- Да ты, тетя, еще не видела ее, а уже ругаешь, - не стерпел Васек.
- Ее не видала, а приборку ее вижу: в печке зола, в углу сор. Слава богу, можно о человеке судить, - решительно отрезала тетка.
- Все равно, она хорошая, добрая. Ее все любят! - сердито сказал Васек.
У него росло недовольство против тетки и ее бесцеремонного хозяйничанья в их квартире.
К обеду пришел отец. Васек открыл ему дверь и тихонько шепнул:
- Тетка приехала!
- А, приехала! - обрадовался отец, отодвинул Васька, вытер платком усы и крикнул: - Дуняша!
Тетка всплеснула руками, заторопилась:
- Паша… голубчик…
- Ну-ну… вот и свиделись… вот и свиделись! - повторял Павел Васильевич, любовно оглядывая ее и прижимая к груди. - А что бы раньше приехать-то? Ведь не за горами живешь… а, Дунюшка?
Тетка оторвала от его груди заплаканное лицо.
Васек снова заметил сходство между ней и отцом. У обоих были растроганные, умиленные лица, радостные и чем-то смущенные.
- Постарели, постарели мы с тобой, сестреночка, - говорил Павел Васильевич.
- Да ведь всех схоронили… Одни на свете мы с тобой, Пашенька, - вздыхала тетка.
- Как это - одни? Полон свет хороших людей… А вот сын у меня растет, племяш твой! - весело сказал Павел Васильевич. - Вот он! Небось познакомились уже?
- Познакомились, - ласково сказала тетка.
Ваську вдруг стало жалко, что он неприветливо встретил тетку. Ее встреча с отцом растрогала его. Он сбоку подошел к обоим и с чувством сказал:
- Здравствуйте, тетя!
Тетка поцеловала его в щеку:
- Да что ж я! У меня тут для вас кой-чего…
Она внесла в комнату корзинку и стала развязывать ее.
- Не хлопочи, не хлопочи… Хлопотунья! - кричал из кухни отец, разжигая примус. - У нас все есть! Сейчас чай будем пить.
Васек с любопытством смотрел, как тетка вынимала какие-то банки, завернутые в полотенце, положила на стол румяный пирог, охая и приговаривая:
- Ай-яй-яй! Измялось все! Хорошо хоть варенье довезла. А уж толкали меня, тискали… Людей, людей едет - пропасть! А в Москву - еще больше… Пашенька! - крикнула она, развертывая сколотую булавками бумагу. - Вот тебе подарочек. А это Ваську.
- Ба, ба! - удивился Павел Васильевич, разглядывая расшитый ворот рубашки. - Ну искусница! Ну, спасибо, Дуняша!
Васек тоже с удовольствием примерял пушистые синие варежки и такие же носки.
- Как раз! Мне как раз, папа… Спасибо, тетя! - догадался он после того, как отец еще раз обнял тетку.
- А мы-то с тобой опростоволосились! - смущенно сказал Павел Васильевич, глядя на Васька. - Не приготовили тетке подарочка.
- Что ты, что ты, какой подарочек! Ты меня и так не обижал, Паша.
Чай пили втроем. Васек слушал, как без конца рассказывает тетка о каких-то соседях, как переспрашивает ее отец, живо интересуясь всеми новостями.
- А этого-то… как его, с которым мы на огороде-то попались? - подмигивал отец.
- А, - оживленно подхватывала тетка, - Бирюковы, что ли? Живут, живут! Коля-то на инженера вышел, Маруська за летчиком в Москве. А этот, конопатенький-то, на доктора учится.
- Скажи пожалуйста! - удивился отец и скромно сказал: - А я вот мастер… стахановец!
- Слышала я, как же! - с гордостью сказала тетка. - А ведь сиротами мы росли. Вот уж истинно спасибо Советской власти! Всегда скажу, хотя сама как-то на отшибе живу. Связалась со своим домишком, с курами да с козами, и никакой пользы от меня нету… А и бросить не бросишь и уйти не уйдешь…
- А как же теперь-то? На кого хозяйство оставила?
- Да кой-что попродала. А кой-что у соседей оставила. Соседи - люди хорошие, поберегут, - прихлебывая с блюдечка чай, говорила тетка.
- М-да… Это тоже не жизнь. На старости к своим прибиваться надо. Ты уж так обдумай: может, приживешься и с нами останешься?
- Как ты, Паша… А я вся тут… Родней вас у меня никого нет.
Васек вылез из-за стола и пошел к Тане.
- У нас новость, - сказал он, - тетя Дуня приехала!
- Я уж слышу. Вот и хорошо, а то Павлу Васильевичу не управиться одному.
- А ты что же не идешь к нам? Пойдем?
- Ну, что ты! Небось они о своих делах говорят. Зачем мешать!
- Таня, - крикнул Павел Васильевич, - иди познакомься, соседи ведь!
Таня, оправляя на ходу толстую косу, смущаясь, вошла в комнату.
- Не бойся, не бойся, - подталкивал ее Васек.
Тетка быстро оглядела девушку с головы до ног. На лице се появилось натянутое, неприятное выражение.
- Евдокия Васильевна, - сказала она, протягивая Тане руку. - Садитесь, гостьей будете.
- Да она не гостья, она наша, - громко сказал Васек. - Она живет здесь!
- Знаю, знаю, - сухо сказала тетка. - Уж я все рассмотрела… Подай стульчик, Васек!
В последний день каникул Васек вместе с отцом и теткой пошли в цирк. Перед этим тетка устроила большие и торжественные сборы. Она с утра грела утюги, чистила и гладила через мокрую тряпку костюмчик Васька, заглаживала складки на брюках Павла Васильевича.
Таня боялась высунуть нос из своей комнатки. Тетка в первые же дни завладела всем домом. Она во всем навела свои порядки, распределила в кухне все кастрюльки на "ваше" и "наше". "Ваше" - это было Танино. Таня, видимо, побаивалась Евдокии Васильевны и даже на собственные вещи не решалась заявить свои права.
- Да берите, берите, - смущенно говорила она. - У нас до сих пор все вместе было.
- Вот это-то и нехорошо, что вместе. Нам чужого не нужно, у нас своего хватит, - обрывала ее тетка.
На Павла Васильевича тетка смотрела с обожанием. Без отца Васек не садился за стол.
- Как это так? Мужчина в доме, самостоятельный, хозяин, а мы без него обедать сядем?
Павла Васильевича это стесняло, а Васек, придя со двора, нетерпеливо слонялся по комнате:
- Тетя Дуня, я есть хочу!
- Это хорошо. Значит, аппетит нагулял, - спокойно отвечала тетка, сдвигая на кончик носа очки и растягивая на коленях свое шитье.
Стол в ожидании отца был уже накрыт. Услышав знакомые шаги, тетка спешила на кухню:
- Васек, подай отцу полотенце! Повесь куртку в коридоре - запах от нее паровозный!.. Садись, Паша. Устал небось?
Павел Васильевич, видя во всем порядок и чистоту, радовался. За столом Васек запихивал в рот все, что подавала тетка, и просил добавки.
- Вот это так, это хорошо! А то, бывало, того не хочу, этого не могу…
- Да, тебя ждать-то - с голоду помрешь!
- Не помрешь, - говорила тетка. - Желудок тоже аккуратность любит.
В этот день в цирк приехали московские артисты. Васек все боялся опоздать, но тетка не вышла из дому, пока не привела брата и племянника в полный порядок. Особенно ее беспокоили съезжавший на сторону галстук Паши и рыжий чуб Васька. Галстук она в конце концов пришила к рубашке, а к рыжему украшению на лбу племянника подступила с ножницами. Но Васек загородился от нее обеими руками:
- Папа, мне этот чуб нужен! Я его вот так кручу на уроке!
- Оставь, оставь, Дуня, - поспешно вступился отец. - А то, пожалуй, я своего родного сына не узнаю. Да и мать, бывало, любила…
Он решительно взял у тетки ножницы.
В цирке они сидели рядом. На арене плясали под музыку медведи, смешил клоун. Васек подпрыгивал, хлопал в ладоши, хохотал. Отец тоже смеялся. Тетка, в шелковой зеленой кофте, сидела прямо, она изо всех сил старалась соблюсти приличие, смеялась в платочек и останавливала Васька. В антракте ели мороженое. Павел Васильевич и Васек, перебивая друг друга, делились впечатлениями. Тетка с тревогой поглядывала вокруг.
- Паша, кланяется тебе кто-то.
- А, товарищ мой с сынишкой… Здорово! Здорово! - басил Павел Васильевич, пожимая руку приятелю. - Вот, знакомьтесь: моя сестра.
- Евдокия Васильевна, - церемонно знакомилась тетка, протягивая сухую, несгибающуюся ладонь. При этом голова ее упиралась в плечи, на губах появлялась напряженная любезная улыбка.
"Смешная какая-то!" - удивлялся Васек.
Вечером, когда, веселые и довольные, Трубачевы вернулись домой, Васек разделся и, по своему обыкновению, юркнул в отцовскую кровать. Но тетка решительно воспротивилась этому:
- Ты что это, Паша, позволяешь? Что у него, своей кровати нету? Теперь и в деревнях вместе не спят… Какой это сон для рабочего человека!
- Да нам поговорить нужно еще. Мы с папой всегда на ночь разговариваем! - сердился Васек.
- Пускай, пускай полежит немного, - защищал его Павел Васильевич.
Но тетка до тех пор не погасила огня, пока Васек не перебрался на свою кровать.
Уткнувшись головой в подушку, он чувствовал себя неуютно и думал, что многое ему нужно было сказать отцу. Он вспомнил, что завтра в класс придет новый учитель, вспомнил Сашу и Колю на пруду, белый холмик и огромную желтую луну. Перед глазами все стало путаться. Холмик вдруг вырос в огромную снежную гору. И Васек заснул.
Глава 10
НОВЫЙ УЧИТЕЛЬ
Каникулы кончились.
В дверях четвертого "Б" стояли два ученика. Каждого входившего они сопровождали звонким шлепком по спине.
- Честь имею! Сам Трубачев!
- Здорово! - кивнул головой Васек.
В классе было шумно. Ребята наперебой рассказывали друг другу свои новости.
- Мы в цирке были, там медведь на велосипеде ездил! Ой, девочки, так смешно! - рассказывала подругам Надя.
- А я всегда боюсь в цирке - вдруг кто-нибудь упадет! - серьезно сказала Степанова.
- Лида, Лида Зорина! - теребила Нюра Синицына свою подружку. - У тебя легкая рука! С кем бы мне партой поменяться? Где мне сесть? А то новый учитель придет, а я ничего не знаю.
- Лягушка-путешественница! Прочного местечка ищет! - сострил Коля Одинцов, пробираясь к Саше Булгакову.
Саша, окруженный со всех сторон ребятами, рассказывал:
- Я сзади него шел. Думал, может, родитель чей-нибудь. А тут директор Леонид Тимофеевич. "Ну, говорит, сегодня у вас, Сергей Николаевич, первое знакомство с классом?" Я тогда оглянулся и побежал… Трубачев! - крикнул Саша. - Иди сюда!
Но Трубачева атаковали девочки.
- Мы с лыжной экскурсии все вместе шли, а вы отделились. А Митя зато нас всех конфетами угощал! - хвалились девочки.
- Ну, что нам конфеты! Зато мы в таком месте были, где ни одна человеческая нога не ступала, - хвастнул Трубачев, - где снежные обвалы каждый день…
- Снежные обвалы, говоришь? - насмешливо переспросил Мазин. - И не задавило вас там?
- Прищемило немножко, - усмехнулся Петя Русаков.
- Мы удрали! - весело крикнул Саша.
- Ну, удрали! Просто ушли, потому что уже поздно было. Надо будет когда-нибудь днем туда сходить, - сказал Васек.
- Не советую. Я слышал от одного охотника-следопыта, что туда нередко забегают волки, - равнодушно процедил Мазин.
- Ребята, слышите? Волки! - ахнул Саша.
- Волки? Я так и думал, - сказал Васек. - Вот если б ружье!
- Да их нельзя стрелять. Теперь на пруду заповедник, разве вы не знали? Там вообще всякие звери водятся, - придумывал Мазин.
- Да еще голодные, верно. Такой подняли вой… - поежился Одинцов. - А мы-то было разлеглись в сугробе…
- Вот так история! - сказал озадаченно Трубачев. - Значит, мы в заповедник залезли… Булгаков, слышишь?
- Слышу. Хорошо, что вовремя выбрались оттуда, а то не собрали бы там наших косточек.
- Угу, - сказал Мазин и отошел, удовлетворенный этим разговором.
В дверях показался Сева Малютин.
- Сегодня новый учитель! - сообщил ему Трубачев.
По коридору прокатился гулкий звонок. Ребята уселись за парты. Все взгляды устремились на дверь.
* * *
В класс вошел учитель. Он поздоровался, оглядел ребят и сказал:
- Ну, будем знакомиться. Меня зовут Сергей Николаевич.
- Сергей Николаевич… - повторил кто-то из ребят. Учитель улыбнулся и развел руками:
- Но я один, а вас много! Давайте попробуем такой способ: я буду знакомиться сразу с целым звеном. Согласны?
- Согласны.
Ребята подтянулись, ждали. Учитель подошел ближе к передним партам:
- Ну, начнем с председателя совета отряда.
Васек вскочил:
- Есть! Председатель совета отряда Трубачев!
Сергей Николаевич быстрым взглядом скользнул по крепкой фигуре Трубачева, приметил непокорный рыжий чуб, темные глаза и приветливо кивнул головой:
- Запомню… Вожатые звеньев!
Лида Зорина, Саша Булгаков и Коля Одинцов встали.
- Давайте по очереди! - Учитель остановил глаза на Лиде.
- Звеньевая Зорина. В звене десять человек. Звено, встать! - краснея, скомандовала девочка.
Крышки парт с тихим шумом поднялись. Лида назвала всех по фамилии. За ней были вызваны Одинцов и Булгаков.
- А Булгаков у нас еще староста!
- А Одинцов - ответственный редактор! - осмелев, зашумели ребята.
- Ну, значит, я приобрел замечательных знакомых. Все такие ответственные лица… - пошутил Сергей Николаевич.
Ребята улыбались, переглядывались, кивали друг другу. Леня Белкин показывал за спиной большой палец, выражая этим свое удовольствие.
Сергей Николаевич сказал:
- А я видел ваши работы на выставке. Некоторые очень интересны. Например, ледокол… потом подводная лодка… Очень, очень неплохо сделано.
Новый учитель понравился. Он двигался по классу уверенно и легко, не делая лишних движений, говорил звучным голосом, отчетливо выговаривая слова. Спрашивал ребят, как они провели каникулы, где были, что видели. Потом рассказал, как он в детстве любил собирать всякие коллекции и однажды, зацепившись за водоросли, полчаса просидел в реке.
- Не утонули? - испуганно спросила Надя Глушкова.
- Как видишь, - улыбнулся учитель. Улыбка у него была очень светлая и запоминалась.
Ребята разговорились. Каждому хотелось рассказать что-то о себе. Коля Одинцов летом был на Урале. Он привез оттуда разные камни.
- Ты принеси в следующий раз, мы их тут рассмотрим, - сказал учитель.
Саша Булгаков собирал марки, многие ребята - коллекции насекомых.
Васек вспомнил, что летом он занимался выжиганием по дереву, и спросил:
- Можно принести?
- Принеси.
На следующем уроке Сергей Николаевич вызывал к доске. Спрашивая, он терпеливо ждал ответа, а одному мальчику заметил:
- Ты сначала подумай, о чем хочешь сказать, а потом говори. Надо, чтобы мысль была совершенно ясная, тогда ее легко выразить словами.
Уходя, учитель обратил внимание, что в одном месте парты слишком выдвинуты вперед, и без всякого усилия один передвинул весь ряд.
Ребята ахнули.
После уроков не хотелось расходиться по домам. Ребята шумно обсуждали каждую шутку учителя, каждый жест, улыбку, слово.
- Нет, какой силач! Силач-то какой! - с восторгом кричал Леня Белкин.
- Из всех учителей наш самый лучший! - говорили девочки.
- Он, наверно, военным был. Крепкий такой, ловкий! - предположил Одинцов.
- У него, пожалуй, не побалуешься на уроке, - опасливо сказал Русаков.
Ребята засмеялись.
- Посмотрим, - равнодушно сказал Мазин. - А что он сделает?
- Вышвырнет из класса, вот что! Видал, как парты одним махом передвинул? - смеялись ребята.
- А мне так интересно было - я все боялась, что звонок скоро, - улыбнулась Степанова.
- А Синицына-то, Синицына! - фыркнул Одинцов. - Как воды в рот набрала! А потом у доски каким-то тоненьким, не своим голосом пищала.
- Врешь! Врешь! Ничего подобного! Я ничуть не испугалась. И учитель мне ваш не понравился. Ни капельки не понравился! - прищурившись, протянула Синицына.
- Да не мо-жет быть! - растягивая слова и так же прищурившись, передразнил ее Одинцов.
- Дразнись не дразнись, а не понравился! - обернулась к нему Синицына.
- А почему не понравился? Говори почему? - подступили к ней ребята.
- Она и сама не знает, - улыбнулась Валя Степанова.
- Нет, знаю! - упрямо сказала Синицына. - Во-первых, у него к детям никакого подхода нет. А просто он с нами обращается как со взрослыми.
- Фью! - свистнул Одинцов. - Что же он, в детский сад пришел? В ладоши хлопать должен?
В класс заглянул директор.
- Леонид Тимофеевич, а у нас новый учитель! - крикнула Лида.
- Да что ты говоришь? - развел руками директор. - Как же это так? А я ничего не знаю!
Ребята дружно расхохотались.
- Я знаю, что вы знаете… - смутилась Лида, прячась за спины подруг.
Директор посмотрел на часы:
- Учитель новый, а расписание старое. Или вы решили на вторую смену остаться?
Ребята с шумом выбежали из класса.