9
Перед тем как расстаться, Пеэтер и Рихо договорились, что на следующий день с утра сходят к тётушке Лене и получат вознаграждение, каким бы маленьким или большим оно ни оказалось. По мнению Рихо, корова была вполне достойным для этого делом. Более того, запутавшись цепью за куст, Моони собственными силами наверняка не смогла бы выбраться из лесу. Она, бедняжка, запросто стала бы добычей хищников или подохла бы с голоду. А ведь тётушка Лена заколачивает огромную деньгу, ежедневно продавая молоко, считал Рихо, - что ни литр, то двадцать копеек! Цена двух километров по счётчику такси! Нет, нет, было яснее ясного, что следовало потребовать вознаграждение, просто так оставлять этого нельзя!
С утра первым делом надо было выпустить Рихо из-под ареста, но, прежде чем Пеэтер выбрался из дома, вернулась из магазина бабушка и взволнованно сообщила о необычных слухах, которые стали ходить по посёлку. Передаваемые из уст в уста, они катились, набирая всё больший разгон, как обычно и бывает со слухами. Бабушка-то знала все свежие новости, потому что каждое утро ходила в магазин.
- Прямо-таки поднялась в воздух и полетела эта корова Лены Наатер, - рассказывала бабушка Кольк с волнением, в котором чувствовался и оттенок восхищения. - Прямо-таки совершенно сверхъестественное дело. И всё чисто из-за этих "летючих тарелок". Всё ихняя работа. Они, говорят, теперь прямо из Америки к нам прибыли, эти "летючие тарелки". Страшенное дело! Уже, говорят, было про них и в газете прописано.
Пеэтер быстренько отвернулся к окну, чтобы скрыть подступающую усмешку. Вся семья знала, как легко бабушка верит всяким слухам, а страшным особенно. Несколько месяцев назад она, например, на собственную пенсию закупила двадцать два килограмма сахара только потому, что в посёлке разнёсся слух, будто через несколько дней начнётся война.
- Что же, корова сама летела за "тарелкой", что ли? - спросил Пеэтер, с трудом сохраняя серьёзность.
- Да виданное ли дело, чтобы коровы летали по собственной воле?! - Бабушку даже несколько обидел такой глупый вопрос. - Небось "летючие тарелки" тащили корову. Эти "тарелки", говорят, шибко интересуются коровами или, значит, те, которые летают в "тарелках".
Пеэтер изумился обстоятельности слухов и богатству подробностей.
- А как же! - Бабушка была в курсе дела. - И говорят, эти так и шныряют вокруг. Говорят, мол, совсем как люди, только росту невысокого.
Тут Пеэтер вдруг обнаружил, что бабушкины слова удивительным образом совпадают с тем, что он сам как-то прочёл в газете о "летающих тарелках" и о маленьких человекообразных существах, которые путешествуют в этих "тарелках". Теперь лицо Пеэтера уже не слишком кривилось иронической усмешкой, он спросил с просыпающимся интересом:
- Не знаешь, а скафандры на них тоже были?
- Вот-вот, - подтвердила бабушка. - И шкафандры тоже. Совсем было запамятовала. Большие и круглые шкафандры у них, дескать, вокруг головы. Как у этих, что на дно под воду лазают.
- И что же они сделали с коровой?
- Сейчас корова на месте. И вроде бы совсем цела. Но уж, конечно, забот теперь с ней не оберёшься. Несколько человек уже отказались брать у Лены молоко. Боятся заразиться лучами.
- Какими лучами? - удивился Пеэтер.
- Так ведь лучами "летючих тарелок"! - Бабушка проявила осведомлённость и в этом вопросе. - Эти "тарелки" будто бы пускают лучи - страшное дело! Такие, с чудным красным светом. И никому наперёд не известно, что ихние лучи могут сделать с молоком. Лучше остеречься, чем потом жалеть.
Значит, вот как обстоит дело с коровой тётушки Лены! Странно. А ведь только вчера они испугали её так, что она сорвалась с цепи. Потом ещё отвели они Моони в хлев… И никаких чудес при этом не было. А сегодня уже ишь что рассказывают…
Ничего существенного бабушка больше не добавила. Пеэтер поспешил на улицу и безо всяких приключений через четверть часа прибыл к Рихо, с нетерпением ждавшему освобождения из-под домашнего ареста.
- Действительно, история фантастическая! - улыбаясь, сказал Рихо, когда Пеэтер скороговоркой сообщил ему услышанные от бабушки новости.
- Всё явно сильно преувеличено. Если эти слухи вообще хоть на чем-нибудь основаны, - добавил Пеэтер.
- Существа! - прыснул Рихо. - Существа в скафандрах взяли корову Моони полетать! Мощно! И ещё эта история с лучами!
- А знаешь, - сказал Пеэтер, - разговоры о лучах кажутся мне весьма подозрительными.
- Это ещё почему? - заинтересовался Рихо.
Пеэтер коротко рассказал всё, что знал о "летающих тарелках", и Рихо слушал с интересом, хотя недоверчивая улыбка так и не сошла с его губ.
Затем они немного посидели молча, пока Рихо не предложил:
- А почему бы нам не взглянуть на корову?
- Конечно, - сразу согласился Пеэтер. - Времени у нас достаточно, взглянем на корову.
- Сначала, пожалуй, даже соваться к тётушке Лене не стоит, - рассудил Рихо. - А то ещё приплетут нас к этой истории.
Находясь под домашним арестом, он вынужден был соблюдать сугубую осторожность.
Пеэтер не возражал. Ясно, что, явившись за вознаграждением, они сразу окажутся замешанными в эту историю с "летающей тарелкой". Опять-таки, ну какое особое вознаграждение предложит им тётушка Лена? Каждому по кружке молока? И всё. А молоко, как выяснилось, может быть, даже облучённое.
Так они единодушно отказались от своего прежнего плана.
Уже испытанным способом Рихо и Пеэтер удачно выбрались из дома на улицу и направились за окраину посёлка. Наконец они вышли на луг, где, крепко привязанная на цепь, паслась Моони.
- Смотри, - сказал Рихо, размотав маскировочные бинты и сунув их в карманы, - корова пасётся как ни в чём не бывало. Совершенно спокойно щиплет траву.
Действительно, казалось, что это так. Чем ближе они подходили, тем очевиднее становилось, что несмотря на все предполагаемые потрясения, корова не утратила спокойствия. Даже когда мальчишки подошли совсем близко, она не соизволила поднять голову, а продолжала старательно и невозмутимо поедать высокую сочную траву.
- Если со мной случается какая-нибудь неприятность, - сказал Пеэтер, - у меня на несколько дней аппетит пропадает. А она, вишь…
Теперь они осматривали корову со всех сторон, пытаясь подметить хоть малейший признак недавнего её общения с гостями из космоса. Рихо даже брал её за хвост, чтобы проверить, нет ли в нём каких-либо повреждений. Но ничего необычного обнаружить не удалось.
- Корова как корова, - убедился наконец Рихо с некоторым разочарованием.
Хотя в глубине души он ни капельки не верил в эту историю с пришельцами из космоса, было бы интересно обнаружить у коровы хоть какие-нибудь признаки. По посёлку и раньше разгуливали всякого рода слухи, которые нельзя было принимать за чистую монету. Но сейчас, в разгаре лета разговоры о "летающих тарелках" вносили в жизнь некоторое разнообразие и помогали отвлечься от жары.
- Глаза у неё как-то странно лучатся, - сказал Пеэтер не очень уверенно.
- Как же, лучатся! - возразил Рихо. - Просто солнце светит ей в глаза, и больше ничего. Если она немного повернётся, лучение пропадёт.
При помощи найденной в канаве хворостины они повернули корову так, что голова её оказалась в тени. И Пеэтер вынужден был признать правоту Рихо - никакого излучения больше не наблюдалось.
- Есть ещё один способ, который неплохо бы применить. - У Рихо неожиданно возникла идея.
- Ну-ну? - оживился Пеэтер. - Что за способ? Всё надо испробовать, уж если начали, необходимо довести до конца…
Честно говоря, Пеэтер и сам верил слухам, которые сообщила бабушка, не больше, чем Рихо. Но должен же он как-то проводить свои летние каникулы? Часть школьников уехала в лагерь, некоторые возятся на опытном пришкольном участке, другие ушли в поход по местам боевой славы. А они с Рихо исследуют домашнее животное - корову, тем более что данная корова стала центром внимания жителей посёлка. Наблюдение за животными считается весьма полезным делом, к тому же никакого другого интересного занятия у них сейчас не имелось.
- С коровами всегда так, - уверенно сообщил Рихо. - Если с ней случится что-нибудь серьёзное, удой сразу же уменьшается. Это как закон природы. Мы могли бы проверить, а даёт ли она вообще молоко.
Пеэтер колебался. Рихо опять предлагал нечто такое, от чего возникал старый знакомый вопрос: а можно ли? Можно ли доить чужую корову, хотя бы только для проверки и частично даже в интересах всеобщего дела?
Но Рихо удалось заглушить голос совести Пеэтера.
- Именно мы имеем на это полное законное право, - сказал он убеждённо. - Мы откажемся от вознаграждения, зато установим, даёт корова молоко или нет.
- Ну ладно, попробуем, - согласился Пеэтер. - Чего уж там.
Его обрадовало, что Рихо отказался от вознаграждения.
- Начнём! - объявил Рихо и протянул руку к вымени. - Моони, Моони, не бойся, сейчас всё пройдёт!
Вскоре он уже крепко держал в руке сосок.
- Ну как? - спросил Пеэтер.
Рихо не отвечал. Такой работой он занимался впервые в жизни. Дело требовало сосредоточенности.
- Дёргай посильнее, - посоветовал Пеэтер.
Рихо дёрнул довольно сильно, но на соске не появилось ни капли молока, а Моони подняла голову, изумлённо оглянулась на мальчишек и решительно зашагала от них подальше, насколько позволила цепь.
- Ну вот, - рассердился Рихо. - Не даётся. Пеэтер, почеши-ка её хворостиной. Может, если чесать, будет стоять спокойно.
Они предприняли новую попытку подоить Моони. Пеэтер скрёб бок Моони хворостиной, а Рихо снова взялся за вымя.
- Ну? - спросил Пеэтер. - Получается?
Но ничего не получалось. При второй попытке, когда Рихо дёрнул за сосок, Моони лягнула его, сделала скачок в сторону и тревожно замычала.
- Понятно. - Рихо скривился от боли и тёр ляжку, куда корова угодила копытом. - Похоже, мы нажали на верную кнопку.
- На какую ещё кнопку? - не понял Пеэтер.
- С удоем дело плохо, - пояснил Рихо. - Совсем плохо. И вовсе не исключено, что эта корова пережила серьёзное потрясение.
Но тут - совершенно неожиданно и, по мнению Рихо, совершенно неуместно - Пеэтер рассмеялся.
- Чего ты заливаешься? - обиделся Рихо. - Сам попробуй, если думаешь, что умеешь доить лучше!
- Да я не потому… - смеялся Пеэтер. - Я, кажется, понял, что пережила эта корова.
- Ну? - нетерпеливо спросил Рихо.
- Вчера подошли к корове двое с "летающих тарелок", один сделал "бзз", и корова сорвалась с цепи. А потом…
- Значит, ты думаешь…
- Конечно! Ты же сам вчера сказал девчонке, что мы сняли корову с дерева, - от этого и слух, будто корова летала. А скафандр? Скафандр - твоя забинтованная голова!
Теперь и Рихо рассмеялся во весь рот.
- Вот так история с "летающими тарелками"!
Но Пеэтер вдруг сделался очень серьёзным - так же внезапно, как он прежде рассмеялся.
- Мы должны уладить это дело, - сказал Пеэтер.
- Уладить? - удивился Рихо. - Что уладить?
- Мы опять виноваты. У тётушки Лены не берут молоко, боятся облучения.
- Ни о каком улаживании не может быть и речи, - решительно заявил Рихо. - Ты не забывай, что я нахожусь под домашним арестом. Начнём улаживать, сразу обнаружится, что ты выпускал меня из-под замка.
Опять… Опять Пеэтер оказался в ловушке. В словах Рихо была, конечно, своя правда…
- А тётушка Лена? - спросил Пеэтер.
- Да что ты о ней так беспокоишься? Если соответствует действительности…
Что должно было соответствовать действительности, Пеэтер так и не услыхал, зато увидел, что Рихо замер, раскрыв рот, и не может произнести ни слова. В глазах Рихо появилось странное излучение. Да, не было никакого сомнения - глаза его излучали самый настоящий ужас.
Молча, как немой, Рихо поднял руку и показал в сторону посёлка. Пеэтер обернулся и увидел: оттуда, подпрыгивая, быстро приближалось к ним неведомое существо маленького роста в скафандре!
10
- Ка… кажется… не… догоняет… - Рихо оглянулся и, тяжело дыша, остановился. Сердце его грозило разорваться от бешеного бега.
Остановился и Пеэтер.
- Похоже… да… оно побежало к… лесу.
Они долго молчали - не могли наладить дыхание - и следили глазами за неведомым существом, которое продолжало бежать очень быстро и всё больше сливалось с лесом, пока наконец совсем не исчезло из виду.
- Счастье, что мы успели смыться, - сказал Рихо. - А то, может быть, уже летели бы, как та корова вчера.
- Точно, - согласился Пеэтер. - Стало быть, слухи-то имеют основание.
Теперь, когда странное существо скрылось из виду, страх, охвативший их в первое мгновение, постепенно рассеивался.
- Будь я один, - сказал Рихо, - я бы подумал, что мне померещилось. Но ведь и ты тоже видел.
- Ещё бы! - подтвердил Пеэтер. - Оно было в скафандре и мчалось, как… как космический чёрт!
По правде говоря, в глубине души оба слегка сомневались, что неведомое существо имеет космическое происхождение, - слишком фантастическая история, если рассудить здраво. Но ни один из них не высказал этого вслух, потому что тогда их отчаянное бегство приобретало довольно недостойный оттенок. И конечно же, несмотря на все сомнения, было страшно захватывающе представлять, что они воочию видели таинственного жителя космоса и едва не столкнулись с ним нос к носу.
- "Летающая тарелка", наверное, где-то в лесу, - заметил Пеэтер.
Чтобы исключить все сомнения, было бы вернее всего пойти и взглянуть на космический корабль и его экипаж, но ни один явно не имел охоты искать в лесу "летающую тарелку". Хватит и того, что им удалось увидеть существо. Не у каждого случается в жизни такое выдающееся событие.
- Как ты думаешь, может, стоит написать об этом в "Сяде"? - спросил Пеэтер. - Случай-то редкостный. Если мы сочиним небольшую заметку, я думаю, её непременно напечатают.
Но Рихо покачал головой. Во-первых, он был не силён в писании заметок, об этом свидетельствовали двойки, которые он получал иногда за школьные сочинения. И, во-вторых, Пеэтер опять упустил из виду домашний арест Рихо. Не может же человек бегать по лугам наперегонки с космическим существом, если он сидит дома взаперти, а ключ от двери лежит под ковриком! Хорошенькая получится история, если отец с матерью в один прекрасный день прочтут в газете, какие чудеса видел их сын в то самое время, когда отбывал заслуженное наказание, сидя под домашним арестом.
После небольшой передышки и всестороннего обсуждения вопроса они решили вернуться домой. В лес их сегодня что-то не тянуло, а в посёлке ничего интересного предпринять они не могли, потому что Рихо под маской чувствовал себя весьма неуютно и долго мучиться в бинтовке не хотел. Кроме того, Пеэтер обещал матери, что непременно придёт домой к обеду и присмотрит за Мадисом, потому что бабушка договорилась с приятельницей сходить в лес по ягоды.
Всё опять складывалось как нельзя лучше. На улице никто мальчишками не заинтересовался, и на дворе у Рихо не было ни души, так что они без помех проникли в квартиру. И всё же они чувствовали себя немного не в своей тарелке.
Радиоприёмник, оставленный громко играть для обмана соседей, потерял настройку и теперь издавал причудливые звуки - в приглушённую речь диктора на чужом языке врывались танцевальные ритмы и время от времени раздавался треск, указывающий, что где-то движется гроза.
- Ну и конспирация, - забеспокоился Пеэтер. - Что могли подумать соседи о такой музыке?
Рихо выключил приёмник.
- Они не слишком кумекают в музыке. Если зайдёт разговор, я скажу, что это было современное произведение, где разом и музыка и речь, какой-нибудь крематориум…
- Декламаториум, - поправил Пеэтер. Недавно ему довелось услышать начало одного декламаториума.
- Пусть декламаториум, - согласился Рихо. - Уж я сумею отговориться, главное, чтобы из комнаты были слышны звуки.
Он бросил взгляд на свои сандалии и обнаружил, что они слишком пыльные, да и тенниски Пеэтера тоже требовалось почистить. В прошлый раз подозрительные следы на ковре чуть не провалили всю конспирацию. Об осторожности не следовало забывать ни на миг.
Очистив обувь, они снова затеяли разговор о существе в скафандре и о "летающих тарелках". С момента панического бегства прошёл порядочный срок, и теперь была высказана мысль, что неведомый бегун, возможно, и не космического происхождения. К сожалению, они не успели рассмотреть его поближе. Испуг их был столь внезапным и ошеломляющим, что они мгновенно бросились наутёк и долго не осмеливались даже оглянуться. Из-за этого сейчас они были лишены возможности внести в обсуждаемый вопрос ясность, и Рихо сказал:
- Лучше поиграем немного в шашки, чтобы успокоить нервы.
Пеэтер не возражал, для успокоения нервов шашки действительно подходящая игра - сосредоточиваешь мысли и внимание на клетчатом поле боя и вскоре забываешь обо всех своих заботах. Только времени на игру оставалось, к сожалению, не так уж много - Пеэтер твёрдо решил сдержать слово, данное матери, и не сорвать бабушкин поход в лес по ягоды.
- Давай договоримся сразу: больше трёх партий играть не будем, - предложил Пеэтер. - А то я не успею вовремя домой.
- А если счёт будет ничейный?
- Тогда завтра продолжим.
Рихо, конечно, больше обрадовало бы, если бы Пеэтер подольше мог скрасить ему время ареста, но делать было нечего. У Пеэтера свои обязанности, и их надо выполнять, да и присматривать за Мадисом - равносильно косвенному домашнему аресту. Надо смиряться с судьбой. Завтра снова будет день.
Вскоре оба противника углубились в напряжённые размышления, стараясь рассчитать свои шашечные комбинации на возможно большее число ходов вперёд.
Но пути судьбы неисповедимы, и на сей раз судьбе угодно было устроить так, что Рихо и Пеэтеру не удалось доиграть до конца даже первую партию. В самый разгар битвы умов, когда у обеих сторон было уже по две дамки, уничтожавших остатки вражеских войск, раздался стук в дверь.
Что это могло означать?
Взглянув на Рихо, Пеэтер сразу понял, что нервы приятеля, уже полностью успокоившиеся шашечной игрой, снова сильно напряглись. Да и с его собственными нервами дело обстояло, видимо, не лучше, потому что, встав по знаку Рихо из-за стола, он почувствовал в коленях странную слабость. И за дверью уже проявляли признаки нервозности - щёлкали дверной ручкой и при этом требовательно стучали в дверь. Дело было худо.
Рихо смотрел по сторонам - куда бы спрятать Пеэтера. Сплошная беда с этой современной мебелью - все диваны и кушетки делают такими отвратительно приземистыми, что под них не влезет ни один нормальный человек.
Стук повторился ещё настойчивее и громче.