- Какая щедрость! - фыркнул Бирн. - Они позволят нам целую неделю любоваться нашей же статуей. Но раз уж леди в эфире, пусть лучше расскажет слушателям кое о чем поважнее. Последние несколько дней в больнице Святого Лоумана лежит пациент с загадочной болезнью. Он работал у нее на раскопках.
- Не гоните лошадей, Даррен, - вмешался Райан. - Это совсем другая тема.
- Позвольте мне договорить, Джерри, это и правда важно… - Последовала долгая пауза, было слышно, как в студии перешептываются и шуршат бумагами. Я знала, что сейчас начнется. - Мне только что передали записку, Джерри. Час назад парень скончался.
- Боже правый, как все ужасно. Не уверен, что нужно было вот так об этом объявлять. Надеюсь, мы не слишком травмировали семью и леди на другом конце "горячей линии". Вы нас еще слушаете, Иллон? Вам что-нибудь известно?
- Я была рядом, когда он умер.
- Всемогущий Боже, мои соболезнования вам и семье этого человека. Должен сказать, я восхищен тем, что, несмотря на обстоятельства, вы нашли в себе силы позвонить и выступить перед нашими слушателями.
Я подумала, что такая реакция разочарует Бирна, однако тот и глазом не моргнул. Очевидно, в запасе у него было что-то похлеще. Так оно и оказалось.
- Может, мисс Боуи поведает нам, от чего скончался ее бывший работник?
- Я не врач и не могу ответить на подобный вопрос.
- Но вы не будете отрицать, что в прошлую пятницу Терри Джонстон заразился в результате несчастного случая, когда на кладбище с чумными захоронениями на него попала некая субстанция, вытекшая из поднятого на поверхность гроба?
- На кладбище с чумными могилами? - воскликнул Райан.
- Именно так, Джерри. У нас в Каслбойне, - с важным видом подтвердил Бирн.
- Из гроба что-то вытекло?
- А потом он развалился, и его содержимое хлынуло на злополучного мистера Джонстона.
- Господи… Что вы можете сказать об этом как археолог, мисс Боуи?
Я ждала вопроса, и у меня было несколько секунд на обдумывание.
- На кладбище действительно произошел несчастный случай. Тем не менее связи между ним и болезнью мистера Джонстона не установлено. - Я изворачивалась, прикрываясь формальностями, но что мне еще оставалось?
- Да бросьте! - грубо заявил Бирн. - Парня окатило какой-то дрянью из гроба, он тут же попал в больницу с признаками заболевания, а через три дня его не стало. И вы не видите связи?
Я не знала, как ответить на его выпад, разве что повторить уже сказанное. Тут Райан счел за лучшее прекратить обсуждение, понимая, какие мне грозят юридические последствия, если несчастный случай произошел по моему недосмотру.
Но Бирн пошел напролом:
- А хотите, Джерри, я расскажу, что его убило?
- Наше время истекло, Даррен, ровно в двенадцать начнется программа новостей.
- Его положили в больницу с подозрением на бубонную чуму, соответственно и анализы все делали. Понятно теперь?
- Вы утверждаете, что он умер от чумы?
- От чего еще? Может, ее на местном кладбище откопали, может, издалека завезли, а только сейчас, когда мы тут беседуем, "черная смерть", сгубившая народу, как никто и ничто в истории, разгуливает по улицам Каслбойна!
ГЛАВА 14
На этом передача закончилась. Я швырнула мобильник на пассажирское сиденье.
- Черт бы их побрал!
От злости я была сама не своя - провалила выступление от имени музея и, попавшись в расставленную Бирном ловушку, выглядела жалкой и беспомощной. Лежавший рядом телефон требовательно заверещал. Не иначе Мюриэл Бланден. Как говорить с ней после такого конфуза? Не собираясь отвечать, я подняла трубку, увидела на дисплее служебный номер Доминика Ашера и, скрипя зубами, нажала кнопку.
- Рано утром позвонил Даррен Бирн, - начал он. - Сказал, что у вашего сотрудника бубонная чума и он в критическом состоянии. В больнице все отрицают. Вы не знаете…
- Бирн только что выступил по радио, вы, наверное, пропустили, - не дала я ему закончить. - Терри Джонстон скончался час назад. Бирн не только объявил в эфире о его смерти, но и заявил, что в Каслбойне вспышка чумы.
- Что за идиот! Только паники нам не хватало. Я предупрежу службу здравоохранения, пусть опровергнут.
Если служба здравоохранения надавит на ЦИИЗ и заставит их довести до конца анализ трупной жидкости, будет хоть какая-то польза от моего фиаско.
- Пока не закончили разговор, Доминик: во время фестиваля люди смогут увидеть найденную статую - Мюриэл Бланден из Национального музея готова одолжить ее на неделю для экспозиции в Центре исторического наследия.
- Очень великодушно, но почему всего на неделю?
- Статуе нужны особые условия хранения. Несколько столетий она пролежала в герметичном контейнере, и никто не знает, как подействует на нее воздушная среда. Да и вредных насекомых сейчас в избытке.
- А если бы город располагал музеем, подведомственным муниципалитету, мы смогли бы оставить ее у себя?
- Музеем соответствующего уровня? Вполне вероятно; только что об этом говорить?
- Вы наверняка знаете, что в графстве Мит ничего подобного нет.
- Разумеется. Необъяснимо, но факт. - Действительно, очень странно, что край с семитысячелетней историей, настоящая находка для археологов, не имел собственного музея.
- Мы обсудили вопрос о повышении статуса Центра исторического наследия и подаем заявку. Надеемся, он станет музеем графства.
- Идея хороша. Однако потребуется достойное помещение, придется нанять хранителя. А еще, - пошутила я, - не рассчитывайте обойтись одним экспонатом.
- Мы все понимаем, - продолжал Ашер. - Известно также, что при строительстве дорог и городских объектов попадается множество самых разных артефактов, и все забирает Национальный музей. Если муниципалитет будет и дальше молча на это смотреть, нас обвинят в том, что мы лишили город его истории.
Мне очень хотелось спросить, почему раньше они принимали все как должное.
- Если всерьез решено добиваться создания в Каслбойне музея, примите предложение Мюриэл Бланден и используйте его как возможность получить поддержку местных политиков, журналистов и деловых людей. В городе есть и другие претенденты на статую. - Я рассказала ему о притязаниях двух священнослужителей.
Ашер сдержанно рассмеялся.
- Что ж, скелеты отстоять им удалось. Но тогда они действовали заодно.
Отец Берк и преподобный Дэйвисон не пожалели усилий на то, чтобы музей пошел навстречу общественному мнению Каслбойна и оставил у себя лишь несколько из эксгумированных нами скелетов в ожидании того дня, когда наука сможет выжать из них больше информации, чем сегодня. Все остальные со временем будут вновь преданы земле на городском кладбище по всем правилам.
- Не так давно они помогли властям справиться с расовыми волнениями, - напомнила я. - Нужно привлечь их на свою сторону. Оставить статую у себя, пусть даже как музейный экспонат, лучше, чем кому-то ее отдать. - Упомянутый конфликт спровоцировали Даррен Бирн и его газета, опубликовав статью о выявлении случаев туберкулеза и других забытых болезней рядом с репортажем о попытке депортировать из Каслбойна иммигрантов, получивших отказ в статусе беженцев. Судя по радиопередаче, эта тема до сих пор не давала Бирну покоя.
Закончив разговор с Ашером, я выезжала со стоянки, когда из офиса позвонила Пегги и предупредила, что с полудня отбоя нет от охотников взять у меня интервью. Поэтому я решила на работу не спешить, а съездить в Центр исторического наследия.
В центре я первым делом заглянула в библиотеку, где по договоренности с Ашером для меня оставили ключ. Поле Иган, одной из выдававших книги библиотекарш, хотелось взглянуть на статую.
- Я читала о ней в газете, но даже краешком глаза не видела, - пожаловалась она. У Полы была солнечная улыбка, светлые волосы, стянутые в задорный конский хвостик, и такая энергичная мимика, что челка на лбу то и дело подпрыгивала.
Я охотно провела ее в комнату с Пресвятой Девой.
- Ну и холодина, - поежилась она, когда мы вошли.
- Так и надо. Кондиционер включен на полную мощность. В склепе, где она провела столько лет, было более чем прохладно.
- Прямо дух захватывает, - прошептала Пола, остановившись в трех метрах от сцены. - Ух ты, грудью сыночка кормит.
Искоса взглянув на Полу, я заметила, что она беременна.
- Такие изображения Мадонны называются "Мария Кормящая", - объяснила я. - Тебя это удивляет?
Пола пожала плечами.
- Не очень. Думаю, в Средние века большинство женщин в Европе кормили младенцев грудью, и ничего особенного никто в этом не находил.
- Безусловно. Кроме того, в христианской литературе молоко матери, вскормившей Христа, служило напоминанием о его связи с родом человеческим и являлось метафорой пищи духовной, которую она могла дать всем нам.
- Конечно, это вам не детские смеси из бутылочек, - засмеялась Пола, тряхнув конским хвостиком. - Да и зачем они, когда кормилицы были.
- Тоже верно. Самое обычное дело для того времени. У некоторых чересчур религиозных женщин бывали видения, в которых они кормили Иисуса грудью.
- А вот это звучит несколько двусмысленно, не находите? - Мы подошли к самому краю сцены.
- Кино, телевидение и реклама приучили нас видеть в женской груди только сексуальность - о высоком и подумать смешно. В Средние века ее воспринимали иначе - как символ материнской, плотской и духовной любви одновременно.
- Кажется, я понимаю, что вы имеете в виду. - Пола опустила глаза и словно с удивлением посмотрела на свою увеличившуюся грудь. Последнее время она должна была воспринимать ее совсем иначе, чем прежде. Девушка продолжала любоваться статуей. - Даже если бы она не кормила ребенка, в ней столько женственности… Смотрите, какой животик!
Пола снова не ошиблась. Складки платья, струящиеся из-под перехватывающего его выше талии пояса, подчеркивали округлые линии фигуры. Под одеждой угадывалось анатомически точное женское тело.
Мы поднялись на сцену и обошли вокруг статуи.
- Мне нравится накидка, - сказала Пола. - Никогда раньше не видела Деву Марию в красной мантии.
- Да, скорее это обычный цвет ее платья.
- Тогда почему же здесь накидка красная?
- Полной уверенности у меня пока нет. В изображениях Девы использовали самые дорогие пигменты, какие могли достать. Для ассоциирующегося сегодня с Марией ярко-синего цвета брали ультрамарин; постепенно он стал традиционным в Италии и за ее пределами. В северной Европе предпочтение отдавали кармину - тоже недешевому.
- Значит, статую сделали там?
- Не исключено, но цвет ничего не доказывает.
Кто-то кашлянул у входной двери - Полу разыскивал ее коллега.
- Читательница спрашивает о книге, которую ты для нее заказала.
Извинившись, Пола вернулась в библиотеку.
Я еще раз обошла вокруг статуи, чтобы получше рассмотреть скульптурное решение того, как Мадонна дает грудь Младенцу. Несмотря на простоту средневековых нравов, в какой-то мере влиявшую на изображения Марии Кормящей, ее обнаженную грудь рисовали или ваяли с надлежащей сдержанностью и почтением. Теоретически художественные образы Христа, Богородицы и святых создавались не ради самих себя, а чтобы, глядя на них, верующие возвысились умом и сердцем. Поэтому при передаче частичной наготы Пресвятой Девы соблюдались определенные условности, призванные оградить зрителей от неуместного и отвлекающего эротического воздействия.
Иногда дилемма решалась за счет того, что прильнувший к груди Младенец полностью ее прикрывал, - явно не наш случай. При другом подходе прибегали к неестественной стилизации обнаженной груди: на картинах ее рисовали плоской, одномерной, у скульптур она смотрелась чужеродным отростком, наспех прилепленным к туловищу. Освобожденная от одежды грудь стоявшей передо мной статуи выглядела как живая, намечена была даже ареола соска вокруг ротика ребенка, а вторая, налитая молоком, отчетливо проступала под платьем. Когда Богоматерь изображали в такой реалистической манере, лицу ее придавали иератическое, отрешенное выражение, опасаясь, как бы плоть не восторжествовала над духом. Однако наша Мадонна не стремила взгляд в неведомые дали, а смотрела прямо в глаза зрителю. На алых губах застыла полуулыбка, голова почти кокетливо склонилась к плечу. Выражение лица сбивало с толку - будто она приглашала полюбоваться собой и одновременно осуждала за то, что ее разглядывают.
Но даже внимательно изучая ее лицо, я не могла полностью отвлечься от линии стыка двух половин, спускавшейся по лифу платья до нижнего края юбки. Только сейчас я заметила, что это была "ножка" Т-образного соединения, горизонтальный стык которого проходил по воротнику. Похоже, статую собрали самое меньшее из трех частей: кроме двух половинок туловища, была еще третья секция - шея и голова. Означало ли это, что она разбирается, из-за чего линии соединений не обработали? Была ли она своеобразным контейнером? Скорее всего ее все равно сделали бы полой, чтобы снизить вес - легче нести Деву во время религиозных шествий. И все же, по словам Брайана Морли, понадобилось трое мужчин для погрузки статуи в кузов пикапа.
Зазвонил мобильный. По голосу Финиана я поняла, что он вне себя.
- Не хотел тебя отвлекать, но помощь нужна, как никогда. Сегодня утром в Брукфилд приехал патологоанатом из южноафриканской полиции, которого вызвал Шерри, и собирается сам осмотреть место, где обнаружили тело женщины. Они с отцом случайно встретились, и старик пригласил его домой, чтобы со мной познакомить. А у меня экскурсия для журналистов и писателей, я говорил. Ты бы не могла занять гостя час-другой, пока я не избавлюсь от этой братии?
Я сказала, что все сделаю. Потом заперла дверь центра и пошла попрощаться с Полой. В библиотеке, пробираясь между стеллажами, я заметила в конце прохода чьи-то высунувшиеся из-за полок длинные, голые, в синяках ноги. Одна лежала поверх другой, с пальцев безмятежно свешивалась сандалия. Поравнявшись, я увидела Дейзи Маккивер - пристроившись на низкой скамеечке, она перелистывала какую-то книгу. На ней были белая школьная блузка и синяя юбка, которую она поддернула намного выше колен, когда садилась. Рядом высились книжные полки с табличкой "Здоровье женщины". Я бросила взгляд на книгу, которую она читала, - что-то о репродуктивной деятельности человека.
Во рту у меня пересохло. Стараясь не шуметь, я быстро перешла в проход на противоположной стороне и сделала вид, что интересуюсь названиями книг на стеллаже. Что дальше? Подойти к ней значило вмешиваться в чужие дела, которые, строго говоря, меня не касались. С другой стороны, мать девочки - моя лучшая подруга. Как, по ее мнению, следовало поступить? Вероятно, не прятаться, а побеседовать с Дейзи.
"Все твое любопытство, Иллон, выкручивайся теперь как знаешь".
Дейзи почувствовала, что рядом кто-то есть, и посмотрела в мою сторону.
- А, Дейзи, привет, - весело поздоровалась я, словно только что ее заметила.
Дейзи захлопнула книгу и, покраснев, встала.
- В школе сегодня нет занятий?
- У нас перерыв на ленч - вот я и зашла в библиотеку.
Есть нисколько не хотелось, я даже не заметила, что уже полдень.
- Слушай, ты видела статую, которую мы нашли на кладбище Модлинс?
- Не видела, - буркнула она, ставя книгу на полку.
- Пойдем покажу. Не пожалеешь. - Я не очень соображала, что делаю, просто выигрывала время, чтобы подумать.
Опустив голову, Дейзи нехотя поплелась за мной.
Пока я без умолку несла что-то о средневековой деревянной скульптуре, она молча расхаживала вокруг статуи, постояла несколько секунд, вглядываясь в лицо Девы, потом зашла со спины и, едва касаясь, провела кончиками пальцев по красной мантии. Меня как током ударило.
Почему я сама ни разу к ней не прикоснулась? Конечно, профессиональная этика и все такое, хотя в прошлом мне случалось забывать о щепетильности, когда было нужно. Полгода назад один из членов моей команды - к сожалению, уже бывший - справедливо заметил, что обычно археологам приходится слишком быстро расставаться со своими находками и они не успевают к ним привыкнуть, сблизиться с ними, прочувствовать их. У музейных хранителей, даже у посетителей музеев, наверное, больше возможностей побыть наедине стем, что археолог добыл на раскопках. Разумеется, если нужно исследовать артефакт с научными целями, мы получаем к нему доступ; только это совсем не то, что чудесные мгновения, когда остаешься один на один со своим сокровищем в первые часы после того, как отыскал под землей.
- Крутая у нее накидка, - похвалила Дейзи.
- Тебе нравится? У твоего друга байк похожего цвета, - нечаянно вырвалось у меня. Надо же, только что рот открыть боялась - и вдруг ляпнула про Бирна с его чертовым мотоциклом.
Дейзи промолчала.
- Хорошо субботу провели? - спросила я, слыша в собственном голосе интонации тетушки Бетти.
- Покатались не больше часа. Камни из-под колес все ноги мне изуродовали. Но Даррен в любом случае уезжал в Дублин до вечера - какие-то дела в редакции.
- Странно, в четыре часа я видела его в Олдбридже.
- Точно в четыре? Вы уверены?
- Абсолютно. - Если я подставила Бирна, то переживать по этому поводу не собиралась.
- Мне пора, - заторопилась Дейзи. - Спасибо, что показали статую.
- Была рада что-то для тебя сделать.
Задержавшись у двери, Дейзи оглянулась.
- Вот бы моя подружка увидела! Жаль, что нельзя отнести ее к ней домой.
- А в чем дело?
- Она на шестом месяце, и я все наседаю на нее, чтобы маленького грудью выкармливала, а она упирается. Пола дала мне книжку, где написано, почему и матери, и ребенку это на пользу. Представляете, притащи я к ней домой такую статую?! Подружка бы точно обалдела.
Оставалось только посмеяться и над собственным разыгравшимся воображением, и над выдумкой Дейзи носить статую по улицам как рекламу грудного вскармливания.
ГЛАВА 15
- Боже, до чего я рад, что ты здесь! - бросился ко мне Финиан, когда я появилась в прихожей брукфилдского дома. - Отец ушел, и он сидит во дворе один. Зовут его Питер Грут. Я дал ему одну из твоих распечаток о "черной смерти", чтобы не скучал. - С этими словами Финиан вернулся в гостиную, где писательская братия угощалась вином.
Я бросила взгляд на свое отражение в зеркале. Хорошо, что, собираясь в больницу, я надела кремовый льняной костюм. Два дня полуголодного существования - и бедра снова в норме.
Я не задумывалась о том, как может выглядеть бывший полицейский патолог, а то, пожалуй, представила бы себе актера Ричарда Аттенборо, игравшего в фильме "Парк Юрского периода". Мне же из глубины внутреннего дворика помахал рукой золотоволосый голубоглазый бог в яркой полосатой рубашке и сшитых на заказ голубых шортах до колен. Казалось, он явился сюда из Кейптауна на серфинговой доске, оседлав гребень искрящейся под солнцем океанской волны.
- Привет! - Грут встал и крепко, по-деловому пожал мне руку. - Вы Айлин, правильно?
- Почти. Меня зовут Иллон. А вы… Питер? - Даже в босоножках на каблуках я едва доходила ему до груди.