Малоун вспомнил, что говорилось в одном из Евангелий о смерти Христа: после того как его сняли с креста, его завернули в полотно - такой святой символ, что Папа Римский впоследствии объявил, что мессу следует служить только над льняной скатертью. Туринская плащаница, о которой упомянул Марк, являет собой кусок саржевой ткани, на которой запечатлелся образ мужчины шести футов ростом, с острым носом, волосами до плеч, разделенными на прямой пробор, густой бородой и с ранами от распятия на руках, ногах, голове и многочисленными следами бича на спине.
- Изображение на плащанице, - сказал Марк, - это не Христос. Это Жак де Моле. Он был арестован в октябре тысяча триста седьмого года и в январе тысяча триста восьмого был распят на двери в парижском Тампле. Над ним решили поиздеваться за то, что он мало верил в Иисуса как Спасителя. Пытку придумал великий инквизитор Франции Гийом Эмбер. Затем де Моле завернули в плащаницу, которую орден хранил в парижском Тампле и использовал во время церемоний посвящения. Теперь мы знаем, что молочная кислота и кровь из искалеченного тела де Моле смешались с ладаном, и так отпечатался этот образ. Есть даже современный пример. В тысяча девятьсот восемьдесят первом году в Англии больной раком оставил отпечатки своих рук и ног на простыне.
- Помнится, я читал, - заметил Малоун, - что в конце тысяча девятьсот восьмидесятых годов Церковь позволила подвергнуть Туринскую плащаницу осмотру под микроскопом и углеродному анализу. Результаты исследования показали, что это не мазки кистью. Углеродный анализ установил, что ткань относится не к первому столетию, а к периоду с конца тринадцатого до середины четырнадцатого веков. Тогда пресса подняла шумиху, и многие подвергли сомнению результаты анализов, утверждая, что образец был испорчен или это была позже отреставрированная часть оригинала.
- Изображение на плащанице соответствует де Моле, - продолжил Марк. - В Хрониках есть его описание. Ко времени, когда его подвергли пыткам, его волосы отросли, борода была нестрижена. Покров, в который заворачивали де Моле, забрал из Тампля один из родственников Жоффрея де Шарни. Де Шарни был сожжен на костре в тысяча триста четырнадцатом году вместе с де Моле. Его семья хранила ткань как реликвию и позднее заметила, что на ней отпечатался образ. Впервые плащаница была запечатлена на религиозном медальоне в тысяча триста тридцать восьмом году и обнародована в тысяча триста пятьдесят седьмом году. Когда ее первый раз показали, люди немедленно отождествили отпечатавшийся образ с Христом, и семья де Шарни не стала опровергать это. В конце шестнадцатого века Церковь присвоила плащаницу, объявив ее святой реликвией и acheropita - не созданной рукой человека. Де Рокфор хочет вернуть плащаницу. Она принадлежит ордену, а не Церкви.
Торвальдсен покачал головой:
- Глупость какая.
- Это его идея.
Стефани не собиралась скрывать раздражение:
- Урок Библии был захватывающим, Хенрик. Но я все еще жду, когда ты расскажешь правду о том, что здесь происходит.
Датчанин лишь улыбнулся.
- Считайте это проявлением моей нетерпеливости. - Стефани вытащила телефон. - Позвольте мне вам сказать. Если в ближайшие несколько минут я не получу внятные ответы, я позвоню в Атланту. Я сыта по горло Раймоном де Рокфором, так что мы предадим огласке эту охоту за сокровищами и покончим с этим безобразием.
ГЛАВА XLVII
- Ты не можешь сделать этого, - обратился Марк к матери. - Последнее, что нам надо, - это вмешательство правительства.
- Почему? - спросила Стефани. - Надо разобраться с этим аббатством. То, чем там занимаются, имеет мало отношения к религии.
- Напротив, - возразил Жоффруа дрожащим голосом. - Там царит великое благочестие. Жизнь братьев посвящена поклонению Богу.
- А в промежутках между молитвами вы учитесь работать с взрывчаткой, рукопашному бою и снайперской стрельбе. Несколько противоречиво, вам не кажется?
- Нет, - твердо сказал Торвальдсен. - С самого начала тамплиеры посвящали жизнь Богу и при этом были грозной военной силой.
Стефани не утратила своей решительности.
- Сейчас не тринадцатый век. У де Рокфора есть и программа действий, и сила, чтобы навязывать ее другим людям. Сегодня это называется терроризмом.
- Ты ни капли не изменилась, - констатировал Марк.
- Нет, не изменилась. Я все еще считаю, что тайные организации с деньгами, оружием и врагами - это проблема. Моя работа - разбираться с ними.
- Это тебя не касается.
- Тогда зачем твой магистр втянул меня в это?
Хороший вопрос, подумал Малоун.
- Мистер Малоун, - любезно сказала Кассиопия, - не хотели бы вы посмотреть, как реставрируется замок?
Очевидно, она хотела поговорить с ним наедине. Хорошо - у него тоже была парочка вопросов.
- С удовольствием.
Кассиопия отодвинула стул и встала из-за стола.
- Позвольте, я вам покажу. Это даст время остальным поговорить - что необходимо, как я вижу. Пожалуйста, будьте как дома. Мы с мистером Малоуном скоро вернемся.
Кассиопия повела его во двор, залитый ярким полуденным солнцем. Они неторопливо прогуливались по тенистой аллее по направлению к автостоянке и строившемуся замку.
- Когда мы закончим, - рассказывала Кассиопия, - замок будет точно таким, как семьсот лет назад.
- Большой труд.
- Люблю хорошо поработать.
Они прошли на стройплощадку через широкие деревянные ворота и вошли в какой-то сарай со стенами из песчаника, внутри которого помещалась современная диспетчерская. Снизу доносились запахи пыли, лошадей и отходов, там суетилось около сотни людей. Было полное ощущение, что он оказался в далеком прошлом.
- Уже заложили фундамент по всему периметру и строят западную защитную стену, - продолжила Кассиопия, указывая рукой. - Скоро приступим к угловым башенкам и центральным строениям. Но это занимает много времени. Нам приходится делать кирпичи и известку, обрабатывать камень и дерево точно так же, как семь веков назад, используя те же методы и инструменты и даже надевая такую же одежду.
- Пища у них тоже семивековой давности?
Она улыбнулась.
- У нас есть кое-какие современные удобства. - Она провела его по стройплощадке и вверх по склону холма на маленький уступ, откуда было все хорошо видно. - Я часто прихожу сюда. Сто двадцать мужчин и женщин трудятся здесь целый день.
- Ничего себе. Это же стоит кучу денег.
- Мелочь по сравнению с удовольствием созерцать историю.
- Ваше прозвище Инженер. Это они вас так называют? Инженер?
- Да, строители меня так прозвали. Я училась технологиям средневекового строительства. Сама создала проект постройки.
- Знаете, с одной стороны, вы нахальная сучка. Но с другой - с вами довольно интересно.
- Я поняла, мое замечание о том, что случилось с сыном Хенрика, было неуместным. Почему вы не отплатили мне тем же?
- За что? Вы понятия не имели, о чем говорили.
- Я попробую больше не делать поспешных суждений.
Малоун хмыкнул:
- Сомневаюсь, и я не такой чувствительный. Давно нарастил толстую шкуру. Приходится, в нашем-то бизнесе.
- Но вы ушли в отставку.
- Мы в отставку не уходим. Просто теперь я чаще нахожусь вне линии огня, чем на ней.
- Значит, вы помогаете Стефани Нелл чисто по-дружески?
- Это вас удивляет?
- Вовсе нет. На самом деле это полностью соответствует вашему характеру.
Пришел его черед удивляться.
- Откуда вы знаете о моем характере?
- Когда Хенрик пригласил меня участвовать в этом деле, я многое узнала о вас. У меня есть друзья среди ваших бывших коллег. Все они отзывались о вас исключительно похвально.
- Приятно слышать, что меня помнят.
- Вы много знаете обо мне? - спросила Кассиопия.
- Самую малость.
- У меня много странностей.
- Тогда вы с Хенриком, должно быть, хорошо ладите.
Она улыбнулась:
- Вижу, вы хорошо его знаете.
- Как долго вы знакомы?
- С детства. Он знал моих родителей. Много лет назад он рассказал мне о Ларсе Нелле. То, над чем работал Ларс, меня очаровало. Так я стала его ангелом-хранителем, хотя он скорее считал меня демоном. К несчастью, я не смогла помочь ему в последний день его жизни.
- Вы там были?
Кассиопия отрицательно покачала головой:
- Он отправился на юг, в горы. Я была здесь, когда Хенрик позвонил мне и сказал, что его обнаружили мертвым.
- Он покончил с собой?
- Ларс был склонным к грусти и непростым человеком. Он находился в депрессии. Все эти любители, паразитировавшие на его трудах и искажавшие их до неузнаваемости… Загадка, которую он пытался разгадать, оставалась тайной. Так что - да, это возможно.
- От чего вы защищали его?
- Многие пытались посягнуть на результаты его исследований. Большинство из них были корыстными искателями сокровищ, кое-кто - лицемерами, но затем появились люди де Рокфора. К счастью, мне всегда удавалось скрыть от них свое присутствие.
- Теперь де Рокфор - их магистр.
Она нахмурилась:
- Это объясняет, почему он возобновил поиски. Теперь он распоряжается всеми ресурсами тамплиеров.
Она, похоже, ничего не знала о Марке Нелле и о том, где он жил последние пять лет, поэтому он рассказал ей и закончил:
- Марк проиграл на выборах новому магистру.
- Значит, между ними личная вражда?
- Отчасти да, но не только, - сказал он, глядя вниз, на запряженную лошадью тележку, которая тащилась по сухой земле к одному из построенных фрагментов стены.
- Работа, которую они сегодня делают, - для туристов, - прокомментировала она, заметив его интерес. - Часть шоу. Мы вернемся к серьезному строительству завтра.
- Знак внизу гласит, что на постройку потребуется тридцать лет.
- Вполне может быть.
Она была права, у нее и впрямь немало странностей.
- Я специально оставила дневник Ларса в Авиньоне, чтобы де Рокфор его подобрал.
Он остолбенел от этого заявления.
- Зачем?
- Хенрик хотел лично поговорить с Неллами. Вот почему мы здесь. Он также сказал, что вы честный человек. Я доверяю всего нескольким людям в этом мире, и Хенрик один из них. Так что я поверю ему на слово и расскажу вам кое-какие вещи, которых больше никто не знает.
Марк слушал объяснения Хенрика Торвальдсена. Его мать тоже выглядела заинтересованной, но Жоффруа смотрел в стол немигающими глазами, словно в трансе.
- Пришло время, чтобы вы в полной мере узнали, во что верил Ларс, - рассказывал Хенрик Стефани. - Вопреки тому, что вы могли думать, он не был помешан на мифических сокровищах. В основе его изысканий лежала серьезная цель.
- Я оставлю без внимания ваше оскорбление, потому что хочу послушать, что вы скажете.
Во взгляде Торвальдсена выразилось раздражение, но он продолжил:
- Теория Ларса была проста, хотя на самом деле первоначальная идея не его. Большую часть сформулировал Эрнст Сковилль, по-новому посмотрев на Евангелия Нового Завета, особенно в той их части, где говорится о воскресении. Кассиопия начала заниматься этой темой позже.
Начнем с Евангелия от Марка. Это первое Евангелие, написанное около 70 года нашей эры, возможно единственное, которым обладали христиане после смерти Христа. В нем содержится шестьсот шестьдесят пять стихов, из них только восемь посвящены воскресению. Этому выдающемуся событию отводится только краткое упоминание. Почему? Ответ прост. Когда было написано Евангелие от Марка, легенда о воскресении только начинала формироваться, и Евангелие заканчивается без упоминания того, что ученики Христа верили, что он воскрес из мертвых. В рассказанной Марком версии произошедшего появляются только женщины, и они игнорируют приказ передать ученикам распоряжение идти в Галилею, где их встретит воскресший Христос. Вместо этого женщины в замешательстве убегают, никому не говоря о том, что увидели. Нет никаких ангелов, только юноша в белых одеждах провозглашает: "Он воскрес". Никаких стражей, погребальных одежд и никакого воскресшего Бога.
- Свидетельство Матфея появилось десятилетием позже, - продолжал Торвальдсен. - К тому времени римляне завладели Иерусалимом и разрушили Храм. Многие иудеи спаслись бегством в эллинский мир. Ортодоксальные иудеи, оставшиеся в Святой земле, расценивали новых иудеев-христиан как проблему - наряду с оккупантами-римлянами. Между теми и другими существовала вражда. Евангелие от Матфея, вероятно, было написано одним из неизвестных христианских писцов. Евангелие от Марка оставило много вопросов, поэтому Матфей видоизменил историю, чтобы она соответствовала тому сложному времени.
Теперь посланник, объявивший о воскресении, становится ангелом. Он спускается с небес, сопровождаемый землетрясением, его вид как молния. Стражи поражены и пали ниц. Камень с гробницы отодвинут, и ангел становится на него. Женщины все еще охвачены ужасом, но он быстро сменяется ликованием. В отличие от изложения Марка они бросаются к ученикам, чтобы поведать, что произошло. Здесь впервые описан воскресший Господь. И что сделали женщины?
- Они обняли его ноги и поклонились ему, - тихо произнес Марк. - Потом Иисус явился своим последователям и объявил им: "Дана Мне всякая власть на небе и на земле". Он говорит им, что всегда будет с ними.
- Какая перемена, - продолжил Торвальдсен. - Иудейский Мессия по имени Иисус теперь стал Христом для всего мира. У Матфея все описано более ярко. И больше чудес. Потом появляется Лука, где-то около девяностого года нашей эры. Иудейские христиане двигались все дальше и дальше от Иерусалима, поэтому Лука радикально изменил историю о воскресении в соответствии с новыми реалиями. Женщины снова у гробницы, но на этот раз они обнаруживают, что она пуста, и отправляются рассказать об этом ученикам. Приходит Петр и видит только брошенный саван. Потом Лука излагает историю, которой нет больше нигде в Библии. Она повествует о том, как Христос путешествовал под маской, встречался с некоторыми учениками, делил с ними пищу, а когда его узнали, стал невидимым. Описывается также более поздняя встреча со всеми учениками, когда они усомнились, что Он во плоти, тогда Он ест вместе с ними и потом исчезает. И только у Луки мы обнаруживаем описание того, как Иисус возносится в небеса. Что произошло? К истории о воскресении Христа добавилась история о вознесении.
Марк читал подобный анализ Писания в архивах тамплиеров. Ученые братья веками штудировали Слово, замечая ошибки, оценивая противоречия и выдвигая предположения, откуда произошли разногласия в именах, датах, местах и событиях.
- Потом Евангелие от Иоанна, - продолжал рассказывать Торвальдсен. - Написанное позже остальных, около сотого года от Рождества Христова. Тут также много изменений, как будто Иоанн повествует о совсем другом Христе. В этом варианте Он родился в Назарете, а не Вифлееме. Остальные три Евангелия рассказывают о трех годах пастырства, Иоанн говорит только об одном. Согласно Иоанну, Тайная вечеря имеет место за день до еврейской Пасхи, распятие - в день, когда приносят в жертву пасхального агнца. Опять-таки отличия от остальных Евангелий. Иоанн также переносит очищение храма со дня после Вербного воскресенья на начало духовного пастырства Христа.
Согласно Иоанну, Мария Магдалина тоже идет к гробнице и обнаруживает, что она пуста. Ей даже не приходит в голову мысль о воскресении, она думает, что тело украли. Только когда она возвращается вместе с Петром и остальными апостолами, то видит двоих ангелов. Потом ангелы превращаются в самого Иисуса Христа.
Обратите внимание, как меняются эти подробности, касающиеся гробницы. Юноша у Марка, облаченный в белое, трансформируется во впечатляющего вида ангела у Матфея, а у Луки вообще становится двумя ангелами, превращающимися в Христа. И видели ли воскресшего Господа в саду в первый день недели, как всегда говорят христианам? Марк и Лука говорят "нет". Матфей - "да". Иоанн сначала говорит "нет", но позже Его лицезреет Мария Магдалина. Совершенно ясно, в чем дело. Со временем история о воскресении обрастает все более и более чудесными подробностями, чтобы приспособиться к меняющемуся миру.
- Я полагаю, - вмешалась Стефани, - что вы не придерживаетесь принципа библейской непогрешимости?
- В Библии нет ничего точного. Это сказка, запутанная противоречиями, которую можно объяснить только через веру. Это могло работать тысячу или пятьсот лет назад, но сейчас это объяснение перестало быть приемлемым. Человеческий разум спрашивает. Ваш муж спрашивал.
- Так что же Ларс хотел сделать?
- Невозможное, - пробормотал Марк.
Его мать посмотрела на него с неожиданным пониманием.
- Но это его никогда не останавливало. - Ее голос был тихим и певучим, словно она только сейчас осознала истину, которая долгое время оставалась скрытой. - Во всяком случае, он был удивительным мечтателем.
- Но его мечты имели под собой основание, - возразил Марк. - Некогда тамплиеры знали то, что хотел узнать папа. Даже сейчас они читают и изучают Писания, не входящие в Новый Завет. Евангелие от Филиппа, Евангелие от Варнавы, Деяния Петра, Послания апостолов, пастыря Гермаса, Тайную книгу Иоанна, Евангелие от Марии, Дидахе. И Евангелие от Фомы, которое, с их точки зрения, наиболее близко к подлинным словам Иисуса, поскольку оно не было искажено многочисленными переводами. Многие из этих так называемых еретических текстов открывают глаза. Именно это делало тамплиеров особенными. Вот что явилось настоящим источником их власти. Не богатство или мощь, а знание.
Малоун стоял в тени высоких тополей, осенявших уступ. Дул легкий ветерок, смягчая палящие солнечные лучи и вызывая в памяти осенние дни на пляже.
Он ждал, когда Кассиопия расскажет ему о том, чего больше никто не знает.
- Почему вы позволили де Рокфору заполучить дневник Ларса Нелла?
- Потому что он бесполезен. - В ее темных глазах скользнуло лукавство.
- Я думал, там содержатся тайные мысли Ларса. Информация, которую он не опубликовал. Ключ ко всему.
- Кое-что из этого правда, но это не ключ. Ларс написал его специально для тамплиеров.
- Кларидон знал об этом?
- Маловероятно. Ларс был скрытным человеком. Он ни с кем не делился всем, что знал. Однажды он сказал, что с такой работой, как у него, выживают только параноики.
- Откуда вы знаете об этом?