* * *
Прошло уже три часа, как ушел Тэд, а Умелов никак не мог найти правильных слов, чтобы объяснить Мэри, почему он поступил именно так.
Она разговаривала с ним, но Олег чувствовал, что его поступок глубоко задел девушку.
"Неужели она не понимает, что это был лучший вариант решения этого вопроса? Пусть жесткий, зато чрезвычайно действенный, чем выяснение отношений с этим Тэдом", - думал Умелов, отсутствующим взглядом пробежав по разложенным перед ним на столе бумагам.
Телефонный звонок дал Олегу надежду на необходимость вернуться к расследованию. На его счастье, звонил доктор Крауч.
Взяв трубку, Мэри поприветствовала его и, внимательно выслушав слова доктора, жестом показала Умелову, чтобы он срочно подал ей ручку и лист бумаги. Что-то быстро записав, она поблагодарила доктора Крауча за то, что тот не забыл их просьбу, и, пожелав ему успехов в жизни и работе, положила трубку.
Олег с нетерпением смотрел на нее, предвкушая новую порцию разгадок.
- Ну, давай, не тяни! - в нетерпении попросил он Мэри.
Она протянула Олегу листок.
- Вот имя и фамилия человека, который приезжал в госпиталь и расспрашивал доктора о смерти Дэна Фаррела.
Умелов взял в руки бумагу и прочитал вслух:
- МакДуглас Чарльз.
Далее следовал номер его телефона.
Мозг осенило быстрой догадкой. Умелов уже видел это имя в бумагах, которые ему передал Мальцев.
Олег быстро стал перелистовать страницы с текстом, которые лежали перед ним.
- Вот он! - воскликнул он.
Чарльз МакДуглас был человеком, который руководил тайными раскопками под фортом Сантьяго в Маниле. После того как подземный ход, который прокапывали его подручные, внезапно обвалился и при этом погибло нескольких человек, эта история всплыла на поверхность и стала достоянием прессы.
"Значит, за МакДугласом и этими раскопками в старинном форте стоял не кто иной, как Дэн Фаррел", - рассуждал Олег.
А если это было так, то получалось, что ЦРУ опосредованно, через своего человека, коим являлся Дэн Фаррел, руководило и направляло всю деятельность поисковиков. И было не исключено, что сам МакДуглас даже не догадывался, что за всем этим стоит ЦРУ. Иначе как объяснить тот факт, что он после смерти Фаррела приехал в Пенсильванский госпиталь и начал выяснять обстоятельства смерти своего патрона. Возможно, МакДуглас догадывался, что смерть Фаррела была неслучайной, и попытался сам во всем разобраться. И это только подтверждает вероятность того, что он реально не знал, что за всем этим стоит ЦРУ.
Если это так, то вполне возможно, что именно на Филиппинах, где активно велись поиски золота Ямаситы, Дэну Фаррелу стали известны факты, давшие ему основания полагать, что золото находится на Курильском острове Онекотан.
Значит, Чарльз МакДуглас может знать, какую именно информацию получил Дэн Фаррел на Филиппинах и что заставило его изменить географию поисков и переключиться на Курильские острова.
Мэри молча смотрела на Олега, пытаясь понять по выражению его просветлевшего лица, о чем он сейчас думал. Посмотрев в ее сторону, он поймал ее пристальный взгляд.
- Прости меня. Я действительно погорячился, - виновато проговорил Умелов.
Мэри вздохнула и подошла к нему.
- Обещай мне, что ты больше не будешь таким жестоким.
- Я постараюсь, - произнес Олег, глядя ей в глаза.
Мэри подошла еще ближе и уткнулась ему в плечо.
- Просто, когда ты сделал это, я глядела на тебя и с ужасом думала, что это не Олег Умелов, а какой-то другой, совершенно чужой мне человек - тихо сказала она, внимательно посмотрев на него.
- Не бойся. Я больше не буду тебя так расстраивать, - снова пообещал Олег.
Мэри улыбнулась и, чтобы сменить тему разговора, спросила его:
- Тебе что-то дала фамилия, которую сообщил доктор Крауч?
- Да, - сразу же оживился Олег. - Теперь у меня появился шанс найти истоки этой истории. Я почему-то уверен, что этот самый МакДуглас знает, почему Дэн Фаррел начал искать на Курильских островах золото Японии.
Хлопнувшая входная дверь отвлекла Мэри от дальнейших расспросов. На пороге стоял ее отец с загадочным выражением лица.
* * *
По выражению лица Ивана Андреевича Умелов понял, что вопрос о встрече с Бенджамином Смоллом был решен положительно.
Раздевшись, Корн прошел к столу, где сидели Олег и Мэри, и присел напротив.
- Как успехи? - поинтересовался он.
- Боюсь спугнуть удачу, но пока все идет как нельзя лучше, - ответил Олег, постучав по деревянной столешнице.
- Вот и отлично. У меня тоже есть для вас информация в отношении Бенджамина Смолла.
Умелов радостно выдохнул, готовясь к очередной порции успеха.
- Он сейчас живет в Нью-Йорке, в Бруклине, - продолжил Иван Андреевич, - но сразу после Рождества они с женой на пару месяцев собираются отправиться в Европу. У него там какие-то дела по работе. Так что если Смолл вам действительно нужен, то с ним нужно встречаться прямо сейчас, пока он не отбыл во Францию.
Умелов посмотрел на Мэри.
- То есть нам надо выехать в Нью-Йорк? - переспросила отца Мэри.
- Да.
- А как мы найдем там этого Бенджамина Смолла? - поинтересовался Олег.
- Если вы готовы вылететь завтра, то я сегодня же позвоню в Нью-Йорк и согласую время и место вашей встречи.
Иван Андреевич выжидающе посмотрел на Умелова, понимая, что именно от него сейчас зависело принятие решения.
Олег снова взглянул на Мэри, ища ее поддержки.
- Мы готовы, - сразу за двоих ответил Умелов.
- Что же. Тогда я сейчас поднимусь к себе в комнату и попробую связаться с его помощником.
С этими словами Иван Андреевич встал из-за стола и направился на второй этаж.
Когда молодые остались вдвоем, Мэри укоризненно посмотрела на Олега.
- Мы же договорились, что займемся подготовкой к свадьбе. Ведь через четыре дня Рождество. И если мы сейчас не закажем все, что нам нужно, то все уйдут на рождественские каникулы и нам придется ждать начала января.
Олег умоляюще посмотрел на невесту.
- Может быть, я сам съезжу в Нью-Йорк, а ты пока займешься организацией нашего бракосочетания?
- Интересно на это посмотреть, - с укором произнесла Мэри. - Ты же совершенно не знаешь Америки. Даже я в Нью-Йорке теряюсь, а уж ты точно попадешь в какую-нибудь историю. Или тебя вместо Бруклина в какой-нибудь неблагополучный район занесет, или ты опять с нехорошими людьми встретишься.
- Но ты же слышала, что сказал твой отец. Этот Смолл сразу после Рождества улетает в Европу на целых два месяца. А он мне нужен сейчас. Возможно, у него есть информация, которую я сам никогда не сумею добыть.
Мэри сокрушенно вздохнула:
- Боже, когда это кончится?! Я так ждала этого момента, и вот снова ты ставишь свое расследование выше наших планов!
Не зная, что сказать в ответ на такую реплику, Олег попытался использовать обычный в данных случаях мужской прием. Он обнял свою невесту, надеясь, что она хоть немного оттает в его объятиях. Но Мэри отстранила его.
- Я вижу, вы все еще сомневаетесь? - откуда-то сверху раздался голос Ивана Андреевича.
Умелов обернулся, заметив будущего тестя, спускающегося со второго этажа.
- Машенька, позволь мне вам помочь. Давай я съезжу в Нью-Йорк с Олегом вместо тебя. Тем более что лекции у меня уже закончились и до окончания рождественских каникул я относительно свободен. А ты пока займешься всеми вопросами.
Олег, не ожидавший такого неожиданного выхода из ситуации, сразу же приободрился.
- И правда. Ты же сама справишься, - с надеждой произнес он.
- Как же я без тебя свадебный костюм выберу? Надо же мерки в салоне снять, - капризным тоном спросила Мэри, цеплялась за последнюю возможность избежать этой поездки.
- Я могу в Нью-Йорке сам костюм выбрать. Иван Андреевич, вы же мне поможете с этим вопросом?
- Разумеется, - кивнул отец.
- Тогда решено, - за всех подытожил Умелов.
Услышав это, Иван Андреевич, удовлетворенно вздохнул и присел за стол.
Ни Мэри, ни Олег даже не догадывались, что этому пожилому мужчине хотелось побывать в Нью-Йорке даже больше, чем Умелову. Ведь там жила женщина, которую он любил до сих пор.
Глава пятая
На улицах Нью-Йорка
Умелов никак не мог взять в толк, почему именно Нью-Йорк считался столицей мира.
Аэропорт "Ла Гардиа" располагался в северной части района Квинс прямо на берегу залива Флашинг Бей. После приземления самолета Олег окунулся в обычную жизнь американского обывателя, для которого этот аэропорт, обслуживающий внутренние рейсы, был таким же привычным местом, как и для среднестатистического москвича какая-нибудь станция "Комсомольская" или "Парк культуры".
В местном городском такси Олег и Иван Андреевич проехали через весь город с севера Квинса на юго-запад Бруклина.
По сравнению с тем, что Умелов раньше видел в фильмах про Америку, увиденное его несколько разочаровало. Да, Нью-Йорк с его небоскребами и лоском Манхэттена сильно отличался от Москвы и других европейских городов, в которых побывал Умелов. Но издалека этот город смотрелся гораздо лучше, чем изнутри.
Проезжая по прямым, как струна, улицам этого мегаполиса, можно было заметить, что его обычная жизнь была далека от стандартов западных городов. Если бы Умелов своими глазами не видел груды черных пакетов с мусором, наваленных по разным сторонам на тротуарах и у проезжей части, он бы не поверил, что в Нью-Йорке может быть такое.
Конечно, вид города с высоты вертолета или смотровой площадки небоскреба наверняка совпал бы с ощущением, что ты действительно находишься в мегагороде. Но вид из окна городского такси явно говорил об обратном.
У Олега даже возникло некое патриотическое чувство, что в Москве дух большого города был выражен гораздо ярче.
- Как вам Нью-Йорк? - поинтересовался Иван Андреевич у Умелова, смотрящего на мелькающие за окном городские пейзажи.
- Если честно, я ожидал большего.
- И чем же он вам не приглянулся?
- Мне кажется, что до столицы мира этот город явно не дотягивает. Я был во многих европейских городах, и там не встретишь столько мусора. Да и архитектура здесь слишком прямолинейная. Если бы не небоскребы, можно было бы подумать, что это какой-нибудь Мехико, - проговорил Умелов и снова уставился в окно.
- Вы были в Мексике? - поинтересовался Иван Андреевич.
- Нет. Если честно, я даже сам не понимаю, почему я выбрал именно это сравнение. Возможно, я где-то читал, что это самый большой город мира с самой длинной улицей.
Водитель такси, в облике которого явно прослеживались латиноамериканские корни, даже в русской речи уловил знакомую транскрипцию слова "Мехико". Поправив зеркало заднего вида, он посмотрел на пассажиров и живо поинтересовался:
- Простите, вы из Европы?
- Нет, - ответил Иван Андреевич по-английски. - Я - американец, а это мой родственник из России.
- Извините, что я вмешался. Мне показалось, что вы сейчас говорили про Мексику.
- Да, мой родственник сравнил Нью-Йорк с Мехико.
Шофер громко рассмеялся.
- Скажите своему амиго, что в Мехико может два Нью-Йорка разместиться.
Иван Андреевич, повернулся к Олегу и перевел ему фразу водителя:
- Слышите, он говорит, что в Мехико может уместиться два Нью-Йорка. На самом деле он сильно преувеличил. Нью-Йорк совсем немного уступает по площади столице Мексики.
Умелов усмехнулся и сам обратился к водителю по-английски:
- Это большие города, но Москва еще крупнее.
Латинос удивленно посмотрел через зеркало заднего вида на русского пассажира:
- Неужели Москва - большой город?
- Да, там очень большие площади и очень широкие улицы. В несколько раз шире, чем в Нью-Йорке.
Водитель недоверчиво взглянул на Олега через зеркало.
- У вас так много автомобилей? - спросил он.
- Нет. Но у нас в городе много медведей и им нужно где-то гулять.
Иван Андреевич услышав эту распространенную байку о России, засмеялся, а латиноамериканец серьезно спросил:
- Надеюсь, мистер шутит?
- Да-да, - с улыбкой поспешил ответить Корн.
Водитель тоже широко улыбнулся ему в ответ.
* * *
Пятикомнатная квартира, в которой жили Лара и Бенджамин Смолл, располагалась в доме на западе квартала Бруклин Хайтс, выходившего на южный Манхэттен. Этот квартал выгодно отличался от центральных районов Квинса и Бруклина обилием зеленых бульваров и чистыми обочинами.
Такси остановилось у нужного дома на улице с красивым названием Orange St. Иван Андреевич с Умеловым вышли из машины и, осмотревшись по сторонам, перешли на противоположную сторону улицы. Там располагалось небольшое кафе в ирландском стиле. Присев за столик, они заказали по чашке капучино.
- Олег, я сейчас позвоню помощнице Смолла и сообщу, что мы уже прибыли. Да, вот еще что: будет лучше, если вы ко мне станете обращаться при нем так, как это принято в Америке. То есть по фамилии.
- Хорошо, мистер Корн, - сразу принял условие игры Олег.
- Я сейчас вернусь.
С этими словами Иван Андреевич поднялся и направился к телефонному аппарату, висевшему на стене у входа.
Умелов не слышал, о чем говорил по телефону отец Мэри с помощницей Бенджамина Смолла, но сумел заметить, как в процессе разговора тот явно изменился в лице.
"Наверное, она ему нравится", - мелькнула мысль в голове Олега.
В кафе зашел очередной посетитель и, присев за соседний столик, поднял руку, чтобы сделать заказ.
Внутренний индикатор опасности Умелова неожиданно дал о себе знать приступом нервного озноба в области шеи. Умелов даже непроизвольно передернулся. Он почувствовал, что чувство опасности исходило от нового посетителя кафе. Чтобы не вызывать ненужных подозрений, Олег осторожно достал из кармана куртки шариковую ручку и быстро написал на салфетке: "Пожалуйста, не говорите вслух про нашу встречу. За нами следит человек, сидящий сзади меня. Это очень серьезно!!!"
Закончив разговаривать по телефону, Иван Андреевич с довольным выражением лица вернулся на свое место.
- Вот и все. Мы сейчас…
Он не успел договорить свою фразу, потому что Умелов положил руку на его ладонь и мимикой дал понять, чтобы Иван Андреевич замолчал. Тот, опешив, уставился на Олега. Воспользовавшись этой заминкой, Умелов сунул Корну исписанную салфетку. Прочитав текст, Иван Андреевич округлил глаза, непроизвольно взглянув через плечо Олега на предполагаемого филера.
- Иван Андреевич, давайте по городу погуляем. Я очень хочу на Манхэттене побывать, особенно на Бродвее, - подмигнул будущему тестю Умелов, стараясь вывести его из скованного состояния.
- Да, да. Конечно, - закивал Иван Андреевич.
- Тогда пойдемте, - Олег резко встал и направился к выходу.
Отец Мэри тоже быстро поднялся и, кинув на стол двадцатидолларовую купюру, вышел следом за Умеловым.
Оглядевшись по сторонам, Олег безошибочно определил, что микроавтобус, стоявший в пятидесяти метрах от кафе, был спецмашиной ФБР.
- Где здесь ближайшая станция метро? - поинтересовался он у Ивана Андреевича.
- Через два квартала. Это станция "Кларк-стрит".
- Иван Андреевич, пожалуйста, не показывайте руками. Просто взглядом укажите мне направление. И объясните, как лучше до нее добраться, - проговорил Олег сквозь зубы.
- Можно вернуться назад до пересечения с Генри-стрит и, повернув направо, пройти два квартала. А можно прямо сейчас повернуть на Хикс-стрит, дойти до пересечения с Кларк-стрит и повернуть налево.
Оценив оба маршрута, Умелов выбрал первый, потому что на Оранж-стрит было одностороннее движение и спецмашина ФБР не могла просто так развернуться и поехать за ними, нарушая правила дорожного движения (все-таки это США, а не Россия!). Это давало шанс оторваться.
- Иван Андреевич, у вас как здоровье? Вы сможете быстро идти? - так же, практически не раскрывая рта, спросил Олег будущего тестя.
Тот утвердительно кивнул.
- Тогда быстро идем первым маршрутом до метро. А там - по обстоятельствам.
Подняв воротник куртки и, прикрыв лицо якобы от зимнего атлантического ветра, Олег с Иваном Андреевичем быстро направились в сторону ближайшей станции нью-йоркского метрополитена.
* * *
Станция метро "Кларк-стрит", как и большинство станций нью-йоркского сабвэя, была абсолютно лишена архитектурных изысков. Более того, она выглядела настолько неприглядно и неэстетично, что Умелов в очередной раз с гордостью подумал о московском метрополитене, который был просто шедевром по сравнению с этой убогостью.
Во-первых, вход в метро сильно напоминал обычный подземный переход. Во-вторых, не было никаких эскалаторов. Но самым главным разочарованием для Олега стал вид самой станции. На полу лежала светло-коричневая плитка, которая местами была выбита (особенно у края платформы) и замазана желтой мастикой. Убогие деревянные лавки посредине не очень широкого перрона делали его каким-то провинциальным. Обшарпанные стены ниже уровня кафельной плитки, как в дешевом общественном туалете, наводили на мысль, что это не станция метро, а некие декорации для съемок клипа какой-нибудь афроамериканской группы. Картину довершали грубые металлические двутавровые балки темно-зеленого цвета с крупными клепками. Они выполняли функцию колонн. Прямо на них красовалось название станции. И все это освещалось обычными люминесцентными лампами.
Умелов еще раз посмотрел на металлические ступеньки лестницы в конце перрона. По ней спускались немногочисленные пассажиры. Среди них пока не было видно человека, из-за которого они покинули кафе.
Подъехавший поезд затормозил, скрипнув колодками, и распахнул двери. Умелов с Корном зашли в центральный вагон, сели на свободные места и наконец перевели дух.
- Олег, пожалуйста, объясните, что произошло? - взволнованно проговорил Иван Андреевич.
Умелов придвинулся ближе, чтобы не говорить громко.
- Иван Андреевич, я скоро вам все подробно объясню. А пока скажите: вы хорошо знаете эту ветку метро?
- Вполне.
- Тогда вспомните, на какой станции нужно выйти, чтобы сразу же можно было взять такси.
Корн на минуту задумался, вспоминая, рядом с какой станцией метро была стоянка такси.
- Я думаю, это "Пак плэйс".
- Это далеко?
- Нет. Сейчас по туннелю переедем реку, отделяющую нас от Манхэттена. Потом будет "Уолл-стрит", потом "Бродвэй Нассау", а потом эта остановка.
- Отлично!
Остальной участок пути Умелов молчал, внимательно разглядывая пассажиров, входивших в вагон на следующих станциях.
Только оказавшись вместе с будущим тестем в такси, он произнес:
- Иван Андреевич, вы меня извините, что я вас так замучил. Но это действительно серьезно. Сейчас мы сделаем контрольную пересадку на другую ветку метро, а потом я вам все объясню.
Отец Мэри не стал спорить с Олегом.
"В конце концов, - думал он, - если он действительно знает то, что могло навредить им или, не дай бог, Ларе и ее мужу, то лучше поездить по Нью-Йорку".