Глава седьмая, в которой Брысь начинает действовать
Как только захлопнулась дверь, Саша достал наименее пострадавший от щенячьих зубов семейный фотоальбом и устроился на диване, поманив к себе Брыся и Мартина. Кот уткнулся в цветные карточки, а пес принялся меланхолично жевать латексную утку, которой ему никак не удавалось перегрызть соблазнительно длинную шейку.
Увиденное и услышанное Брыся слегка разочаровало – кроме имени и отчества, Сашу с Александром Вторым связывало разве только небольшое внешнее сходство, когда Император был в его возрасте: худенькие плечики, торчащие лопатки да восторженный взгляд широко распахнутых серо-голубых глаз.
Родители мальчика преподавали: мама – игру на флейте в местной музыкальной школе, папа – историю в колледже. Наибольший интерес для искателя приключений представляла бабушка Александра Сергеевна (ее назвали в честь Пушкина, а Сашу в честь нее) – мама Николая Павловича, так как она водила экскурсии по Екатерининскому дворцу.
– А это мой прапрадедушка, Семен Николаевич, – Саша вынул из альбома пожелтевшую от времени фотографию. – Он работал в реставрационной мастерской резчиком по камню, а потом погиб на фронте. Его семья отправилась в эвакуацию, в Новосибирск, но после войны вернулась, так что мы – старожилы города!
Брысь вгляделся в группу людей, замерших на фоне какой-то стены. Семен Николаевич был крайним слева, возле его ног белело расплывчатое пятно, очертаниями напоминающее кота.
Слова "фронт" и "эвакуация" Брысь не понял (жаль, Савельича нет рядом!), а вот войну видел по телевизору, и даже от экранной душа пряталась в подушечки лап! А взрывы бомб вообще испытал на себе! Путешественник во времени тряхнул круглой головой, прогоняя воспоминания о том ужасном дне, когда погиб его венценосный хозяин и друг, а сам он едва выжил.
Ночью, отмурчав положенное количество минут на Сашиной постели, любитель тайн и загадок подкрался к Мартину, тихонько сопевшему на подстилке в углу детской, и пощекотал усами сухой горячий нос.
Пес вскинулся, не сразу сообразив, кто его потревожил, а Брысь торопливо зашептал:
– Тише! Тише! Не разбуди никого, лопух ты этакий! Иди, ты мне нужен!
Озадаченный Мартин двинулся за новым приятелем в гостиную.
У книжного стеллажа гость из Эрмитажа остановился и, указав на толстый фолиант на самой верхней полке, по корешку которого вилась золотистая надпись "Большой Царскосельский дворец", приказал:
– Ну-ка, достань мне эту книжку!
Молодой пес растерялся. С одной стороны, хотелось угодить умному и, судя по всему, много повидавшему коту, но, с другой, – ему категорически запрещалось трогать книги, в чем он окончательно убедился не так давно, после того как слопал том о каких-то художниках и Папа долго гонялся за ним по квартире со свернутой в рулон газетой.
Если только встать повыше и попробовать аккуратненько? Мартин взгромоздился на журнальный столик, оперся левой передней лапой о стеллаж, а когтями правой – попытался выколупнуть фолиант.
Деревянные ножки, не выдержав непривычного веса, подломились, и пес рухнул на пол, успев все-таки зацепить нужную книжку, а остальные уж сами посыпались, вместе с полками. Разбуженная страшным грохотом семья в очередной раз (с момента появления в их квартире Мартина) порадовалась, что первый этаж и внизу нет соседей.
– Хватай! – скомандовал Брысь, и пес с добычей в зубах бросился в детскую, прежде чем кто-либо успел увидеть причиненные ими разрушения.
Заговорщики сунули "Большой Царскосельский дворец" под собачью подстилку и свернулись на ней безобидными клубочками: серо-белым (поменьше) и серо-черным (значительно крупнее). Однако искатель приключений быстро сообразил, что их поведение выглядит странно (не могли же они "проспать" такой шум!), и парочка появилась в гостиной, на мгновение позже Сашиных родителей. Округлив глаза, кот и пес уставились на беспорядок. ("А лопух-то оказался способным учеником!" – подумал довольный Брысь).
Подозреваемые излучали неподдельное изумление воцарившимся в комнате хаосом, и Лина робко предположила:
– Может, верхние полки не выдержали веса книг, ведь мы переставили на них несколько тяжелых томов снизу?
Николай Павлович некоторое время пристально всматривался в Мартина и эрмитажного кота, но все-таки купился на невинный вид питомцев и согласился с женой.
– Ладно. Завтра починю!
И все опять разошлись по спальням…
Глава восьмая, в которой Брысь изучает Историю
Как только Саша снова уснул, убаюканный мурчанием, Брысь потребовал перенести фолиант к окну, на лунную дорожку, и, быстренько пролистнув историю Екатерининского дворца, которую уже знал от Савельича, остановился на главе о таинственной Комнате.
Почти соприкасаясь усами, кот и пес склонились над увесистым томом, но не обученный грамоте Мартин вскоре заерзал по полу, придумывая, как сообщить об этом постыдном факте своей биографии. Брысь сердито покосился на неугомонного соседа, но все же начал читать вслух, в глубине души радуясь, что его невысокое мнение о собаках в очередной раз подтвердилось.
История янтарного чуда звучала, как увлекательный детектив. Отсутствовал лишь главный герой, которому удалось бы докопаться до истины.
Оказалось, что завесой тайны покрыто не только исчезновение, но и происхождение удивительной Комнаты, начиная с имени мастера, создавшего это произведение искусства триста лет назад, в самом начале восемнадцатого века! Довольно долго им считался немецкий скульптор Андреас Шлютер, но потом вся слава перешла к шведскому архитектору Иоганну Эозандеру!
Да и делали Янтарный кабинет то ли для прусской королевы Софии-Шарлотты, которая собиралась украсить им свой личный замок под Берлином, то ли для ее супруга, короля Фридриха Первого. Есть легенда, что прекрасные панно не удержались на стенах, чем очень расстроили Его Величество, так что в гневе он даже повелел выслать мастера вон из страны!
– Которого из двух? – тут же захотел уточнить внимательно слушавший Мартин.
– Не написано! – Брысь и сам удивился, как много нераскрытых тайн в истории шедевра.
Так бы и сгинуло творение искусных резчиков где-нибудь в загашниках замка, но подвернулся удобный повод – заключение союза между Россией и Пруссией в 1716 году – и сын Фридриха Первого, король Фридрих Вильгельм, вручил так и не распакованный Кабинет русскому Царю Петру – восемнадцать больших и малых ящиков. (Хотя есть мнение, что драгоценные панели сняли со стен Берлинского замка.)
В ответ Петр Первый подарил прусскому монарху пятьдесят пять гренадер. (Уши Мартина вскинулись на незнакомом слове, и Брысь пояснил:
– Здоровенные солдаты, которые штурмовали вражеские крепости.) А также кубок из слоновой кости, который выточил сам.
– Царь сделал кубок?! – восхитился пес и посмотрел на свои лапы, прикидывая, мог бы он сотворить нечто подобное. Хотя … где ее достанешь, эту слоновую кость!
Начало российской истории Янтарной комнаты тоже сокрыто во мраке. Во всяком случае, прошло целых двадцать пять лет, прежде чем, по велению Императрицы Елизаветы – дочери Петра Первого, подарок установили в Зимнем дворце!
Правда, для выделенного под Кабинет зала панелей не хватило, и архитектор Растрелли добавил зеркальные пилястры и расписанные "под янтарь" деревянные панно.
Брысь строго взглянул на Мартина, который отвлекся на исчезающую лунную дорожку.
– Знаешь, что такое "пилястры"?
По честному выражению собачьей морды понял, что ответ отрицательный.
– С виду колонны, а на самом деле просто выпуклости на стене.
(Приятно все-таки почувствовать себя всезнающим Савельичем!)
Однако покоя Комната не обрела – Елизавета Петровна решила переместить ее в Большой Царскосельский дворец, и великому зодчему опять пришлось поломать голову – новый зал оказался еще больше! В тех местах, где янтаря не хватало, на стены натянули холст и нанесли на него роспись так искусно, что от настоящего камня не отличить!
Пес не выдержал и громким басом выразил восхищение художниками, сотворившими такое чудо. Саша заворочался в постели, а в спальне его родителей зазвенел будильник, но не из-за Мартина, а поднимая Николая Павловича на работу – перед началом учебного года в колледже накопилось много дел.
Фолиант быстро переместился под собачью подстилку, а "наставник и ученик" наконец-то заснули, прижавшись друг к другу теплыми боками…
Глава девятая, в которой Саша узнает секрет
Лина заглянула в детскую и тихо позвала мужа:
– Посмотри!
Николай Павлович на цыпочках подошел к двери.
– Тебе не кажется, что эрмитажный котяра взял власть над нашей собакой в свои когтистые лапы? – прошептал он, любуясь мирно посапывающей хвостатой парочкой. – Ты помнишь, чтобы Мартин хоть раз пропустил завтрак?
Лина этого помнить не могла, потому что такого никогда не было. Пес вскакивал одновременно с трелью будильника и первым оказывался на кухне в ожидании утренней порции творога с молоком. Потом Николай Павлович выводил его "по-быстренькому", а уже после дополнительной пары часов сна и каши, приправленной мясом и овощами, Мартин "выгуливал" Лину по окрестностям, потому что ее рабочий день начинался после полудня.
– Вот скажи, чем можно было заниматься ночь напролет, чтобы сейчас так крепко спать? – в голос Сашиного папы вкралось подозрение и намек на недавние события.
– Да нет! Не может быть! Они же не артисты Мариинского театра, чтобы так натурально сыграть невиновность!
– Ну, не знаю, не знаю. Что-то мне подсказывает, что этот Ван Дейк устроит нам веселую жизнь!
Когда голоса и шаги удалились на кухню, Брысь приоткрыл глаз – кажется, пронесло. (Умение котов "экономно" смотреть на мир тоже приятно возвышало над собаками!) Пес поскуливал во сне и дергал лапами (видимо, заново переживая падение), поэтому Брысь перебрался на одеяло к Саше. Любитель тайн изнывал от любопытства, что же произошло с Янтарной комнатой дальше, но вытащить фолиант из-под тяжеленного Мартина было задачкой не для кошачьих сил.
Тихо открылась и закрылась входная дверь – Николай Павлович ушел на работу. Потом чихнул кран и зажурчало – наверное, Лина споласкивала посуду. Звук струящейся воды напомнил о лотке с какими-то серыми стружками, и Брысь решил начать новый день.
Чтобы не скучать, растолкал Мартина, так что на пороге кухни заговорщики появились вдвоем. Лина как раз заваривала кофе. Сегодня ей тоже нужно было отлучиться и подготовить кабинет к учебному году: помыть окно, забрать в стирку запылившиеся за лето шторы, навести порядок в нотном шкафу. Поэтому накануне вечером она позвонила Александре Сергеевне и договорилась, что та побудет с внуком и домашними питомцами.
Погладив громко тарахтящего кота, который так и вился у ног в ожидании завтрака, Лина подивилась на смирного пса и, накормив обоих, повела Мартина на прогулку.
Брысь стремглав бросился в детскую и стащил собачью подстилку с заветной книги. Быстро пролистав прочитанные страницы, он уткнулся в манящие строки и вздрогнул, когда над самым ухом раздался Сашин голосок:
– Ты что, и вправду умеешь читать?!
Мальчик хлопнул в ладоши от восторга, а разглядев, что именно изучает эрмитажный кот, тут же сопоставил оба события – ночное и теперешнее – и ободряюще подмигнул:
– Не бойся, я умею хранить тайны! Кстати, сегодня ты познакомишься с моей бабушкой. Она придет с нами сидеть!
И, смущенно помедлив, добавил:
– А можно мне с тобой?
Брысь подвинулся, и мальчик улегся на полу, в основном, рассматривая цветные иллюстрации, потому что бежать по строчкам так же быстро, как его ученый друг, пока не умел, хотя и прочитал много книг. (Некоторые, например, про Гарри Поттера, даже по два раза, а с Жюлем Верном вообще не расставался, обязательно кладя какой-нибудь из романов под подушку и надеясь, что во сне попадет в самую гущу приключений!)
"Проглотив" кусок истории в несколько десятилетий, любитель загадок узнал, что следующая Императрица, Екатерина Вторая, повелела заменить расписные холсты настоящими янтарными панно, и к 1770 году Комната приобрела свой окончательный неповторимый облик. К ней приставили специального Смотрителя, чтобы вовремя замечал и устранял повреждения, потому что "солнечный камень", как называли янтарь, довольно хрупкий, а шедевр хотели сохранить на века!
Но когда в середине прошлого столетия случилась ужасная Война, злоключения Янтарного кабинета продолжились, а правда-истина опять затерялась…
Глава десятая.
Загадок все больше
Мартин вернулся с прогулки и тут же ворвался в комнату, минуя ванную, где полагалось мыть лапы. Облизав Сашу с головы до голых пяточек, он обиженно спросил:
– Без меня дальше читаете?
Следом за ним в детскую вошла Лина. Саша попытался загородить книгу, добытую ценой поломанного стеллажа, но от мамы разве что-нибудь утаишь?!
– Только аккуратнее! Смотри, чтобы Мартин не разодрал! Кстати, как ты ее достал? Она же была на самом верху!
Тут Лина вспомнила, что верх вместе с низом образуют теперь живописную гору из разноцветных томов, и устремилась в гостиную наводить маломальский порядок. Сложив книги на полу стопками и отдельно возле стены – остатки журнального столика и полок, она чмокнула Сашу в щечку, Мартина в мокрый нос, а Брыся в бархатную макушку и убежала, предупредив, что через пару минут придет бабушка.
Александра Сергеевна оказалась моложавой темноволосой женщиной. С трудом отбившись от бурного приветствия пса и расцеловав внука, она приступила к знакомству с новым питомцем: нежно погладила Брыся по серой спинке и внимательно рассмотрела необычный ошейник. Биографию эрмика она знала наизусть, так как внучок прожужжал ей этой историей все уши.
Не откладывая в долгий ящик Саша выложил ТАЙНУ – эрмитажный кот интересуется Янтарной комнатой. Брысь даже ахнуть не успел, как его почти личный секрет стал достоянием широкой общественности!
– Не переживай, Ван Дейк! Бабушка не выдаст! И потом, ты же хочешь попасть в музей? – оправдался Саша, заметив недовольство искателя приключений.
В словах мальчика имелся определенный резон, и Брысь простил ему болтливость, однако в наказание за самовольство презрительно фыркнул и удалился. Забыв про бабушку, Мартин и Саша бросились за ним.
Сначала Александра Сергеевна собиралась просто подыграть внуку, свято верящему в недюжинные способности кота, но когда, приготовив обед, вошла в детскую, то застала всю троицу за изучением фолианта про Большой Царскосельский дворец! При этом глаза эрмика скользили по строчкам, а когтистой лапой он ловко переворачивал глянцевые страницы! Но еще больше поражало, что серо-белый зверек явно читал вслух! Во всяком случае, Мартин внимал каждому "мурлыку", настропалив большие уши, обычно свисающие на морду трогательными треугольниками, а она почувствовала себя туристом, не владеющим иностранными языками!
Чтобы влиться в компанию, Александра Сергеевна предложила рассказать о загадочном исчезновении Янтарной комнаты, и общество переместилось на диван в гостиной. К разложенным на полу стопкам книг, свидетельствам ночного невезения, Мартин повернулся спиной, а лучше всех устроился Брысь – на коленях у Сашиной бабушки.
История становилась все запутанней.
По одной версии, в самом начале Великой Отечественной войны, когда музейные ценности вывозили в далекий город Новосибирск, снимать янтарные панели побоялись из-за их ломкости и оставили на месте, тщательно укутав бумагой, марлей и ватой, а потом еще зашили деревянными щитами, чтобы защитить от бомбежек.
По другой – после подписания Пакта о ненападении в 1939 году Янтарный кабинет хотели преподнести Германии в подарок, однако глава государства Сталин пошел на хитрость и заказал копию замечательному реставратору и резчику по камню Баранову.
– Кстати, твой прапрадедушка был его учеником!
Саша воскликнул:
– Но куда же они делись?!
– В том-то и дело, что исчезли! – Александра Сергеевна перешла на таинственный шепот. – Поговаривают, что часть ценных панелей успели спрятать во Дворце, в лабиринтах огромного подвала!
При этом известии Брысь так разволновался, что со всей силы вцепился когтями в руку рассказчицы. От неожиданности и боли она вскрикнула, а из образовавшихся на коже дырочек выступили алые капельки. Мартин тут же кинулся зализывать раны, а искатель приключений виновато замурчал, расстроившись, что прервал историю на самом интригующем месте.
К счастью, Сашина бабушка оказалась не из кисейных барышень и ограничилась лечением, которое "прописал" пес. И на Брыся она совершенно не рассердилась, ей даже польстила столь бурная реакция – лучшее доказательство, что кот ловит каждое слово! Такой оригинальной аудиторией не смог бы похвастаться ни один экскурсовод!
– Бабушка, миленькая, ну а дальше-то что? – Саша в нетерпении теребил Александру Сергеевну за ворот блузки.
– В сентябре 1941 года в наш город пришли фашисты и вывезли из музеев всё, что там оставалось.
– Всё-мяу-гав?! – вскричали слушатели возмущенным хором.