- Да, знаю. Она обратилась ко мне за помощью. Думаю, она прониклась ко мне доверием, хотя мы едва знакомы - встречались всего два раза, и то ненадолго.
- И где же она, мадам?
Адель покачала головой, но в этом движении была скорее нерешительность, чем отказ. Я ждал. Она отхлебнула из стакана, не сводя взгляда с вазы с гиацинтами за соседним столом.
Я сказал:
- Ваш муж говорил, что не видел ее с тех пор, как вы расстались в Санкт-Морице. Это правда?
Она снова посмотрела мне в лицо.
- Не совсем. Мой муж иногда излишне осторожничает. Но даже если бы он и сказал вам, это бы ничего не изменило. Мы виделись с ней в Цюрихе месяца три тому назад. Случайно встретились в фойе нашей гостиницы. Она ходила за покупками. Полковника Арбиля с ней не было. Мы вместе пообедали. Было заметно, что она чем-то обеспокоена.
- В связи с полковником Арбилем?
- В каком-то смысле, хотя это не значит, что он ее разлюбил. Я поняла, что она чего-то боится. Как раз тогда на вилле устанавливали сигнализацию. Люсия с нами об этом не говорила, но, когда мой муж вышел на минутку, чтобы поговорить по телефону, она спросила у меня, трудно ли будет полковнику Арбилю получить во Франции вид на жительство. Я сказала, что для начала он должен обратиться к французскому консулу в Берне. Она спросила, можно ли написать мне во Францию, и я дала свой здешний адрес.
- На ваше настоящее имя?
- Нет, на девичью фамилию. Все равно мой муж был бы недоволен, поэтому я ему не сказала.
И снова на лице ее появилась полуулыбка.
- Тогда я не придала этому значения, а теперь это, возможно, спасет нас.
- Спасет вас?
- Если бы я не дала Люсии свой адрес, у меня бы не было возможности устроить вам интервью с ней.
Она прижала руки к груди.
- Ведь это спасет нас, месье Маас? Вы никому не скажете про нас, ни редактору, ни полиции?
- Если я смогу увидеться с Люсией и поговорить с ней - моя задача выполнена. Насколько я понимаю, про вас и вашего мужа никто не вспомнит.
- Даже если это лишит вас возможности показать, какой вы умный? Ведь вы добились успеха там, где остальные потерпели неудачу.
- Я не умный, мадам. Мне просто повезло. А вот если я ничего не скажу, все решат, что я умный. Я так понимаю, вы не хотите, чтобы ваш муж об этом узнал?
- Теперь мне придется ему сказать, но сначала я хочу убедиться, что могу вам доверять.
Я ответил как можно мягче:
- Думаю, у вас нет выбора. Я полагаю, она живет в одном из небольших домов, которыми владеете вы и ваш муж. В Рокебрюне или в Кань-сюр-Мере?
Адель потрясенно посмотрела на меня:
- Этого я не могу вам сказать.
Давить на нее не имело смысла. В случае необходимости я мог бы покопаться в архивах Ниццы и узнать, какой недвижимостью владеет Санже, а потом методом исключения найти нужный мне дом.
- В сущности, это не важно, - сказал я. - Я так понимаю, арендой занимаетесь вы. Поэтому вам не трудно было ее спрятать - вы просто сдали ей дом?
Она кивнула.
- В это время года многие из них пустуют.
- И она согласна на интервью?
- Она понимает, что мне нужна ваша помощь.
- И когда состоится наша встреча?
- Сегодня вечером.
- Где?
- Люсия позвонит вам, как только я дам ей знать. Она представится как Адель, то есть я, на случай, если линия прослушивается.
- Надеюсь, она понимает, что я должен буду ее увидеть и узнать? Мы не можем просто поговорить по телефону.
- Я это предвидела. Если вы будете в точности исполнять ее указания, она согласна с вами встретиться.
Адель встала.
- Подождите здесь, я позвоню по телефону из гостиницы.
Ее не было минут пять. Потом она вернулась, взяла кофту, которую оставила висеть на спинке стула, однако садиться не стала.
- "Адель" позвонит вам через пару минут. А мне надо ехать домой, чтобы поговорить с мужем.
Она замялась.
- С интересом прочитаю вашу статью, месье.
- Вашего имени там не будет, мадам. Можете мне поверить.
Она покачала головой.
- Мне приятно это слышать, но я имела в виду другое. Я надеюсь, Люсия скажет вам больше, чем мне.
- А что она сказала вам?
- Что если она не спрячется, ее убьют. Больше ничего.
Адель улыбнулась и протянула мне руку.
- Вам трудно поверить, что я больше ничего не знаю, но Люсия сказала, что так безопаснее. Безопаснее для меня, она имела в виду. И я ей верю.
Едва она ушла, консьерж позвал меня к телефону.
Глава III
I
Акцент выдавал в ней уроженку Ниццы. Ее тон не допускал возражений.
- Это Адель. Мне сказали, что у вас есть сведения о моем брате.
- Да, я хочу вам помочь. Где мы можем встретиться?
- У вас есть машина?
- Да.
- Какая?
- Голубая "симка".
- Вы знаете "Реле-Флёри" на Муайен-Корниш?
- Могу найти. Это ведь ресторан?
- Да, будьте там сегодня, в десять часов вечера. Когда приедете, позвоните по телефону восемьдесят два пятьдесят один шестьдесят девять.
- Кого попросить?
- Адель.
- Это все?
- Да, надеюсь, вы будете один. Никакой съемки. И привезите фотографии, которые сделали сегодня утром.
- Понятно. Куда…
Она уже повесила трубку.
Коротко и по-деловому. Ресторан, который выбрала Люсия, наверняка окажется на полпути между Рокебрюном и Кань-сюр-Мером. В телефонной книге я нашел, что телефон, который она мне дала, установлен где-то между Вильфраншем и Кап-Ферра. Мне это ничего не говорило.
В моем распоряжении оставалось пять часов. Я подумал, не позвонить ли Саю, но решил подождать. Сейчас у меня не было желания с ним разговаривать. Я ничем не обязан ни ему, ни мистеру Касту. Если у меня получится, Каст припишет успех собственной прозорливости. В случае провала он с удовольствием прикажет Саю меня уволить. Поскольку ничего хорошего мне не светит, я вправе поступать по-своему. Меня заинтересовала тайна Люсии Бернарди. Я хотел знать, что за этим стоит, и хотел узнать правду от нее самой.
Я потратил два часа на то, чтобы освежить в памяти досье и обдумать ключевые моменты. Затем спустился в бар промочить горло. Минут через десять подошел консьерж и сказал, что мне звонят из Парижа. Сай начинал нервничать. Я попросил консьержа ответить, что меня нет, и сразу же уехал из гостиницы.
Днем прошел сильный ливень, дорога стала скользкой. Я видел, как машину, ехавшую передо мной, немного занесло на повороте, и вдруг заволновался.
А что, если я не доеду до "Реле-Флёри"? Допустим, попаду в аварию. Вдруг машина, которая до этого вела себя безупречно, сломается? Вдруг я пропущу знак "одностороннее движение" и меня заберут в полицию? Много всякого может случиться.
Я планировал шикарно пообедать в "Бон Оберж", позвонить оттуда Саю и затем поехать на встречу. Теперь я передумал: решил, что поеду прямо в Ниццу и буду вести машину как можно аккуратнее. Если доберусь благополучно, то смогу спокойно пообедать: оттуда до "Реле-Флёри" лишь несколько минут езды. Если же, наоборот, случится что-то непредвиденное, у меня будет время, чтобы выпутаться из неприятностей.
Дождь обошел Ниццу стороной, и на улицах было сухо. Я зашел в бар "Рюль", подождал до семи тридцати и позвонил Саю на домашний телефон.
Он начал говорить, что весь последний час до меня дозванивался, но я оборвал его.
- Послушай. Я сейчас в Ницце и только что говорил с ней.
Сай взвизгнул от волнения.
- Как ты ее нашел? Как она выглядит? Что она тебе сказала?
- Я еще не видел, и пока она ничего не говорила. Мы с ней встречаемся сегодня около десяти. Только я, никакого фотоаппарата, масса шпионских предосторожностей, вымышленные имена. Судя по всему, она очень боится.
- Боится чего?
- Надеюсь, она мне скажет.
- Когда ты с ней разговаривал?
- Пару минут назад.
Он выругался от бессилия.
- А почему она согласилась?
- Пришлось кое на кого надавить. Но это к делу не относится. Таков наш уговор с посредником.
- С Чейзом?
- Нет, с совсем другим человеком. Я уже забыл, как его зовут, и вспомню, только если девушка не появится.
Последовала пауза.
- Ладно, мы это еще обсудим, - выдавил Сай наконец. - Но ты сказал, что она запретила снимать. Может, тогда стоит записать разговор на пленку?
- Об этом не было ни слова.
- Никаких свидетелей. Никаких фотографий. Нам же надо будет предъявить что-то, если потом будут опровержения. У тебя есть диктофон?
- Нет.
Даже если бы я, уезжая из Парижа, относился к этому заданию всерьез, я бы все равно не стал брать с собой диктофон - слишком уж большая обуза.
Сай сумел подавить раздражение; сейчас было не время читать мне нотации.
- Как думаешь, в Ницце его нельзя купить? - спросил он. - Лучше всего немецкий, на батарейках. Маленький, чтобы незаметно положить в карман.
- Записывать без разрешения?
- Это ты сам решай. Посмотришь по обстоятельствам. Деньги у тебя есть?
- Да.
- Позвони мне потом в редакцию, хорошо?
- Я позвоню.
- И, Пит, не упусти ее. Постарайся сделать так, чтобы при случае мы снова могли ее достать. Если копы поднимут шум.
- Хорошо.
Под "копами" он подразумевал полицию.
- И, Пит… - Сай замолчал. Никак не мог меня отпустить. Ему ужасно хотелось, чтобы на моем месте был кто-нибудь с его подходом к журналистике. Лучше всего - он сам.
- Да?
- Не испорти дело - мало того что ты получишь огромную премию, так и старый козел отцепится от тебя навсегда.
- Мне надо спешить, иначе магазины закроются и я не успею купить диктофон.
- Да, конечно, позже поговорим. Я буду в редакции с ночной сменой ждать твоего звонка.
Наконец он повесил трубку.
Я отправился в город и ухитрился найти магазин аудиоаппаратуры, торгующий миниатюрными диктофонами. Продавец предложил мне модель с микрофоном, замаскированным под наручные часы, и показал, как пропустить провод через рукав и присоединить к диктофону в нагрудном кармане пиджака. Он, не переставая, восхищался хитроумным изобретением. Я чувствовал провод под одеждой, и мне было неловко.
Моя машина была припаркована у "Рюля". Идея шикарного обеда уже не казалась мне такой привлекательной, и я поел в маленьком ресторанчике в соседнем переулке.
В девять тридцать я был на Муайен-Корниш. В "Реле-Флёри" я приехал с запасом в десять минут. Это оказалось небольшое кафе рядом с заправкой. Обоими заведениями, по-видимому, владел один человек. Никаких домов поблизости не было. На парковке было много свободных мест. Очевидно, кафе обслуживало водителей грузовиков, ездивших по Корнишу.
Я припарковался рядом с маленьким фургончиком и зашел в кафе. Жизнерадостная официантка принесла мне кофе с коньяком.
Время тянулось медленно. Без пяти десять я спросил, где телефонный аппарат, и заплатил за жетон. Телефон был рядом с туалетом, и две минуты я убил там прежде, чем набрать номер.
Трубку взял мужчина.
- Можно попросить Адель? - сказал я.
- Кого?
- Адель.
- Тут нет никакой Адели. Вы ошиблись номером.
- А какой это номер?
Номер был тот, что дала она.
- Адель?
- Я же сказал вам, никакой Адели тут нет. У вас неправильный номер.
Он повесил трубку.
Я взял еще жетон и попробовал еще раз. С тем же результатом.
В полном отчаянии я вернулся к своему кофе. Я точно знал, что ничего не перепутал, когда записывал телефон. Либо она ошиблась, либо ей не удалось связаться с мужчиной, который отвечал мне по телефону, чтобы тот передал для меня сообщение. Теоретически существовал еще третий вариант: все это задумано, чтобы сбить меня со следа и дать возможность чете Санже скрыться, но мне не верилось. Кроме того, Санже не имело смысла прятаться, у меня было все, что нужно, включая фотографии.
Я решил подождать еще пятнадцать минут, а затем позвонить снова. Рюмка коньяка помогла бы скоротать время, однако нервы были так взвинчены, что от одной рюмки я мог заработать несварение желудка.
Снова ответил тот же голос. На этот раз мужчина сердито сообщил, что может дать телефон борделя. Там наверняка найдется какая-нибудь Адель, сказал он и повесил трубку.
Ждать дольше не имело смысла. Я заплатил за кофе и коньяк и вышел.
Я был так расстроен, что заметил женщину, сидящую на водительском сиденье, лишь взявшись за ручку дверцы.
Она была одета в легкий плащ, голову скрывал шелковый платок. Когда я открыл дверцу, на меня посмотрела пара темных очков.
- Вы очень терпеливы, месье, - сказала она. - Сколько раз вы звонили по номеру, который я вам дала?
- Три, мадам.
- Вы не против, если я поведу машину? Хочу быть уверенной, что меня не отвезут куда-нибудь не туда.
Она протянула руку.
- Можно ключ?
Я отдал.
- Спасибо.
Она знаком показала мне на пассажирское сиденье.
Я обошел кругом и сел в машину.
- Позвольте вас спросить, куда мы едем?
- Туда, где можно спокойно поговорить. Простите, что заставила вас звонить, но я бы не хотела, чтобы вы видели, с какой стороны я подойду.
- А что за номер вы мне дали?
- Не знаю. Просто первый, что пришел в голову.
- Но вы Люсия Бернарди? Я правильно понимаю?
Она сняла очки и положила их в карман плаща. Затем повернулась и посмотрела на меня с легкой улыбкой.
- Разумеется. Я сейчас не в бикини, и волосы не мои (это модный американский парик), но вы, наверное, в силах узнать Люсию Бернарди по фотографии.
Я включил фары, и отсвет передней панели упал на ее лицо.
Она посмотрела мне прямо в глаза.
- Вы довольны, месье?
Я кивнул. А потом, ради записи, добавил:
- Да, вполне. Наша знакомая была права. В жизни вы гораздо красивей.
II
Через километр Люсия выехала на второстепенную дорогу, ведущую в Больё или Вильфранш, на очередном перекрестке повернула налево и почти сразу же вырулила на небольшую площадку под склоном горы. Похоже, здесь когда-то сошел оползень, а потом склон укрепляли, и в результате образовалась площадка.
Люсия остановилась, но не заглушила мотор и оставила включенными габариты.
- Сейчас мы поедем дальше, - сообщила она и положила свои часы на панель приборов так, чтобы видеть время. - Но сначала нам надо объясниться, месье Маас.
- Хорошо.
- Прежде чем я отвечу на ваши вопросы, я хочу получить от вас фотографии, которые вы сделали сегодня утром в Мужене. Пожалуйста, отдайте их мне.
Они лежали в бардачке. Я сказал:
- Я уже обещал вашей подруге Адели, что не буду их использовать.
- Я пришла сюда ради них. Откуда мне знать, что вы сдержите обещание?
- Если вы, мадемуазель Бернарди, расскажете свою историю, в фотографиях не будет никакой нужды.
- Адель говорила со мной сегодня вечером. Ее муж так не считает. Он очень сердит на нее.
- Он ошибается насчет фотографий. Так или иначе, вам имеет смысл мне довериться.
- Довериться журналисту? - Она почти смеялась.
- Многие так и делают. Журналисты иногда бывают полезны. Взять, к примеру, ваш случай. Я не знаю, почему вы хотите спрятаться, но это не может длиться бесконечно. Ведь я вас нашел. Другие тоже найдут, если очень захотят. Вполне вероятно, что после того, как вы расскажете мне свою историю, никто не захочет вас искать. Когда ответы на вопросы станут известны, интерес к вам угаснет.
Люсия проницательно посмотрела на меня:
- Похоже, вы повторяли это много раз.
Я улыбнулся:
- Эту фразу повторяли много раз до меня. В ней есть доля правды. Небольшая, но есть.
Она молчала, не зная, на что решиться. Тогда я сам принял решение.
- Хорошо, возьмите фотографии. Лучше возьмите обе кассеты. На одной из них снимки с их домом.
Люсия кинула на меня быстрый взгляд, потом взяла кассеты и положила в карман плаща. Ее по-прежнему терзали сомнения.
- Как я узнаю, что это те самые фотографии?
- Вам придется их проявить. Но это те фотографии. И еще кое-что.
Я показал ей микрофон на запястье:
- Я готов записать все, что вы мне расскажете, но если вы против, я не буду этого делать. Я не собираюсь вас обманывать. Я действительно хотел бы помочь вам, чем удастся. А пока вы не расскажете мне, в чем проблема, я ничего не смогу сделать. Вы говорили, что не намерены стоять здесь долго. Куда мы едем дальше?
Люсия помолчала, потом закрыла бардачок и завела двигатель.
- В дом, - ответила она.
Мы проехали еще с четверть мили. Люсия свернула в узкий мощеный проезд между двумя каменными заборами - к гаражу. Двери были заперты на висячий замок. Она остановилась перед ними и, прежде чем выключить фары, достала из кармана фонарик.
- Будет удобней, если вы пойдете за мной.
Выбравшись из машины, я увидел позади маленький Г-образный дом с черепичной крышей. Перед домом, наполовину скрытый выступающей частью, виднелся замощенный внутренний дворик, к которому вели кирпичные ступени от гаража. С внешней стороны открывался вид на огни Больё и Сен-Жан-Кап-Ферра и море за ними.
Люсия прошла через дворик к входной двери. Судя по всему, дом был ей знаком, но я заметил, что ключ, которым она открыла дверь, был в сумочке не единственным, и Люсия выбрала его, посмотрев на прикрепленную к нему бирку. Открыв дверь, она не смогла сразу нащупать выключатель, ей пришлось посветить себе фонариком.
В углу гостиной был устроен кирпичный камин, а посередине стоял обеденный стол с кафельной столешницей. Белые стены, занавески из грубой ткани на окнах и легкие стулья, покрытые чехлами из того же материала, придавали помещению нарядный вид. Окажись мы тут летом, комната показалась бы прохладной и светлой. Но сейчас здесь было холодно, и в доме стоял затхлый, нежилой запах.
Люсия Бернарди включила электрообогреватель, подошла к серванту рядом со столом, достала бутылку бренди, штопор и два стакана.
- Откройте бутылку, пожалуйста, - попросила она.
Пока я возился со штопором, Люсия сняла плащ, а потом платок и модный парик. На ней были широкие брюки и черный шерстяной свитер. Она распустила волосы, взяла у меня бутылку и щедрой рукой наполнила стаканы.
- Я могу здесь пробыть полчаса. Потом я должна буду уехать.
Она взяла один стакан и села на диван подальше от света.
Я достал из кармана ксерокопию статьи в "Парту" и показал Люсии.
- Читали? - спросил я.
- Да.
- Ну и как вам?
Девушка на секунду задумалась.
- Меня от этого тошнит, - сказала она и потом добавила: - Но вообще смешно.