Тетя Маруся принесла лом и стала колоть этот ледок.
Потом лом у нее взял я. Тяжелый он был до чертиков, но я не показывал виду. Колол себе, и все, а про себя ругал наших конструкторов: "Это в наше-то время, когда запускают спутники и космические корабли, приходится вот так колоть лед ломом. Конечно, может быть, этот лом и историческая ценность. Я уверен, что такие ломы уже не выпускают лет сто. Но все равно он никому не нужен".
Когда работа подходила к концу, вдруг из ворот выплыли Зина и ее мама.
Разоделись в пух и прах. Зина в новом голубом пальто и в берете. Волосы коротко подстрижены. Она первая в классе остригла косы. Они, видите ли, мешали ей плавать. А сама Босина напялила на голову ярко-красную модную папаху.
Лично я не против нарядов. Мне даже нравится, когда люди красиво одеты. Но здесь все это как-то было не к месту.
Ребята, как по команде, повернулись в Зинину сторону.
- А, это вы, молодой человек.- Босина оглянулась на ребят и сказала: - Знаете, ваша идея на этот раз не так удачна. Вы просто неоригинальный чудак - работать дворниками. В атомный век.
Она назвала меня чудаком, словно дураком обругала. Но я-то был доволен, что попал в "отряд" чудаков. А она, видно, думала, что обидела меня.
- Мы помогаем Гениной маме,- сказала Нина.
- А ваш директор школы об этом знает? - спросила Босина.
- При чем тут директор? - сказал я.
- А при том, что это эксплуатация детского труда.- Она посмотрела на тетю Марусю.- Да, да. Идем, Зиночка.
И они удалились. А меня даже в жар бросило от ее слов. Боялся поднять глаза на тетю Марусю.
- Ну, хватит, ребята,- сказала тетя Маруся.- Спасибо за помощь. Бегите по своим делам.
Мы прибежали на каток мокрые как мыши. В раздевалке катка уже никого не было. Только какая-то тетя, видно уборщица, разговаривала с маленьким, сухопарым мужчиной. Мы влетели всей оравой, и они сразу замолчали и уставились на нас.
- Это что еще за безобразие! - зашумела женщина.-
С этими детьми нет сладу. Вы что, не знаете? Занятия кружка закончились. Давай, давай по домам! - Она кричала, размахивала руками и вытесняла нас понемногу из комнаты.
Тогда я шмыгнул под ее руку и подошел к мужчине. Торопливо рассказал ему, в чем дело. И тут нам абсолютно повезло. Можно сказать, фантастически повезло.
- Тетя Катя, погоди одну минуту,- сказал мужчина.- Дай я поговорю с ребятами.
Все малыши собрались вокруг нас, а Костиков, чтобы задобрить мужчину, сказал:
- Здравствуйте, дядя.
- Здравствуйте, тетя,- ответил мужчина.
Это было несколько неожиданно. И, может быть, обидно для Костикова. Он ведь не хотел посмеяться над этим мужчиной. Но мужчина весело рассмеялся. И все ребята рассмеялись.
- Значит, хотите всем классом учиться фигурному катанию? А коньков ни у кого, разумеется, нет? А в магазине купить нельзя, потому что они дорогие? В кружки записываться тоже нельзя, потому что запись прекращена.
- Что же делать? - робко спросила Нина.- Нам так хотелось.- Это она спасала мою затею.- Мы уже были осенью в бассейне. Но там взяли только одну нашу девочку.
"Теперь все пропало,- подумал я.- Он, может быть, решит, что мы ходим по всем стадионам, лишь бы куда-нибудь пристроиться".
- Так,- сказал мужчина.- Ты, паренек-вожатый, составь список и против каждой фамилии проставь номер ботинок. Если наберем коньки, будем заниматься.
Тут я вытащил свою тетрадь с фотографиями ребят и протянул мужчине.
Он взял ее и стал перелистывать. Медленно так перелистывал.
- Где это вы сфотографировались?
- В моментальной автоматической, в ГУМе.
- Скажи-ка…
По-моему, моя тетрадь ему понравилась. Это было переломным моментом в нашей беседе.
- Ну вот что, ребята. Я иду против правил,- сказал мужчина.- Но обожаю энтузиастов. Только по-честному, не опаздывать. Буду заниматься сверхурочно.
* * *
Однажды к нам в класс пришла Наташа.
- Ребята! - сказала Наташа.- В совете дружины довольны работой Бориса Збандуто. Они хотят, чтобы мы еще одного вожатого дали для октябрят, во второй "Б". Кто хочет?
И вдруг Саша Смолин сам поднял руку.
У меня от удивления глаза на лоб полезли. А Сашка покраснел, когда поймал мой взгляд, но руку не опустил.
- Ты, Смолин? - удивилась Наташа.
- А что? - спросил Сашка.- Не доверяете?
- Наташа,- сказал я,- раз Смолин хочет сам - значит, ему можно доверить. Мне же вы доверили.
И Сашка Смолин стал вожатым октябрят второго "Б".
Через несколько дней он совершенно спокойно подходит ко мне и говорит:
- А твои по сравнению с моими слабаки.
- Почему ты решил? - спокойно спросил я.- Без году неделя как попал в вожатые и уже все знаешь.
- А потому, что я взял классные журналы и сравнил. У твоих отметки хуже.- И он мне показал аккуратно выписанные отметки своего и моего классов.
- А ты буквоед и бюрократ,- сказал я.- Но отметки - это еще не все. У моих душа хорошая.
- Ты что же, считаешь, что у моих души нет?
- Думаю.
- Один индюк думал, думал да в суп попал.
- А ты тот суп ел?
- Что-то не хочется, я из знакомых индюков супы не ем.
- Так вот, заруби на своей картошке, именуемой в анатомии носом, что этот индюк пока жив и здоров и постарается обставить второй "Б".- Я подбросил вверх теннисный мячик, который держал в руке, и преспокойно удалился.
* * *
Утром, как всегда, я побежал к Нине.
Я теперь каждый день бегал к ней. Боялся, проспит. Ужасно, до чего она любила спать. Вечером может лечь хоть в двенадцать часов, а утром не подымешь. Бабушка с ней справиться не могла, и я стал прибегать по утрам. Мы вместе делали зарядку. Потом Нина завтракала, и мы шли в школу.
- Все готово? - спросил я у Нины.- На зарядку становись. Заводи пластинку.
Я считал, что зарядку веселее делать под музыку. Мы обычно занимались зарядкой под мексиканские народные мелодии.
- Ничего не готово,- ответила Нина.- У бабушки болят ноги, и нет завтрака.
- Так,- сказал я.- А где бабушка?
Мы прошли к бабушке в комнату. Она лежала в кровати. Грустная.
- Здравствуй, Боря. Ходить сегодня не могу - ноги болят, и завтрак не приготовила.
- Хлеб есть? - спросил я.
- Нет хлеба,- ответила Нина.- Бабушка не любит с вечера покупать хлеб: она любит свежий.
- С детства так привыкла,- сказала бабушка виновато.- Мы всегда покупали хлеб утром.
- Аврал,- сказал я.-Зарядка на сегодня отменяется. . Я бегу за хлебом и маслом, а ты кипятишь чай и варишь яйца.
Через пять минут я уже вернулся. У Нины вовсю горел газ.
- Газ нужно открывать поменьше,-сказал я.- Чтобы не обгорел чайник.
- Боря, а у меня яйца полопались,- сказала Нина.
- Эх ты, голова садовая. Если яйца опускаешь в кипяток, нужно его посолить, тогда они и лопаться не будут. Ну, садись питайся, а я покормлю бабушку.
Я налил чаю в стакан, намазал ломоть хлеба маслом, взял два яйца и пошел к бабушке.
- Вот, бабушка, позавтракайте, вам сразу лучше станет.
- Что ты, Боря,- сказала бабушка,- при моем тромбофлебите яйца есть нельзя.
- При чем?
- Болезнь такая - тромбофлебит. У старых обычно бывает. А в яйцах есть вещество, которое усиливает эту болезнь.
Вот не знал я этого.
- А что же вы кушать будете?
- Выпью чай, съем хлеб,- сказала бабушка.- И куда их понесло - в какую-то Африку. Не знаю, вызывать их или не вызывать.
- Зачем же вызывать,-сказал я.- Пока они доедут до Африки, вы уже поправитесь.
- Боря, я уже позавтракала,- сказала Нина.- Можно идти.
Я посмотрел на бабушку, и мне стало почему-то очень ее жалко.
- Вот что, Нина, ты оставайся дома. А я поговорю с вашей учительницей. Первый урок ты пропустишь, а на второй тебя кто-нибудь подменит. Ясно?
- Ясно.
На улице меня ждал Толя Костиков. Он поджидал нас с Ниной.
- Что так долго? Можно опоздать, а мы сегодня с Ниной дежурные. Сам говорил, что дежурные должны приходить в класс первыми.
- Говорил. Бабушка у Нины заболела.
- Заболела? Я тоже недавно болел: наелся мороженого и схватил ангину. Пришлось уколы делать. За каждый укол мне мама давала по конфете. Я потом так притерпелся, что мог сколько угодно уколов вынести. А у нее что, грипп или, может быть, свинка?
- Да нет,- ответил я.- У нее другая болезнь, старческая. Яйца есть нельзя, и так далее.
- Это плохо,- сказал Костиков.- Я люблю яйца вкрутую. Мама ест белок, а я только желток.
- Нужно тебя, Костиков, обсудить на октябрятском сборе,-сказал я.- Неправильно тебя воспитывают: растешь ты, как тепличное растение. За каждый укол по конфете, в яйцах только желтки ешь… Что это такое?
Круглое, толстое лицо Костикова стало пунцово-красным.
- А что, разве нельзя одно любить, а другое - нет?
- Можно, но, понимаешь, у тебя это носит какой-то не такой характер. Вырастешь ты, поедешь, к примеру, в Сибирь; кто тебе там будет одни желтки от яиц давать?
- Я в Сибирь не поеду,- сказал Костиков.- Я буду полярником, поеду в Антарктиду.
- В Антарктиду? Тем более - там мороз семьдесят градусов и полное самообслуживание.
Вдруг Костиков рассмеялся.
- Ты чего? - удивился я.- По-моему, смеяться нечего.
- В Антарктиду берут консервы?
- Берут,- ответил я.
- А я буду там есть консервированный яичный порошок. Он из одних желтков.
Ох и хитрый был этот Костиков! Но мне теперь было не до него; теперь я думал о том, как помочь Нининой бабушке. Решил назначить к ней дежурных из малышей и выбрал первых пятерых ребят. А Нину после уроков повел к себе домой, чтобы покормить обедом.
Потихоньку открыл дверь.
- Ой, какая у вас большая передняя! - сказала Нина.- У нас она намного меньше.
- Тс-с! - сказал я.
Я боялся, что услышит Ольга Андреевна и что-нибудь выйдет не так.
- У вас что, нельзя громко разговаривать? - спросила Нина.
- Можно. Ну, знаешь, а вдруг соседка спит. Ты раздевайся и проходи в комнату. А я пойду разогрею обед.
Самое главное - это было успеть пообедать до прихода мамы. Мне неудобно было подгонять Нину, а ее прямо распирало от желания поговорить.
- Очень вкусный суп. Мама моя, знаешь, тоже готовит вкусные супы, а бабушка любит борщи да щи разные.
- Когда я ем, я глух и нем,- сказал я.
И тут вошла мама.
Она увидела Нину и остановилась как вкопанная. Как будто Нина была не худенькая, бледненькая девочка с тоненькими косичками, а дракон. Мама просто не могла произнести ни слова.
- Здравствуйте,- сказала Нина.
Она очень покраснела, и я тоже покраснел, точно мы сделали что-то недозволенное и нас поймали.
- Здравствуй, девочка,- сказала мама.- Сиди, сиди. Сейчас я вымою руки и пообедаю вместе с вами.
- Мама, мама! - Я был так рад, что готов был впервые в жизни сам расцеловать маму.- Нина сказала, что ты готовишь очень вкусные супы!..
- Ах, так это и есть Нина, у которой папа и мама уехали в Африку?
- Конечно, это она. У нее бабушка заболела, и у них
нет обеда. Вот я ее и привел. А сейчас мы пойдем к ее бабушке. Мы одно дело придумали.
Потом мама убежала на кухню, а к нам в комнату пришла Ольга Андреевна. Она только качала головой, точно чему-то удивлялась.
- А мне Боря рассказывал,- сказала Нина,- что у вас сын в Сибири.
- Боря у нас молодец,- сказала Ольга Андреевна.
Мама пришла из кухни и принесла две кастрюльки.
- Вот, Нина, это твоей бабушке. А то что же она голодная.
- Что вы,- сказала Нина и покраснела.
- Боря, неси, да не разлей.
Вообще я терпеть не мог ходить с кастрюлями и с авоськами, а тут шел и думал: "Хорошая у меня мама" - и совсем не стеснялся, что у меня в руках авоська. У Нининого подъезда нас поджидали малыши. Я велел прийти пятерым, а они пришли всем классом.
- Почему вы все пришли? - спросил я.
- Ну, Боря,- жалобно сказал Гена Симагин.- Всем хочется помочь Нине.
- Ладно,- согласился я.- Придется разбить вас на группы.- Я сосчитал ребят.- Первая группа пойдет за сахаром, вторая - за манной крупой, третья - в поликлинику, чтобы вызвать врача. Четвертая группа в резерве. Сейчас я подымусь с Ниной в квартиру и принесу деньги.
Дверь мы открыли потихоньку, чтобы не потревожить бабушку, и услыхали громкий голос Костикова. Он был дежурным.
- …У меня есть слабости. Я очень люблю сладкое и желтки от яиц. Боря сегодня сказал, что я избалованный. А я пришел домой и рассказал маме. Она мне говорит: про желтки - это Боря прав, а про сладкое - нет. А как вы думаете?
- Я тоже так думаю,- ответила бабушка.- Если сладкое у тебя не отбивает аппетит, значит, ничего страшного.
- Нет, совсем не отбивает,- обрадовался Костиков.- Я могу съесть пирожное, а потом преспокойно пообедать.
Нина засмеялась. Костиков услышал, что мы пришли, и выскочил в коридор.
- Что ты, Костиков, больному человеку не даешь отдохнуть? - спросил я.
- Просто я хотел ее развеселить,- ответил Костиков.
- Ну ладно, Костиков, ты иди,- сказал я.- Теперь Нина побудет с бабушкой. Покормит ее обедом.
Я взял у бабушки деньги и вышел на улицу.
- Сахарная группа,- сказал я,- ко мне. Вот вам деньги, купите килограмм сахарного песку. Кому из вас дать деньги?
- Я обычно забываю сдачу,- сказала Вера Соловьева.
- А я медленно считаю, и поэтому в очереди меня всегда ругают,- сказал Гена Симагин.
- А я когда разговариваю с чужими людьми, начинаю заикаться,- сказал Гога Бунятов.
- Это ерунда,- сказал я.- Не обращай внимания, просто не думай об этом, и все. Назначаю тебя старшим - вот деньги. Просто удивительно, до чего у вас много недостатков.
Потом я отправил ребят за врачом и за крупой.
Самыми первыми вернулись ребята, которые ходили в поликлинику. Они привели с собой врача. Это им удалось сделать так быстро, потому что они не знали существующих порядков по вызову врачей. Они не знали, что нужно записаться, а потом идти домой и ждать, когда врач придет.
Ребята сидели в поликлинике и ждали, когда же им дадут врача. Им объяснили, что они могут идти, а врач придет позже. А они сидели.
Потом к ним подошел старичок и сказал, что он врач, что он отработал свою смену, но с удовольствием пойдет с ребятами.
Тише,- сказал врач.- Вы так галдите, что я не могу прослушать у больной сердце.
Скоро врач вышел от бабушки.
- Кто родственник больной? - спросил врач.
- Я родственник,- сказала Нина.
Врач посмотрел на Нину поверх очков. У него были седые лохматые брови и совсем лысая голова. Она блестела, точно отполированная.
- Ты? Ну, а кто-нибудь постарше здесь есть?
- Боря,- ответила Нина.- Наш вожатый.
Врач так же подозрительно посмотрел на меня.
- Ничего страшного,- сказал он,- маленькое обострение. Но лежать, категорически лежать. На вашу ответственность, товарищ вожатый.
- Понятно,- ответил я.
- Ну и прекрасно. Сейчас я выпишу лекарство. Вы пойдете в аптеку и получите его. Больной нельзя есть ни шпинат, ни томат, ни мясо. Не пить кофе и крепкий чай.
- А что же ей тогда можно? - спросил я.
- Знаете ли, все остальное: творог со сметаной, свежую рыбу, всякие каши. Очень вкусно, например, кашу по-гурьевски. Само собой, категорически запрещается употреблять алкоголь. Я имею в виду водку, вино и даже пиво. Курить - курить тоже нельзя.
После этого врач ушел. А я подумал, что за бабушкой придется ухаживать нам.
* * *
Сашка, между прочим, взялся за своих октябрят по-настоящему. Было совершенно ясно, что ему не дают покоя наши дела.
Прихожу в школу, Сашка подходит ко мне и небрежно так протягивает свернутый трубочкой лист бумаги:
- Прочитай.,
Развернул бумажку и прочитал:
- "Второй "Б" вызывает на соревнование по учебе и чистоте второй "А".
Написано это было большими печатными буквами, а внизу стояли подписи Сашки Смолина и вожатых звездочек второго "Б".
Я посмотрел на Сашку и подумал, что он порядочная ехида. Вызывает, когда знает, что у него в классе ребята лучше учатся. Но вслух я сказал:
- Пожалуйста, мы принимаем вызов, и я уверен, что мы победим.
На следующий день мы рассказали все Наташе. Она согласилась, только заметила, что для полной картины необходимо еще, чтобы и сами вожатые включились в это соревнование. А то они так увлекутся, что забудут про свои уроки.
После этого я пошел к своим малышам. Что мне нравилось в них - так это то, что они за все брались горячо. Я им все сказал, и они твердо решили обогнать второй "Б".
- Можешь на меня надеяться,- сказал Толя Костиков.- Получу все четверки.
- И на меня тоже можешь надеяться,- сказал Гена Симагин.
- И на меня, и на меня!..- закричали все.
- Только придется бороться со своими недостатками,- сказал я.- У нас ужас сколько недостатков! Одни любят поспать…- Я посмотрел на Нину.- Другие любят похвастаться… - Я посмотрел на Толю Костикова.- Третьи такие лентяи, что дома ничего не делают.
- А как же я буду бороться со своим недостатком? - спросил Гога Бунятов.- Я вот себе говорю: "Не буду заикаться", а потом волнуюсь и начинаю заикаться.
- Тебе, Гога, надо вырабатывать силу воли,- сказал я.
- И еще тебе надо петь,- сказала Нина.-Мне папа говорил, тебе надо петь.
- У нас соседи,- грустно сказал Гога.- Они будут ругаться.
- А ты приходи к нам. Моя бабушка любит, когда поют. Мы вместе с тобой будем петь.
- Хорошо,- сказал Гога.- Я попробую,