- Ой, совсем забыла! - спохватилась Клава. - Нам очень нужно. Хоть на полчасика.
- А дисциплина? Где пионерская дисциплина? - закричала Зина, загораживая дверь. - Никуда я вас не пущу!
- Да пойми, дело у нас… срочное! - взмолилась Клава. - Мы в милицию идём.
- В милицию? - ахнула Зина. - Вызывают? По тому самому делу…
- По какому тому самому?
- Ну, насчёт бородулинского мальчика. Значит, тётка Матрёна всё же пожаловалась на вас в милицию! - И она с торжествующим видом обратилась к пионерам: - Слыхали, до чего Назарова достукалась?
Клава только покачала головой.
- Ладно тебе, не задерживай!
Оттеснив Зину, она распахнула дверь и столкнулась лицом к лицу с Важиным. За его спиной стояла пожилая незнакомая женщина с добрым, немного усталым лицом, чем-то напоминавшим Клаве лицо матери.
- Василий Николаевич! - взмолилась Зина. - Опять мне Назарова план работы срывает. Сбор надо начинать, а она ребят в милицию уводит.
- В милицию? - переспросил Важин и переглянулся с незнакомой женщиной. Потом повернулся к Клаве: - Это по поводу Бори Капелюхина?
Клава кивнула головой.
- Тогда садись, послушай, - сказал старший вожатый. - Сбор сегодня очень важный.
С недоумением переглянувшись с дрохами, Клава отошла от двери.
Когда все пионеры сели за парты, Важин открыл сбор отряда.
- Сейчас Зина расскажет нам, как прошло пионерское лето, - сказал он.
Девочка с деловым видом подошла к учительскому столу, отбросила за спину толстую косу и принялась докладывать. Лето прошло очень хорошо. Те, кто был в пионерлагере, ходили в походы, на экскурсии, занимались спортом, загорели, поправились, прибавили в весе. В среднем на шестьсот пятьдесят граммов, сообщила Зина, заглянув в бумажку.
- А те, кто в лагере не был, они в чём прибавили? - спросил кто-то с задней парты.
Зина призналась, что план у неё был составлен большой и лето могло быть очень интересным, но пионеры почему-то не проявили никакой активности. А кроме того, ей как председателю совета отряда сильно мешала Клава Назарова. Девочке никто ничего не поручал, но она за лето столько всякого напридумывала, что только вскружила пионерам головы. Тут и какие-то дрохи, и разведка по чужим садам и огородам, и тайный лагерь на Камышовом острове, и похищение Борьки Капелюхина. Чем всё это кончилось, теперь всем известно. Лагерь на острове разогнали, а за Борьку Клавину компанию Даже в милицию вызывают.
- Неправда всё это! - выкрикнула Клава.
- Ты ври, да не завирайся! - поддержал её Витька. - А ещё председатель совета отряда!
- Если не знаешь, что мы летом делали, так лучше помалкивай, - посоветовала Варя.
Зина покраснела.
- Василий Николаевич, вы слышите? Даже отчитаться не дают…
- Нет, почему же, ты продолжай, мы слушаем, - успокоил её Важин и попросил поподробнее рассказать о Боре Капелюхине.
- О Капелюхине? - растерялась Зина. - Я не знаю, не готовилась… У нас ведь сегодня отчёт о пионерской работе, потом выборы, а вы о каком-то мальчике спрашиваете. Зачем это?
- Тогда, может, Клаву попросим про мальчика рассказать? - продолжил старший вожатый и взглянул на девочку. - Ей, наверное, и готовиться не надо.
- Просим, просим! - раздались ребячьи голоса. - Расскажи, Клава… И о дрохах ещё… И про лагерь на острове.
Клава окинула взглядом своих друзей. Те согласно кивали ей головами.
- Тогда слушайте. - Девочка решительно подошла к столу и стала рассказывать ребятам историю Борьки Капелюхина.
- Плохо он живёт, - с горечью закончила Клава. - Унижают его, бьют, в школу не пускают. А мы ничего сделать не можем. Наверное, мало нас, надо всем отрядом его выручать, а то и всей школой. - Она с умоляющим видом обернулась к Важину: - Василий Николаевич, пойдёмте с нами в милицию! Расскажем всё про Борьку. Сегодня же!..
Все ребята зашумели, кто-то предложил немедля идти в милицию всем отрядом.
- Пусть милиция на Матрёну в суд подаст, - сказала Варя. - Чтоб у неё Борьку забрали.
- А мы его усыновим потом, - подхватил Витька. - Всем классом. Шефство над ним возьмём.
- А кто его кормить будет? А одевать, обувать? - возразил чей-то осторожный голос.
- А как мы на острове его кормили? - не сдавался Витька. - В складчину. Вот так и в школе будем помогать. А не хватит чего, Ивана Александровича попросим, родительский комитет. Пусть Борьке, как сироте, пособие выдадут…
Подняв руку, старший вожатый с трудом успокоил ребят.
- Теперь никуда ходить, пожалуй, не надо, - сказал он. - Судьба Бори почти уже решена. - Он кивнул на заднюю парту, где сидела незнакомая ребятам женщина. - Вот, познакомьтесь, пожалуйста. Это Екатерина Петровна. Она работает в роно инструктором по делам опеки несовершеннолетних. Сейчас она вам всё объяснит.
Екатерина Петровна подошла к столу.
- Ну что ж, ребята, - сказала она. - Вы своё дело сделали. Ваши сигналы помогли. Как только Василий Николаевич узнал от вас о положении Бори Капелюхина, он пришёл в милицию, а потом ко мне в роно, и мы с ним отправились к Бородулиным. Выяснили, конечно, всю картину. Вы правы, мальчику живётся плохо. Находиться у тётки ему больше невозможно. Он нуждается в опеке. Сейчас роно устраивает Борю в детский дом.
- В детский дом! - обрадовалась Клава. - А тётка отпустит его?
- Если не хочет воспитывать мальчика как следует, обязана отпустить. На то есть строгий закон… Наш закон, советский, - ответила Екатерина Петровна, внимательно оглядев ребят. - А вы, я вижу, хороший народ… сердечный, отзывчивый. И насчёт шефства тоже неплохо придумали. Не забывайте Борю в детдоме, будьте ему, как до сих пор, верными друзьями, позаботьтесь о нём, как о родном.
- Видишь, Зина, - заметил Важин. - А ты удивлялась, почему ребята о Боре Капелюхине заговорили. Это хоть и не по плану, а дело-то наше, пионерское, настоящее…
…Через два дня пионеры шестого класса "А" во главе с Клавой провожали Борю Капелюхина в детский дом. Ребята подошли к дому Бородулиных строем, с горном и барабаном.
Вскоре на крыльце показались Екатерина Петровна и Борька с деревянным крашеным чемоданом в руках и холщовой котомкой за плечами.
Никто его не провожал, только Оська, приподняв занавеску, следил через окно за пионерами.
Ребята подхватили Борькин чемодан, Клава подала команду, и отряд под призывный звук горна и яростный треск барабана зашагал по улице.
Пионеры шли, твёрдо печатая шаг и глядя прямо перед собой, словно хотели всех уверить, что теперь уж мальчик с холщовой котомкой, идущий впереди колонны, не пропадёт и найдёт в жизни свою торную дорогу.
Часть вторая
Часы и кони
Ещё до начала уроков мальчишки из шестого класса "Б" узнали, что городские конноспортивные состязания начнутся в двенадцать ноль-ноль. А занятия в их классе кончались только в половине первого.
К тому же, чтобы добежать от школы до манежа кавалерийской части, нужно ещё минут пятнадцать.
Значит, как ни старайся, а на манеж попадёшь только к шапочному разбору. Но это было выше ребячьих сил!
Какое бы спортивное событие ни проходило в городе - будь то футбольный матч или баскетбол, состязание по плаванию или лыжный кросс, - мальчишки всегда находили время и оказывались в рядах самых заядлых болельщиков. И вдруг пропустить состязание конников.
Ведь конноспортивный кружок в их городе открылся только весной этого года, и сегодня его члены впервые покажут, чему они научились за лето.
Самое же главное, что в этом состязании молодых конников будут выступать несколько старшеклассников из их школы, и в том числе Клава Назарова.
А Клава, как известно, не чужой человек шестиклассникам.
Хотя она учится только в девятом классе, но в школе нет, пожалуй, спортсменки лучше её.
В беге на сто метров и в прыжках в длину она занимает первое место, имеет звание школьного чемпиона и уже два раза ездила на областную спартакиаду. В волейбол Клава играет получше любого мальчишки, и про её удары так и говорят: "Клашкины резаные". Но больше всего Клаве везёт в плавании. Она держится на воде, как поплавок, купаться начинает раньше всех школьников, в день Первого мая, и может переплыть реку Великую туда и обратно на спинке, и на боку, и в одежде, и с гранатой в руке.
А скольких мальчишек и девчонок Клава уже обучила плаванию и прыжкам в воду!
Так разве можно было пропустить сегодняшнее состязание и не увидеть, как их первая спортсменка будет мчаться на лошади, скакать через барьеры, перепрыгивать через рвы и ямы?
- Ребята, а может, мы с последнего урока пораньше отпросимся? - предложил Федя Сушков окружившим его шестиклассникам. - У нас Дембовский сегодня… география.
- Ты что, Дёму не знаешь? - покачал головой Саша Бондарин. - И не думайте, не отпустит.
- А я на вашем месте взял бы да и смотался с последнего урока, - ухмыляясь, посоветовал Ваня Архипов. - И будь здоров, Дёма. Всё равно он нас точит-пилит…
- Нет… так не годится, - вздохнул Дима Петровский. - Надо будет до звонка ждать…
- Ничего… Мы успеем, - многозначительно сказал Борька Капелюхин и кивнул на звонок, что стоял в школьном зале на камине. - Как только затрезвонит, вы сразу шапку в охапку - и на манеж. Без задержки.
Федя Сушков подозрительно покосился на приятеля - опять этот Борька придумает что-нибудь такое, о чём потом заговорит вся школа.
Борька уже третий год живёт в детском доме и учится в школе имени Ленина. Он за это время вырос, вытянулся, отпустил чуб, стал ловким, сильным пареньком. Голова у него неплохая, он любит читать, мечтает о путешествиях и дальних походах, но учится неровно, с перебоями.
С Бородулиными Борька почти не знается. Оська в школе смотрит на него, как на чужого. Но у мальчика немало друзей и товарищей.
Последний урок вёл остроносый, с лицом старого актёра, с бритой, точно отполированной, головой преподаватель географии Константин Владиславович Дембовский, или Дёма.
Прежде чем начать очередную тему, он заглянул в записную книжку и монотонным голосом принялся отчитывать учеников.
Опять вчера шестиклассники вели себя непотребно и дерзко: нагрубили математику, получили от него девять посредственных отметок за домашние уроки, затеяли драку с семиклассниками.
Если так будет продолжаться и дальше, не исключено, что шестой "Б" будет раскассирован: часть учеников вольётся в другие классы, часть переведут в соседние школы, а кое-кому, возможно, даже придётся расстаться с учением.
Шестиклассники, привыкшие к этим "занудминуткам", жили своей жизнью. Кто читал книгу, положив её на колени, кто смотрел через окно на Великую, кто выцарапывал на парте причудливый орнамент. От одного ученика к другому передавалась записка, написанная Федей Сушковым:
"Сегодня конноспортивный праздник. Выступают наши ребята. Все идём на манеж. Сбор после звонка у школьного крыльца".
Но не успела записка обойти и половину класса, как её заметил намётанный глаз Дембовского. Не прерывая своей речи, преподаватель прошёлся между парт, отобрал записку из рук зазевавшегося Димы Петровского и опустил её в карман.
Наконец, выговорившись, он повесил на стену географическую карту и вооружился указкой.
- Сегодня мы познакомимся, - начал преподаватель, но тут раздалась заливистая трель колокольчика, заглушая его слова.
Дембовский кинул взгляд на свои ручные часы.
- Позвольте… Сейчас ещё только двенадцать. Звонок явно преждевременный.
- Нет, звонок правильный, - невинным голосом сказал Борька Капелюхин. - У вас, наверное, пружинку заело…
- Странно… Очень странно, - покачав головой, Дембовский прижал к уху свои ручные часы. - Ну что ж, конец так конец, - поднимаясь, сказал он. - Продолжим завтра…
Ребята похватали учебники, и через минуту класс опустел.
Дембовский снял со стены географическую карту и вышел в коридор.
Там, сверяя часы, уже толпились преподаватели.
К ним подошёл запыхавшийся школьный сторож Ерофеич.
- Промашка вышла, - признался он. - На тридцать минут раньше позвонил. Я сейчас на почту бегал, время сверял. Видно, в школе кто-то часы подвёл.
- Собственно, кому и зачем это потребовалось? - с недоумением спросил преподаватель математики, высокий сухощавый старик Воронцов.
- Да кому ж, как не ребятишкам, - высказал своё предположение сторож. - Иду с почты, а они как оглашенные куда-то помчались…
- Кажется, я теперь понимаю… - заметил Дембовский, показывая учителям отобранную у Димы Петровского записку. - Сегодня в городе конноспортивный праздник. Вот мальчики и постарались не опоздать…
- А инициатива, насколько я понимаю, исходила от ваших подопечных, уважаемый Константин Владиславович, - язвительно заметил преподаватель математики. - И когда вы наведёте порядок в своём классе?
Дембовский нахмурился. Хорошо сказать: "наведёте порядок". Он ещё осенью предупреждал, что из шестого класса "Б" толку не будет. Ученики собраны с бору по сосенке, многие пришли из детдома, из окружающих деревень. Класс в целом получился пёстрый, анархичный, неорганизованный, и чуть ли не каждый день в нём возникают какие-нибудь неожиданности и чрезвычайные происшествия.
Видимо, настало время принимать самые решительные меры. Но с чего же начать?
На другой день Дембовский задержал шестой класс после уроков и прочитал ученикам злополучную записку о конном состязании. Потом, погладив свою бритую блестящую голову, язвительно спросил:
- Может быть, автор этой записки, если он, конечно, не трус, назовёт себя.
- Это я написал, - поднявшись, чистосердечно признался Федя Сушков.
- Хвалю молодца за откровенность, - осклабился Дембовский. - А теперь будем последовательны и разберёмся. В записке сказано, что сбор после звонка. А звонок был дан на полчаса раньше. Значит, ты не только написал записку, но подвёл часы и сорвал занятия во всей школе.
- Нет… часы я не трогал. - Федя растерянно заморгал глазами и посмотрел на ребят. - Я думал, что звонок вовремя дали… как всегда.
- Он не подводил! - подтвердил Дима Петровский.
- Мы ручаемся за него, - буркнул Саша Бондарин. - Федя врать не умеет.
- Если так, - подхватил Дембовский, - пусть признаётся тот, кто это сделал.
Класс молчал. Прищурившись, Дембовский покосился на Ваню Архипова, рослого, скуластого, давно не стриженного подростка.
- Есть такое мудрое изречение: "Все пути ведут в Рим"…
- Что вы, Константин Владиславович, - плаксивым голосом принялся оправдываться Архипов. - Чего это каждый раз всех собак на меня вешают… Я и на манеже-то не был. Да пропади они пропадом, эти кони…
Дембовский перевёл взгляд на Борьку Капелюхина, который сидел, низко опустив голову к парте.
- Как я вижу, смелости у вас больше не хватает, - усмехнулся он. - Выходит, что часы ушли вперёд сами по себе. Ну что ж, придётся Сушкову побывать у директора школы и объяснить за всех, что это за чудеса происходят у нас с часами.
- Мне?.. - вздрогнув, удивился Федя.
- Да, да, именно так. Надеюсь, что перед Иваном Александровичем ты будешь более откровенен.
- Не подводил я часы… - забормотал Федя. - Честное пионерское… Знать ничего не знаю…
- Неправильно, - раздались голоса ребят. - Сушков не виноват. Мы все пойдём к директору… целым классом.
Неожиданно, вскинув голову, из-за парты поднялся Борька Капелюхин.
- Не надо всем… Я один пойду! - с трудом выдавил он.
- Борька, молчи! - дёрнув за локоть, шепнула ему соседка по парте Лёля Назарова. Но мальчик только отмахнулся.
- Это я часы подвёл! Я! Сушков ничего не знает. И Архипов ни при чём.
Дембовский посмотрел на Капелюхина поверх пенсне.
- Ну вот, наконец-то! - облегчённо вздохнул он. - Я, между прочим, так и предполагал. Как очередное происшествие в школе - в главной роли непременно выступает Капелюхин.
Дембовский возбуждённо заходил по классу, припоминая все Борькины проделки.
Школа помогла мальчику устроиться в детский дом, взяла над ним шефство, проявляет к нему особое внимание, а Капелюхин платит за всё это самой чёрной неблагодарностью. Он первый нарушитель дисциплины в классе, драчун, озорник, дерзит учителям, не желает как следует заниматься и вообще ведёт себя, как "явно выраженный трудновоспитуемый элемент".
Нет, как верёвочке не виться, а кончику быть. Сегодняшний разговор о Капелюхине, наверное, последний. И, судя по всему, мальчику не место в обычной, нормальной школе, его придётся изолировать в колонию трудновоспитуемых и неполноценных детей.
- Как это… изолировать? - растерянно спросил Федя Сушков. - Его что же, прогонят из школы?
- Надеюсь, что педсовет согласится с моим предложением, - закончил Дембовский. - Во всяком случае, в моём классе Капелюхин больше не появится.
- Ну и ладно… не появлюсь! - выкрикнул Борька и, засовывая на ходу в сумку учебники, выскочил за дверь.
Дембовский сокрушённо покачал головой.
- Ну вот и ещё одно лишнее доказательство. Вопрос теперь ясен предельно… - И он сделал знак ученикам, что они могут расходиться по домам.
Шестиклассники выбежали в коридор и бросились разыскивать Борьку Капелюхина. Но того нигде не было.
Двадцать восемь Борек
Вечером Лёля обо всём рассказала старшей сестре: и как Дембовский назвал Борьку "трудновоспитуемым элементом", и как погрозил исключить его из школы и отправить в колонию, и как Борька, хлопнув дверью, убежал с классного собрания.
- Исключить из школы! - ахнула Клава.
- Да, да, так и сказал. А всё из-за вас! - упрекнула Лёля. - Из-за ваших конных состязаний. Борька всех ребят с урока сманил… и часы подвёл.
Клава невольно вспомнила вчерашний день. Один за другим молодые конники выезжали на скаковую дорожку и демонстрировали перед судьями, чему они обучились за лето. Дошла очередь до Клавы. Пришпорив коня, она пустила его в галоп, сделала один круг, другой, а потом принялась преодолевать препятствия: канаву, ров, один барьер, другой, третий. На первом барьере лошадь, чего-то испугавшись, резко прянула в сторону. Но потом всё наладилось.
Умный кавалерийский конь, понукаемый ласковой рукой наездницы, ловко перемахнул через все деревянные барьеры, не сбив ни одного из них, и более чем на два корпуса опередил скакавшего рядом с ним коня Вити Скворцова.
Среди болельщиков раздались одобрительные аплодисменты, а потом восторженные выкрики: "Ура!.. Ура!.. Клашка победила!"
Клава оглянулась и узнала среди болельщиков ребят из своей школы. Их было человек двадцать.
Они кричали, размахивали руками, подкидывали вверх фуражки и кепки. Больше всех шумел и радовался Борька Капелюхин.
Клаве тогда и в голову не пришло, что Борька самовольно увёл ребят с урока. Сейчас она задумалась. И что ей делать с этим мальчишкой? За три года, что Борька провёл в детском доме, он сильно привязался к Назаровым, часто бывал у них дома, охотно помогал Евдокии Фёдоровне по хозяйству.