- Ага, - сказал я. - Дошло. Но… - Тут выяснилось, что не у одного доктора Крайцлера проблема с подбором нужных слов. - Я всю свою жизнь прожил под угрозой. Ну то есть, до того, как стал жить у вас. И это было не так уж и страшно - во всяком случае, пока этому есть разумная причина. А это дело… короче, вы ж видели портрет малышки. Тут уж любому ясно, что поставлено на карту. - И в подтверждение я легонько притопнул ногой. - Мне бы не хотелось думать, что я не позволил вам вмешаться, только и всего. Остальные ведь прекрасно понимают, что вы им нужны. Если я и правда такая обуза, что ж, вы можете… ну, не знаю, отослать меня куда-нибудь. Но вы обязаны помочь им. Потому что детектив-сержант Люциус был прав: дело это может оказаться куда значительнее и грязнее.
В ответ доктор улыбнулся и посмотрел на меня, что называется, изучающе:
- И когда это он такое сказал?
Я хохотнул, постучав себя кулаком но голове.
- Ой. Ну да. Вчера вечером, наверное.
- Вот как.
Некоторое время, показавшееся мне вечностью, хотя на деле прошла всего пара минут - судя по тому, что Сайрус даже не успел закончить свои дела в каретном, - мы оба стояли и молча разглядывали Стайвесант-парк. Затем доктор сказал:
- Детектив-сержанты нашли орудие преступления сегодня утром - они сказали тебе?
Я крутнулся на месте от возбуждения:
- Нет. Мистер Мур только сказал, что они, дескать, чего-то откопали. Что за орудие? Неужто кусок трубы?
- Твое фирменное оружие, - кивнул доктор, доставая портсигар. - Валялось под скамьей у египетского обелиска. Они обработали трубу на предмет отпечатков и обнаружили несколько. Помимо этого, там оказалось немного крови, хотя принадлежность ее установить не удалось. Боюсь, в этой области судебной экспертизы еще работать и работать… - Он прикурил сигарету и выдохнул дым в открытое окно с видом озабоченным, но каким-то зачарованным. - Кому, к дьяволу, понадобится похищать дочь высокопоставленного испанского чиновника и не пытаться изыскать для себя какую-либо выгоду?
Я не удержался от улыбки:
- Значит, вы им поможете.
Доктор снова вздохнул:
- Похоже, у меня дилемма, Стиви… Я бы не хотел тебя никуда отсылать, однако не могу навлекать дальнейшие угрозы твоей безопасности. - Он еще раз глубоко затянулся. - Скажи, ты сам как решил бы эту задачу?
- Я?
- Именно. Как, по твоему мнению, следует мне поступить?
Я попробовал подыскать нужные слова:
- Вам следует… ладно, вам следует поступить так же, как вы это делаете обычно. Оставаться моим другом. Верить, что я и сам могу за себя постоять. Потому что это я умею. - Здесь я позволил себе ухмыльнуться. - И уж не хуже всех вас, поверьте.
Доктор улыбнулся, подошел и легонько взъерошил мне волосы:
- Это правда. Изреченная не без обычного твоего почтения к старшим.
Тут мы услышали стук входной двери и топот Сайруса по лестнице. Он замер, увидав меня в гостиной - надо полагать, считал, что у нас приватная беседа, - однако доктор поманил его:
- Должно быть, тебе тоже известно, Сайрус, - произнес он, уминая окурок в пепельнице, - что мы вновь возвращаемся к следственным делам - если ты, конечно, не против.
Сайрус коротко кивнул:
- Почту за честь, сэр.
- Присмотришь за нашим юным другом, хорошо? - добавил доктор. - Он, сдается мне, правда, и так уже успел пошляться по ночному городу с нашими детектив-сержантами. - И доктор перевел взгляд с пепельницы на Сайруса. - Тебе, полагаю, об этом, разумеется, ничего не известно?
Сайрус только улыбнулся, скрестил на груди руки и уставился в пол.
- Ну, кое-что, может быть, известно, как же еще, доктор…
- Вот и мне так показалось, - ответил Крайцлер, направляясь к лестнице. - Ладно… не знаю, как кто, а я намерен немного поспать. Скоро, быть может, сна будет нам не хватать. - Он задержался на ступенях и обернулся к нам. - Будьте осторожны - оба, прошу вас. Бог знает, к чему все это нас выведет.
Мы с Сайрусом нечленораздельно заверили его, что будем следить за собой; но стоило доктору скрыться в спальне, никакая сила на земле уже не могла удержать нас от улыбок.
Глава 9
Доктор телефонировал мисс Говард, мистеру Муру и детектив-сержантам на следующее утро - известил их о принятом решении и распорядился, чтобы мисс Говард устроила встречу с сеньорой Линарес вечером этого же дня в доме № 808: Крайцлер желал лично с ней побеседовать. Мисс Говард вскоре перезвонила ему и сообщила, что может организовать встречу в половине девятого. После чего доктор уединился в своем кабинете, чтобы собраться с мыслями и подготовить необходимые материалы для предстоящей работы. Нам с Сайрусом он время от времени отдавал распоряжения: отправиться в ту или иную книжную лавку или библиотеку за той или иной книгой или журналом. Сие занятие чуть было не похоронило собой все мои в высшей степени неотложные планы на утро: поставить за себя и мистера Мура на первых действительно классных скачках сезона - "Пригородном гандикапе" на ипподроме "Жокейского клуба Кони-Айленда", что в Шипсхэд-Бэй. Но мне удалось настичь обоих зайцев, и к вечеру наши с мистером Муром карманы приятно оттягивал весьма круглый выигрыш.
Примерно без четверти восемь доктор объявил, что нам пора собираться, поскольку он желает немного прогуляться в центр. Он объяснял свое желание великолепной погодой, но по мне, так он просто занервничал перед возвращением в № 808 сильнее, чем ожидал. Прогулка по Бродвею и дальше, в сторону центра, вроде как действительно успокоила его, и когда мы уже подходили к нашей старой штаб-квартире, небо над нами пылало закатом, погружая крыши в расплавленное золото уходящего солнца, и нам уже трудно было представить, насколько опасным может оказаться ожидающее нас приключение.
Входил в дом доктор Крайцлер примерно так же, как мы два дня назад: медленно, осторожно, позволяя старым воспоминаниям полностью проявиться, прежде чем двигаться или говорить что-то решительное. Пока лифт возносил нас к шестому этажу, тишина давила нам на уши, хотя, увидев вывеску мисс Говард на двери штаб-квартиры, доктор не удержался от тихого смешка и тряхнул головой.
- Достаточно околично замечено, должен сказать, - пробормотал он. - Сара знает свою клиентуру…
В штаб-квартире мы обнаружили мисс Говард и сеньору: как и в прошлый раз, они устроились в мягких креслах. На сеньоре Линарес было то же черное платье, хотя вуаль была поднята - раны ее выглядели немногим лучше, чем в последний ее визит. Казалось, у нее камень с души упал при виде доктора Крайцлера, и, стоило им начать беседу, сеньора раскрылась перед ним, как не раскрывалась ни перед мистером Муром, ни перед братьями Айзексонами, когда те ее осматривали. Что же до нашего доктора, он полностью сосредоточился на гостье, хотя от меня не ускользнули молниеносные взгляды, коими он окидывал помещение: он явно думал и о других вещах - о том, что происходило настолько недавно, что даже не успело толком завершиться.
Осмотр доктором сеньоры длился чуть больше часа и, разумеется, включал вопросы, которые большинству людей показались бы совершенно не имеющими отношения к делу: о ее семье, детстве, местах, в которых она росла, как она познакомилась с мужем, почему вышла за него. Затем последовали другие, более личные, касавшиеся последних лет их брака. Сеньора с готовностью отвечала на все, хотя очевидно не понимала их цели. Думаю, доктор, видя такую податливость, продолжал бы в том же духе и дольше, если б мог; однако стоило сеньоре заметить, что уже половина десятого, она жутко разнервничалась и призналась, что у нее почти не осталось времени придумать правдивую легенду для столь долгого отсутствия, и ей нужно срочно возвращаться домой. Сайрус отвез ее в экипаже и вернулся на шестой этаж ровно в тот момент, когда на город опустилась настоящая тьма.
Те несколько минут, пока он отсутствовал, доктор бесшумно мерил шагами комнату: может, обдумывал услышанное, может, размышлял о чем-то более давнем, может - и то, и другое. Никто не решался прерывать его раздумий. И только звук возвращающегося лифта вывел его из задумчивости. Он как-то пусто оглядел нас, обернулся к мисс Говард, включившей подле себя небольшую электрическую лампу и сидевшей теперь буквально на границе света и сумрака.
- Ну что, Сара, - произнес доктор. - Что стало с нашей доской?
Мисс Говард радостно улыбнулась и едва не вприпрыжку бросилась к японской ширме, ухватилась за огромную грифельную доску в раме и вытащила ее оттуда, развернув лицевой стороной к столам. Доску совсем недавно тщательно протерли.
Доктор подошел к ней и какое-то время просто смотрел на ее черное пустое пространство. Затем снял сюртук, выбрал свежий кусок мела, переломил его пополам и быстрыми, отрывистыми движениями начертал вверху: ВОЗМОЖНОЕ ПОЛИТИЧЕСКОЕ ОБЪЯСНЕНИЕ. Потряс куском мела в сомкнутой ладони и повернулся к нам:
- Боюсь, начать нам придется с ерунды, - провозгласил он. - Первейшая наша задача заключается вот в чем: изучить возможную политическую подоплеку преступления. Хотя должен предупредить вас, пока мы не двинулись дальше, - я в ее существование не верю.
Мистер Мур машинально скользнул за один из столов и спросил:
- То есть вы купились на мысль о совпадении, связанном с происхождением ребенка, Крайцлер?
- Я ни на что не "купился", Джон. Но верю в справедливость предположения детектив-сержантов - это случайный акт. И должен сказать вам, что если наша задача - возвращение ребенка матери, а я полагаю, это именно так, - то случайность сия таит в себе крайне мрачные перспективы. - Одним сильным широким движением доктор описал меловой круг в центре доски и принялся наносить в ключевых его точках деления, не прекращая говорить. - Как сможете заметить даже вы, Мур, любая попытка политического объяснения приведет нас к чему-то вроде логического круга, а он, в свою очередь, не приведет нас никуда. Мы начинаем здесь, - и он постучал мелком по верху окружности, соответствовавшей двенадцати часам. - Ребенок был похищен именно так, как рассказала сеньора, - не думаю, что у нас есть сомнения в правдивости ее слов. Она сильная, мужественная женщина - даже своим приходом сюда она это доказала. Будь она истеричкой, алчущей любви и внимания… - Доктор неожиданно запнулся и посмотрел в окно. - А такие создания существуют… - Мгновение спустя он вернулся оттуда, куда его увлекло. - В таком случае вряд ли из нас могла бы выйти благодарная аудитория, а вымышленная история о похищении в сочетании с ужасающими побоями вряд ли соблазнила ее в качестве подходящей легенды. Нет. Ее прошлое, ее положение, ее склад ума - все это указывает на правду. Стало быть - дитя похищено, мать получила удар по голове. Что, в случае, если мы принимаем политическую версию Мура, предполагает работу специалиста…
- Который совершает ее в людном месте средь бела дня, - скептически прогудел Люциус, открывая маленький блокнот и что-то в нем помечая.
- Ах, дорогой мой детектив-сержант, я разделяю ваш скептицизм, - ответил доктор. - Но нам не следует отметать эту теорию, руководствуясь голой интуицией. - И он быстро написал на доске в верхнем секторе окружности: ПОХИЩЕНИЕ ПРОФЕССИОНАЛОМ В ПОЛИТИЧЕСКИХ ЦЕЛЯХ. - В конце концов, похититель мог оказаться редкостно дерзким и гордым - таким нравится действовать в необычайно опасных условиях.
- Куском свинцовой трубы, - саркастично добавил Маркус.
- Инструментом, от коего он может в любой момент легко избавиться, дабы полиция не нашла при нем оружия, задержи они его почему-либо. В конечном итоге, наш юный друг на подоконнике, - доктор ткнул в мою сторону большим пальцем, - носил при себе такое же оружие их тех же соображений. Не так ли, Стиви?
Я огляделся и понял, что все уставились на меня.
- Ну… да, наверное. - Они не отводили взглядов, и я занервничал: - Но я же больше так не делаю! - чем несколько повеселил собравшихся.
- Ну ладно, хорошо, - сказал доктор, уводя от меня общественное внимание. - Он профессионал. Рост его случайно совпадает с ростом жертвы, кроме того, работает он чрезвычайно мягко. - И доктор переместился к правой стороне окружности. - Но кто же мог нанять его? Мур? Вам близка эта версия - предложите своих кандидатов.
- Таких в избытке, - отозвался из-за стола мистер Мур. - Полно людей, которые бы в данный момент обрадовались дипломатическому инциденту между Испанией и Соединенными Штатами. Начать хотя бы с партии войны…
- Очень хорошо. - Доктор пометил их на доске как ГРАЖДАН США ЗА ВОЙНУ. - Те американцы, которым все равно, кто начнет войну, если только мы ее закончим.
- Именно, - согласился мистер Мур, но тут же помрачнел. - Хотя мне сомнительно, чтобы им хотелось выставить американцев такими зверьми.
- Кто еще? - спросил доктор.
- Ну, есть еще кубинцы, - ответил мистер Мур. - Изгнанники здесь, в Нью-Йорке. Они бы тоже обрадовались любому поводу к войне.
- "Кубинская революционная партия", - пояснил Маркус. - У них контора на Фронт-стрит, рядом с доками в Ист-Сайде. Старое такое, замшелое здание - они сидят на четвертом этаже. Мы с Люциусом можем их завтра потрясти, если хотите.
- Мне представляется, что нынешней ночью это будет полезнее, - отозвался доктор Крайцлер. - Если ребенок у них, его судьбу они скорее всего предпочтут решить под покровом ночи, а не днем. - И с правой стороны окружности появилась новая надпись: КУБИНСКИЕ РЕВОЛЮЦИОНЕРЫ.
- Еще остались сами испанцы, - сказал мистер Мур. - Лично мне эти ребята нравятся больше всех прочих - изымают ребенка, а мать держат в неведении, прикинув, что она не в силах ввязываться.
- И при этом не сделать ни одного заявления касательно происшедшего? - усомнилась мисс Говард. - Зачем им подставлять нашу страну, не заявляя о преступлении?
Мистер Мур только пожал плечами:
- Они могут ждать подходящего момента. Тебе же известна обстановка в Вашингтоне, Сара, - ты сама говорила, что Маккинли по-прежнему ищет способ выпутаться из этой клятой войны. Может, они ждут, пока у него не останется выхода?
- Ну в таком случае, почему бы не изъять ребенка позже? - возразила мисс Говард. - Или, наоборот, раньше? По весне военной истерии было куда как больше, чем сейчас.
- Возможно, они просто ошиблись в расчетах, - предложил доктор, выводя на доске ИСПАНСКАЯ ПАРТИЯ ВОЙНЫ. - Испанией сегодня правят отнюдь не гении. Те, кто ратует за войну, в массе своей - садисты-психопаты, вроде Уэйлера, - он имел в виду печально известного генерала Уэйлера, губернатора Кубы, впервые опробовавшего на кубинских крестьянах то, что потом назвали "концентрационными лагерями": оттуда они уже ничем не могли помочь бунтовщикам, оставалось только передохнуть как мухам от болезней и голода. - …или обманутые монархисты, грезящие о днях конкистадоров. - Доктор оторвался от доски. - Так… сим завершается список подозреваемых. Одна из групп нанимает профессионала, тот похищает девочку, ее прячут в укромном месте. При помощи…
- Женщины из поезда, - быстро ответила мисс Говард. - Это сиделка. Если только вы не думаете, что сеньоре дочь почудилась.
- Другой женщине - возможно, - произнес доктор. - Но этой? Нет. Ей хватило присутствия ума явиться к нам и подробно все обсудить, хотя она явственно представляла себе возможные последствия, если наша беседа вдруг откроется мужу. Она не подвержена ни маниям, ни истерии. Нет, когда она говорит, что видела своего ребенка, я ей верю. - Склонившись к нижней половине круга на доске, доктор вывел: ЖЕНЩИНА В ПОЕЗДЕ: - двоеточие указывало на его намерение продолжить запись. - Ладно, Джон, - продолжил он. - Объясните мне роль этой загадочной женщины в политическом контексте.
Мистер Мур, похоже, растерялся:
- Ну, она… Сара же про нее все сказала. Сиделка. По словам сеньоры, была одета гувернанткой - наверное, тоже профессионалка, нанятая специально.
- Специально для того, чтобы присмотреть за ребеночком на последней площадке последнего вагона надземки, проезжавшего по Третьей авеню посреди ночи? Не годится, Джон, и вы это знаете. Хотя насчет какого-то профессионализма я склонен с вами согласиться. - И он написал после двоеточия: ГУВЕРНАНТКА ИЛИ НЯНЯ. - Но совсем по другим причинам.
- Она могла ехать на поезде в штаб-квартиру кубинцев, - нашелся мистер Мур.
- Джон, - довольно снисходительно произнесла мисс Говард, - если кто-то уж дошел до того, чтобы нанять похитителя и няню, наверное, они могли себе позволить оплатить им кэб.
- А ты когда-нибудь видела этих кубинских революционеров, Сара? - с еще большей снисходительностью парировал мистер Мур. - Я - видел: они все точно молью траченные, эти революционеры. Какие бы средства Херст ни пускал на военную лихорадку, этих ребят он не особо облагодетельствовал.
- Тут Джон прав, - подтвердил Маркус. - Может, они действительно поиздержались.
- Что, между тем, не объясняет, какого дьявола она вообще делала в поезде, - ответил доктор. - Основная идея ведь в том, чтобы спрятать ребенка, не так ли? А не показывать девочку половине города. Должна быть причина, по которой они дали публике увидеть ее, и причина эта обязана иметь политическую подоплеку.
- Гм… ну, вообще-то здесь только один вариант, - раздался голос Люциуса.
- Да? - обернулся доктор.
- Они хотели, чтобы девочку увидели.
- Да. Благодарю вас, детектив-сержант, - кивнул доктор Крайцлер. - Это действительно единственно возможное объяснение. - И на доску было занесено: УМЫШЛЕННАЯ ДЕМОНСТРАЦИЯ. - Кому-либо, где-либо - возможно, и самой сеньоре - необходимо было увидеть ребенка, дабы убедиться в серьезности намерений похитителей и в том, что девочка действительно у них. А лучшее место для такой демонстрации должно быть весьма людным. И тут мы приближаемся к последнему пункту нашей теории… - Доктор подошел к левой половине нарисованного круга. - Демонстрируя ребенка, наши похитители предают огласке свои требования. Однако сеньора, похоже, убеждена в обратном.
- Консул Бальдасано и ее муж могли ее обманывать, - сказал Люциус. - Они могли получить требования и не собираться их удовлетворять. Не желали вони и соврали матери.
Раздумывая, доктор выводил на доске слово ТРЕБОВАНИЯ:.
- Да. И снова, Люциус, - единственная возможность, если только не прав мистер Мур и они действительно не выжидают. Но если они ждут, или им отказали, - чего хочет каждая группа? Простое похищение с целью выкупа отпадает сразу, поскольку сомнительно, чтобы испанцы оказались неплатежеспособны. Нам следует держаться политических мотивов - которые подразумевают что?
- Так… - произнес мистер Мур. - Американские ура-патриоты и кубинцы хотят одного и того же - войны. Тут дело не в "требованиях" как таковых.
Доктор резко развернулся и, улыбнувшись, ткнул обвинительным перстом в своего старого друга:
- Точно. Благодарю вас, Мур, за устранение двух подозреваемых из числа вами же предложенных. - Он повернулся обратно к доске, чтобы написать под ТРЕБОВАНИЯМИ: слово ВОЙНА.
На лице мистера Мура вновь отразилась какая-то потерянность.
- О чем вы говорите, Крайцлер?