- А всё финансируют честные бизнесмены…
- Где ты их видел - честных? Впрочем, оставим их моральные качества в покое. То, что мы имеем сейчас от предпринимателей в виде отстежки за "крышу", - копейки, крохи. Основная прибыль поступает в общак от наших собственных финансовых операций. Вполне легальный банковский бизнес, металлы, экспорт - импорт, торговля, кабаки… Конечно же, самый большой доход приносят наркотики, но не все могут ими заниматься. В этом деле зоны влияния строго распределены, каждый имеет свою квоту, и не дай бог позариться на соседский участок! Так что время конченых отморозков ушло безвозвратно. Бандиты становятся предпринимателями! И не без успеха.
- Зачем тогда отстегивать бабки чиновникам?
- Эх, Тундра! За режим наибольшего благоприятствования, за налоговые льготы, за наиболее выгодные подряды, за лоббирование наших мероприятий, за "слепоту" контролирующих органов… И за многое, многое другое. Кому выгодно существование такого положения дел? Работягам? Нет. Им дай честно отработать от звонка до звонка свою смену и получить нормальную зарплату, на которую можно прокормить семью. Бизнесменам? Ни в коем случае! Их мечта - заплатить стабильный минимальный налог и ни от кого не зависеть: ни от нас, ни от чиновников. Братве? Ей эти беззакония тоже поперек горла. Ибо, как я уже говорил, почти все "натуральные" бандиты сейчас, сколотив капитал, превратились в предпринимателей и не очень-то стремятся ежемесячно выкидывать на ветер круглые суммы. Остаются только чиновники!
Да, с такими мыслями только и место в тюрьме - с чиновничьей точки зрения, конечно. Ох, если успеем, доберемся до них… Хоть начнем…
- Вот кто будет противиться всяким переменам до конца, - тем временем продолжал Барон, - Потерять машины, квартиры, дачи - совсем не входит в их планы. Но еще больше они не хотят потерять власть! Кто на западе мэр или губернатор? Рядовой чиновник, все действия которого строго регламентированы законом! Он бы и хотел где-то схимичить, но возможности нету. Все под контролем разных наблюдательных советов, прокуроров, ФБРовцев и независимых судей! Про всякую там прессу и телевидение я и не говорю - там не то что мэров, президентов газетчики сожрать могут и жрут, а наши… Раз вякнут, два вякнут - а на третий раз тю-тю, "общественное ТРК от услуг корреспондента Имярек отказывается"; а то и бомбу в чемоданчике пришлют… Наши правители чихать хотели на всякую законность. Закон они олицетворяют сами. И интерпретируют его так, как им хочется…
Что-то слишком грамотно для якутского хулигана он рассуждает. И даже для главного "тамбовского контрразведчика" - слишком грамотно!
- Законы святы - да законники супостаты! Так говорят в нашем народе, - я решаю подзадорить собеседника, чтобы он еще немного порассуждал на интересующую меня тему, и Мисютин "заглатывает приманку".
- Посмотри на наших народных депутатов. Что городской думы, что Государственной. О чем они пекутся? Только о собственном кармане…
Наша Дума-модница -
Богачу угодница.
До бедняги мужика
Ей нужда невелика…
Эту эпиграмму народ сто лет назад сложил. А сегодня что, не так? Утрачена актуальность в наши дни?!
Я не сводил глаз со своего разошедшегося напарника. Да, интеллекта, знаний начал социологии, приемов системного охвата явлений ему не занимать! И навыков логического мышления - тоже. Эти качества не даются от природы, их приобретают в результате длительной и настойчивой учебы. Нет, не так прост этот парень!
Детские комнаты - спецприемники - стройбат - всеармейские соревнования по боксу!!!
Отличник средней школы - глава бандитской контрразведки - прекрасный шахматист - знаток народной мудрости - интеллектуал-социолог, да просто мыслитель!
Какие-то странные цепочки у меня вырисовываются! Это что, один и тот же человек?
Беседу по душам прервал зычный голос контролера:
- Пятнадцатая, на прогулку!
Быстро собираемся и выходим из камеры. Стараясь втянуть ладони подальше в рукав фуфайки, чтобы не бросалось в глаза отсутствие татуировки, Мисютин неспешно бредет по тусклым коридорам в "стойло". За ним, так же заложив руки за спину, иду я, а за нами - контролер в чине прапорщика, верзила с неизменно мрачным выражением тщательно выбритой физиономии.
По сторонам глазеть не рекомендуется, да и что там увидишь? Иду и думаю о Сергее Мисютине.
"Эй, парень, кто ты? Свирепый бандит-недоучка или тщательно замаскированный мозговой центр банды?"
Я все чаще начинаю склоняться к мысли, что второе предназначение ему более к лицу.
29
Гораздо чаще, чем в Чучково, мне приходилось бывать в командировках на Балтике. Благо, были они непродолжительными и особых "непоняток" в моей семье не вызывали. Тем более, что я всегда старательно предлагал Наталье провести несколько дней со мной в открытом море… Знал, что она неминуемо откажется. Наталочку почему-то всегда пугала подводная атрибутика: костюмы, ласты, маски, баллоны… Во время уборки она боялась даже прикасаться к самым безобидным приборам - глубиномеру, манометру или компасу. Когда я упаковывал все это в рюкзаки, ее пробивала дрожь…
- Смотри, Кирилл, будь осторожен… И без рыбы не возвращайся, - неизменно добавляла она.
Конечно, на острове Сааремаа, где размещалась морская база Ведомства, нам выдавали куда более современное снаряжение. И вовсе необязательно было тащить из дома "весь этот хлам". Но алиби превыше всего.
В 1941 году здесь стояла 315‑я отдельная башенная дальнобойная морская артбатарея, на вооружении которой находились шестидюймовки, 180‑миллиметровые орудия, аналогичные тем, что стояли на крупных боевых кораблях, в том числе и крейсере "Киров". Сие подразделение прославилось блестящими ратными подвигами, пустив на дно немалое количество вражеских кораблей и транспортов. Однако долго оно не продержалось. Кончились боеприпасы, и героические защитники острова решили затопить подземные казематы батареи. Это удалось сделать при помощи артезианских скважин, расположенных в нижних этажах.
В восьмидесятые годы у нас сложилась традиция ежегодно собираться здесь в последнее воскресенье июля, в день Военно-Морского флота.
Мы - это десяток головорезов "первых призывов", связавшие свою жизнь с Ведомством. Помимо основной задачи - подготовки нескольких групп молодняка - мы увлеченно занимались подводной охотой и… кладоискательством.
Дело в том, что неподалеку от острова Сааремаа в годы Первой мировой войны потерпел аварию большой немецкий дирижабль, направлявшийся в Петербург с финансовой помощью для вождя пролетариата. Старший "сборов", один из высокопоставленных офицеров ГРУ (иногда это был человек, ни больше ни меньше занимавший должность заместителя начальника Управления), всегда с особым рвением нацеливал "дьяволов" на поиски останков этого летательного аппарата. Причем читать в случае обнаружения какие-либо бумаги нам запрещалось категорически.
Что такая "конспирация" была довольно обоснованной, я убедился еще летом 1984 года, когда в прибрежных водах нашел ржавый герметический контейнер и, обуреваемый любопытством, вскрыл его вопреки инструкциям руководства. Кроме старых, давно вышедших из употребления рейхсмарок там находились такие документы!..
Контейнер, конечно, пришлось сдать, аккуратно ликвидировав следы вскрытия. Сдать тому самому "старшему сборов". Как водится, с дополнительной распиской об особом режиме секретности.
Последний раз на Сааремаа мы собирались в июне 1987‑го. Я готовил небольшую группу из четырех диверсантов. Обычная, рутинная работа, если бы не психологические трюки, придуманные спецами из Ведомства.
"Дьяволов" снаряжают воздушно-баллонными аппаратами и отправляют в затопленные казематы, напоминающие подводный лабиринт. Маршрут движения при этом тщательно прорабатывается на суше. Курсанту сообщают, что на прохождение дистанции ему отводится сорок минут, а кислорода в баллонах - на целый час.
На самом деле все совсем не так. Даже мне не удавалось пройти "лабиринт" быстрее, чем за пятьдесят минут. "Желторотикам" для этого понадобится никак не меньше часа. Зато дыхательной смеси у них на гораздо более длительное время. Только баллоны оборудованы хитрым устройством, автоматически включающим дополнительный резервуар лишь после полного расходования запасов основного.
На моей памяти всего лишь несколько человек смогли преодолеть маршрут меньше, чем за час. У этих проблем не возникало - и то в последние секунды ребята начинали паниковать. Что тогда говорить о тех, которые знали, что кислород в баллонах на исходе, а у лабиринта не видать ни конца, ни края? Некоторые начинали психовать и метаться по казематам, как раненая рыбешка. Кое-кто терял голову и переставал противиться судьбе, смиренно сложив "лапки" на морском дне.
И тех и других мы отбраковывали. Только люди, не теряющие самообладание в самых экстремальных ситуациях, как ни в чем не бывало стремящиеся достичь цели (в данном случае найти выход из лабиринта) смогут продолжить службу в подводном спецназе!
К сожалению, не для всех дело заканчивалось констатацией ограниченной профессиональной пригодности. В 87‑м, во время последних нормальных сборов на Сааремаа, приключилось нечто совсем не радостное. Трагикомический - нет, больше трагический случай.
Один мой курсант уже через полчаса понял, что ему никогда не выбраться из мрачных глубин, и стал шарахаться из стороны в сторону, в отчаянии со всей силой врезаясь глупой головой в несокрушимые стены затопленных крепостных казематов, словно надеясь прошибить их. Когда время на часах неумолимо стало истекать, парень сорвал дыхательный аппарат и попытался всплыть. Упершись в потолок подводного сооружения, стал бешено колотить по нему руками…
Спустя несколько секунд кислород в легких кончился, и бедняга пошел ко дну. В тот же миг бетонная плита над ним съехала со своего места, и спасательная группа из матерых инструкторов бросилась на помощь.
Откачали. Но "крыша" у "дьяволенка" поехала навсегда…
После всплытия подводных диверсантов тщательно обследовали медики. Изменения в состоянии здоровья наблюдались практически у всех. Но у одного моего тогдашнего подопечного, южанина по кличке Гвоздь, "очко" совсем не сыграло. Его действия оставались размеренными и целенаправленными до самых последних секунд. Казалось, он ничуть не беспокоился за свою жизнь, - хотя уж кому-кому, а мне хорошо известно, какие неприятные ощущения начинает испытывать акванавт, когда с каждым вдохом в его легкие поступает все меньше и меньше дыхательной смеси!
Но на берегу парень ошарашил нас еще больше.
- Думаете, я не догадывался, что наши действия контролируют видеокамеры, а вы, сидя в командном пункте, наблюдаете за происходящим и в случае чего немедленно придете на помощь? - озорно улыбаясь, сообщил он мне и членам медицинской комиссии. - Так бы вы стали рисковать кадрами, если бы система безопасности не была продумана до последней мелочи!
Я долго смеялся.
Но в диверсанты этот герой тоже не попал. По моей рекомендации его зачислили сразу в аналитики. Так соображать головой могут немногие. Это труднее и престижнее, чем драться и даже пускать под воду корабли!
Впрочем, аналитические способности у Гвоздя удалось разглядеть не только мне.
В том году помимо привычных лиц на острове находилась небольшая группа специалистов из питерского конструкторского бюро "Малахит". Они как раз работали над созданием сверхмалых подводных лодок "Тритон" и "Пиранья", предназначенных специально для использования нашим братом, и хотели узнать мнение практиков о своем детище. В виде исключения Гвоздя под фырканье некоторых инструкторов допустили к чертежам - и он смог дать конструкторам немало ценных советов. В частности, по оборудованию отсеков для подводных транспортировщиков "Сирена" и донных мин…
Позднее эти лодки станут основным средством доставки советских боевых пловцов к местам диверсионных и антитеррористических операций и произведут фурор среди торговцев вооружениями во всем мире. Но независимой России они окажутся ненужными и прямым потоком станут уходить на экспорт.
Ходили слухи, что к этому экспорту приложил свою руку (и голову!) наш Гвоздь, являвшийся агентом Моссада. Тогда становится понятной его забота об улучшении конструкции подлодок. Умненькие мальчики порой бывают и подленькими мальчиками; я это знаю.
Но ничего плохого о своем курсанте сказать не могу. Не видел его больше никогда. А слухи… Никогда им не доверял и не доверяю. Узнать же истинное положение дел - не представляется возможным…
Наш профессиональный праздник в следующем году на острове отмечали уже другие люди. Штатские. Не имеющие к нашему тренировочному полигону никакого отношения. Ведомство дало согласие на использование базы в гражданских целях. На Сааремаа сразу прибыла экспедиция спортсменов-подводников из клуба "Акванавт", в составе которой было несколько наших специалистов. Чтобы вовремя "бить по рукам" и щелкать по чрезмерно длинным носам…
Цивильные подводники откачали воду. Нашли искореженные пульты управления дизель-генераторов периода Второй мировой войны, резервуары химзащиты, разнообразные артиллерийские причиндалы. Следов нашего присутствия, конечно же, обнаружить не удалось.
Сразу после этого газеты забили тревогу по поводу находящегося близ острова захоронения снарядов с химической начинкой. Мол, вскоре их оболочки разъест морская вода, и тогда вся Балтия окажется под угрозой заражения.
Так-то оно так. Только есть ни латвийские, ни эстонские шпроты мы почему-то не перестали. По сей день. А в том, уже достаточно далеком, году я настрелял из подводного ружья несколько гигантских камбал, присыпал солью и привез в Ленинград, чтобы закоптить их на дачке маминого брата дяди Леши, знающего толк в рыбе. Никому не поплохело!
Наталья также получила традиционный подарок: несколько крупных кусочков янтаря, собранных мною у побережья.
Из чуть-чуть, почти незаметно обработанных кусочков древней смолы она готовила нечто наподобие "шаманского" ожерелья для подрастающей Кристины. В тот осенний день ожерелье красовалось на груди дочери. Кровь забрызгала янтарь…
Базу ликвидировали, но я еще несколько лет приезжал на Сааремаа, чтобы пополнять это ожерелье. Пока "отгородившиеся" эстонцы не ужесточили визовый режим.
30
Ранний птах следователь Перфильев. Жаворонок!
Хотя все это разделение на "жаворонков" и "сов" я считаю чисто совковой выдумкой. Ну где на Западе вы видели сов? Одни жаворонки! Поднялись в пять утра - и разлетелись. Кто на своей машине, кто на электричке. До обеда отпахали - и по домам. В девять - десять вечера - отбой. Даже в новогоднюю ночь редко кто после двенадцати засиживается. Как по мне, то эту терминологию наш народ придумал только для того, чтобы оправдать собственную беспросветную лень. До двух ночи пьянствовал, до обеда проспал - так ведь я сова, что с меня возьмешь!
Одним словом, столь ранние появления следователя я воспринимал совершенно нормально и даже в какой-то мере был признателен ему за то, что, допросив-допытав с утра, он оставлял меня в покое на целый день.
На сей раз в следственном кабинете - не только Перфильев, но и адвокат Поровский. Весело начинается новая неделя!
- Вы были совершенно правы, - лениво бросает Марк Борисович. - Ваши отпечатки обнаружены только на стволе пистолета!
- Я могу быть свободен?
- Не торопите события, гражданин Семенов, - подает голос Яков Михайлович. - Пока вы нам еще необходимы!
- Но ведь я невиновен! - не слишком переигрывая, возопил я, - У меня от нар уже задница болит.
- Потерпите, еще немного потерпите, буквально день-другой, пока господин Перфильев оформит соответствующие документы, - взялся за свое адвокат.
Наша песня хороша - начинай сначала!
- Странные вещи получаются, Кирилл Филиппович, - продолжал следователь. - Этого капитана Изотова, у которого вы вырвали пистолет, так и не удалось найти!
- Ну и что?
- Когда вы объяснили, что "стечкиным" вам угрожал сотрудник милиции, а не наоборот, я начал верить в существование легендарной "Белой стрелы"! Ведь если не вы, то, по всей видимости, Изотов застрелил Гичковского!
- Логично.
- Но такого сотрудника в Приморском райотделе никогда не было! А по указанному им адресу на проспекте Добролюбова не жилой дом находится, а какая-то контора!
- Я-то здесь при чем? Может, фуфлыжная ксива у него была!
- Ну и нахватались вы всего за десять дней!
- С кем поведешься, от того и наберешься! Давайте поменяемся местами, посмотрю, как вы запоете через несколько часов. Во всяком случае от ваших "чего-с изволите-с" - камня на камне не останется!
Мне показалось, что Перфильев покраснел. Если так, то он не самый конченый следователь в мире. Обычно этих ребят смутить нельзя ничем.
Впрочем, Яков Михайлович быстро овладел собой и приобрел прежнюю окраску:
- Сотрудники милиции, задерживавшие вас в тот вечер, единодушны во мнении, что удостоверение, предъявленное капитаном Изотовым, было подлинным!
- В наших селениях есть такие Левши…
- Если бы документ вызывал хоть малейшие сомнения, ребята перезвонили бы в Приморское отделение и перепроверили личность этого человека.