- Да нет, что ты, я очень рада. - Элен через силу улыбнулась. Она любила отца, но в ее детстве он почти все время проводил в разъездах. Откровенно говоря, каждый из нас больше тяготеет к матери или к отцу. Поскольку отца часто не бывало дома, Элен стала маминой дочкой.
- Эл, я тоже имею право на счастье!
- Я не говорила, что ты не имеешь…
- У тебя такой вид…
- Папа, прошу тебя!
- Мне надоело жить одному, и потом, я ведь не молодею.
На кухне воцарилось молчание; Элен не пыталась его нарушить. В голову закралась крамольная мысль: почему мама умерла раньше отца, а не наоборот? Ей тут же стало стыдно. Как-никак она любила отца.
- По тебе сразу видно, когда ты расстроена. Ты такая же, как твоя мать. Вы с ней похожи как две капли воды.
На миг Элен лишилась дара речи. Мама была ее лучшей на свете подругой. И этим все сказано.
- Жизнь продолжается.
Элен снова ощутила ком в горле и с трудом заставила себя рассуждать здраво.
- И когда же свадьба? Мне ведь надо купить платье и все такое…
- М-м-м… Понимаешь, в чем дело… Свадьба будет в Италии.
- В Италии? Почему?
- Барбаре приглянулось там одно местечко неподалеку от Позитано. - Отец откусил кусок и принялся энергично жевать, предоставив Элен заполнить паузу.
- И я поеду туда? И Уилл?
- Извини… нет. - Отец посмотрел на нее поверх своего бутерброда. - Мы не собираемся праздновать. В нашем возрасте это просто смешно… Обвенчаемся тихо, без шума, улетаем в конце недели.
- Ничего себе! Вот это скорость!
- Я сказал Барбаре, что ты не будешь возражать. Ее дочь не против.
- Понимаю. - Элен постаралась сделать вид, будто не уязвлена. - Считай, что я не против.
- У нее тоже есть дочь. На год старше тебя. Ее зовут Эбигейл.
- А я думала, у нее сын служит в Корпусе мира.
- Сын - это у Дженет.
- А-а-а… - Элен улыбнулась. Ситуация и правда забавная. - Что ж, прекрасно. Я всегда хотела иметь сестренку. А может, купишь мне лошадку?
Отец улыбнулся, не переставая жевать.
- Чем занимается моя новая сестра?
- Она адвокат. Живет в Вашингтоне.
- И адвоката я тоже всегда хотела. - Элен рассмеялась, и отец тоже, отложив сандвич.
- Ха! Ну, хватит издеваться.
- По-моему, ты молодец. Я правда так считаю. - Когда Элен произнесла эти слова, ей стало легче и ком в горле немного уменьшился. - Папа, будь счастлив!
- Я люблю тебя, котенок.
- Я тоже тебя люблю. - Элен с трудом улыбнулась.
- Ты есть будешь или как?
- Нет. Я жду свадебный торт.
Отец закатил глаза.
- Ну, расскажи мне о ней.
- Лучше я тебе ее покажу. - Отец привстал, вынул из заднего брючного кармана бумажник, расстегнул, пролистал пластиковые конвертики, под первым из которых было фото Уилла, и поднес бумажник к лицу Элен: - Вот. Это Барбара.
Элен внимательно разглядывала отцовскую избранницу. Симпатичная. Короткая стрижка. Стильная женщина, сразу видно.
- Мамочка!
- А ну, отдай! - Отец улыбнулся и забрал у нее бумажник.
- На вид симпатичная. А характер как?
- Разумеется, замечательный. - Отец снова привстал и сунул бумажник в задний карман брюк. - А ты как думаешь? Что она дура и поэтому я на ней женюсь?
- Где вы будете жить - у нее или у тебя?
- Я продаю дом и переезжаю к ней. У нее угловая квартира с отдельным входом и терраса.
- Ах ты охотник за приданым!
Дон Глисон снова улыбнулся и, откинувшись на спинку стула, некоторое время разглядывал дочь.
- Понимаешь, детка, жизнь не стоит на месте.
У Элен к горлу снова подступил ком. Пора сменить тему!
- Я брала интервью у женщины, у той, что похитили детей. Их увез бывший муж. Если помнишь, я писала о том деле. Ее зовут Сьюзен Суламан.
Отец покачал головой. Он не интересовался ее работой. В отличие от мамы. Мама бережно хранила у себя вырезки со всеми материалами дочери, начиная со статей в университетской газете… Последнюю статью она вырезала за три недели до своей смерти.
- В общем, Сьюзен считает, что мать и ее детей связывает инстинкт, - не сразу, с трудом проговорила Элен.
- Мне можешь не рассказывать про материнский инстинкт. У твоей матери он перехлестывал… - Отец просиял. - И вот смотри, какая ты выросла хорошая. И все благодаря ей!
- Погоди, сейчас я кое-что тебе покажу. - Элен встала, открыла сумку и достала оттуда снимок Тимоти Брейвермана в младенческом возрасте. Она протянула снимок отцу. - Ну как, милый малыш?
- Милый.
- Знаешь, кто на снимке?
- Я что, дурак? Конечно Уилл.
Элен стояла молча, не зная, говорить отцу правду или нет. Сначала Сара, а теперь отец приняли Тимоти за Уилла. Странно как-то… Ей стало не по себе. Теперь она поняла, почему ей так недостает мамы. Маме она могла бы рассказать о Тимоти Брейвермане. Мама бы подсказала ей, что делать.
- С тех пор он немного подрос, правда? - спросил ее отец, разглядывая фотографию с неподдельной гордостью.
- Ну и как? Я хочу спросить: как по-твоему, сильно он изменился?
Узловатым от артрита пальцем отец погладил снимок.
- Лоб как будто вырос и щечки стали попухлее. - Он вернул дочери фото. - В общем, личико у него пополнело.
- Это уж точно. - Ложь удалась Элен легче, чем она думала, ведь лгать она совсем не умела. Она сложила фотографию и положила в сумку.
Отец принялся разливать чай, время от времени бросая на нее задумчивый взгляд.
- Он весь в тебя. Ты тоже была толстушкой в раннем детстве. Я еще дразнил тебя "салатницей". Вот и наш Уилл такой же.
- Папа, не забывай, я ведь его усыновила!
- Ах да, верно. - Отец рассмеялся. - Ты такая хорошая мать! Я вечно забываю об этом.
Элен снова промолчала. Она обычно и чувствовала себя родной матерью Уилла, если только не напоминать ей, что она его не рожала. Поэтому она прекрасно поняла, что имеет в виду отец.
- Ты унаследовала свой материнский инстинкт от своей мамы. Ты вообще вся в нее. А то, что Уилл усыновлен, не считается. Какая разница? Сама видишь: мы постоянно забываем об этом!
- Наверное, ты прав. - Элен кивнула. Как ни странно, она была благодарна отцу.
Правда, Дон Глисон всю жизнь умел убеждать кого угодно в чем угодно.
13
Элен показалось, что она добиралась до дому целую вечность. Наконец, она вошла в прихожую, закрыла за собой дверь и спросила у Конни, понизив голос:
- Как он?
- Держится. В два часа я дала ему тайленол. - Конни посмотрела на часы. - Он спит с четырех.
- Он что-нибудь ел? - Элен сняла куртку и повесила в шкаф, а Конни потянулась за своим пальто. Смена домашнего караула.
- Куриный бульон и галеты. Попил имбирного лимонада без газа. А насчет занятий… Сегодня мы особо не напрягались. Он все время норовил полежать. - Конни надела пальто. - После обеда я ему почитала, пока он не заснул.
- Большое вам спасибо!
- Правда, не знаю, много ли он услышал. Лежал себе в кроватке. - Конни застегнула "молнию" и взяла хозяйственную сумку, которую уже уложила.
- Бедняжечка!
- Поцелуйте его за меня. - Конни взяла дамскую сумку.
Элен попрощалась, выпустила Конни, закрыла за ней дверь и заперла на ключ. Все это она проделывала машинально, поглощенная своими мыслями. Раз Уилл только что заснул, у нее есть немного времени и она может заняться делом, которое не давало ей покоя всю дорогу домой. Она скинула сапожки и поспешила наверх.
Через полчаса она сидела по-турецки на своей кровати, склонившись над покрывалом. Лампа под стеклянным абажуром отбрасывала эллипс света на два снимка Тимоти Брейвермана: искусственно состаренную фотографию с белой листовки и компьютерную распечатку снимка младенца с сайта АЦПД. Рядом лежала стопка из десяти фотографий Уилла. Элен отобрала те, на которых четче всего было видно его лицо. Рядом с ней на покрывале сидел Орео-Фигаро, молчаливый и загадочный, как сфинкс.
Элен разложила фотографии Уилла в два ряда по пять штук, в хронологическом порядке. На первых снимках Уиллу от полутора до двух с половиной лет. Дальше шли более поздние фотографии, на них Уилл в возрасте от двух с половиной лет до настоящего времени. Она придирчиво сравнивала снимки. Его личико сильно изменилось! Сначала, когда они только познакомились, он был худенький и болезненный, а теперь посмотрите на него - пышущий здоровьем малыш. Ей в голову пришло сравнение с подсолнухом, который постепенно раскрывается навстречу солнцу.
Она снова посмотрела на верхний ряд фотографий и выбрала ту, где Уиллу года полтора. Малыш во фланелевой рубашке и комбинезоне обхватил руками огромную тыкву - его снимали в канун Хеллоуина. Внезапно Элен вспомнила Сьюзен Суламан, и ей стало нехорошо.
Это было в октябре, за неделю до Хеллоуина. Линни собиралась пойти на маскарад в костюме Радужной рыбки.
Элен помотала головой, отгоняя непрошеное воспоминание. Взяла снимок Уилла, сделанный на Хеллоуин, и положила его рядом с фотографией Тимоти, сделанной примерно в годовалом возрасте. На снимке Тимоти тоже сидел, только в коляске. Когда Элен положила два снимка рядом и взглянула на них, ее словно током ударило.
Лица двух малышей были так похожи, что они вполне могли сойти за однояйцевых близнецов. Одинаково круглые ярко-голубые глаза, одинаково курносые носы. Одинаковые улыбки, с опущенным чуть правым углом рта… И сидят оба мальчика в совершенно одинаковой позе: странно прямо для таких малышей. Ничего удивительного, что Сара и отец приняли Тимоти за Уилла. Элен поднесла оба снимка ближе к свету и сама испугалась сходства. Она недоверчиво покачала головой. И все же невозможно отрицать очевидное.
Она отложила два первых снимка и перешла к более поздним фотографиям Уилла. Взяла одну из последних: Уилл сидит на крылечке в первый день занятий в дошкольной группе. На нем новая зеленая футболка, зеленые шорты и зеленые носочки. Зеленый - его любимый цвет, но он не всем идет, если только вы не эльф-лепрекон из ирландского фольклора.
Элен взяла искусственно состаренное изображение Тимоти и поднесла к фото Уилла. Мальчики казались почти точной копией друг друга, несмотря на то что снимок Тимоти был черно-белый. Глаза той же формы: круглые, широко расставленные. И улыбки похожие, хотя трудно судить, какие у Тимоти зубы. У Уилла зубы идеальные. Единственная незначительная разница - цвет волос. По описанию, данному родителями Тимоти, у их малыша волосы светло-русые, а у Уилла они темно-русые. А так… И овал лица одинаковый, и общее выражение.
Элен отложила фотографии в сторону и задумалась. Потом решила сравнить снимки детей в разном возрасте. Она положила рядом фото младенца Тимоти и недавний снимок Уилла, сделанный в школе. Посмотрела на них и обмерла… Похоже, что Тимоти, став старше, превратился в Уилла. Глаза, нос, рот - все одинаковое, только… старше. Более зрелое. Элен прижала руку к сердцу, рвущемуся наружу.
Она принялась перебирать все снимки по очереди. Положила рядом фотографию Уилла-дошкольника и фото малыша Тимоти в коляске. Все повторилось: Уилл словно стал младше и превратился в Тимоти. У Элен пересохло во рту.
- Конни! - позвал Уилл из своей спальни.
- Иду, милый! - отозвалась Элен. В спешке она спрыгнула с кровати, зацепив стеганое покрывало.
Потревоженный Орео-Фигаро спрыгнул на пол и убрался подальше, выразив свое несогласие с ее поведением громким "мяу!".
Фотографии рассыпались по полу.
14
- Милый, это я, мама. - Элен вошла в детскую, наклонилась над кроваткой.
В темноте Уилл захныкал:
- Мне жарко!
- Знаю, малыш. - Элен обняла сынишку.
Тот доверчиво прильнул к ней, положив голову ей на плечо и обхватив ее ногами, как медвежонок коала. Личико, прижавшееся к ее шее, было мокрым от слез. Элен встала, не спуская сынишку с рук, и немножко покачала его, как маленького.
- Бедняжечка мой!
- Почему мне жарко?
- Давай-ка переоденемся. - Элен опустила Уилла в кроватку.
От слабости малыш даже не вырывался. Оказывается, он так и заснул в водолазке и комбинезоне.
- Сейчас включу свет, приготовься. Зажмурь глазки. Ну как, готов?
Уилл послушно закрыл глаза ладошками.
- Вот молодец. - Элен склонилась над прикроватной тумбочкой и включила лампу со слоненком Бабаром. - Открывай глазки, только медленно, чтобы они привыкли к свету.
Уилл убрал ладошки и усиленно заморгал.
- Я уже привыкаю!
- Вот и хорошо. - Элен собрала валявшиеся на кровати детские книжки с картинками и сложила их на тумбочку. Отстегнула лямки комбинезона и вытряхнула сынишку из штанин. - Ты отлично поспал днем - долго и сладко.
- Мама! - Уилл улыбнулся ей своей кривой улыбкой. - Ты дома!
- Ну да, - ответила Элен, которой стало стыдно. - Я очень рада, что ты так хорошо поспал. Теперь ты скоро выздоровеешь. А ну-ка, дружок, руки вверх!
Уилл послушно поднял руки, и Элен стянула с него влажную от пота рубашку. Посередине маленькой груди белеет тонкий шрамик. Если не вглядываться, то и не заметишь… Когда-то на этом месте был толстый шов, рубец. Сейчас почти ничего не заметно, но Уилл все равно стесняется раздеваться в бассейне и плавает в футболке. - Ты голодный?
- Нет.
- Может, хочешь супчику? - Элен пощупала его лоб рукой. Она уже и не помнила, когда в последний раз мерила сынишке температуру градусником. Она научилась определять ее на ощупь.
- Нет, мамочка, супу не хочу.
- Ну, тогда, может, жучков и червячков?
- Нет! - Уилл развеселился и захихикал.
- Неужели ты объелся ими в обед? Объелся жучками-червячками?
- Нет! - Уилл опять захихикал.
На пороге комнаты показался Орео-Фигаро; в свете лампы его силуэт четко выделялся на фоне двери. Толстый кот, сгорбленный как Квазимодо.
- А, знаю! Ты, наверное, хочешь кошачьего корма! Может быть, Орео-Фигаро с тобой поделится? - Элен повернулась к коту. - Орео-Фигаро, ты поделишься с Уиллом своим ужином? - Она снова повернулась к сынишке. - Орео-Фигаро велел передать: "Нет, пусть ест свою еду!"
Малыш зашелся от хохота, а у его мамы отлегло от сердца. Как просто прослыть гениальным клоуном!
- Ему придется со мной поделиться!
- Орео-Фигаро, тебе придется поделиться. Так Уилл говорит! - Элен повернулась к Уиллу. - Орео-Фигаро говорит: "А я его не слушаюсь! Я кот и гуляю сам по себе!"
- Орео-Фигаро, придется тебе послушаться меня!
- Верно. - Элен взяла с тумбочки флакон жаропонижающего сиропа, отвинтила крышечку и накапала несколько капель в пипетку. - Вот лекарство. Пожалуйста, птенчик, открой ротик!
- Где Орео-Фигаро? - Уилл раскрыл рот, и она вылила лекарство ему на язык.
- Сидит на пороге. Ты проглотил лекарство?
- Да. Мама, дай мне его.
- Ладно, держи! - Элен положила липкую пипетку назад, во флакон, завинтила крышку, подошла к коту и взяла его на руки. Тот позволил ей отнести себя в кроватку. Она положила кота в изножье, и тот тут же обернул лапки хвостом.
- Орео-Фигаро, тебе придется поделиться! - Уилл погрозил коту пальцем, и Элен потянулась за бутылкой с водой.
- Милый, пожалуйста, запей лекарство - ради меня. - Она помогла сынишке запить лекарство водой и снова уложила его на подушку. Какой он маленький, худенький - занимает меньше половины кроватки. Элен укрыла Уилла одеялом.
- Мам, давай не будем сегодня читать.
- Хорошо. Тогда, может, обнимемся? А ну, ползи сюда! - Элен выключила свет, села на перила кроватки, помогла Уиллу присесть и прижала его к груди, крепко обхватив руками. - Ну как ты, малыш?
- Мне щекотно.
Элен улыбнулась.
- У меня свитер кусачий. Ну, расскажи, как ты себя чувствуешь. Горло болит?
- Немножко.
Элен не слишком беспокоилась, потому что, судя по запаху изо рта, острого фарингита у Уилла нет. Чтобы учуять стрептококки, не обязательно быть хорошей матерью. Стрептококки способен учуять даже пьяница.
- Ну а голова как? Болит?
- Немножко.
- А животик?
- Немножко.
Элен обняла сына.
- Как вы сегодня с Конни провели время? Весело было?
- Мам, расскажи сказку.
- Хорошо. Новую или старую?
- Старую.
Элен знала, какую сказку он хочет послушать. Она расскажет и постарается не вспоминать о фотографиях, которые рассыпаны на полу у нее в спальне.
- Жил-был маленький мальчик. Он очень-очень тяжело болел. Его положили в больницу, и он лежал там совсем один. И вот однажды в больницу пришла мама и увидела его.
- Что она сказала? - спросил Уилл, хотя и так прекрасно все знал. Эту сказку он слушал почти каждый вечер и запомнил ее наизусть, от первого до последнего слова.
- Она сказала: "Боже мой, вот самый славный маленький мальчик из всех, кого я видела! Я мама, которой нужен малыш, а он - малыш, которому нужна мама. Я хочу, чтобы этот маленький мальчик был моим".
- Орео-Фигаро кусает меня за ногу!
- Орео-Фигаро, немедленно прекрати! - Элен легонько пнула кота, и тот тут же переключился на ее ногу. - Ну вот, теперь он меня кусает. Ой!
- Он тоже делится!
Элен рассмеялась.
- Совершенно верно. - Она убрала ногу, и кот встал. - Ну, слушай дальше. Мама поговорила с медсестрой, и та сказала: "Да, вы можете забрать домой этого мальчика, если вы на самом деле очень-очень его любите". И мама ответила медсестре: "Надо же, какое совпадение. Я люблю этого малыша очень-очень сильно".
- Мама, скажи, как надо!
Элен вернулась в действительность. Она на минутку отвлеклась, потому что вспомнила о Тимоти Брейвермане.
- И мама ответила медсестре: "Я на самом деле очень-очень люблю этого мальчика и хочу забрать его домой". Все обрадовались, и мама усыновила маленького мальчика, и с тех пор они жили долго и счастливо. - Элен крепче обняла Уилла. - Так и есть на самом деле. Я очень-очень-очень тебя люблю.
- Я тоже тебя люблю.
- Вот и прекрасно. Да, и еще - у них был кот.
- Орео-Фигаро положил голову мне на ногу!
- Это он так говорит, что любит тебя. И просит прощения за то, что кусался.
- Он хороший котик.
- Очень хороший, - согласилась Элен, снова обнимая Уилла.
Малыш затих. Через какое-то время она почувствовала, что кожа сынишки стала прохладней, а ручки и ножки расслабились.