Ася пожала плечами. Спрыгнул так спрыгнул. Почему-то Сева стесняется, что немножко умеет летать. Может быть, хочет научиться получше, а потом показать?
- Сева, а тебе не попадет? Ты же опять на людское сборище пришел.
- Не-ет… здесь тихо… песни поют… я люблю, когда песни.
И он устроился поудобнее на Асином плече.
Утром Ася с Юми и Наташка пошли в сад собирать малину на пирог. Они договорились с шеф-поваром Александром Петровичем, что он им пирог испечет на весь отряд. Малина была мелкая, рассыпчатая, но в таком количестве, что глаза разбегались. Юми носилась по саду, поскальзываясь на каменных дорожках, обнюхивая деревья, припадая к траве и пугая птиц.
- Ася, а почему тебе Василий Николаевич Юми подарил? - спросила вдруг Наташка.
- Я не знаю.
- Да ладно! Брось! Не мог же он просто так - взять и подарить.
- Ну, на день рождения же…
- И что? У Варьки в первой смене тоже день рождения был, он ей почему-то ничего не подарил. Или ты его давно знаешь? Вы в одном дворе живете, да?
- Нет.
- A-а, он знакомый твоих родителей, да?
- Нет.
- Ну честно?
- Да честно! Я его первый раз здесь увидела, Наташ…
- Ну скажи, а? Это тайна, что ли?
Ася вздохнула и призналась:
- Тайна. Не обижайся, но я правда-правда не могу тебе сказать. И вообще никому.
Наташка кивнула: понимаю, мол. Но через пять минут опять начала:
- Это за сад, да? Идея же твоя была и вообще… Сашеньке путевку на будущее лето, а тебе, что ли, ничего? Вот и…
- Ну, хорошо! - сдалась Ася. Вот как не врать, если человек сам напрашивается? - Это за сад. В аквапарк, говорит, все ездили, даже кто не работал, но ты это придумала и начала ты…
- Врешь? - поняла Наташка.
- Вру, - не стала отрицать Ася, и вдруг почувствовала, что ее прямо распирает: так захотелось Наташке настоящую правду сказать! Даже голова закружилась! Рот сам собою начал открываться, но тут ворона сорвалась с яблони, каркнула зловеще прямо Асе в лицо, да еще подмигнула ей зеленым, не вороньим глазом. Ася быстро зажала рот рукой.
- Ты чего? Тебе плохо?
Ася помотала головой, отдышалась. Чувство было такое, будто стометровку пробежала. Юми тревожно ткнулась Асе в ногу.
Наташка погладила ее и спросила:
- Когда у Юми щенки родятся, дашь одного?
- Конечно! Только это, наверное, еще не скоро…
- Ничего, мне еще маму с бабушкой подготовить нужно.
Глава 38
- Самый волшебный клевер растет на острове, - сказал Сева.
- Волшебный? Как это - волшебный? Он другой? А как он выглядит?
- Самый лучший! Ася, я хотел сказать: самый лучший клевер растет на острове.
И все решили отправиться за клевером на остров. Прекрасным солнечным утром, в третий день третьей смены, на берегу собралось великое множество гномов всех возрастов. Столько Ася даже на балу у Сдобной Булочки не видела.
Сдобная Булочка тоже была здесь, только вместо привычного пышного платья на ней был джинсовый комбинезон и кепка с надписью: "Лесстройком". Сдобная Булочка руководила переправой.
Все, кто умел летать, перебрались на остров без проблем, но таких, к удивлению, оказалось немного. Гномов пятнадцать, не больше. Остальные строили плоты.
- Ты же умеешь летать! - удивилась Ася, увидев срёди строителей Горыныча.
- Тс-с-с! Ну, умею… Подумаешь, летать! А когда еще на плоту смогу поплавать? Иди, Ася, пока они меня не заметили и в лет через реку не отправили.
Еж отыскал тонкий кусочек сосновой коры и скользил на ней по речной волне, как на серфинге. Ася боялась близко подходить к стройке, вдруг не заметит кого-нибудь и раздавит.
Она села в сторонке и собирала тонкие прутики, что валялись вокруг. Для гномов это были целые бревна. Они клали их рядком, связывали особо прочной травяной веревкой и подтаскивали к воде.
- Сева! - позвала Ася. - А давай я лучше посажу всех в Юмину корзинку и перенесу на остров. А потом за ней вернусь. Никаких проблем!
- Не порть нам, пожалуйста, удовольствия, - возмутился Сева, а маленький гномик Лешик пискнул:
- Это же целое приключение!
И Ася не стала настаивать. Солнце поднималось все выше, оглушительно пели птицы, а переправа все не начиналась. Юми совсем истомилась в корзинке, но выпускать ее Ася боялась: смирно сидеть она не будет, всех гномов распугает. Наконец, к Асе подошел Старый гном и сказал:
- Асенька, ты не могла бы нас подстраховать?
- В смысле?
- Мы сейчас поплывем, но вдруг какой-то плот снесет течением. Ты уж поймай, ладно? Здесь неглубоко.
- Конечно, конечно!
Ловить Асе пришлось всех. Шесты гномов были так малы, что не доставали до дна и были бессильны против течения, а волшебство почему-то не помогало.
- Ничего не понимаю, - бормотал Старый гном, - я же все правильно наколдовал… А-а-ася!
Плоты несло по течению, как опавшие листья, многие гномы от страха прыгали с плотов. Ася вытащила Юми из корзинки и побежала в воду. От нее пошли такие волны, что плоты стали переворачиваться, гномы кричали и звали на помощь. Горыныч схватил Севку и Лешика и взлетел, Еж на своей дощечке подплыл к затонувшей флотилии и вытащил Старого гнома. Ася перелетела вниз по течению, встала на перекате, как Гулливер, и вылавливала горе-сплавщиков. Она очень торопилась, боялась, что кто-нибудь утонет. Попадая в Юмину корзинку, гномы стонали и охали, отплевывали воду, ругали Речного царя, который мог бы им помочь по-дружески. А на берегу жалобно скулила Юми.
Скоро вся флотилия сидела на каменном пляже острова и дружно стучала зубами. Только мальчишки были в восторге: приключение! Старый гном пересчитал всех и, увидев, что все живы-невредимы, облегченно завздыхал. Ася перевела дух: не хватало, чтобы из-за нее еще кто-нибудь погиб!
Вдруг что-то шлепнулось в воду. Сева вскрикнул, Ася оглянулась и увидела, что Юми уже нет на берегу. Ее отважный маленький щенок бросился за ней в воду! Собаки, конечно, хорошо плавают, но Юми такая маленькая! И течением ее тут же стало сносить к насосу, который качает воду в сад. А там затянет - и все! Ася бросилась на помощь. Гномы страшно перепугались. Пожилой гном Жалейка стал рвать свою желтую бороду и рыдать.
- Прекрати истерику! - прикрикнула на него Василиса. - Ася ее спасет.
- Плохая была идея - строить плоты, - пробормотал Степан.
- Юми, Юми! - кричала Ася.
Юми старалась изо всех сил. Она тянула шею, барахталась, как могла, но преодолеть течение у нее не хватало сил. Река была сильнее ее.
- Лети, Ася, лети! - закричал Горыныч и сам бросился за Юми, а за ним и все летающие гномы. Ася рванула вверх, но водоросли, такие мягкие всегда, вдруг мертвой хваткой вцепились ей в щиколотки. Ася потеряла равновесие и ушла под воду. А когда вынырнула, Юми была так далеко, что казалась темным пятнышком. Летающие гномы догнали ее, но вытянуть из воды не могли.
- Она застряла! - кричал Горыныч. - Какая-то коряга тащит ее вниз!
Ася заревела: "Речная царевна, помоги!" Но только скользнули у ее ног мальки, будто в насмешку. Нет, не поможет Речная царевна. Это она, она тянет и Асю, и Юми вниз, в свое подводное царство. Старый гном тоже понял это.
- Что же это такое! - рассердился он. - Я сейчас же иду к Речному царю! Не успели помириться, как они опять со своими шуточками!
"Заветное желание!" - вспомнила Ася, но не успела даже его сформулировать, как что-то изменилось во всем мире, что-то незримое, будто воздух стал гуще, каким-то особенным ветром повеяло… Река замедлила бег, остановилась, будто кто-то в одну секунду выстроил плотину. И сильная, но ласковая волна, похожая на большую руку, хлынула к Асе. На ее гребне барахталась испуганная, обессилевшая Юми. Всхлипнув, Ася поймала ее, прижала к себе. Юми крупно дрожала. Водоросли тут же ослабили хватку, отпустили Асины ноги, расстелились по дну. А большая волна подтолкнула Асю к берегу и откатилась назад. "Спасибо", - прошептала ей вслед Ася и увидела, что волна встала стеной, превратилась в прозрачную женщину с длинной косой. Женщина кивнула и исчезла, рассыпалась брызгами, только синяя стрекоза с золотыми крыльями пронеслась над водой.
Ася покрепче прижала Юми и заковыляла к берегу. Гномы уже развели костер и приготовили согревающий чай.
- Царевна-лебедь, Хозяйка Лета! - слышался отовсюду взволнованный шепот.
А Ася пила чай и думала, почему ей Царевна-лебедь помогает? И есть ли у нее теперь заветное желание или она его все-таки потратила? А если не получится с зельем и желания теперь нет? Юми, пригревшаяся на ее коленях, спала, тревожно вздрагивая во сне после всех переживаний. Ася тяжело вздохнула: сбор клевера еще не начался, а у нее уже нет сил.
Но зря она волновалась. Гномы высушились, успокоились и развернули на поляне целый завод по сбору клевера. Асю решительно попросили сесть в стороне и не мешать. Деликатный, очень воспитанный гном Жалейка сказал:
- Понимаете, Прасковья, вы несколько… крупноваты.
Ася послушно села у поваленной черемухи, стала наблюдать за гномами. Из веточек, волшебства, травинок и кусочков коры они смастерили тележки, катапульты, носилки, достали из рюкзачков пилы, ножницы, ножи. Потом разбились на бригады. И работа закипела. Два гнома забирались по стеблю клевера, срезали головку цветка и бросали вниз. Внизу ловцы ловили ее носилками, клали в чашу катапульты и тут же стреляли: клеверные головки летели точно в раскрытую наволочку, которую сняла со своей подушки Ася. Смотреть на эту кипящую работу было весело. Ася прекрасно понимала, что сама бы она справилась быстрее и без таких хлопот, но ее друзья были так уверены, что ей без них никак не обойтись, что, пожалуй, даже обиделись бы, если бы Ася отказалась от помощи. Скоро наволочка была туго набита душистыми цветами. Ася опустила в нее голову, поглубже вдохнула. Так пахло само лето.
- А будет здесь килограмм? - озадаченно оглядел наволочку Горыныч.
- Не знаю…
- Я знаю, Прасковья, что ты не знаешь. Ты никогда ничего не знаешь.
- Зачем тогда спрашиваешь? - обиделась Ася.
- На всякий случай.
- Подумаешь! Отнесу Кондрату Тарасовичу и спрошу. Ой! - Ася вдруг вспомнила об очень важном деле. Она отыскала Старого гнома, поставила его на ветку черемухи, чтобы удобнее разговаривать было, и спросила:
- А вы не помните мальчика… Он очень давно с гномами дружил. Он еще Захара спас, когда на него лягушка села.
- А, Кондратик! - просиял в бороду Старый гном. - Славный был мальчик. Веселый, улыбчивый. А вырос вот - забыл нас.
- Он не забыл, - прошептала Ася. И рассказала историю Грозового Человека.
- Ох! Ох, ох, ох! - заходил по ветке Старый гном. - Сдобная Булочка! Василиса! Жалейка! Савелий! Послушайте-ка, что Ася рассказывает! Ох, бедный, бедный наш Кондратик… такой ласковый, такой ясный… И Захара-то нет, он в город подался. Бояться стал лягушек, не смог в лесу жить. Ох, ох, ох!
- Надо срочно что-то делать! - сказал Жалейка.
- Надо вернуть Захара!
- Нет, это долго, мы сами пойдем к Грозовому Человеку, то есть к Кондратику!
- Я помню, он сделал мне такую чудесную лодочку, - прослезилась Сдобная Булочка. - Я тогда была совсем еще крошкой.
- А Речной царь-то каков! Такой обмен!
- Да, мы к нему сходим, - решил Старый гном, и все закивали, - завтра же. Как ему тоскливо там одному!
- А мы-то, старые олухи, боялись Грозового Человека! - воскликнул Жалейка. - А это наш Кондратик!
- Спасибо, Асенька, это такая добрая весть…
- Да что вы… - смутилась Ася. - Это вам спасибо. За клевер.
Она взяла один цветок, выдернула скрученные в трубочку лепестки. Сунула их в рот и потянула сладкий сок.
Глава 39
Вечером следующего дня Ася достала из пакета с всякими важными вещами рецепт зелья. Совсем чуть-чуть осталось. Яблоки и солнечный зайчик. Для яблок она сделала все, что могла, теперь только ждать осталось, когда поспеют, а солнечный зайчик - это уже завтра утром. Так с Ежом договорились. Асе даже жарко стало - завтра ее ждет самое трудное, она в этом не сомневалась.
Утром Ася надела нарядное коралловое платье и, как могла, причесала волосы. Она взяла Юми на поводок и вышла из корпуса. Юми хотелось побегать, она рвалась вперед, тявкала, юлила, но Ася волновалась так, что даже Юми ее не радовала. И она сказала ей строго:
- Веди себя прилично!
Юми уныло затрусила рядом. Только на Солнечной поляне Ася спустила ее с поводка. Юми взвизгнула радостно и принялась гонять солнечных зайчиков. Ася огляделась. Гномы должны были быть уже здесь, но почему-то опаздывали.
Она прислонилась к штанге футбольных ворот и стала ждать. То и дело солнечные зверята прыгали Асе на макушку, съезжали с плеч, как с горки, тыкались в колени, смеялись и кричали всякие радости. Но Асе от их веселья становилось только хуже. Никто-никто из них не знает, зачем пришла сюда Ася и о чем будет просить. "Наверное, я в последний раз здесь, - подумала она. - Ни за что не смогу прийти сюда… потом, когда заберу кого-то из них для Кукумбера".
- Эге-ге-гей! Э-э-эй!!!
Ася оглянулась на крик и увидела приближающуюся точку.
- Ася! Я! Летаю! Я! Умею! - кричала точка.
Сева! Ну да, это Сева летит! И Горыныч рядом, и Еж! Еж тоже летит!
- Да я всегда умел, только притворялся, - скромно сказал Еж, когда они замерли в воздухе перед Асей.
- Ну-ну, - усмехнулся Горыныч, - с утра Манюню дразнил, дразнил, а она целое ведро звездной пыльцы взяла на него и высыпала. Вот все притворство и кончилось.
- Ага! - радостно подтвердил Еж.
- А ты? - спросила Ася Севу.
- А я тренировался, тренировался, ну прямо каждый день, и уже даже получаться стало, особенно если вниз. А сегодня гулял и со Старым гномом на рассвете по ветке дуба, он и говорит: "Лети, мой мальчик!". И столкнул меня с та-акой высотищи! А я ка-а-ак полечу!
Все рассмеялись. Правда, Еж тут же стал серьезным.
- Ладно, я пошел, - сказал он и полетел к солнечным зверятам. - Ждите меня здесь.
Ася не смотрела ему вслед. Она сидела в траве спиной к Солнечной поляне и внимательно разглядывала коричневую гусеницу. Горыныч и Сева пристроились на кончиках ее сандалий. Сева сиял, как медный грош, а Горыныч смотрел на него снисходительно, как и полагается старшему, давно летающему брату.
- Волнуешься? - на секунду перестал сиять Сева.
Ася молча кивнула. Но Еж уже летел обратно. Он привел с собой того самого козленка, который лечил Асе коленки. Лобастый козленок тут же прыгнул ей в руки, потыкался в ладони.
- Вот он согласен, - сказал Еж, а козленок подтвердил:
- Да, я согласен.
- Правда? Честно-честно? А вам не страшно?.. Ну, то есть…
- Да нет, Ася, - сказал козленок ласково, - это же… ну как объяснить? Ну как бездомной собаке хозяина найти. Наши многие так делают. Думаешь, это смерть? Совсем нет, вот нисколечко! Я буду жить теперь в Кольке, вот и все. Буду ему помогать во всем. Ты в глаза ему посмотришь, а там я прыгаю. Здорово?
Ася только улыбнулась растерянно.
- Я сейчас со своими попрощаюсь, и летим, ладно?
Козленок упрыгал, а сердце у Аси все еще стучало невпопад, хоть все так хорошо вышло.
Глава 40
Политая живой водой яблонька к концу июля стала настоящим взрослым деревом, выше Василия Николаевича, с крепким, гладким стволом и пышной кроной. Яблоки тоже покрупнели, потяжелели, стали сочными, сквозь кожицу светились золотые соки.
Ася не удержалась, попробовала одно - объеденье!
- Пора собирать, - сказал Кондрат Тарасович, - а то остальные ингредиенты уже давно лежат, могут силу потерять.
- Никак не могу одна побыть, - пожаловалась Ася, - сегодня к вам еле вырвалась, девчонки все время за мной увязываются…
- Радуйся, - улыбнулся Кондрат Тарасович и стал разливать чай гостям.
Теперь у него в доме целыми днями было шумно и весело. После визита Старого гнома, Жалейки и всех остальных, после объяснений, воспоминаний и даже слез тишина и покой навсегда покинули Грозового Человека. Малыши-гномики так полюбили его, что Грозовой дом стал похож на детский сад. Целыми днями гномы детсадовского и младшего школьного возраста носились по гулким залам, съезжали по перилам лестниц, играли в прятки в закутках и чуланах, катались на шаровых молниях, прожигая штаны до дыр, распевали песни и то и дело что-нибудь разбивали, опрокидывали.
Над лагерем в эти дни стояла ужасная погода. То ни с того ни с сего шел ливень, то сыпал с ясного неба град, то легкие перьевые облака начинали плеваться молниями. Наконец, Кондрат Тарасович догадался убрать колбы со стола в шкаф, а шкаф закрыть на замок.
- Замучили мы тебя, - вздыхал Старый гном, но Грозовой Человек только смеялся в ответ. Он помолодел лет на сто, и насморк его навсегда прошел, и даже сутулиться он стал меньше.
С утра он пек булочки с корицей и имбирное печенье, заваривал чай и начинал ждать гостей. И гости всегда приходили. Иногда малыши так заигрывались, что оставались у Кондрата Тарасовича ночевать. Он рассказывал им на ночь сказки, которых за долгую жизнь накопилось у него немало…
Дел у него стало невпроворот, но и про зелье для Кольки он не забывал. Завязав глаза черным платком, мелко нарезал незабудки, высушил клевер; все еще горящий цветок папоротника в воду поставил, а козленку разрешил пока бегать по всему дому. И с яблоками торопил.
- Раз они поспели, нечего время тянуть. Для Кольки ведь каждый день…
- Хорошо, я прямо завтра, прямо с утра! - быстро сказала Ася.
Ася попросила Севу разбудить ее пораньше.
- Мы тоже придем, - пообещал Горыныч.
- Поможем, - кивнул Еж.
Утро наступило - звонкое, переливчатое, но когда они пришли в сад, весь мир померк, даже в глазах потемнело. На заветной яблоне не было ни одного яблочка! Сева замотал головой, будто хотел проверить, не сон ли это.
- Как же… - начала было Ася и замолчала. Поняла, что разревется.
С тех пор, как гадюка с детенышами покинула сад, никто и не думал его охранять.
- Какая я дура! - в отчаянии воскликнула Ася. Гадюка показалась ей теперь хорошей знакомой. Что гадюка! Гадюка яблок не ест! Люди! Вот от кого надо было защищать сад, как только поспел урожай.
- Спокойно! - сказал Горыныч. - Что-нибудь придумаем.
- Что?! Что тут придумаешь? Еще одну яблоню сажать?
- Прасковья, ты паникерша. Надо думать. Логически мыслить. И понять, у кого сейчас наши яблочки.
- Вчера вечером яблоки были, - сказал Еж. - Я одну солнечную белочку на закате до дома провожал, видел.
- Значит…