Кладовка!.. Да, да - кладовка! Это было единственное место в квартире, куда Пеэтер мог спрятаться. Они на цыпочках прокрались на кухню.
- Рихо! - прозвучал на лестничной площадке голос матери Рихо. - Ты дома? Рихо!
Среди рабочего дня мать пришла домой. Роковой случай…
Было слышно, как у соседей отворилась дверь.
- Должен он, должен быть дома, куда ему деваться, - говорила старушка-соседка. Она была пенсионеркой и без особой надобности из дома не выходила. - Радио всё время играло так сильно, что у меня, старого человека, чуть уши не позакладывало.
- Но ключа-то под ковриком нет! - удивилась мать Рихо.
Рихо мысленно проклинал себя за то, что оставил ключ в дверях изнутри. Не торчи он сейчас в замке, можно было бы соврать, что, наверное, его украли. И всё было бы в порядке. Мать не попала бы в квартиру, и Пеэтер мог бы спокойно удрать. Но ключ торчал в замке! Это была роковая ошибка в столь хорошо организованной системе конспирации.
- Рихо! - послышался снова голос матери. - Послушай, Рихо!
Пеэтер быстро забрался в кладовку и присел между какими-то кастрюлями и кадушками. Рихо запер дверь кладовки и уже не повторил прежней ошибки - сунул ключ себе в карман.
- Рихо! - Снова мать дёргала дверную ручку.
- Иду, иду! - крикнул Рихо, вышел в переднюю и впустил мать в квартиру.
- Спал?! - спросила мать.
Великолепная идея!
- Да, - сказал Рихо. - Уснул от скуки.
- А почему ключа не было под ковриком? Кто-нибудь приходил, что ли?
- Да, приходил один… - подтвердил Рихо. - Мне даже неудобно было кричать чужому человеку через дверь, чтобы он взял ключ под ковриком и… А потом просить, чтобы снова меня запер!
Рихо попытался всхлипыванием вызвать слезу, но, поскольку из этого ничего не вышло, он просто потёр кулаком сухие глаза.
- Наверное, кто-то хотел заказать такси? - спросила мать, входя в кухню.
До чего же прекрасные идеи рождались сегодня у матери. Ну конечно! Конечно, кто-то хотел заказать такси!
- Ну да, - сказал Рихо. - Только я ничего не мог ему пообещать.
- Естественно, - сказала мать. - Ты не можешь ничего обещать.
Теперь она стояла возле кухонного стола и выкладывала из авоськи продукты. Выяснилось, что у неё на работе вечером начнётся ревизия, которая может продлиться до полуночи. Вот она и принесла кое-каких продуктов, чтобы Рихо и отцу было чем поужинать.
- А где же ключ от кладовки? - спросила вдруг мать. - Надо убрать провизию, жара-то какая…
- А разве он не торчит там в замке? - Рихо постарался придать своему голосу наиболее удивлённое выражение.
- Нет. - Мать подёргала дверь. - И дверь заперта.
- Правда, странно, - согласился Рихо.
По мнению Рихо, было странно и то, что мать без особого труда опять сама нашла правдоподобное объяснение:
- Отец по рассеянности мог сунуть утром в карман. Ох эти мужчины!..
Мать очень спешила. Прежде чем уйти, она ещё бросила торопливый взгляд в комнату.
- Шашки на столе?
- Я тут играл, - пробормотал Рихо.
- Играл сам с собой в шашки? - не на шутку удивилась мать.
- Ну да, а что мне ещё оставалось!
Мать вздохнула разок и уже в двери сказала:
- Ну, веди себя хорошо!
Затем ключ проскрипел в замочной скважине. Было ещё слышно, как мать поправляла коврик перед дверью. Всё. Шаги застучали вниз по лестнице.
Рихо бросился в кухню и выпустил Пеэтера из кладовки.
- Теперь заперли нас обоих!
У Пеэтера дрожал подбородок.
- Что же мне делать? Я опаздываю к обеду!
Это было ещё не самое страшное. Но что будет, когда вернётся домой папаша Рыук? Об этом даже подумать страшно!
Мальчишкам и в голову не приходило продолжить прерванную партию в шашки, хотя именно сейчас нервы требовали основательного успокоения.
Некоторое время они подавленно молчали, пока наконец Рихо не подытожил:
- Положение безвыходное!
11
Юрнас сидел в саду под яблонями - на голове сетка пасечника, рядом ведро с водой и ковшик. Задумчиво смотрел он на улей, где в любую секунду могло произойти весьма волнующее событие - образование новой семьи пчёл. За все последствия этого отвечает теперь он, Юрнас. Он один, и никто другой, теперь делить радости и горести было не с кем. И эта неразделённая ответственность, которую судьба с дядиной помощью тяжким грузом взвалила на него, заставляла Юрнаса хмуриться всё сильнее.
Даже мёд, обещанный за труды, больше не казался ему таким желанным. Раньше уже бывало: стоило Юрнасу чуть сверх меры съесть мёда, как начиналась тошнота. Юрнас слыхал, будто один ребёнок едва не умер оттого, что переел мёду… Этот ребёнок после мёда испытывал такую жажду, что сколько ни пил, всё было мало. Его спасли, лишь посадив по горло в холодную воду. Так что каждая медаль обязательно имеет две стороны. С одной стороны, сторожить пчёл - важное, ответственное и, как известно, довольно опасное задание, и двух-трёх ложек мёда за это, во всяком случае, недостаточно. А с другой стороны - если съешь мёда столько, сколько действительно заслужил, готовься к тому, что окажешься почти на краю могилы. Да, мёд обладает таким ужасным свойством: начнёшь его есть, не остановишься. Будто сидит в нём таинственная сила, которая прямо-таки заставляет есть, хотя и знаешь, что это может кончиться тошнотой, холодной ванной или даже чем-то похуже.
Всё, конечно, было бы совсем иначе, если бы он имел возможность поделиться мёдом. Например, с друзьями. Но ведь друзей у Юрнаса не осталось… Они отшатнулись от него, словно от прокажённого, и он оказался в этом саду один среди жужжащих пчёл и вздыхающих под ветром яблонь…
Пчёлы прилетали и улетали, прилетали и улетали. Их трудолюбие ставится в пример людям, такие они усердные. Сообща, единой семьёй делают всё, что требуется. Они не такие, как… Меэлик, Каур и… Кярт! Меэлик, Каур и Кярт совсем не дорожат дружбой и товариществом! Их нисколечко не тревожит, что где-то под яблонями сидит Юрнас - тяжесть ответственности на плечах, сетка на голове, а над головой беспокойно гудящие пчёлы. Нет, чёрт побери… Жужжание вдруг странно изменилось. Уже большой тёмной тучей пчёлы кружились на фоне голубого неба. Это же…
"Пчёлы свиваются в новый рой!" - догадался Юрнас. В мгновение ока он вскочил на ноги и зачерпнул ковшиком воду из ведра. Плескал, плескал изо всех сил, но слишком торопливо, и вода летела мимо пчёл. "Надо было сделать брызгалку из стебля", - мелькнула у Юрнаса мысль. Если бы ею нацелиться, то… Но брызгалки у него не было, а жужжащая туча становилась всё более тёмной и медленно поднималась всё выше. Он снова зачерпнул полный ковшик и плеснул, но теперь вода уже не долетела до пчёл. Юрнас понял, что, мечтая о дружбе и товариществе, он прозевал момент, когда можно было осадить пчёл водой. Он уставился на леток улья и не заметил, как пчёлы, танцуя вверх-вниз у него над головой, сбились в плотную стаю. А теперь… Теперь, похоже, было поздно!
Чёрной тучей рой медленно, но неумолимо двигался всё дальше. Пчёлы были уже над соседским садом. Казалось, они взяли разгон для дальнего полёта.
Юрнас попытался быстро оценить обстановку. Было ясно, что брызгать водой бесполезно - расстояние до пчёл стало слишком велико, а перелезть через забор с полным ковшиком в руках - дело сложное. Но также было ясно, что нельзя упускать пчёл из виду. Это равносильно катастрофе - головомойка от дяди и заслуженное обидное прозвище Юрнас-Разиня от остальных.
Юрнас бросил ковшик в ведро и безо всякого оружия устремился за роем - руки голые, ноги босые, только защитная сетка на голове и решительность в душе.
К счастью, пчёлы летели сначала не слишком быстро, они двигались чуть быстрее пешехода и чуть медленнее неторопливой езды на велосипеде, так что если бежать в стайерском темпе, то не отстанешь. Но рой летел не вдоль улиц, где стайерский бег был бы лёгким и уместным, а напрямик над крышами домов и чужими садами. Поэтому Юрнас почти непрерывно преодолевал всевозможные препятствия: перелезал через заборы и ограды, прокладывал путь среди ягодных кустов, да при этом иногда петлял, удирая от собак. Он даже порадовался, что не было с ним сейчас велосипеда. Волей-неволей Юрнас вынужден был оставлять неряшливые следы на грядках с овощами и цветами. И случалось, что, завидев его, дети с воплями убегали в дома, а взрослые ошарашенно всплёскивали руками. Только тогда, когда рой покинул пределы посёлка и полетел над лугом в сторону леса, Юрнас смог бежать свободно и с максимальной скоростью. А это сделалось уже крайне необходимым, потому что пчёлам удалось оторваться от преследователя и они продолжали лететь ничуть не медленнее.
Полный вперёд! Юрнас мчался через кочки и канавы. Ближе, ближе…
Почему у людей нет крыльев, как у пчёл? В почтовой конторе на стене, правда, висит плакат: "Газета окрыляет!", но там имеется в виду нечто совсем другое - духовные крылья или что-то в этом роде.
Когда же имеешь дело с пчёлами, которые начали роиться и улетели из улья, вся надежда лишь на силу собственных ног и объём лёгких. И на силу воли! Именно на силу воли!
Пусть гудят от усталости твои ноги, пусть ты глотаешь воздух, как рыба на берегу, но сила воли не позволит тебе остановиться.
"Именно сила воли заменяет людям крылья", - решил Юрнас и, тяжело дыша, продолжал свой отчаянный бег.
Гляди-ка, корова тётушки Лены… А возле неё… Пеэтер и Рихо! Интересно, что им надо от Моони? Но главное, мальчишки тут. Надо позвать их на помощь. Что с того, что… Эта история с ребёнком… Кто старое помянет, тому глаз вон… Пчёлы вот-вот исчезнут из виду. Без помощи не обойтись.
Юрнас махнул рукой, указывая на пчёл, и попытался крикнуть Пеэтеру и Рихо, чтобы они помогли гнаться за роем. Но от бешеной гонки Юрнас так запыхался, что вместо членораздельного зова на помощь, у него подучилось лишь непонятное восклицание:
- У-у-ух!
Однако же мальчишки, кажется, поняли. Они ринулись бежать за пчёлами к лесу с такой скоростью, словно за ними гналась тысяча чертей. Ну теперь-то пчёлы никуда не денутся, в дело вступили свежие силы! Если он, Юрнас, свалится сейчас от нечеловеческого напряжения, то Пеэтер и Рихо… Но что это? Вместо того, чтобы продолжать гонку за пчёлами, они свернули в сторону, сделали большую дугу и помчались прочь, к посёлку. Вот подлецы! Только прикинулись, что догоняют рой! Сделали вид, что пришли на помощь, подали ему надежду. И ведь он сбавил скорость. Юрнас был возмущён. Негодование плохо влияло на силу воли. Ноги больше не желали подчиняться. В животе больно кололо. Сердце отчаянно колотилось. И сила воли начала иссякать. Положение становилось критическим. Вообще-то Юрнас был уверен, что с силой воли у него всё в порядке. На том снимке, где он в день рождения подкидывает мяч, любой мог увидеть не только "летающую тарелку", но и его волевой подбородок. Человек с таким подбородком обычно идёт далеко в жизни. Но сейчас ему требовалось догнать пчёл, и именно теперь, в самый решающий момент, подбородок подвёл его.
Лес был совсем рядом. А что, если пчёлы успеют залететь в лес прежде, чем он догонит их? Тогда всё, конец. Но ещё до того, как наступил конец, до того, как пчёлы влетели в лес, у Юрнаса кончилась сила воли. Потому что всё имеет предел. Он остановился. Руки повисли, будто сломленные крылья. И глаза, к которым подступали слёзы, мутно глядели вослед удалявшимся пчёлам. Чтобы вытереть слёзы, он снял защитную сетку.
И тут же раздался странно знакомый голос:
- Эй! Эй! Юрнас!
Кто это? Опять кто-то пытается раздуть в нём последнюю искру надежды, чтобы затем скрыться так же подло, как только что Рихо и Пеэтер?
- Юрнас!
- Юр-нас!
Ещё два голоса - мальчишеский и девчачий:
- Давай быстрее! Мы видим, куда садятся пчёлы!
Да ведь это же… Ну конечно! Меэлик, Каур и Кярт! Ага, вот они где - на большой сосне. Каур почти на самой верхушке. Ясно, что оттуда видно во все стороны…
Стоило Юрнасу снять защитную сетку, и мир вокруг сделался как бы светлее, и надежда осветила его омрачившуюся душу.
Юрнас устремился вперёд. Больше он не чувствовал усталости, только сердце колотилось. И когда он подбежал к большой сосне, Меэлик и Кярт уже стояли внизу, готовые помочь ему найти рой. А Каур остался на своём высоком наблюдательном посту, чтобы оттуда направлять поисковую группу.
- Они тут поблизости! - крикнул Каур. - Дальше в лес не идите!
Юрнас, Меэлик и Кярт растянулись в цепочку. Шаг за шагом они продвигались к тому месту, куда опустились пчёлы.
- Прямо! - командовал Каур с вершины сосны. - Так-так, теперь немножко левее. Нет, слишком много! Вот так! Правильно! Теперь идите прямо! Юрнас, не отклоняйся вправо!
И они нашли рой. Пчёлы густой массой заползали в дупло старого клёна на краю леса. Может быть, они намеревались устроить здесь свой новый дом - вдали от людей, в тени и тишине леса? Но не тут-то было! Человек с помощью своей силы воли догнал их и с помощью друзей разгадал их хитрый план. Теперь-то дядя выкурит их из дупла и вернёт в улей, дядя владеет этим искусством. И чтобы больше не случилось никаких неожиданностей, Юрнас для надёжности снял рубашку и старательно замотал отверстие дупла. И рукава ещё завязал крепким узлом. Пусть пчёлы посидят там и пожужжат. Не беда, материя пропускает воздух!
Наконец и Каур спустился с дерева.
- Ну как? С победой!
- С нашей общей победой! - ответил Юрнас, сияя.
Что может быть на свете лучше, чем друзья, с которыми можно разделить радости, огорчения и вообще всё, само собой разумеется, и мёд тоже…
12
Теперь, когда пчёлы были пойманы, Каур вернулся к своей любимой теме.
- Скажи, - обратился он к Юрнасу, - скажи скорее, какие они? Ты же видел их близко!
Юрнас не понял.
- Пчёлы как пчёлы!
- "Пчёлы как пчёлы"! - передразнил Каур. - Неужели ты и правда такой разиня, что, кроме пчёл, больше ничего не заметил?
Душу Юрнаса переполняли глубокие дружеские чувства, поэтому он не рассердился на Каура и спросил скорее заинтересованно, чем рассерженно:
- Что ещё я должен был заметить?
- Не что, а кого. Существ, естественно.
- Существ?
- Ну да. Мы наблюдали за ними, когда примчался ты и спугнул их. Они исследовали корову.
- Корову?
- Ну да. Моони. Корову тётушки Лены.
Ах вот в чём дело! Значит, Рихо и Пеэтер и были теми существами… Великолепная возможность щёлкнуть Каура по носу!
- Тебе, наверное, кажется, что ты сам тоже особенное существо? - съязвил он.
Каур почувствовал, что Юрнас припас какой-то сюрприз, и выжидающе молчал.
А Юрнас повернулся к Меэлику и Кярт, и вид его выражал примерно следующее: долго ли ещё вы будете подыгрывать этому младенцу - Кауру? Взрослым людям иногда следует и между собой по-взрослому обсуждать мировые проблемы.
- Возле коровы крутились Рихо и Пеэтер, - объяснил он. - Я сначала подумал, что, может, они помогут мне гнаться за пчёлами, но они… Как увидели меня, так и рванули наутёк.
- Рихо и Пеэтер?.. - сказал Меэлик задумчиво. - Кярт сразу сказала, что это какие-то мальчишки…
- Но, оказывается, не какие-то, - вмешалась в разговор Кярт, - а именно Рихо и Пеэтер!
- В том-то и дело! - сказал Меэлик. - От Рихо и Пеэтера можно ждать любой подлости. Надо бы выяснить, чего они хотели от Моони.
- А как ты это узнаешь? Спросишь у Моони?
- Надо обдумать и составить план.
Они пошли назад в посёлок, потому что Юрнас должен был сообщить дяде про пчёл. Придумывать план действий можно и на ходу.
- Может, Пеэтер и Рихо и были теми "маленькими дядями", о которых говорила внучка тётушки Лены? - предположила Кярт.
- Не исключено, - согласился Меэлик. - Но твоя версия требует доказательств.
- Требует. А то как же! - вновь включился в разговор Каур.
Итак, на горизонте опять появились Рихо и Пеэтер, и теория Каура о космических существах в известной мере подверглась сомнению. Но Каур был не из тех, кто из-за каких-то Рихо и Пеэтера сразу отказывается от своей точки зрения. Он пожал плечами и сказал многозначительно:
- Во всяком случае, я ни разу в жизни не видел Рихо или Пеэтера в скафандре.
- Зато ты на каждом шагу видишь существ, - заметил Юрнас.
- Можно подумать, что это у меня из-под носа украли ребёнка, - огрызнулся Каур.
- Меня больше всего интересует, почему Пеэтер и Рихо удрали от Юрнаса, - рассудительно сказал Меэлик, не обращая ни малейшего внимания на лёгкую грызню между Кауром и Юрнасом. - По-моему, это свидетельствует, что совесть у них была не совсем чиста.
- Ну конечно! - воскликнул Юрнас. - У меня с ними старые счёты! Просто боялись получить от меня, вот и удрали!
Но лицу Юрнаса было видно, что такая версия ему очень по душе. Он мельком взглянул на Кярт, надеясь, что его предположение найдёт у неё положительный отзвук. Но именно Кярт сказала:
- Вряд ли они вообще узнали тебя под защитной сеткой.
А Каур добавил:
- Хорошо ещё, что у тебя на голове была сетка, а не то они, пожалуй, окаменели бы от испуга.
Обычно Юрнас уступал Кауру в словесных дуэлях, но на сей раз он не замедлил с ответом:
- А тебе не кажется, что они приняли меня за космическое существо? - сказал он. - Может, они подумали, что сетка - это скафандр?
Все, кроме Каура, засмеялись. А Каур тщетно искал подходящий ответ.
Никто из них и не подозревал, как точно, хотя и совершенно случайно, Юрнас попал в цель.
Они ведь не знали, что гипотеза Каура о "летающих тарелках" ходит по посёлку и достигла ушей Пеэтера и Рихо. Они и не подозревали, что Пеэтер и Рихо были соответствующим образом психологически подготовлены и поэтому действительно приняли Юрнаса за космического пришельца.
- Ладно, - продолжал Меэлик. - Шутки шутками, но ведь это факт, что Пеэтер и Рихо удрали от Юрнаса. И очевидно, они удрали бы от всякого, потому что под сеткой узнать Юрнаса и вправду было нелегко. Значит, у них имелись какие-то намерения насчёт коровы, которые они хотели скрыть. И далее…
- Дальше всё ясно, - вмешался Юрнас. - Появился я и нарушил их тёмные планы.
- Ладно, - не дал сбить себя Меэлик. - Это мы уже знаем. Но сейчас надо думать о том, чего мы ещё не знаем. Кярт предполагает, что Рихо и Пеэтер могли быть теми "маленькими дядями", которые привели вчера корову. Каур же возражает, потому что он никогда не видел Рихо и Пеэтера в скафандрах. Но Каур забыл, что наличие скафандра ещё не доказано. Маленькая девочка сказала только, что у одного дяди не было видно лица. С таким же успехом он мог быть, например, в обыкновенной маске.
- Не знаю, с чего бы это он стал носить маску? - пробурчал Каур.