Глава 25
Ночь спустилась так низко, что можно было заглянуть ей в глаза. Тихая ночь, кроткая. А по улицам "Светлячка" ходили-бродили Сон Большой и Сон Маленький. Шептались о чем-то, в окна заглядывали, присаживались на крылечко то одного, то другого корпуса - передохнуть. И к вожатым заглянули, повздыхали, головами покачали. Не спят вожатые, хотя давно уже за полночь перевалило. Сидят тесным кругом, обсуждают что-то. Внеплановое мероприятие - дело нешуточное. Все продумать надо, подготовить, обязанности распределить.
Трудный был день у вожатых. Такой же трудный, как и вчера, и позавчера, как все дни в лагере. Но почему-то они все равно сидят в вожатской, разговаривают весело, глаза горят, будто спать и не хотят вовсе.
Странный народ - вожатые, и ни Большой Сон, ни Маленький ничего не могут с ними поделать. В углу кипит на стуле чайник. Чайник зовут Булькин, он здесь любимец. На стуле - кружки, башня бисквитов, это добрейший шеф-повар Александр Петрович испек, зная, что вожатые сегодня припозднятся. На большом столе орудует художник Юра. Разноцветные баночки гуаши толпятся у его рук, россыпи кисточек и карандашей. Юра, сдвинув хмурые брови, выводит буквы. Юра стал художником совсем недавно, когда в лагерь приехал. А вообще-то он вожатый двенадцатого отряда. Под руку Юре лезет Галка:
- Вот тут бы, знаешь, желтеньким оживить, чтобы, знаешь, ярко так было, весело.
- Оживим, - соглашается Юра. Он добрый.
- Пресс-центр как выбирать будем? Как обычно?
- Да, по человеку от отряда. Сами посмотрите таких…
- Шустрых…
- Ответственных…
- Честных выбирать надо, чтобы объективно могли оценить.
- Ну, и чтобы рисовать умели, хоть немножко, - подал голос Юра.
- Жан-Жак, а если мои захотят… ну, я не знаю… реку от водорослей очистить, что делать? Разрешить?
- Под строгим контролем. Но лучше пусть берега от мусора очистят.
- Жан, а если мои вообще не захотят участвовать?
- Никакого принуждения! Только добровольно! - Жанна улыбнулась. - Ни разу не помню, чтобы кто-нибудь не захотел.
Вот и сделаны дела, и чай выпит, и съедены бисквиты. Пора и спать. Но нет, не спится вожатым. Расчехлили гитару. Что тут поделаешь? Странный народ - вожатые… Вздыхает Большой Сон, вздыхает и Маленький. Они бесшумно выскальзывают из вожатской и опять идут бродить по лагерю, в окна заглядывать, отдыхать на крылечках.
Глава 26
А утром на стенде напротив столовой появилось объявление:
"ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!
Грустным, бодрым и веселым, Тихим, дружным, незнакомым, Рыжим, честным и влюбленным, Тонким, толстым, детям, взрослым!
Сегодня объявляется День Добрых Дел!
Спешите делать добро!
Дарите радость людям!
За подробностями обращаться к вожатым.
ДДД начинается прямо сейчас!"
У объявления толпился разномастный "светлячковский" народ.
- Что такое ДДД? - тянули малыши.
- День Добрых Дел, ты что, читать не умеешь? Вроде не маленький…
- Я не маленький. Я - маленькая, я - Глафира, только я все равно не маленькая, мне восемь лет. А что такое День Добрых Дел?
- Вот и я знать хочу…
- Не знаешь… А еще из первого отряда!
- А я знаю!
- Ну?
- Правда, знаю! В том году в третьей смене такое проводили. Это когда ты всем помогаешь, а тебе за это призы дают.
- Нет! Это когда надо такое интересное придумать, чтобы всем понравилось, а потом еще…
- Нет, надо всем помогать, а потом призы!
- А еще надо идти в поселок и там старушек одиноких искать…
- А мы в том году поляну у Дальних ворот от мусора очистили, это после родительского дня было, мы мусора десять мешков набрали и первое место заняли!
- П-подумаешь! А мы в этом займем!
- Ну-ну! - усмехнулся Артем из первого отряда и, сунув руки в карманы модных шорт, величественно удалился.
Стриженная под мальчика Глафира, кудрявый Ромка, синеглазый Никита и все остальные восхищенно смотрели ему вслед - первый отряд!
Седьмой отряд тоже был взбудоражен объявлением. После завтрака "шайка садоводов", как давно прозвали их в лагере, собралась заняться своим обычным делом. Они даже на объявление особого внимания не обратили. Вчера дядя Олег, Сашенькин папа, доски для забора привез, сегодня ставить надо. Дел невпроворот.
- Да вы что?! - округлила глаза отличница Болотова. - С ума посходили в своем саду? Это же "Три Д"! Это же - сам директор… это ответственно! А призы там та-акие!
- Да какие призы! - фыркнула Маша Скрябинская. - Ну, дадут пирожное-мороженое да килограмм конфет. Что мы, конфет не ели?
- Ребята! - взмолилась Лена. - Ну нельзя же так… вот так совсем… игнорировать жизнь лагеря! Ася! Девочки! Все отряды в "Трех Д" участвуют, даже первый!
- Да уж, конечно, - взвизгнула поросенком Настя Вигилянская, - больше таких чокнутых нету! Только парочка ненормальных, как вы, да малышня из пятнадцатого отряда!
- У вас с ними уровень один - детсадовский! - пропела Саша Лазарева. Мальчишки повскакивали, девчонки закричали. "Подерутся!" - почти испугалась Лена.
- Наташка! - отчаянно выкрикнула в общем гаме Аленка. - Ну ты-то чего с ними? Будто тебе нравится в земле ковыряться!
Наташка Петрова зажала уши и процедила с ненавистью:
- Да я не могу уже про ваши наряды и романы разговаривать и всех обсуждать! Прасковья! Давай в сад, чего их слушать!
И Наташка сбежала по лесенке, остальные садоводы потянулись следом. Седьмой отряд окончательно раскололся на два враждующих лагеря. "Плохая идея была, этот "Три Д"", - тоскливо подумала вожатая Лена.
- Подумаешь, садоводы несчастные! - закричал им вслед Мартыш.
- Обойдемся! - взвизгнула Настя Вигилянская. - Мы такое дело придумаем, мы…
- Пусть проваливают!
- Скатертью дорожка!
- Ребята, ребята! - почти стонала Лена. - Я больше не могу! - сдалась она и побежала за Жанной.
Глава 27
В хорошем лагере каждый день полон событий, но сегодня жизнь забурлила, как борщ в котле у поварихи тети Даши! Подметали дорожки, убирали мусор в лесу и на берегу реки, бегали, суетились, добрые дела искали.
Ребята из второго отряда собрали в лесу ведро земляники и попросили в столовой испечь земляничный пирог на весь лагерь. Первый отряд и бассейн почистил, и актовый зал вымыл, и в поселок пошли - пенсионерам помогать. А четвертый отряд взял у Василия Николаевича инструмент, краски и все беседки починил и покрасил. Девочки из пятого отряда каждому карапузу из пятнадцатого смастерили по игрушке: девочкам - соломенных кукол, а мальчикам - кораблики из сосновой коры.
Василий Николаевич с удовольствием говорил своей жене Татьяне Сергеевне:
- Люблю этот день! Все, до чего руки не доходят, обязательно в этот день сделают. И ведь все подметят, что сделать надо. Хорошо!
А наши садоводы занимались садом как ни в чем не бывало. Доски были свежевыструганные, пахучие, даже жалко было что-то с ними делать. Тяжелая работа - ставить забор. Хорошо, ребята из первого отряда рядом бассейн чистили, помогли.
Мартыш то и дело прибегал смотреть, чем они занимаются.
- Шпион! - цедила Даша.
- Мы такое дело придумали, - докладывал Мартыш, - ха-ха-ха! Мы первое место займем, вы примазываться будете, а мы вам - фигу с маслом!
- А ну, топай отсюда! - схватил грабли Витька Ряжских. - А то получишь!
Драться Мартыш, конечно, не стал, убежал, как миленький.
Несколько раз проходил мимо сада Василий Николаевич. Довольно осматривался. Про змей спросил, но его уверили, что они здесь больше не показывались. Артему и Костику из первого отряда строго сказал:
- Это что же, ваше доброе дело, - помочь забор поставить?
- Да нет, Василий Николаевич, это мы так, попутно.
- По доброте душевной. А то ведь пупы без нас надорвут.
- И абсолютно бескорыстно.
Прибежал Максимка Арсенов. Даша шепнула:
- Аська, держись!
- Ася-а, дай какую-нибудь работу!
- Сегодня же День Добрых Дел, тебе с отрядом надо…
- А они в "Олимпик" пошли, концерт показывать, а меня Оля прогнала.
- Как прогнала, почему?
- Она говорит, что я не одаренный, что пою, как сирена, а танцую, как вареный крокодил, и что я всем мешаю, потому что Никитка меня шарахнул, а я его, и… и все. Оля сказала, чтоб я ей на глаза не показывался.
- Вот хорошо, что ты к нам пришел, - сказала Ася. - Нам как раз помощь нужна. Сбегай к Василию Николаевичу, попроси у него краски какие-нибудь, забор покрасить.
Максимка убежал, зато пришли Федя с Петей Огурцовы, Колькины братья.
- Здравствуйте. Классный забор. Сегодня привезли? Это ваше доброе дело?
- Да нет… - пожала плечами Наташка Петрова и фыркнула. - У нас добрые дела Настя Вигилянская делает, а мы так просто.
- А мы, понимаете… Ну, у нас там в отряде… Мы все вместе… и поэтому…
- Мы сегодня в саду поработать не сможем.
- Но завтра мы - прямо с самого утра!
Ася улыбнулась:
- Да ладно вам, вы так говорите, будто обязаны тут работать…
Весь день по лагерю летали быстрее ветра пятнадцать ребят в красных пилотках - пресс-служба "Три Д". Каждый час они вывешивали на стенд отчеты: кто чем занят, как продвигается работа, проводили опросы среди вожатых: какое дело самое лучшее? А перед обедом Жанна разговаривала с Василием Николаевичем.
- Уверены? - спросила она.
- Ну а сама как считаешь?
- Не знаю, - вздохнула Жанна. - Вот второй отряд здорово придумал с земляничным пирогом.
- Здорово, да, - согласился Василий Николаевич. - Но не на первое место.
- А девятый отряд мусор до самого поселка собрал, всю тропинку очистили. Это же…
- Замечательно! Действительно, молодцы. Колька мне сегодня говорит: больше всего в лагере этот день люблю. Все такие занятые, деловые становятся…
Он вдруг спохватился:
- Жанна, мне, ты знаешь, к одному человеку сходить надо, а потом, наверное, еще в поселок…
- Зачем? - не сдержала любопытства Жанна.
- Ну… - неловко улыбнулся директор, - зачем, зачем, зачем… Ну, не знаю…. Ну, вот первый отряд пошел пенсионерам помогать, одни, без Леши, надо проследить, чтобы не огородничали. Так что ты уж сама тут, ладно?
И он убежал побыстрее, чтобы Жанна не успела больше ни о чем спросить. Только вот странно: побежал он не к Ближним воротам, а в сторону горы над лагерем, про которую всякие легенды ходили. Жанна удивленно смотрела ему вслед. Во-первых, первый отряд никогда не будет огородничать. Всем известно, что они считают это занятие недостойным их возраста. А во-вторых, Василий Николаевич никогда не опускался до слежки за своими подопечными.
- Странно, - задумчиво пробормотала Жанна и поспешила в пресс-центр.
Глава 28
Доедая земляничный пирог, Ася грустно подумала, что зря они, наверное, проигнорировали "Три Д". Можно было бы придумать что-нибудь интересное. Вон весь лагерь на ушах стоит, кипит, бурлит и пенится, а они будто лишние. Обидно. Некоторые отряды даже на обед не пришли, так увлечены своими добрыми делами. И Наташка только что чуть не подралась с Вигилянской. И Лена их ругает, говорит: "Вы отряд особого назначения! Вам Василий Николаевич доверял, а вы так себя ведете!"
- Зря мы, наверное, - сказала Варя, когда уже вышли из столовой, - уж один-то день можно было не работать в саду.
- Тебя туда насильно никто не тащит! - тут же вспыхнула Наташка. - Можешь пойти к нашим куклам и их подпевалам!
- Да при чем здесь это? - возмутилась Варя. - Просто жалко: "Три Д" редко устраивают. Я третий раз сюда приезжаю, а только в первый раз на него попала. А вечером, говорят, костер будет.
- Ага, - подтвердил Кирилл, - Василий Николаевич речь толкнет, наградит…
- И зря ты, Маша, про конфеты. В том году десятый отряд в парк аттракционов на весь день возили…
- А еще классно, что в Большую летопись лагеря запишут, - вздохнул Азат. - Навсегда о тебе память останется.
- Да ладно вам! - жалобно протянула Сашенька. - Ну, подумаешь, летопись, зато у нас сад!
- Да кому нужен этот сад!
Сашенька вскинула обиженные глаза, оглядела всех, а Ася закусила губу и зажмурилась: только бы не проболтаться!
- Садоводы-огородники, - пропела сладким голосом Настя Вигилянская, проходя мимо со своей свитой, - много крапивы вырастили?
- Да у них у всех колючки из одного места торчат! - загоготал Мартыш. Вовка Захаров бросился на него с кулаками, но Мартыш увернулся и сбежал по лестнице.
- Прибью! - пообещал Вовка.
- Вова! Что за угрозы? - Лена как раз выходила из столовой. Вовка только плечом дернул и стал спускаться по лестнице. Остальные потянулись следом.
Около стенда с объявлениями они остановились.
Пресс-центр сообщал новости: четвертый отряд закончил героическую борьбу с мусором на поляне у Дальних ворот, пятнадцатый отряд отправился с концертом в спортивный лагерь "Олимпик", шестой отряд собрал невероятное количество дров для вечернего костра, а первый отряд помог уже пяти пенсионерам в дачном поселке.
"К сожалению, - писал пресс-центр, - не для всех действует сегодня закон "Три Д". Несознательная половина седьмого отряда, по словам сознательной половины, не пожелала принимать участие в столь значимом для нашего лагеря событии.
Ну что ж! Им можно только посочувствовать! Уж им-то точно неведомо ощущение счастья от того, что делаешь доброе дело, помогаешь людям, даришь им радость!"
- Докатились, - сказала Наташка Петрова, вдруг вспомнив, что она командир отряда. Уныло они поплелись к саду. Работать там уже совсем не хотелось, но сидеть в палате еще хуже, тем более что сончас сегодня отменили.
- Не дело это, - сказал Артемка Бельц, - нет, ну правда! Хуже всех мы, что ли?
- Слушайте, - крикнула Наташка, - времени-то еще вагон и маленькая тележка, давайте тоже что-нибудь сделаем, а?
- Что ты сделаешь, все дела давно разобраны.
- Дурак ты, Гошенька, в "Три Д" все сами дела находят. И мы найдем.
- Айда искать! - вскочил Азат. - А то опозорились уже на весь лагерь.
- Это Вигилянская на нас настучала. Сознательная!
- Да мы такое дело сделаем, что они еще сами приползут примазываться!
Шумной вдохновленной гурьбой несознательная половина седьмого отряда бросилась на поиски доброго дела. В саду остались только Ася и Сашенька. Ася тоже хотела пойти, но встретилась глазами с Сашенькой и осталась. Молча они сложили в стопку ведра, собрали лопаты, грабли и тяпки. Сели на землю под большой яблоней, посмотрели на сад. Он стоял перед ними во всей красе. Ухоженный, величественный, благодарный… Только малинник зеленел буйным взъерошенным островом, колючей кляксой. Белыми полосами протянулись каменные дорожки, разноцветно горел свежевыкрашенный забор.
- Надо мальчиков попросить скамейки сделать, чтобы на земле не сидеть, - сказала Сашенька. Ей было грустно. Работы в саду совсем не осталось. Конечно, ухаживать все равно надо, пропалывать, следить. Сорняки - они настырные, каждый день лезут. Но все-таки сад будет теперь расти сам по себе, а Сашенька - сама по себе.
- Скажем, - улыбнулась Ася и увидела, что к ним идет Василий Николаевич с близнецами. Близнецы несли тонкие саженцы, а Василий Николаевич - целое деревце. На деревце качались мелкие зеленые яблоки.
Василий Николаевич без разговоров протянул Асе яблоньку.
- Сажай.
Ася непонимающе смотрела на него.
- Прасковья требует объяснений, - сказал Петя.
- Как и мы, - сказал Федя. - Обидно что-то делать, когда ничего не понимаешь.
- Особенно если тебя оторвали от других важных дел.
- Я ничего не требую, - глядя директору в глаза, сказала Ася и, взяв лопату, пошла в глубь сада.
- Ты, главное, место хорошее выбери, - пошел за ней следом Василий Николаевич, - чтобы солнца побольше. Сад расчистить - это замечательно, но сказано - самой посадить, значит, сама и сажай.
- Откуда вы узнали? - шепотом выдохнула Ася.
- Не бойся. Волшебство не нарушится, ты же не сказала ни словечка, а что гномы к старости становятся болтливы - это всем известно. Ну, что ты бледнеешь? Я и у Кондрата Тарасовича был, он мне сам сказал, что раз я не от тебя узнал, то имею полное право помогать. А сам я никому ни слова, клянусь! Еще чуть-чуть углуби ямку.
Ася углубила. Поставила в нее яблоньку, стала закапывать. Василий Николаевич придерживал.
- Садовод из меня, Асенька, никудышный. В середине лета, по-моему, никто деревья не пересаживает, тем более с плодами. Боюсь, не приживется. Но Степан мне идею подал. Если, говорит, ее живой водой полить, то приживется, никуда не денется.
Ася даже в лице изменилась: опять к Речному царю идти?
- Ты, пожалуйста, не бойся, я тебя туда в третий раз не пущу. Не отпустит тебя Речной царь. Сам пойду. Он, говорят, взрослых не очень любит, но я первый раз, не имеет права он мне воды не дать.
У Аси уже целую минуту что-то скребло в горле и щипало в глазах. Еще секунда - набух нос, и слезы покатились по щекам.
- Василий Николаеви-ич! Простите меня-я…
- Господи, Асенька, хорошая моя, за что?!
Василий Николаевич суетливо достал платок, стал Асе слезы вытирать.
- Это из-за меня он упал, - всхлипывая и заикаясь, призналась она.
Василий Николаевич притянул Асю к себе. Вздохнул тяжело.
- Ох, Ася, Ася… Из-за тебя, не из-за тебя, с тобой, без тебя… Человек, и на арбузной корке поскользнувшись, может разбиться насмерть. Здесь ведь другое важно. Что ты его не бросила. Вот за это тебе огромное отцовское спасибо. Ты сейчас наша последняя надежда.
Над Асей и Василием Николаевичем закружилась необыкновенно синяя большая стрекоза, присела на только что посаженную яблоньку.
Посажу тебе я сад,
Время поверну назад…
- К Речному царю проводишь?
Ася кивнула.
- Завтра на рассвете.
- Ко второму мостику приходите, - всхлипнула Ася и вернула директору носовой платок.
Глава 29
Шумный, суетливый день склонил усталую голову на плечо тихому вечеру. Зажглись светлячки, звезды в траве, зажглись фонари у каждого корпуса, скоро разожгут большой костер на поляне. Весь лагерь собрался здесь, даже малышей спать не отправили. Нетерпеливо ждали, когда Василий Николаевич объявит победителей. И совсем не в призах дело, правда?
- Что мы здесь делаем? - сумрачно сказал Артемка. - Лучше бы в футбол пошли играть.
Стоящего доброго дела они так и не нашли. Ну, клумбы у столовой пропололи. Ну, стенд с надписью: "Солнце, воздух и вода - наши лучшие друзья!" помыли, очень уж пыльный и заляпанный был. Ну, подмели летнюю эстраду. Но все это такие мелочи, даже и говорить не стоит. Аленка Чаплашкина и красавица Саша хихикали злорадно: они весь день подклеивали потрепанные книги в библиотеке, и Татьяна Сергеевна их очень благодарила, а ведь она жена директора лагеря, это все теперь знают.
Наконец, к не зажженному еще костру вышел Василий Николаевич. Все захлопали, Василий Николаевич поклонился и поднял правую руку. Стало тихо.