– А на первом задании я поймала пожарного-поджигателя, которого не могли вычислить два года. Меня внедрили после того, как на одном из его пожаров погибла семья. Узнать, что поджигателем является человек, которому общество доверило свою защиту от той самой стихии, которую он использовал в качестве орудия – вот это мерзко. А сдавать его копам было приятно.
– Нечего возразить. И хотя меня мало заботит наш отдел внутренних расследований, я знаю, что и они зачастую неплохо срабатывают.
– Ненавижу лгать людям, но хорошие результаты чаще всего перевешивают любые угрызения совести. – "Чаще всего", – подумала Джен. Впервые за всю карьеру у нее возникли сомнения. – В тех двух случаях я не стыдилась своей лжи. Но бывает и иначе.
– А в этот раз стыдишься?
– Время от времени, даже зная, что поступаю правильно. – Она вовсе не собиралась откровенничать с коллегой, но так вышло само собой. – Уокеру мне лгать труднее, чем кому-либо прежде. Он доверяет мне свою жизнь не только как пожарный, но и как медик.
Робин понимающе кивнула:
– Возможно, тебе было бы проще, не окажись он таким славным парнем.
– Намного проще.
Джен представить себе боялась, как он возненавидит ее, узнав, что на самом деле она делает в его пожарной части. И почему проводила с ним как можно больше времени.
– А личные отношения с подозреваемым случались?
Джен перевела взгляд на Робин. Может, женщина что-то уловила в ее голосе, когда она говорила об Уокере?
– Я держу личные эмоции вне игры. Иногда это трудно, но я научилась. – Осознав, что в голосе ее присутствуют оборонительные нотки, Джен смягчилась. – Бывают и трудные дни. Я стараюсь помнить о том, что моя задача собирать факты, а не заводить друзей.
– Мне бы тяжко пришлось.
"Не представляешь, как тяжко", – подумала Джен.
– Я хочу сказать, что, если тебе пришлось бы по-настоящему подружиться с подозреваемым? Или вступить с одним из них в романтическую связь. Вышло бы просто ужасно.
– Верно.
Так оно и вышло.
– А работа когда-нибудь вставала на пути у отношений? Мне известно, что копы очень подолгу не видятся с семьями, когда работают под прикрытием.
– За три года моей работы мне не приходилось с этим сталкиваться.
– Ты ни с кем не встречалась до отъезда из Талсы? – Робин потянулась за термосом и налила им обеим еще кофе. – Вот это немного удивляет.
– Я была обручена. Очень давно. Но ничего не вышло. С тех пор никаких отношений.
– Выходит, у нас есть кое-что общее.
Джен взяла у нее чашку:
– Ты тоже обручалась?
Женщина поджала губы:
– Н-да. И даже у алтаря стояла.
– Что произошло?
– Он бросил меня. В последнюю минуту.
– Тоже полицейский?
– Да, и полный урод. – В голубых глазах Робин мелькнула злость.
– Почему он ждал до венчания? – спросила Джен. – Наверняка и раньше сомневался. Были какие-нибудь признаки?
Я не замечала. Жениться на мне его отговорил один из приятелей. Свидетель с его стороны.
У Джен отвисла челюсть.
– Приятель? Никогда о таком не слышала.
– Трудно сказать, кого из них мне хотелось пристрелить первым. Я рада, что не вышла за кретина, особенно если его чувства ко мне были так слабы. Тем не менее я ненавижу, когда другие люди лезут в мои дела.
– Естественно! И давно это случилось?
– Около пяти лет назад.
Почти четыре года назад Джен оставила Марка. Прежде чем она успела задать Робин следующий вопрос, завибрировал ее мобильник. Робин проверила табло.
– Это детектив Спенсер, – сказала она, прежде чем ответить. – Алло.
Глядя на Джен, Робин кивнула:
– Да, она здесь. Я включу микрофон. – Нажав клавишу, она пояснила Джен: – Он не использует рацию потому, что сейчас не в машине.
Раздался голос Джека:
– Вы меня слышите?
– Да, – ответили Джен и Робин.
– Хорошо. Примерно час назад меня вызвали к месту убийства, и пока все указывает на то, что это дело рук мстителя.
– Что ж, мы ждали, что скоро он опять себя проявит, – заметила Джен.
– Да, – согласился Спенсер.
– Время смерти уже установлено? – спросила Робин.
– Судмедэксперт уже здесь. Ему нужно время, чтобы знать наверняка, но, по его мнению, парня прикончили в течение последних шести часов.
Джен подняла глаза на детектива:
– Мы с Робин обе можем подтвердить, что Маклейн весь вечер не выходил из дому.
А это означало, что они могли быть уверены в его непричастности по крайней мере к одному из убийств. Джен вздохнула с таким облегчением, что у нее заболела грудь.
Взгляд ее остановился на белом пикапе, приближавшемся с конца улицы. Она нахмурилась, когда он притормозил и остановился около дома Уокера. Высокий, стройный мужчина вышел из машины и направился по газону к парадной двери.
Джен подалась вперед, стараясь лучше разглядеть прибывшего:
– Кто-то только что подъехал к дому Маклейна.
– Кто?
– Еще не уверена. Подождите.
Свет уличного фонаря тут же упал на массивные скулы и темные взъерошенные волосы. Джен тут же узнала и сильные длинные ноги, и походку. В животе ее будто завязался тугой узел. Ее бросило в холод, затем сразу в жар.
"Нет, нет, нет!"
Она выругалась, а Робин судорожно вздохнула.
– Лоусон? – спросил Спенсэр. – В чем дело?
– Это Маклейн!
– Что? Кто? Парень, который только что подъехал?
– Да, – ответила она, стиснув зубы.
Робин пробормотала:
– Я знаю этот пикап. Это машина его брата.
– Я думал, Уокер дома. – Джек был явно сбит с толку.
– Мы тоже. – Джен не знала, куда девать охватившую ее злость. Все то время, что они следили за домом, надеясь предоставить ему алиби на новое убийство, его не было внутри.
Она все еще злилась на себя во время смены следующим вечером. Минуло девять тридцать, и в части царила тишина. Большинство смотрели телевизор. Уокер несколько секунд назад зашел в кухню, и Джен зашла следом.
Куда ездил Маклейн прошлой ночью? Что он делал? Почему на пикапе брата? Ей хотелось задать ему все эти вопросы, но тогда пришлось бы объяснить, как она узнала о его отсутствии. Конечно, она могла солгать, сказав ему, что заезжала к нему по какому-то делу и не застала. Или же могла дальше выуживать информацию.
Из телевизора доносились звуки футбольного матча.
Уокер как раз открыл холодильник и глянул через плечо, когда она вошла.
– Хочешь чего-нибудь? Я собрался выпить чаю.
– Было бы здорово. Спасибо.
Наполнив два стакана, Уокер передал один ей и облокотился о стойку. Он сделал большой глоток, и Джен не могла оторвать глаз от его мощной шеи. Из-под расстегнутых верхних пуговиц рубашки выступала его волосатая грудь, и она подавила в себе дикое желание расстегнуть рубашку и пройтись ладонью по всей ее ширине.
– Что интересного делала в выходные? – спросил он.
"Часами шпионила за твоим домом".
– Ничего особенного. А ты чем занимался?
– Ничем, достойным упоминания.
"Выкладывай все!" Она теряла терпение. И испытывала разочарование. Прошлой ночью они с Робин верили, что в деле произошел перелом, но все их надежды разбились вдребезги, когда Уокер вышел из белого пикапа. Ну почему он не сидел дома?
Его пряный запах прокрался в ее легкие. Дразнящий аромат мужчины. Ей хотелось закрыть глаза и насладиться им.
Телефонный звонок вырвал ее из мечтательного состояния. Уокер обошел стойку и взялся за трубку, как раз когда телефон зазвонил снова.
– Ясно, – ответил он человеку на другом конце провода. Повесив трубку, он сказал: – Проблемы в приюте. Пусть кто-нибудь возьмет медкомплект.
Джен оказалась у двери в гараж через несколько секунд после него. Шеп, Фэррис и Шелби шли следом за ней. Она повернулась, передала им инструкции Уокера, затем пошла дальше. Она видела, что он уже почти у входа в приют "Руки помощи".
К тому моменту, как она ступила на газон, Уокер уже разговаривал с худенькой женщиной с копной черных кудрей на голове. Джен встала рядом с ним как раз ко времени, чтобы услышать часть ее последней фразы:
– …боюсь, что он может себя убить. Он уже ранил одного из наших волонтеров.
– Где он? – спросил Уокер.
– В подсобке. Запер дверь изнутри, но я слышу, как он сам с собой разговаривает. Он очень возбужден.
– Полицию звали?
– Велела медсестре вызвать их сразу после звонка вам.
– Хорошо. – Уокер последовал за женщиной.
Джен пошла за ними, на ходу выясняя имя женщины по надписи на пластиковом бедже, прикрепленном к ее желтой рубашке. Мириам Дозье, ассистент директора.
Они обогнули большую стойку, за которой встречали посетителей, и пошли прямо по коридору.
– Насколько серьезно ранен ваш волонтер? – спросил Уокер.
– Длинный неглубокий порез на груди. Он в кабинете доктора. – Женщина говорила спокойно, но с нотками тревоги в голосе. – Волонтер сказал нам, что, атакуя его, мужчина сам довольно сильно порезал руку и было много крови.
Уокер кивнул. Справа от них находилась прачечная с несколькими стоящими в ряд стиральными машинками и сушилками, стол, чтобы складывать вещи, и перекладина для вешалок.
Мисс Дозье остановилась у запертой двери с табличкой "Свежее белье".
– Он внутри. Дверь запер после того, как оттуда выбежал волонтер. Потом я слышала несколько щелчков, так что не уверена, заперта ли дверь.
Изнутри то и дело доносились крики вроде "Не смейте входить!" и "Я вас убью!".
По спине Джен пробежала холодная дрожь.
Уокер потянулся к двери, и она схватила его за руку:
– Нам стоит дождаться полицию.
– А вдруг он кровью истекает? Надо проверить.
– У него нож, – произнесла Джен спокойным голосом, но еще сильнее сжав его руку.
Сквозь дверь до них доносилось бормотание, бессвязное и лихорадочное.
Услышав шаги, они с Уокером оглянулись. Шеп, Фэррис и Шелби спешили по коридору к ним. Шеп нес медкомплект.
Отпустив руку Уокера, Джен ввела остальных в курс дела. Позади нее слышались сильные удары в стену и новые крики.
Шеп нахмурился:
– Возможно, тебе стоит дождаться копов, Маклейн.
– Да, – согласился Фэррис. – Мы не обязаны туда заходить. Я точно не пойду.
Уокер молча протянул руку. Шеп передал ему медкомплект.
– Спасибо. – Уокер постучал в дверь. – Сэр, вы меня слышите?
– Отвали! – раздался мужской голос. – Отойди от двери!
– Вы ранены, сэр? Просто ответьте.
– Да, они меня порезали! Они пытаются меня убить.
– Я врач. Я мог бы осмотреть вашу рану, если вы позволите мне войти.
– Нет! Ты позволишь им убить меня!
– Я хочу вам помочь. Позвольте, я покажу вам свою сумку для лекарств.
Мужчина пререкался еще около минуты, и наконец Уокер убедил того впустить его в комнату. Дверь оказалась не запертой, и он приоткрыл ее, тут же просунув впереди себя черную сумку медкомплекта.
– Никакого оружия! – крикнул мужчина.
– Здесь никто не вооружен, сэр, – сказал Уокер. – Только лекарства.
Прошло несколько долгих секунд. Джен и Уокер обменялись тревожными взглядами.
– Ладно, только ты, – произнес мужчина усталым голосом.
Не успел Уокер пошевелиться, как Джен вцепилась ему в руку:
– Ты ни в коем случае не пойдешь туда один.
– Ты слышала, что он сказал.
– Мне плевать. Ты не знаешь, что там. Я иду с тобой.
– Нет, не идешь! – Уокер, не сводя с нее глаз, обратился к другому пожарному: – Шеп, помоги мне тут.
– Она права, дружище, тебе не стоит идти одному.
– Можешь пойти со мной.
– Нет, – сказала она прежде, чем Шеп ответил. – Я твой напарник. И мы теряем время.
Уокер обжег ее взглядом, но она даже не моргнула. Ей было все равно, насколько он раздражен. Он не зайдет один в темное помещение, где прячется психически неуравновешенный, вооруженный ножом мужчина.
– Окажись я на твоем месте, ты бы меня тоже не пустил, – тихо добавила она. – Чем дольше мы здесь спорим, тем больше крови он теряет.
Уокер что-то пробормотал, и хоть она не разобрала слов, суть их вполне уловила. Ему это не нравилось.
В конце концов он спросил мужчину:
– Моя коллега может войти со мной? Ее помощь пригодится.
Чуть подумав, мужчина согласился. Джен и Уокер медленно, осторожно переступили порог. Длинная, узкая комната была заставлена длинными высокими полками.
– Закройте дверь! – крикнул мужчина. – Закройте!
Свет из холла падал на сложенные в ряд полотенца и постельное белье. На мужчине были растоптанные рабочие ботинки и грязные джинсы; верхняя часть его туловища и лицо оставались в тени. На линолеуме виднелась лужа крови.
– Закройте ее!
Уокер закрыл дверь и потянулся к выключателю.
Нет!
– Сэр, мне необходим свет, чтобы осмотреть рану.
– Фонарик, – тихо сказала Джен ему на ухо.
Он кивнул:
– У моей коллеги есть фонарик. Она его включит, хорошо?
– Не светите мне в лицо, – велел мужчина. – Они меня увидят.
– Конечно не будем. – Уокер поставил сумку на пол и натянул перчатки, садясь на корточки рядом с раненым. – Могу я взглянуть на вашу руку?
Джен тоже опустилась на колени, направив свет фонарика в пол, чтобы надеть перчатки. Фонарем она старалась не водить по сторонам, ибо испуганный взгляд мужчины вызывал у нее озноб.
– Как ваше имя? – спокойно спросил Уокер, склоняясь над раной на руке.
– Арни. – Взгляд его напряженно следил за каждым движением Уокера. К запаху хлорки примешивался сильный запах немытого тела.
Уокер осмотрел рану на внутренней части локтя.
– Мне будет проще перевязать вас, если вы отдадите мне нож.
– Нет, он мой! – Мужчина отпрянул, махнув ножом в направлении лица Уокера.
Джен вздрогнула. Она не понимала, как Уокеру удалось не сделать того же.
Он остался спокоен и продолжал беседу:
– Все в порядке. Просто сидите спокойно, и я обработаю рану.
– Сидиспокойно, сидиспокойно, сиди спокойно. – Арни повторял эти слова, сложив их вместе и говоря все быстрее. – Сидиспокойно.
Воспоминания нахлынули на Джен, подобно яркой вспышке. Смена настроения, паранойя, страх… В голове у нее зашумело, и ей понадобилось все самообладание, чтобы не дать рукам задрожать.
Уокер спокойно говорил:
– Я сейчас очищу вашу руку от крови, хорошо?
– Л-ладно. – Голос мужчины прерывался. В неясном отблеске фонаря кожа его казалась блестящей. – Не делайте мне больно, прошу вас. Не делайте мне больно.
Джен почувствовала, как Уокер приостановился, оценивая внезапную смену настроения мужчины.
– Не волнуйтесь, я осторожно.
Она затаила дыхание, не зная толком, за себя больше боится или за Уокера. С особой аккуратностью и без резких движений он очистил рану. Взгляд пациента метался между ним и Джен. При этом он жалобно бормотал.
Уокер спокойным голосом произнес:
– У вас довольно глубокий порез, Арни. Возможно, придется зашивать…
– Нет! – завопил мужчина. Глаза его расширились, на лице проступил пот. – Не трогайте меня! Я вас убью!
Хаотичное поведение мужчины пугало Джен, у нее засосало под ложечкой. В висках застучало. Она знала эти симптомы. У нее тут же перехватило дыхание.
Я не причиню вам боли, – успокоил его Уокер. – Зашивать я вас не буду. Просто перевяжу рукуи остановлю кровь. Вы дадите мне это сделать?
Та часть Джен, которая не боролась в этот миг с призраками прошлого, признала, что Уокер действовал очень грамотно. Он сохранял спокойствие, и Джен оставалось делать то же самое.
"Соберись". Она сжала фонарь, осознав, что у нее вспотели ладони. Большое кровавое пятно окрасило рубашку Уокера.
– Вы хотите помочь мне? – спросил пациент слабым, дрожащим голосом.
От скачков настроения, наблюдавшихся у мужчины, она почувствовала ком в горле.
– Вы видели людей, которые пытаются меня убить? Вы знаете, где они?
– Их здесь нет, Арни. Здесь есть только люди, которые пытаются вам помочь, – это я и Джен.
Мужчина кивнул, устало посмотрев на Джен.
Распознав навязчивые идеи и паранойю как признаки маниакального синдрома, она почувствовала, будто на ее сердце открылась старая рана. Стало душно и тяжело дышать.
"Забудь все, что было", – твердила она, гоня от себя жуткие воспоминания, роящиеся в голове.
Уокер повернулся к ней и что-то сказал. Она поняла, что ему нужен жгут, и потянулась к сумке, чтобы достать его.
Вспомнив, как любой шум мог вывести Марка из спокойного состояния и привести в бешенство, она старалась действовать как можно более тихо и аккуратно. Она нащупала жгут и протянула его напарнику.
Испугавшись ее движения, мужчина закричал и сделал рывок в сторону Уокера. Лезвие ножа мелькнуло в тусклом свете, пройдя в миллиметре от его лица. У Джен чуть сердце в груди не замерло. Она отшатнулась через мгновение после Уокера, который сумел перехватить запястье Арни и вывернуть его – оружие упало на пол.
Джен схватилась за рукоятку и толкнула нож в дальний угол. Он еще позвякивал об пол, когда она повернулась к Уокеру. Арни неожиданно свернулся клубком и заплакал.
Уокер ошеломленно смотрел на мужчину.
Весь ужас лет, проведенных с Марком, накатил на Джен, подобно кислоте, проевшей толстую завесу памяти. Слезы подступили к глазам. Вся сила воли понадобилась ей, чтобы не выбежать из подсобки. За всеми запахами – немытой плоти, антисептиков и крови – Джен уловила еще один, едва уловимый пряный аромат. Уокер.
Его запах вернул ее к реальности и помог выровнять дыхание. Она сумела на время отставить эмоции и начать делать то, что должна.
Уокер быстро обмотал жгутом руку мужчины, спокойно приговаривая:
– Все будет в порядке, Арни.
Мужчина продолжал хныкать. Ровный жалобный звук, обнажающий каждый нерв Джен. Ей казалось, что стены сдвигаются. В ней снова зародилась паника.
– Я открою дверь, – сказала она тонким, пронзительным голосом.
– Постой. – Уокер затянул бандаж, затем потрепал мужчину по плечу: – Арни, ты не против, если мы тебя отсюда выведем? Тебе помыться надо.
Пациент что-то ответил, но Джен не разобрала его слов. Когда Уокер кивнул ей, она медленно открыла дверь, жестом давая понять, чтобы все оставались в холле.
Там стояла мисс Дозье с двумя офицерами полиции, низкорослый худой мужчина в перепачканной кровью рубашке – очевидно, тот самый пострадавший волонтер, – женщина, чья именная табличка сообщала о том, что она врач, и пожарные из третьего отделения. К ним уже успел присоединиться капитан Йервуд.
Арни все еще находился в позе зародыша. Уокер дал знак Шепу и Фэррису, чтобы они зашли, объяснив пациенту, что теперь им займутся эти люди. Арни смотрел на них, ничего не отвечая. Они помогли ему встать и повели к выходу.
Уокер вышел из подсобки:
– Кто-нибудь знает, кто он?
– Я говорила с сотрудницей "Гриффин мемориал". – Мисс Дозье назвала больницу в Оклахома-Сити, где лечили душевнобольных бездомных. – Он отказался принимать лекарства. Наш врач уже начала процедуру перевода Арни обратно к ним.