- Конечно, - сказала я и подумала, что Джейкоби уже перекрыл кислород расследованию. Обхватив голову руками, я наблюдала, как Джо подзывает официанта и заказывает вино. Потом он взглянул на меня и одарил загадочной улыбкой.
Я откинулась на спинку стула. Эта улыбка сделала его похожим на парнишку, который что-то скрывает.
Я поинтересовалась, что происходит, но он принялся пробовать вино. Потомив меня еще некоторое время в ожидании, он наконец склонился над столом и взял мою руку.
- Ну, Блонди, догадайся, кто мне звонил сегодня из Пентагона?
Глава 9
- О Боже! - невольно вырвалось у меня. - Не говори!
Я не сумела сдержаться, испугавшись, что Джо возвращается работать в Вашингтон, - а я даже мысли этой не могла вынести.
- Линдси, полегче. Разговор шел о поручении. Не исключено, что новые поручения, и весьма выгодные, станут хорошей рекламой для моего консультационного бизнеса.
Когда я познакомилась с Джо, работая над одним делом, его визитка гласила: "Заместитель начальника службы национальной безопасности". Он был лучшим по борьбе с терроризмом в Вашингтоне. И именно эту работу бросил Джо, чтобы перебраться на другое побережье и остаться со мной.
Его профессиональные навыки и репутация оказались выше всяких похвал, однако в Сан-Франциско все складывалось не так быстро и радужно, как хотелось бы.
Я расслабилась. Я улыбнулась. Я сказала: "Фу-у-у. Ты напугал меня, Джо" - и начала за него тревожиться.
- Тогда расскажи мне об этом поручении.
- Конечно, только давай сначала сделаем заказ.
Я не помню, что выбрала из меню, ведь когда нам подали еду, Джо сказал мне, что едет на конференцию в Иорданию - и уже утром. И пробудет там не меньше трех недель, а может, и больше.
Джо отложил вилку и спросил:
- Что не так, Линдси? Тебя что-то беспокоит?
Он спрашивал меня ласково. Он действительно хотел понять, но кровь уже забурлила в моих жилах, и я не смогла ответить так же приветливо.
- Завтра - твой день рождения, Джо. Мы собирались отправиться на выходные к Кэт, помнишь?
Кэтрин - моя сестра, на шесть лет младше меня жила в симпатичном прибрежном городке Халф-Мун-Бей с двумя дочками. Я намеревалась устроить настоящий семейный уик-энд - драгоценное время, проведенное с Джо и той единственной семьей, которая у меня имелась.
- Мы сможем побыть у Кэт и в другой раз, любовь моя. Мне необходимо поехать на конференцию. Кроме того, Линдси, в день рождения мне нужна только ты и этот вечер.
- Я не могу сейчас с тобой говорить, - сказала я, бросая свою салфетку на стол. Потом вскочила, загородив часть проецируемой картинки, и услышала, как люди просят меня сесть.
Пройдя через ресторан, я двинулась к выходу по длинному коридору, украшенному нишами с высокими свечами, и, вытащив из кармана телефон, стала вызывать такси.
Я ждала такси, обуреваемая сначала гневом, потом пришло оцепенение и, наконец, злость на себя.
Я поступила как обычная тупая блондинка - тот тип женщин, который всегда презирала.
Глава 10
"Вот чертова кукла!" - сказала я себе. Наклонилась к окошку, дала таксисту пять долларов и отправила его восвояси.
Затем я проделала обратный путь через романтичный длинный коридор со свечами, через ресторан, прямиком к дальнему саду.
Я подошла к столику, когда официант убирал тарелки.
- Эй, впереди, сядьте! - снова закричал кто-то из посетителей. - Вы. Да, вы.
Я села напротив Джо и сказала:
- Я вела себя глупо, прости.
Выражение его лица поведало мне, как сильно я его ранила.
- И ты меня прости, - ответил он. - Мне не следовало тебя так огорошивать, но я не думал, что ты среагируешь подобным образом.
- Нет, не извиняйся. Ты был прав, а я повела себя как полнейшая идиотка, Джо. Ты простишь меня?
- Я уже тебя простил. Но, Линдси, во время каждой ссоры трещина в наших отношениях делается все шире.
- Скоро провалимся? - попыталась я пошутить.
Джо улыбнулся, но это была печальная улыбка.
- Тебе скоро стукнет сорок.
- Я знаю. Спасибо за напоминание.
- А мне исполняется сорок семь, как ты уже заметила, завтра. В прошлом году я просил тебя выйти за меня замуж. Кольцо, подаренное мной, все еще лежит в коробочке в ящике комода, а не красуется у тебя на пальце. Что я хочу на свой день рождения? Хочу, чтобы ты приняла решение, Линдси.
В этот чрезвычайно неловкий момент три молодых официанта возникли около нашего столика с небольшим тортом с зажженными свечками и принялись петь для Джо "С днем рождения тебя". В точности как я планировала.
Песня была подхвачена другими посетителями ресторана, и множество взглядов устремилось к нам. Джо улыбнулся и задул свечи. Потом взглянул на меня, его лицо светилось любовью.
- И не проси, Блонди. Я не скажу, чего пожелал.
Чувствовала ли я себя предательницей, испортившей вечер?
Чувствовала.
Знала ли я, как мне поступить с желанием Джо и тем кольцом с бриллиантом из черной бархатной коробочки?
Не знала.
Но я была абсолютно уверена, что моя нерешительность никак не связана с Джо.
Глава 11
Мы проснулись еще до рассвета и страстно занялись любовью, не говоря ни слова. Разметавшиеся волосы, опухшие губы, сброшенные на пол подушки.
Неистовая страсть подпитывалась поселившейся в сердцах уверенностью - мы зашли в тупик. И ни один из нас не мог бы сказать ничего нового, чего бы уже не знал второй.
Кожа блестела от пота, мы лежали бок о бок, крепко обнявшись. Ультрасовременные часы на прикроватной тумбочке проецировали на потолок красные цифры: время и уличную температуру.
Пять пятнадцать.
Одиннадцать градусов.
- Мне приснился хороший сон, - сказал Джо. - Всё будет отлично.
Он убеждал меня? Или самого себя?
- О чем сон?
- Мы купались вместе, обнаженные, у водопада. Вода. Сексуально, верно?
Он выпустил мою руку. Матрас прогнулся. Джо встряхнул одеяло и накрыл им меня.
Я лежала в темноте и слушала звук льющейся в душе воды, едва сдерживая слезы и чувствуя себя подавленной и неопределившейся. Я задремала и проснулась, когда Джо коснулся моих волос.
- Я уже ухожу, Линдси.
Я потянулась, обняла его за шею, и мы поцеловались в темноте.
- Хорошей поездки. Не забывай писать.
- Я позвоню.
Было неправильно позволить Джо уехать после такого прохладного прощания. Входная дверь закрылась. Замок щелкнул.
Я выскочила из кровати.
Натянув джинсы и один из свитеров Джо, я босиком бросилась в коридор. Нажала на лифте кнопку "вниз", и последовало долгое ожидание, пока кабина поднимется обратно на одиннадцатый этаж и откроет двери.
Меня охватило отчаяние - лифт так медленно опускался. Я представила, что вещи Джо уже уложены в багажник, а машина движется вдоль Лэйк-стрит и, набирая скорость, мчится в аэропорт.
Но когда лифт наконец выпустил меня в холл, через стеклянную дверь я увидела Джо, стоящего возле "линкольна". Я промчалась мимо консьержа и выскочила на улицу, выкрикивая имя своего мужчины.
Он поднял глаза, раскрыл объятия, и я упала в них, прижалась лицом к его куртке, чувствуя, как хлынули слезы.
- Я люблю тебя так сильно, Джо.
- Я тоже люблю тебя, Блонди.
- Джо, когда мы купались у водопада, на мне было кольцо?
- Да, с большим старинным бриллиантом. Его можно было разглядеть даже с Луны.
Я рассмеялась ему в плечо. Мы обнимались и целовались, снова и снова, пока водитель не пошутил:
- Оставьте немножко и на потом, ладно?
- Мне нужно ехать, - сказал Джо.
Я неохотно отступила, и он забрался в машину.
Я помахала, и Джо помахал мне в ответ, а черный "линкольн" уже увозил прочь мою любовь.
Глава 12
Юки находилась в своем кабинете - одной из дюжины неуютных клетушек без окон, обустроенных в здании суда специально для помощников окружного прокурора. Она была полностью готова и уже облачилась в свое "судебное" одеяние: серый костюм от Энн Кляйн, бледно-розовая шелковая рубашка и туфли за триста долларов, купленные за полцены в универмаге "Нойман".
Шесть тридцать утра.
Примерно через три часа она произнесет последнюю обвинительную речь по ужасно кровавому делу двадцатипятилетней Стейси Гленн, бывшей королевы карнавала, оказавшейся одновременно и красавицей, и чудовищем.
То, что Стейси Гленн сотворила со своими родителями, было отвратительно, беспричинно и непростительно, и Юки намеревалась прищучить эту психопатку и засадить ее. Но несмотря на всю целеустремленность и способность находить и приводить лучшие доказательства, за ней все равно закрепилась определенная слава - проваливать обвинение. И Юки это убивало.
Дела обстояли следующим образом.
Если Стейси выкрутится, то Юки, как бы она это ни ненавидела, придется вернуться к делам по гражданским правам и заниматься разводами богачей и переговорами о заключении контрактов. И это только при условии, что ее не уволят еще раньше.
Юки ссутулилась и принялась перебирать стопку карточек. Каждая из них содержала ключевой момент, с помощью которого она должна будет убедить жюри присяжных.
Пункт первый: Стейси Гленн в два часа ночи покинула апартаменты в Потреро-Хилл и проехала сорок миль на своей приметной "субару-форестер", в том числе и по мосту Золотые Ворота, до дома родителей, находящегося в округе Марин.
Пункт второй: Стейси Гленн вошла в дом родителей между тремя и тремя пятнадцатью ночи, воспользовавшись запасным ключом, который был спрятан под камнем в виде сердца возле входа. Она прошла через кухню в гараж, взяла лом и поднялась с ним в хозяйскую спальню, где нанесла каждому из родителей несколько ударов по голове.
Пункт третий: соседка свидетельствовала, что часа в три видела на подъездной дорожке к дому Гленнов красную "субару" с большими колесами и узнала в ней машину Стейси.
Пункт четвертый: оставив родителей умирать, Стейси Гленн вернулась домой, приблизительно в четыре тридцать пять проехав через пункт взимания дорожных сборов.
Именно это время было наиболее важной точкой в доказательствах Юки относительно ночных перемещений Стейси Гленн и полностью опровергало утверждения последней, что во время нападения на родителей она была одна дома и спала.
Пункт пятый: Стейси Гленн являлась безудержным шопоголиком, погрязшим в долгах. Живыми ее родители ничего для нее не стоили, зато они стоили миллион долларов мертвыми.
Пункт шестой: у Стейси Гленн были мотивы, средства и возможность, а еще имелся свидетель преступления.
Именно этот свидетель и являлся девяностопроцентным гарантом победы Юки.
Юки скрепила карточки резинкой и убрала их в сумочку. Опершись подбородком на сложенные руки, она задумалась о своей матери, Кейко Кастеллано, умершей насильственной смертью. Кейко безумно любила свою дочь, и Юки даже сейчас чувствовала успокаивающее присутствие матери.
- Мамочка, побудь сегодня со мной в суде и помоги победить, хорошо? - сказала Юки вслух. - Нежно тебя целую.
Чтобы убить время, она навела порядок в ящике с карандашами и ручками, выбросила мусор, удалила ненужные файлы из адресной книги и сменила свою слишком яркую блузу на более сдержанную сине-зеленую рубашку, висевшую за дверью в специальном пакете из прачечной.
В восемь пятнадцать второй помощник Юки, Ники Геймс, появился на этаже и неспешно двинулся по коридору, выкрикивая ее имя.
- Ники, удостоверься только, что "Пауэр Пойнт" работает. Мне от тебя больше ничего не требуется.
- Я - тот, кто тебе нужен, - пошутил Ники.
- Отлично. Закрой свой рот, и пошли.
Глава 13
Юки поднялась из-за стола обвинителя, когда судья Брендан Джозеф Даффи вошел в зал через панельную дверь за скамьей и занял свое место между флагами и перед большой государственной печатью штата Калифорния.
У Даффи было телосложение бегуна, седеющие волосы и крупные прямоугольные очки, которые он носил на кончике носа. Выдернув из ушей наушники от айпода, он вскрыл жестяную банку спрайта и, когда присутствующие уселись, попросил судебного исполнителя пригласить в зал присяжных.
Сидящий через проход оппонент Юки, весьма уважаемый защитник по уголовным делам Филипп Р. Хоффман, тихонько шептался о чем-то со своей клиенткой, Стейси Гленн.
Высокий - под метр девяносто, сутулый, сорокадвухлетний Хоффман являлся обладателем пышной черной шевелюры. Сегодня он облачился в темно-синий костюм от Армани и розовый шелковый галстук.
Как и Юки, Хоффман был педантом.
В отличие от нее его рейтинг побед-поражений вывел его в другую, более высокую лигу. Обычно плата за его услуги начиналась от девятисот долларов в час, но сейчас он защищал Стейси Гленн на общественных началах. Хоффман не был альтруистом. Зал суда ломился от прессы, и их репортажи отсюда приносили миллионы его фирме.
Стейси Гленн была красивой голубоглазой брюнеткой с румянцем на щечках, который только подчеркивал тюремную бледность. Безвкусный костюм в неприглядную бледно-зеленую клетку выставлял ее скорее школьной учительницей или обычной статисткой, но никак не расчетливой, способной на убийство транжирой-психопаткой, которой она являлась на самом деле.
Рядом с Юки хрипло дышал Ники Геймс, страдающий хроническим аденоидным насморком, а в это время присяжные входили в зал через боковую дверь и рассаживались по своим местам.
Судья Даффи поприветствовал присяжных, объявил, что сегодня обе стороны произнесут свою заключительную речь и присяжные смогут начать обдумывание приговора.
Даффи сделал большой глоток содовой прямо из банки и спросил:
- Мисс Кастеллано, обвинение готово?
- Да, ваша честь.
Взяв свои заметки, Юки направилась к возвышению в центре обитого дубовыми панелями зала. Она улыбнулась двенадцати присяжным и двум запасным, чьи гримасы, смех и даже закатывание глаз за прошедшие шесть недель выучила наизусть, и сказала:
- Всем доброе утро!
И, указав на обвиняемую, заговорила со всей искренностью, на какую была способна:
- Стейси Гленн - испорченная женщина и нераскаявшийся убийца. Она убила своего отца, который ее обожал. Она сделала все возможное, чтобы убить свою мать, и думала, что ей это удалось. Она безжалостно убивала своих родителей, потому что хотела получить выплату по страхованию их жизни в один миллион долларов. Она сделала это из-за денег.
Юки перешла к краткому изложению фактов: в дополнение к показаниям служащего по взиманию платы за пользование платной дорогой и к показаниям соседки Гленнов она напомнила им о звонке Стейси страховому брокеру, с целью выяснить состояние страхового полиса родителей.
Наконец, она напомнила присяжным показания инспектора Пола Чи, уважаемого детектива из отдела по расследованию убийств Сан-Франциско, и Линн Коломелло - опытного врача.
- Инспектор Чи и врач "скорой неотложной помощи" Линн Коломелло заявили, что Роуз Гленн была при смерти, когда они обнаружили ее в кровати рядом с мертвым мужем. Она была еще в здравом уме, - сказала Юки присяжным. - Роуз Гленн смогла выполнить указания врача. Она знала, кто напал на нее, и, что важно, была способна передать эту информацию полиции. Вам известно, что инспектор Чи имел при себе видеокамеру, когда его тем утром вызвали на место преступления. Осознав, что миссис Гленн еще жива, он записал на видео их разговор, в надежде сделать эту запись предсмертным заявлением женщины. Роуз Гленн четко знала, кто напал на нее. И ее слова с этой пленки скажут вам больше, чем мои. Ники, пожалуйста, запускай.
Глава 14
На экране, располагавшемся сбоку от судьи и недалеко от присяжных, появилось тусклое изображение места убийства.
Объектив видеокамеры сфокусировался на спальне с огромной кроватью. Постельное белье оказалось смятым и темным от засохшей крови. Скрюченное мужское тело располагалось на дальнем краю кровати, лицо было отвернуто от объектива, брызги крови и ошметки мозга покрывали деревянное изголовье, на голове и горле виднелись глубокие раны.
Женская рука, похожая на длань призрака, поднялась и призвала снимающего подойти ближе. Звук дающегося с трудом дыхания становился все громче по мере того, как камера приближалась к кровати.
Увиденное дальше пугало и потрясало одновременно: несмотря на полностью раздробленную челюсть и выбитый глаз, Роуз Гленн была жива.
- Я - инспектор Пол Чи, - произнес мужской голос за камерой. - "Скорая" уже едет, миссис Гленн. Вы меня слышите?
Поразительно, но подбородок женщины медленно двинулся вниз, потом обратно вверх.
- Вас зовут Роуз Гленн?
Женщина снова кивнула.
- Рональд Рейган - президент Соединенных Штатов?
Роуз Гленн едва заметно повела головой из стороны в сторону - нет.
- Роуз, вы знаете, кто сделал это с вами и вашим мужем?
И хотя дыхание женщины стало более прерывистым, она все равно смогла опустить и поднять подбородок, кивая.
- На вас напал незнакомый человек? - спросил ее Чи.
Роуз снова отрицательно мотнула головой.
- На вас напал член семьи?
Она кивнула.
Неожиданно затрещала полицейская рация, и в комнату с шумом въехала каталка, загородив обзор камеры. Однако картинка почти тут же прояснилась.
Врач "скорой помощи" со стянутыми в хвост светлыми волосами произнесла хриплым прокуренным голосом:
- Матерь Божья! Она жива!
Этим врачом, уже дававшим показания перед присяжными, была Линн Коломелло. На записи она поспешила к Энтони Гленну, чтобы прощупать его пульс. Чи снова обратился к умирающей женщине:
- Роуз, на вас напал сын? Ваш сын, Руди, сделал это?
Роуз Гленн медленно, с усилием помотала головой - нет.
Звуки шагов помешали дальнейшим вопросам, в комнату вошли еще два врача. Они заговорили о том, что необходимо сделать для женщины в первую очередь, подтащили кислородный баллон и начали вставлять канюли Роуз в ноздри.
- Мне нужна еще одна секунда, - послышался спокойный голос Пола Чи, обращенный к медикам. Потом он заговорил с жертвой: - Роуз, Роуз, нападавшим была ваша дочь, Стейси?
Женщина утвердительно кивнула.
- Роуз, вы говорите, что это совершила ваша дочь, Стейси?
- Дааа, - выдохнула женщина.
Казалось, воздух покидает ее легкие, словно женщина на последнем выдохе сообщает Чи, кто ее убил, - ужасный звук.
Потом, по счету Коломелло, врачи быстро переложили Роуз на каталку. Больше никаких вопросов не последовало.
Экран потемнел, и в зале суда загорелся свет. Присяжные уже смотрели эту запись прежде, но она была лучшим аргументом Юки, и та надеялась, что увиденное потрясет их снова.
Юки прочистила горло и продолжила: