- Купаетесь? - спросил он, ухмыляясь во все свое толстое и румяное лицо. - Законно! Клевая водичка: я сам часа два купался. Ехал в "Сельхозтехнику" да по дороге завернул. Ведь я опять у этого чокнутого Ефимыча вкалываю! Обратно принял - они без меня там не справляются! Чего давно не приходите, подмогнули бы…
- Придем… - пообещал Шурка и, заметив за плечами Витюши огромный пустой рюкзак, спросил: - А рюкзак у тебя такой большой зачем?
- Рюкзак-то?.. - задумался Витюша. - Говоришь, рюкзак зачем?.. А рюкзак мне нужен затем, что… хотел грибов заодно набрать, да их нет! А ты думал зачем?
- Сейчас не время! - подтвердил Шурка. - Сейчас их не то что в такой громадный рюкзачище, а даже в шапку нисколько не наберешь!
- Вот и толкую! - охотно согласился Витюша. - Поэтому если вздумаете искать, то лучше и не ищите: нет ни одного!
- А мы и не думаем…
- Вот и законно! - обрадовался чему-то Витюша и посоветовал: - И вообще в этом месте по кустам не лазьте!
- А что?
- Там змей набито!
- Много? - сразу заинтересовался Шурка, хотя и не собирался лезть в кусты.
- Кишат буквально! - заверил Витюша. - Да толстые, падлы, как… шланги! По-научному называется - массовый выполз змей наружу! В траве, гады, маскируются, поджидают, кого бы тяпнуть!..
- А что же тебя не тронули?
- Да я там не был! Хотел себе палочку ореховую срезать и то не стал, а что? Какая-нибудь дура впустит яд в организм, и концы! Спокойненько надевай белые тапочки… По-моему, жизнь дороже палки, правильно я говорю? Потому и предупреждаю, сильно беспокоюсь… А то после отвечай за вас! Скажут, почему не предупредил, то да се… До лампочки мне вся эта самодеятельность! Значит, не полезете?
- Нет… - неуверенно ответил Шурка. - У нас не запланировано…
- Лучше идите прямо домой… или еще куда! Идите!
- Искупаемся и пойдем…
- А в кусты не полезете?
- Не…
- Ну и законно! - успокоился заботливый Витюша и поехал дальше.
Бойцы внимательно слушали весь разговор, а когда Витюша скрылся из виду, молча, не сговариваясь, один за другим потянулись к кустам и начали туда заглядывать, не заходя вглубь и стараясь с тропки разглядеть, где там кишат змеи… Конечно, всякому охота настоящую змею увидать! А если их много, то и лучше: много змей интересней смотреть, чем одну. Спасибо Витюше, что предупредил, а то прошли бы мимо как дураки…
Командир Шурка тоже заглядывал со всеми, давно интересуясь разными змеями. А что касается яда, то нужно, конечно, остерегаться, руку или там ногу не подставлять, а еще лучше - вооружиться каждому хворостиной подлиннее: как заметишь, что хочет кусать, хворостиной ее!
Однако, как Шурка правильно сообщил Витюше, сейчас у него не было запланировано долго гоняться по кустам за змеями: сначала требовалось совершить намеченный "переход через Альпы", а уж на обратном пути не спеша получше обыскать все кусты, на которые показывал Витюша, чтобы не пропустить ни одной, даже самой маленькой змейки. Да вот навязалась на Шуркину голову эта пленная Наташка и все планы путала.
- Мальчишки! - призывала она слабо дисциплинированный личный состав. - Айда по кустам вглубь! Змей хочу посмотреть! Ну чего же вы? Боитесь? А еще мальчишки называетесь!
И первая полезла в кусты. Бойцы, боясь, что про них подумают, будто они боятся, дружно полезли за ней. Командир подумал и тоже полез - вперед всех: не оставаться же командиру одному, без бойцов!
Отряд, рассыпавшись цепью, приступил к прочесыванию кустов. Каждый кустик обшарили, под все пенечки заглянули, в каждую норочку совали хворостиной и даже заросли высокой травы на поляне все руками расчесали - ни одной змеи не обнаружилось…
Наташка старалась везде поспеть, и ее красное платье так и мелькало сквозь зелень с одного фланга на другой. Когда Шурка, поняв, что Витюша все наврал, хотел отменить поиски и двигаться дальше, вдруг на весь лес раздался ее резкий, как у дятла, крик:
- Сюда! Сюда! Сюда идите!
Топоча ногами и проламываясь через кусты, точно лоси, бойцы со всех сторон ринулись к ней.
Наташка сидела на корточках перед ямкой, где, свернувшись плотными кольцами, лежала гигантская серая змея, складчатая, как гармошка, с медной головкой на конце, оказавшаяся вблизи брезентовым шлангом…
Шурка его сразу узнал по медному наконечнику, где помнил каждую царапину: с подсобного хозяйства шланг! Он был не простой, а особый, усовершенствованный: Шурка с Егором Ефимычем его усовершенствовали, приделав наконечник с хитрым краником, который можно открывать и закрывать, когда потребуется, а другой конец снабдили кольцом с нарезкой для ввинчивания в бак с водой, нагревавшейся на солнце для купания поросят, чтобы "не запаршивели", как сказал Егор Ефимыч. Кто-то спрятал шланг в эту ямку, набросав сверху веточек, которые даже завянуть не успели…
- Это Витюша у Егора Ефимыча украл и спрятал! - догадался Шурка.
- Поэтому он нас змеями пугал!.. - сообразил Калиныч.
- А мы все равно нашли! - радостно воскликнул Перфишка.
- А зачем он ему? - спросил Роман, никогда не бывавший на подсобном хозяйстве и не знавший, зачем применяются там шланги.
- Много зачем! Егор Ефимыч поросят из него купал! - объяснил Шурка. - А Витюша, может, сам окупываться будет… Нужно его обратно Егору Ефимычу вернуть! Это казенное имущество, он за него отвечает!
- А Витюша?.. - спросил трусоватый Перфишка.
- А мы не скажем!
- А как?
- Подумаем…
- Тут и думать нечего! - нахально захватила разговор Наташка. - Пока в другое место перепрятать… а потом отнести назад, где был, и обратно присоединить!..
Шурка хотел сделать ей строгое замечание, чтоб не встревала, когда ее не спрашивают, но бойцы все разом захихикали, захохотали, загалдели, стараясь представить, что подумает Витюша, обнаружив украденный шланг опять на старом месте.
- Испугается даже!
- Не успел украсть, а он обратно вернулся! Хи-хи-хи-хи!
- Сам приполз, как змея, и обратно на свое место, присоединился! Ха-ха-ха!
- Подумает, что он живой!
- Заколдованный, ге-ге-ге-ге!
Дождавшись, когда все отсмеются, командир сказал свое слово, ехидно косясь на Наташку:
- Присоединить - чепуха! Мы с Калинычем знаем, где он был и как присоединяется… И местечко знаем, куда до вечера спрятать, - в репьях оно находится. Дело не в этом… Раз некоторые люди такие умные, то пускай лучше скажут, как отсюда до репьев донести, чтобы Витюша не увидал и вообще никто. А то подумают, что мы утащили, а не про Витюшу… Как докажешь, а?
Девчонка открыла рот, а возразить и нечего!
- Вот! - поучительно потряс пальцем Шурка. - Беспорядок тут развели! Не успеешь начать что-нибудь говорить, а они уже захватывают, лезут… Если все бывшие пленные начнут везде вмешиваться, то никакого порядка не будет! Тут ум нужен… Значит, так! Сейчас устроим военный совет, наметим план действий… ну и так далее! Где мой блокнот?
- У нас детская коляска есть! - вдруг ни с того ни с сего вспомнила Наташка.
- Какая еще коляска? - закричал Шурка. - Спячивать, что ли, начала? На кой она нам?
- Балда! - закричала Наташка. - В нее шланг спрячем! А потом верх опустим, будто там маленький спит, и довезем до репьев твоих!
И Шурке пришлось согласиться, что девчонка, хоть она и бестолковая какая-то, нашла хороший выход из положения.
- Что ж… - сказал он. - Можно, конечно, и по-другому… Но некогда канителиться, а то, наверно, Егору Ефимычу уже влетает от главного врача за шланг, и поросят купать нечем… Шланг, он все равно что заслонка! Когда я ее сегодня принес и во дворе спрятал, чтоб незаметно в печку вставить, а мать уже спрашивает: "А куда наша заслонка подевалась?" Я говорю: "Временно брал". И принес! А если б она в это время была еще у "кирпичей", прямо не знаю, что и говорить…
Тут он вспомнил, что заслонку выручила Наташка, и умолк.
А та уже суетилась:
- Сейчас я коляску сюда привезу! Но только проводите меня какой-нибудь короткой дорогой - хорошей, а не той, дурацкой!..
- У нас и хорошая есть… - согласился Шурка. - Та числится тренировочной, а эта для ходьбы…
Он отрядил вместе с Наташкой рядового Деда, а сам с остальным личным составом стал докупываться, раз уж "переход через Альпы" все равно сегодня не состоялся…
Хорошая дорога была такая коротенькая, что никто не успел даже как следует озябнуть в воде, когда посланцы вернулись, катя коляску, где вдобавок находилось и серое одеяло для маскировки.
Шланг уложили внутри коляски, замаскировали одеялом, опустили верх и по очереди покатили коляску к городу - будто они своего маленького братишку или сестренку прогуливают по берегу и по дороге…
Далеко впереди пробиралась разведка, чтобы заранее предупредить, если где-нибудь покажется Витюша…
Через улицы коляску везла одна Наташка, а остальной отряд маршировал по дороге, отвлекая на себя внимание прохожих, и получалось, что отряд проводит строевые занятия сам по себе, а девочка катает ребенка сама по себе… Так благодаря хорошему командованию, которое учло каждую мелочь, перевозка шланга прошла благополучно, и вскоре он уже лежал в двух шагах от подсобного хозяйства в чаще репейника, где его никто не мог еще раз найти, потому что ни один дурак не решится залезать в такие колючие заросли, откуда сам Шурка выбрался весь с ног до головы в репьях, наподобие Дедова козла Кузи.
Завершение операции командир не доверил никому и решил провести лично, взяв себе в помощники только своего начштаба Калиныча как человека, хорошо знающего местность и обстановку подсобного хозяйства.
- Как совсем стемнеет, жду тебя в больничном скверике, где самая большая акация… - инструктировал его Шурка. - Пароль такой: как будешь подходить, мяукни, я отвечу…
- Я хорошо умею по-утиному крякать! - предложил Калиныч.
- Эх ты! - усмехнулся командир. - Каждый догадается, что это не утка, а мы! Утки-то в это время давно спят! А коты мяукают круглосуточно!
- Верно… - согласился начштаба. - Я и позабыл, что утки рано ложатся…
Таким образом, все было уточнено.
…Если бы какой-нибудь больной вышел поздно вечером в больничный скверик, он мог бы заметить странные и даже немного жуткие события…
Небо заволоклось темными тучами, месяц и звезды куда-то спрятались, и только далеко на горизонте бесшумно вспыхивали молнии. В окнах больницы погас свет, в темном сквере не было ни души и царила тишина.
В этой тишине время от времени кто-то мяукал на разные лады, как будто какой-то кот от скуки пробовал свой голос, чтобы выяснить, сколько у него имеется в запасе разных мяуканий. Их насчитывалось много: от слабого жалобного писка, когда просят чего-нибудь поесть, до громкого отвратительного вопля с шипением и фырканьем, которым пугают противника перед вступлением в бой с другим котом.
Но все эти крики, оказывается, издавал вовсе не кот, а один неизвестный человек, притаившийся в темноте под акацией.
Потом под другой акацией тоже раздалось мяуканье, и неизвестный человек двинулся туда, спрашивая:
- Это ты?
Но никто не откликался.
- Чего молчишь? - спросил тот человек, но заметил, как мимо ног быстро прошмыгнуло что-то маленькое и белое, являющееся живым котом.
- Тьфу ты! Бегают тут… - пробормотал неизвестный человек и начал прохаживаться по скверику, прислушиваясь во все стороны.
Громкое мяуканье раздалось в другом конце сквера, неизвестный человек поспешил туда, но навстречу ему шарахнулось уже два кота, которые, очевидно, собирались спокойно подраться в сквере один на один, но человек им не дал.
- Брысь! Я вас!
Пошарив по земле, он нашел что-то длинное и твердое, по-видимому, палку, и начал слушать.
Когда невдалеке опять послышалось мяуканье, он на цыпочках прокрался туда и запустил палкой на звук. Она ударилась во что-то мягкое и живое. Раздался чей-то крик:
- Это что за новости? Кто тут кидается?
- Ты зачем сюда? - прошипел первый незнакомый человек.
- Посмотреть! - ответил второй. - Зачем в меня кидался?
- Я не в тебя, а настоящих котов тут гоняю! Кричат везде, путают… Я думал, что ты - это они. Зачем пришла?
- Посмотреть, говорят тебе, балда!
- Уходи!
- Вот еще!
Появился третий незнакомый человек и спросил:
- Что расшумелись на всю больницу? А эта как тут очутилась? Пошли скорей, я без спросу убежал…
Три незнакомых человека двинулись к зарослям репейника, и все затихло, если не считать шорохов, а также частых ойканий, которые издают люди, если их колоть чем-нибудь колючим… Вскоре они опять появились, таща что-то длинное, - очень похоже на трех дикарей, поймавших себе длинного удава.
Через некоторое время неизвестные люди прошли назад, ведя таинственный разговор:
- Ты все следы замела?
- А как же…
- Главное, следов не оставлять… А метлу назад приставила, где стояла?..
- А как же…
Они удалились неизвестно куда, и больше в этом месте ничего загадочного и страшного не произошло. А если что и было, то не такое интересное.
3
На другой день в подсобном хозяйстве появились двое мальчишек, которых там все знали и думали, что они пришли проведать поросят и завхоза Егора Ефимыча, с которыми давно подружились. Но на самом деле это были ловко замаскированные разведчики из Шуркиного отряда в лице самого командующего и его начштаба Калиныча, прибывшие для проверки результатов одной секретной операции.
На их приход никто не обратил внимания: и завхоз, и его помощница тетя Маруся, и Витюша разговаривали про шланг, ничего не понимали и думали по-разному.
Шурка с Калинычем первым делом взглянули на большой железный бак, установленный на высоких деревянных опорах, где грелась на солнце вода для купания поросят: шланг был на месте и свисал вниз, как хобот у слона.
Лодырь Витюша не сидел и не лежал на мешках, как обычно, а расхаживал по двору и нервно заглядывал в бочки, за ящики и во все другие закоулки, словно хотел найти там еще один шланг или обнаружить спрятавшегося человека, который принес старый.
- Диковина! - удивлялась тетя Маруся. - Может, он тому вору не годился? Дак кинул бы его куда-нито, и всех делов! На кой обратно-то несть?
- А по-моему, у того вора совесть проявилась, - угрюмо бурчал Егор Ефимыч, сшивая какие-то ремни. - Все ж таки не до конца потерял, хоша он и лодырь…
- Почему так говорите? - подозрительно спросил Витюша. - Может, вы на меня думаете? Напрасно…
- Я ни на кого не думаю… А воры, они всегда лодыри… Ежели трудящему человеку понадобится вещь, он на нее всегда себе заработает, а лодырь норовит задаром утащить… А у этого, значит, кой-какая совесть остается, хоша он и вор… Опомнился, стало быть! Теперь бы еще кто лучковую пилу принес, что намедни пропала…
- Ну это вы, Егор Ефимыч, зря говорите! - горячо заспорил Витюша. - Никогда бы вор обратно не отдал, точно вам говорю! Чокнутый он, что ль? Зачем же он тогда трудился - воровал да прятал?.. Никогда у него совесть не проявится… Об этом не может быть и разговору!
- Стало быть, нисколько нет совести у энтого вора?
- Почему же… - запутался Витюша. - Совесть есть… То есть она у всех людей есть… И у него тоже… Только не на всё распространяется… Да хватит вам, Егор Ефимыч, слепых на бревна наводить: лучше сознайтесь, как же вы все-таки его нашли?
- А откудова ты знаешь, что он был спрятан? - спросил Егор Ефимыч, и Витюша совсем запутался.
Но его выручила тетя Маруся:
- Ефимыч, а может, ты нас разыгрываешь? Сам нашел и помалкиваешь? Это я к тому говорю, что бывает у людей такая особенность - пропавшие вещи отыскивать! В прежнее время в нашей деревне, говорят, жила такая бабка, Филимоновной звали; та знала! Кого обокрадут, шли прямо к ней… Она глянет в котелок с водой: твое, говорит, краденое прибрано в омете там-то… в углу правом, под соломой, к примеру сказать… Сейчас пойдут: тама!
- Так то ясновидение! - важно объяснил Витюша. - В журнале писали: имеют такую способность, где что спрятано - видят! Под землей руду, даже клады могут находить… Ну руда мне до лампочки, а вот кладик клёво бы откопать! Правильно я говорю? Хотя бы для первого разу небольшой: мне абы на "Жигули" хватило, и законно! Я эту способность теперь в себе развиваю, а что?
- Ну и как? - с любопытством спросила тетя Маруся, - Чай, много кладов раскопал?
- Какая скорая! - оттопырил губу Витюша. - Недавно только начал… А у вас, Егор Ефимыч, как с этим делом обстоит?
- Да есть маленько… - усмехнулся Егор Ефимыч. - Вот примерно угадываю, у кого лучковую пилку следовает искать…
- Далась вам эта пилка! - покраснел Витюша. - Чего про нее толковать? По-моему, она накрылась с концами! Сактировали бы, и все! Вы вот лучше скажите, как же вы все-таки шланг нашли?
- Я тебе говорю: сам он тут очутился, долдон! С какой стати мне врать, я сроду не врал!
- Ох и хитрый вы, Егор Ефимыч… - не верил Витюша. - Я вас таким не считал…
- Ефимыч у нас чисто колдун! - шутила тетя Маруся. - На три метра в землю видит! Так что ты его остерегайся…
Во время всего разговора на разведчиков то и дело нападал смех, и, чтобы себя не выдать, они поодиночке и вместе бегали смеяться за сарай. Даже Егор Ефимыч обеспокоился:
- Чего вы взбегались? Аль животы расстроились?
- Да сразу у обоих! - подхватила тетя Маруся. - Должно, зеленых яблок налупились!
Разведчикам стало еще смешнее, и пришлось убежать в поросячий загон, чтобы все думали, будто это они над поросятами смеются.
Потом туда заглянул озабоченный Витюша и пожаловался:
- Этот Ефимыч чокнутый, а ушлый! Но только что-то не верится мне, чтобы он в ясновидении хоть сколько-нибудь петрил… По-моему, Ефимычу слабо! Поумней его люди есть, и то не получается… Но вот как он шланг нашел? Думаю, думаю - никак не допру! Тут, по-моему, какое-то недоразумение буквально!
Подойдя к баку, Витюша принялся разглядывать шланг, словно хотел на нем прочитать, как он уполз из леса и опять привинтился на свое место…
А разведчики, выбрав удобный момент, улизнули с хозяйственного двора так же незаметно, как и появились.
Когда они вернулись в штаб, там, пользуясь временным отбытием начальства, уже вовсю хозяйничала обнахалившаяся пленная, которая все в штабе перерыла, перевернула и устроила форменный кавардак. Штабной стол был застлан толстой белой бумагой, сберегаемой командующим для черчения особо важных карт и планов, а теперь частично погубленной, так как все края она постригла зубчиками, наподобие кухонной клеенки. Посредине стола зачем-то стоял букетик в баночке, а все оперативные карты и планы были смешаны в одну стопку, что совершенно недопустимо: если в случае внезапной тревоги потребуется освежить в памяти какой-нибудь важный документ, а его сразу и не найдешь.
Но главное, на стенке была прилеплена картинка невоенного содержания: птица с веткой, а генералиссимус А. В. Суворов, штурмующий Альпы, был перевешен и приткнут сбоку, где его и не разглядишь.