Должно быть, оттенки голубого и сейчас были у меня на уме. В конце концов, я остановилась на шифоновом, цвета морской волны платье с рисунком и босоножках на пробковой танкетке. Приподняв по бокам волосы, заколола их серебряными гребнями, надела каплевидные сережки из лазурита и такое же ожерелье. Подходящей сумочки не нашлось, и я позаимствовала у мамы ее кожаную темно-синюю, которую можно держать в руке или под мышкой.
Стоя перед зеркалом, я сама себе удивлялась. Чего ради было соглашаться? Конечно, своей бесшабашностью Грут так не похож на осмотрительного Финиана. Он, несомненно, разбудил во мне какие-то чувства; надо за собой следить.
Выйдя у ресторана из такси, я заметила, что на парковке яблоку упасть негде, и когда в зале нам сразу предложили столик - кто-то отменил заказ, - мы не долго думая согласились. Посидеть и поболтать в баре не довелось, но я это пережила. Вечерняя жара на моем аппетите никак не сказалась. Пока я усаживалась, Грут стоял, и мне удалось толком рассмотреть, во что он одет: легкий зеленый, как авокадо, пиджак и бледно-желтую рубашку, в которых он выглядел еще более загорелым, кремовые брюки из хлопчатобумажного твила, туфли без шнурков мягчайшей желтой кожи - наверное, из шкурки детеныша газели.
На закуску Грут взял копченого лосося с каперсами и пресные хлебцы, а я - кебаб из угря с беконом. Как основное блюдо оба заказали запеченную щуку, фаршированную шейками речных раков, под белым соусом. Изучив винную карту, мы остановились на белом испанском альбариньо с виноградников Галисии. Оно хорошо сочетается с белым соусом, а дождливый климат его родины обещал - к такому выводу мы пришли путем не слишком серьезных умозаключений, - что и к щуке вино подойдет идеально.
Грут поднял бокал с шерри.
- За ваши удивительные глаза. Только сначала решайте, что они напоминают - африканские лилии или свинцовый корень?
- Второе название кажется малопривлекательным.
- Это необыкновенно красивые, нежно-голубые цветы - точь-в-точь ваши глаза, когда вы улыбаетесь. А название еще одно есть - капский плюмбаго.
- Вы и в цветах разбираетесь?
- Тсс. А то Финиан услышит.
Я рассмеялась.
- Согласна, пусть будет свинцовый корень.
- И я так считаю, - одобрил он.
Мы сделали по глотку шерри.
- Разумеется, глаза истинно кельтской красавицы сравнили бы с ирландским цветком, пусть с таким же странным названием, - поддразнила я. - Воловий язык, скажем. Он здесь повсюду сам по себе растет. Но имейте в виду: стебель у него колючий.
Он улыбнулся.
- Что еще делало кельтскую женщину неотразимой?
- "Овальное лицо, сужающееся книзу. Белая, как свежевыпавший снег, кожа, румяные, словно алые лепестки наперстянки щеки. Брови чернее воронова крыла, жемчужная россыпь зубов меж пунцовых губ. Волосы цвета желтых ирисов на летних заливных лугах или отполированного до блеска червонного золота. Высока и стройна как белая береза…" Сами видите, кое-что общее у меня с ней есть, даже черные как вороново крыло брови. Жаль, волосы такие же, да еще вьются. И до высокой стройной березы недотягиваю - я скорее ее карликовая разновидность.
Грут рассмеялся. Официант принес закуски. Когда Грут выжал на копченого лосося немного лимонного сока, я посоветовала посыпать все черным перцем.
- Мм… вкус, конечно, выиграет. Думаю, ирландцы знают толк в лососе. Он ведь играет заметную роль в кельтской мифологии?
- Вы правы, его считают символом знания. Вообще-то легендарный Мудрый Лосось жил в реке, на берегу которой стоит наш ресторан. Знаменитый воин Финн Маккул обрел мудрость и дар предвидения, когда, жаря лосося, нечаянно обжег большой палец и сунул его в рот.
Грут потрогал лососину на тарелке пальцем и поднес его к губам.
- Значит, если я это сейчас лизну, то стану пророком?
- Очень сомнительно. Тем более что в наши дни лосось скорее символизирует людскую недальновидность.
- Как это?
- Для меня он свидетельство варварского отношения к природе. Лососей вылавливают дрифтерными сетями в Атлантике, такие же ставят на них в устьях рек. А еще рыболовы-спортсмены, браконьеры, стоки промышленных отходов… И когда, наконец, он попадает на стол, вкус у него не тот, что раньше, - спросите Артура Шоу. С другой стороны, тот, кто ест лососину с рыбоводческих ферм, и вкуса настоящего не знает, и рискует отравиться диоксинами, позволив себе больше двух-трех кусочков в неделю. Хватит, пожалуй, а то я вам аппетит испорчу.
- Не получится, - засмеялся Грут и приналег на копченого лосося с еще большим удовольствием. - Никакого чувства вины не испытываю. Хищника совесть заела - можете представить? Не хочу всю жизнь думать о загрязнении атмосферы. Не вижу причин паниковать из-за глобального потепления - что особенного в том, что лето на лето не приходится? А вот глупцом себя чувствую. Даже самый безмозглый хищник не убивает без нужды и не гадит в своем логове. А мы как филовирусы - смертоносные, но близорукие. - Он бросил взгляд на соседний столик, за который официант усаживал какую-то пару.
- Терри Джонстона убил такой вирус?
- Нет. Он умер не от геморрагической лихорадки. Думаю, что я знаю причину, но для доказательства требуется время.
- А мне можете рассказать?
Грут снова покосился на соседний столик, и я посмотрела в том же направлении. Мужчина и женщина сидели молча, с ничего не выражающими лицами. Груту, очевидно, показалось, что они нас подслушивают.
- Не сейчас. Прогуляемся попозже вдоль берега?
- С удовольствием.
Официант налил ему альбариньо. Я наблюдала, как Грут поднял бокал, втянул носом воздух, оценивая букет, потом набрал полный рот вина и, не глотая, перекатывал его по нёбу и языку, пробуя на вкус. Обычно такая дегустация не самое привлекательное зрелище, но у Грута получалось так, что мне даже понравилось.
- Сначала расскажите, как вас угораздило заняться медициной, - попросила я, стараясь не показать, насколько мне интересно все, что имеет к нему отношение.
Грут кивнул официанту, тот разлил вино, убрал тарелки и удалился.
- Можно считать, это у нас семейное, да еще с миссионерским уклоном. Большую часть жизни отец отдал борьбе с туберкулезом в южноафриканских поселениях. Он страшно переживал, когда по ним прокатилась волна СПИДа, возродив болезнь, с которой, как он думал, удалось покончить. Должен признаться, в моем решении стать патологоанатомом никаких великих амбиций спасти мир не было. Но когда в 1994 году формировалась новая полицейская служба, ген благодетеля человечества во мне встрепенулся, и я пошел туда работать. Надеялся, что смогу принести пользу там, где силы правопорядка раньше воевали с народом, вместо того чтобы ему служить.
- И получилось?
- Какое-то время получалось. А потом вышла одна история…
Официант принес запеченную щуку, и мы сидели, откинувшись на спинки стульев, пока он расставлял тарелки.
- А щука в ирландских сказках фигурирует? - поинтересовался Грут.
- Лучше Финиана спросить, он у нас специалист по местной истории и фольклору.
- Еще и фольклорист? Более креативного садовника в жизни не встречал. Ваш Финиан, значит, на все руки мастер.
Не знаю, отчего я слегка покраснела - от слов "ваш" или "на все руки мастер", но что-то мне не понравилось. Вероятно, и то и другое. А может, пристальный взгляд Грута - он словно выискивал слабое звено в наших с Финианом отношениях.
Грут налил еще вина, и мы принялись за еду. Он расспрашивал меня о семье, и я рассказала, что брат - детский врач, живет в Чикаго, женат и у них есть ребенок, что мой отец страдает болезнью Альцгеймера, лежит в частной лечебнице и последние два месяца со здоровьем у него плохо.
- Извините, не знал. Вижу, вы его очень любите - как и я своего когда-то. - В голосе Грута слышалась тоска. Стряхнув набежавшую грусть, он подлил вина мне и себе.
Мне попалось несколько рыбьих косточек, и я вспомнила рассказ Артура Шоу о щучьей голове - к счастью, рыбу подали без нее.
- Только что всплыло в памяти одно поверье, связанное со щукой. В ее голове есть крестообразная косточка, которую носили как амулет от колдовских чар.
Грут нахмурился.
- Странным образом мы возвращаемся к тому, что я рассказывал о своей работе в полиции. Однажды кто-то выкопал из могилы кости Ханнеса Рейла, в прошлом политического деятеля от Национальной партии. Их истолкли, приготовили зелье и продавали как средство мьюти от СПИДа. Осмотреть остатки скелета мне поручило полицейское подразделение по борьбе с оккультными преступлениями. Его учредил и для борьбы с тем, что в обновленной Южной Африке происходило все чаще - кости не только выкапывали, ради них убивали людей. Так я начал расследовать убийства, связанные с охотой за человеческими останками.
Он допил остатки вина в бокале и хотел налить нам обоим еще, но бутылка оказалась пуста.
- Сейчас принесут.
Я скорчила гримасу. Не многовато ли будет? "Не старайся за ним угнаться, Иллон. Пусть гробит себя, раз ему так хочется". Я чувствовала, что пьянею.
- Только без меня, - предупредила я, зная, что все равно присоединюсь, и чувствуя себя гостем графа Дракулы: в обаянии ему не откажешь.
Грут подал знак официанту и продолжил рассказ:
- В следующие два года я много жуткого насмотрелся - особенно когда были замешаны дети. Однако со временем стало казаться, что деятельность подразделения все больше напоминает охоту на ведьм - повсюду мерещатся происки Сатаны. Сам я, учтите, в дьявола не верю.
- И поэтому вы ушли из полиции?
- Поэтому я ушел из подразделения. А с полицией расстался из-за несогласия с нашей системой правосудия. И еще из-за гибели отца.
- Как он погиб?
- Убили за то, что не смог сказать, который час.
- Не поняла.
Грут налил нам вина из второй бутылки и как следует приложился к бокалу.
- Пять лет назад он шел по улице в центре Йоханнесбурга. Чернокожий парень спросил у него, который час. Накануне у отца остановились часы, он собирался купить новую батарейку, и они были у него на запястье. Когда он ответил, что не знает, парень рассвирепел и попытался часы отобрать. Отец сопротивлялся, нападавший вытащил пистолет и выстрелил ему в живот. Пока отец, истекая кровью, лежал на тротуаре, мерзавец сорвал часы, увидел, что они стоят, швырнул на землю и снова выстрелил - на этот раз в голову.
В суде защита напирала на то, что отец не мог не знать, что в городском районе, где закон бессилен, разгуливать с дорогими часами опасно, и надо было сразу их отдать. Как еще они заявили, у подзащитного - нигде не работающего бродяги - СПИД и причина неадекватного поведения - патологические изменения в мозгу. Его признали виновным в убийстве. Приговор - три года тюрьмы. Судья решил, долго в камере ему не протянуть и такой срок равносилен пожизненному заключению… Через двенадцать месяцев убийца вышел на свободу. Если вы не поняли, что в действительности происходило, добавлю - судья был белым.
На мой взгляд, это классический пример несоразмерной компенсации за обиды и унижения прошлого. Отец не заслуживал, чтобы его принесли в жертву на алтарь политкорректности. Словно им было мало того, что по иронии судьбы его убил один из больных и обездоленных, которым он всю жизнь помогал.
Грут не скрывал горечи. Допив все, что оставалось в бокале, он наполнил его доверху.
Себе я позволила налить самую малость.
- Как страшно, - сказала я. - Но то доброе, что ваш отец сделал, останется. Люди, которым он вернул здоровье, помнят его и еще долго будут ему благодарны.
Грут вздохнул.
- Вы правы, конечно. Иногда трудно предвидеть, чем все кончится. - Он поднял бокал. - Надеюсь, вам это удастся.
- Что вы хотите сказать?
- Иммиграция очень многое изменила в вашей стране. Я слышал, еще недавно в Ирландии практически не было выходцев из развивающихся стран, не считая студентов. А сейчас, наверное, есть города, где немалая часть жителей - иностранцы по происхождению. Среди них всегда найдутся люди, которые упрямо держатся за свою веру и обычаи, - в этом нет ничего страшного, пока такое меньшинство не становится слишком многочисленным. И тогда вы столкнетесь с тем, что значительное число живущих в вашей стране людей не хотят принимать ни ваши законы, ни политическую систему, ни культурные ценности.
- Разве европейские колонисты в Африке вели себя иначе?
- Тушё - вы сразу положили меня на лопатки. Но если понятно, что они ошибались, зачем позволять другим - не важно кому - колонизировать себя теми же методами?
- Смотря что понимать под "колонизацией".
- Объясню на примере инфекционных заболеваний. Полагаю, мы оба согласны, что методы европейцев были зачастую жестокими и кровавыми - скажем, вроде лихорадки Эбола.
Я утвердительно кивнула.
- Однако колонизировать можно и не спеша, втихомолку, почти незаметно - так убивает СПИД. Поймите правильно - эту тему нужно обсуждать. Я здесь всего ничего, но вижу, что проблема существует, а никому до нее дела нет.
Некоторые высказывания Грута и раньше ставили меня в тупик. Если не знать о прошлом его семьи и о том, что сам он активно участвовал в движении против апартеида, они казались расистскими. Может быть, после недавних событий в Южной Африке он вел себя как разочарованный идеалист. А возможно, глубокая причастность к постколониальной, разнородной в расовом отношении культуре давала ему право говорить о вещах, которые нельзя замалчивать, даже если разговор оскорбляет мой слух.
- Вам не расхотелось погулять у реки? - спросила я.
ГЛАВА 19
Мы спустились по деревянным ступенькам позади ресторана на посыпанную гравием дорожку, тянувшуюся параллельно реке, и двинулись в сторону моста, который мы с Фрэн рисовали в субботу. На минуту остановились, чтобы взглянуть на бежавший внизу речной поток. Шел одиннадцатый час вечера, но небо еще окончательно не потемнело и последние проблески света отражались на поверхности воды.
- Я подумал о людях, которые сегодня утонули, - нарушил молчание Грут. - Это та самая река?
- Да, Бойн.
- Купаться здесь можно?
- Когда я была совсем маленькой, еще купались. Потом строительство дренажной системы погубило реку и безопасных мест поблизости не осталось.
- И вы никак не можете с этим смириться?
- Наверное, от отца Финиана заразилась - дня не проходит, чтобы он не помянул недобрым словом тех, кто проталкивал строительный проект.
- Странное слово - "заразилась". Его обычно связывают с чем-то негативным, а разве плохо, если кто-нибудь заразительно смеется или еще как-то положительно влияет на наши чувства? - Грут замолчал и взял меня за руку. - Вы понимаете, что я хочу сказать?
- Давайте пока не отвлекаться от прямого значения слова. - Я освободила руку. - Вы говорили, что знаете причину смерти Терри Джонстона. - Как хорошо, что я смогла произнести это совершенно спокойно - не хотелось показывать свое волнение.
Мы не спеша пошли дальше в сторону моста.
- Тогда слушайте, но сразу предупреждаю: это больше мои предположения. В подобных случаях аутопсия окончательного ответа не дает. Необходимы лабораторные исследования. Начну с того, что СПИД диагностировали верно. Признаки налицо: верхние легочные доли изрешечены цистами - за последние годы я таких насмотрелся, - в легких есть и более крупные каверны, наполненные гноем; в печени, селезенке и почках - множественные абсцессы; лимфатические узлы в грудной области увеличены до того, что некоторые прорвало; значительное количество кровянистой жидкости в легких и брюшной полости. Я просмотрел историю болезни и уточнил симптомы заболевания с лечащими врачами. Они отмечают жар и дезориентацию во времени и в пространстве, острую легочную инфекцию, некротическую пневмонию, гнойничковые изъязвления на коже, заражение крови.
Исходя из этого, заподозрить можно и грибковую инфекцию, и геморрагическую лихорадку, и туберкулез, и даже чуму. Однако анализы крови и гнойных выделений ни одной из этих болезней не подтверждали. Тут я узнаю о ребенке, поступившем в больницу после игры на кладбище, где разлилась трупная жидкость. И я спрашиваю себя: какая болезнь умеет прикинуться несколькими заболеваниями сразу, чем можно заразиться от контакта с почвой или стоячей водой, что особенно опасно для страдающих диабетом и ВИЧ-инфицированных взрослых, но и здоровых детей тоже не пощадит? Ответ один - мелиоидоз, проще - ложный сап.
У меня это название ассоциировалось с чем-то вроде ангины, но никак не с теми пожирающими людей заживо чудовищами, которых он только что перечислил.
- Я практически ничего о нем не знаю.
- Это бактериальная инфекция, попадающая в организм через слизистую оболочку, повреждения кожного покрова, при вдыхании пыли или водных частиц. Бывали случаи передачи от человека человеку, в том числе и венерическим путем. Единственно надежный способ выявить возбудителя - Burkholderia pseudomallei - лабораторные исследования. Идентифицировать его непросто, особенно в начальной стадии. Некоторым микробиологам это все же удается - по специфическому сладковатому гнилостному запаху; правда, нюхать лабораторные стеклышки не рекомендуется. Поэтому, как я уже говорил, сейчас можно лишь предполагать. Ко всему прочему есть еще одна немаловажная проблема - ложный сап встречается только в тропиках.
Мы остановились, пока я пыталась осмыслить услышанное.
- Тогда как он мог оказаться здесь, на ирландском кладбище? Да еще в гробу, которому сотни лет?
Грут только руками развел.
- Понятия не имею.
Мы пошли дальше, направляясь к мосту. Вместо бликов уходящего солнечного света в реке теперь покачивалось отражение луны, и водная рябь дробила его на осколки. Я подняла глаза и увидела в небе бледный полумесяц, похожий на венецианскую маску.
- Я разыскала товарищей мальчика. Врачи ошибаются, думая, что они не играли внутри ограждения. Я выяснила: все там побывали. Чем объяснить, что заболел только один?
- Странно. Впрочем, инкубационный период у ложного сапа может длиться дни, а может - недели, и полностью исключать, что они заразились, нельзя.
- Разве невозможно другое объяснение?
- Например?
- Почва на кладбище не инфицирована, а Стивен Болтон заразился как-то иначе.
- Скорее всего, Иллон, вы принимаете желаемое за действительное. Такая вероятность близка к нулю.
До старого каменного моста оставалось всего ничего. Пройдя под последней аркой, можно по ступенькам подняться на дорогу и при желании вернуться в ресторан. Не успела я об этом подумать, как из сгустившейся под мостом тени внезапно появился человек в темной одежде и пошел нам навстречу.
Мы полагали, что он пройдет мимо, но, поравнявшись, незнакомец остановился. Мне показалось, я уже где-то видела его восковое лицо и зачесанную назад гриву седых волос. Вспомнила - в воскресенье в церкви.
Человек напряженно всматривался в лицо Грута.
- Мне нужно поговорить с вами, доктор Грут. - Такое произношение бывает у англичан, получивших хорошее образование.
Грут сделал шаг назад.
- Мы знакомы?
- Встречаться не приходилось. Меня зовут Мортимер, Росс Мортимер. Я хотел бы поговорить с вами о Терри Джонстоне. - У мужчины была кожа как у ящерицы, безгубый рот и морщинистые лиловые перепонки вместо век.
Мы с Грутом переглянулись.
- Как вы меня нашли? - спросил Грут.