– Поллианна, вы не ответили на мой вопрос! Чего ради вы ходили позориться в благотворительный комитет?
– Да, мэм, я знаю. Но ведь я же не думала, что там все такие глупые! А когда я пошла, то поняла, что этот самый отчёт для них точь-в-точь как дитя родное, и им совсем не до Джимми. Тогда я решила написать дамам из своего благотворительного комитета, потому что, вы понимаете, Джимми ведь живёт от них далеко, и я подумала, что, может быть, он вполне подойдёт им вместо индийского мальчика. Ведь подошла же я вам вместо индийской девочки, не правда ли? Да, тётя Полли, вы ведь позволите мне сделать вам причёску?
Тётя Полли поднесла руку к лицу. Она знала: вот-вот накатит то самое, уже слишком хорошо ей знакомое чувство полнейшей беспомощности.
– Но Поллианна, я готова была сквозь землю провалиться, когда сегодня дамы мне рассказали, как вы там позорились! Я…
Поллианна затанцевала на пальчиках, как пушинка.
– А я выиграла, а я выиграла, а я выиграла!!! Ура, тётя Полли позабыла запретить мне сделать ей причёску! – с торжествующим видом пропела она. – А раз позабыла запретить – значит, разрешила! Это почти как со студнем для Мистера Пендлтона: студень был не от вас, но говорить об этом вслух неприлично. А теперь стойте на месте. Я схожу за гребнем.
– Но Поллианна, Поллианна! – пытаясь протестовать, тётя Полли выбежала из комнаты вслед за племянницей и, запыхавшись, догнала её наверху.
– О, вы пришли?! – приветствовала её Поллианна на пороге её собственной роскошной спальни. – Так даже лучше! А гребень я уже нашла, не беспокойтесь. А теперь присаживайтесь, пожалуйста, вот здесь! Ах, как я рада, что вы позволили мне вас причесать!
– Но, Поллианна, я… Я…
Мисс Полли не удалось договорить. К её собственному безграничному изумлению она, совершенно не в силах протестовать, вдруг поняла, что сидит перед зеркалом на табурете, а десять проворных, но необыкновенно ласковых крохотных пальчиков уже вынимают из её волос последние шпильки.
– Ах, боже мой! До чего же красивые у вас волосы! – не унималась Поллианна. – Сказать по правде, у вас они гораздо гуще, чем у Миссис Сноу! Впрочем, так и должно быть: вы ведь не лежите прикованная к постели, а бываете на людях! Ах, боже мой! А как люди обрадуются, когда увидят вас с новой причёской! И удивятся, ведь вы так долго прятали это сокровище! Ах, тётя Полли, тётя Полли, да я вас сейчас сделаю такой красивой, что никто, никто в целом мире от вас просто не сможет отвести глаз!
– Поллианна! – послышался из-под копны волос сдавленный, но возмущённый голос. – Я, право, не знаю, почему я позволяю вам творить все эти глупости!
– Но, тётя Полли, я думаю, вы должны радоваться, что люди увидят вас красивой! Вы ведь любите смотреть на всё красивое? Я по себе заметила, что когда я вижу красивых людей, мне весело, а когда некрасивых – то нет, потому что мне их жаль…
– Но… Но…
– И к тому же, я просто обожаю делать причёски! – мурлыкала Поллианна, как довольный котёнок. – Я их и дамам из комитета часто делала, но ни у одной из них не было таких замечательных волос, как у вас! Ну, разве что у Миссис Уайт были неплохие волосы. А однажды мне пришло в голову придумать для неё наряд! Ах, боже мой, как же ей в нём было красиво! Постойте, тётя Полли, я вот сейчас кое о чём подумала… Но это секрет, и я вам не скажу! А теперь, когда ваша причёска уже почти готова, я вас должна буду на минутку оставить. Но вы должны мне пообещать – да, да, именно пообещать! – не то что не подглядывать, а даже не двигаться, пока я не вернусь! Смотрите же! – строго велела она и выбежала из комнаты.
Вслух Мисс Полли не произнесла ни слова. Рассудком она понимала, что сейчас самое разумное – это встать, решительно провести гребнем по всем этим идиотским кудряшкам да завитушкам и сделать привычный пучок. Ишь ты, "не подглядывать"! Да какая разница, что за чушь…
В этот момент Мисс Полли, сама того не желая, вдруг увидела себя в зеркале. И то, что открылось её взору, заставило её залиться таким румянцем, что, увидев и его, она сделалась вовсе пунцовой!
Она увидела лицо – уже не юное, конечно, но буквально светившееся от восторга и удивления. На щеках был красивый румянец. Глаза сияли. Волосы, тёмные и всё ещё влажные от дождя, свободно ниспадали волнами на лоб и изящно вились на висках. То тут, то там виднелись маленькие нежные локоны.
Это зрелище настолько завладело вниманием поражённой Мисс Полли, что до возвращения Поллианны она и не вспомнила больше, что собиралась сделать пучок. Однако, не успев даже пошевелиться, она тотчас почувствовала, что ей завязывают глаза.
– Поллианна, Поллианна! Да что же вы делаете?! – воскликнула она.
Поллианна залилась весёлым смехом.
– Так ведь секрет есть секрет, тётя Полли, а я боюсь, что вы станете подглядывать! Поэтому я и принесла вам эту повязку. А теперь, пожалуйста, сидите тихо! Через минуту вы всё увидите.
– Но, Поллианна, – начала тётя Полли, вслепую пытаясь встать со стула, – Поллианна, уберите же это немедленно! Ах вы несносный ребёнок, что ещё вы со мной творите?! – в ужасе воскликнула она, почувствовав, как что-то мягкое упало ей на плечи.
Поллианна лишь расхохоталась пуще прежнего. Затем, вдруг замолчав, она принялась старательно расправлять на плечах тёти необыкновенно красивую, струящуюся пышными сборками кружевную шаль. За долгие годы хранения в сундуке шаль эта слегка пожелтела и пропиталась запахом лаванды. Поллианна обнаружила её неделю тому назад на чердаке, когда помогала Нэнси там убираться. И сегодня ей пришло в голову, что, коль скоро там, у себя на родине, она наряжала Миссис Уайт, то почему бы ей здесь не взять и не нарядить свою тётю?
Осуществив задуманное, Поллианна не отказала себе в удовольствии полюбоваться достигнутым результатом. Однако явно был необходим ещё один штрих. Поэтому она тотчас потащила тётю на застеклённую террасу, где всё ещё цвели вьющиеся розы.
– Поллианна, что вы делаете?! Куда вы меня ведёте?! – отчаянно упираясь, отшатнулась тётя Полли. – Неужели вы полагаете, что…
Но всё было напрасно!
– Ах, тётя, но ведь мы с вами просто выйдем на террасу! Да и то на минутку! И вы тотчас будете готовы!
С трудом переводя дух, Поллианна дотянулась до самой крупной и красивой розы, сорвала её и воткнула Мисс Полли в пышные волосы – как раз над левым ухом!
– Вот и всё! – с восторгом воскликнула она и сняла с тётиных глаз повязку. – Ах, тётя Полли, теперь, должно быть, вы тоже обрадуетесь, что я вас принарядила!
В течение секунды ошеломлённая Мисс Полли созерцала свой преображённый облик; затем, бросив взгляд в окно, тихо вскрикнула и умчалась к себе. Посмотрев в том же направлении, Поллианна увидела, что во двор въехала двуколка. Человека, держащего поводья, она узнала сразу. Обрадовавшись, Поллианна крикнула ему в окно:
– Доктор Чилтон, доктор Чилтон! Это вы ко мне? Я здесь!
– Да, – немного печально улыбнулся доктор. – Можно, я подожду вас во дворе?
В спальне Поллианна застала свою тётю, с багровым лицом и мрачным огнём в глазах выдёргивающую шпильки, которыми была закреплена кружевная шаль.
– Поллианна, как вы могли?! – страдальчески воскликнула она. – Вырядили меня, как шута горохового, в эти лохмотья, да ещё и подстроили, чтобы я опозорилась! И как только вам пришло в голову так жестоко со мной поступить?!
Поллианна в отчаянии остановилась.
– Но, тётя Полли, вы были прекрасны! Невероятно прекрасны! И…
– Прекрасны! – с горькой иронией повторила тётя, швыряя на кровать шаль и дрожащими пальцами принимаясь за волосы.
– Ах, тётя Полли, пожалуйста, пусть хоть причёска останется!
– Останется? Вот это? Как бы не так! – и Мисс Полли стянула все свои волосы в узел с таким остервенением, что один локон остался у неё в руках!
– Ах, боже мой! А как же вы были прекрасны! – едва не расплакавшись, воскликнула Поллианна и уныло поплелась во двор.
Доктор ждал её в своей двуколке.
– Я прописал вас одному своему пациенту, и он велел мне съездить за лекарством. Надеюсь, я могу на вас рассчитывать?
– То есть надо съездить в аптеку? – немного неуверенно спросила Поллианна. – Я раньше часто туда ходила – для дам из комитета!
Доктор улыбнулся и покачал головой.
– Не совсем. Меня прислал Мистер Пендлтон. Ему бы хотелось сегодня вас видеть – если вы не против, конечно. И как только перестал дождь, я решил ехать за вами. Надеюсь, вы не откажетесь его посетить? А ближе к шести часам я отвезу вас домой.
– С удовольствием! – воскликнула Поллианна. – Я только спрошу тётю.
Через минуту она вернулась со шляпкой в руке, но с погрустневшим лицом.
– Ваша тётя не хотела вас отпускать? – немного робко спросил доктор, когда они тронулись в путь.
– Наоборот, – вздохнула Поллианна. – Боюсь, что она была рада от меня избавиться!
– Рада от вас избавиться?
Поллианна снова вздохнула.
– Да. Похоже, что я ей надоела. Видите ли, она сказала: поезжайте куда хотите и можете не возвращаться!
На губах доктора мелькнуло подобие улыбки. Глаза его по-прежнему оставались серьёзными. Некоторое время он молчал, а затем немного робко спросил:
– Скажите, а это она была на застеклённой террасе?
Поллианна глубоко вздохнула.
– Да! Боюсь, что в этом-то всё и дело. Видите ли, просто мне сегодня захотелось её принарядить… Совсем недавно я нашла для неё на чердаке такую чудесную кружевную шаль! А ещё я причесала ей волосы и украсила их розой. И она была так прекрасна! Доктор, а вам она понравилась?
Мгновение доктор молчал. А когда он заговорил, голос его был так тих, что Поллианна едва расслышала.
– Да, Поллианна, я… Я тоже думаю, что она была прекрасна.
– Правда?! Ах, как я рада! Я обязательно ей это скажу! – обрадовалась малышка.
Но к её удивлению доктор вдруг воскликнул:
– Ни за что! Поллианна, боюсь, что я буду вынужден просить вас сохранить нашу беседу в тайне.
– Но почему же, доктор Чилтон? Я думаю, что вы должны радоваться…
– Но она так не думает, – отрезал доктор.
Поллианна задумалась.
– Да, – вздохнула она. – Пожалуй, вы правы. Я теперь вспомнила: она убежала потому, что увидела вас! А потом говорила, что это лохмотья и что она опозорилась…
– Я так и думал, – вполголоса проговорил доктор.
– И всё же я не понимаю, почему она так огорчилась, – всё не могла успокоиться Поллианна. – Ведь она была так прекрасна!
Доктор молчал. Собственно, он не проронил больше ни слова до того самого момента, когда они подъехали к огромному каменному дому, в котором их ожидал прикованный к постели пациент.
Глава 17
Ну просто роман!
Сегодня Джон Пендлтон приветствовал Поллианну улыбкой.
– Выходит, юная леди, вы умеете прощать людям их ошибки! А иначе вы ни за что не согласились бы меня посетить…
– Что вы, Мистер Пендлтон, я так рада, что вы меня пригласили! К тому же, у меня нет причин отказываться!
– Боюсь, что до сих пор я был с вами очень груб, Мисс Поллианна. И в первый раз, когда вы обнаружили меня в лесу, и во второй, когда вы оказали мне любезность, принеся студень. Кстати, я, кажется, так и забыл вас за него поблагодарить! Теперь вы и сами, надеюсь, видите, что ваше согласие меня посетить свидетельствует о вашей бесконечной доброте и всепрощении!
От этих слов Поллианне стало немного неловко.
– Но я так была рада, что вас нашла! То есть, не потому, конечно, что вы ногу сломали, – поспешила уточнить она.
Джон Пендлтон улыбнулся.
– Знаю, знаю! Ваш язычок иногда не прочь над вами подшутить, не правда ли, Мисс Поллианна? Однако я от всей души благодарю вас за помощь! Вы даже не представляете, как много сделали для меня в тот день! К тому же, оказывается, вы не только добры, но и не по летам отважны! И за студень вам тоже большое спасибо! – добавил он уже не столь торжественным голосом.
– А он вам понравился? – заинтересованно спросила Поллианна.
– Очень! Скажите, а сегодня ваша тётя Полли ничего мне не не присылала? – спросил он с загадочной улыбкой.
Малышка опечалилась.
– Н-нет, сэр, – и через секунду, покраснев, добавила: – Простите, Мистер Пендлтон, я ведь тогда, в прошлый раз, совсем не хотела вас обидеть! Ну, то есть когда сказала, что тётя Полли не присылала студень…
Джон Пендлтон не отвечал. Улыбка исчезла с его лица. Он смотрел прямо перед собой, и казалось, что взор его созерцает то, чего не видят другие. Через некоторое время он глубоко вздохнул и обернулся к Поллианне. В голосе его послышалась уже ставшая ей привычной нервозность и раздражительность:
– Ну-ну, так не годится! Я ведь в этот раз послал за вами не для того, чтобы вы видели мою хандру! Послушайте! В моей библиотеке – ну, то есть, в той комнате, где телефон – в углу около камина стоит шкаф. Большой, со стеклянными дверцами. Там на нижней полке вы найдёте резной ларец. Если, конечно, эта дура в ходе своей "уборки" ещё никуда его не переставила! Я попрошу вас принести его сюда. Он, конечно, тяжеловат, но я думаю, вы справитесь.
– О, да сил у меня хватит! – радостно воскликнула малышка, вскочив на ноги. Через минуту она уже вернулась с ларцом.
Следующие полчаса были наполнены для Поллианны непрерывным восторгом! Ларец был полон сокровищ. Это была коллекция восхитительных антикварных вещиц, собранных Джоном Пендлтоном за годы странствий. Там были искусно украшенные резьбой китайские шахматы, маленький нефритовый божок, привезённый из Индии, и множество других удивительных вещей. Но главное, с каждым из этих сувениров была связана своя, необыкновенно занимательная история!
Услышав историю индийского идола, Поллианна задумчиво пробормотала:
– Теперь понятно, почему индийские мальчики им больше по вкусу, чем Джимми Бин! Индийские ведь думают, что Бог – это кукла, а Джимми Бин знает, что Бог живёт на небе! И всё-таки я не понимаю, чем он хуже!
Но Джон Пендлтон, казалось, не слышал. Он снова молчал, устремив взгляд в пустоту. Однако вскоре он очнулся от своих раздумий и, вынув из ларца очередную диковинку, вновь принялся что-то рассказывать.
Поллианна прекрасно провела время. Они с Мистером Пендлтоном говорили не только о чудесных вещицах из резного ларца, но также и о ней самой, о том, чем обычно бывает наполнен её день, о Нэнси и о тёте Полли. А ещё она рассказала Мистеру Пендлтону о том, как ей раньше жилось на Западе.
Незадолго до того, как Поллианне пора было возвращаться домой, Джон Пендлтон решился затронуть больную для него тему.
– Дитя моё, как бы мне хотелось, чтобы вы почаще меня посещали! Надеюсь, вы мне не откажете? – в голосе его не было и тени суровости. – Ведь я одинок и очень в вас нуждаюсь! Сказать по правде, для этого есть и другая причина, – продолжал он. – Я должен признаться вам, что в прошлый раз, узнав, кто вы, я решил было, что мне лучше никогда больше с вами не видеться. Вы напомнили мне то, что… то, что я вот уже столько лет стараюсь забыть. Тогда я обещал себе, что никогда не стану искать с вами встречи. И каждый раз, когда доктор спрашивал, не желаю ли я, чтобы он за вами съездил, я говорил нет. Но вскоре я понял, что на самом деле очень хочу вас видеть… и что не видя вас, я лишь всё больше и больше думаю о том, что хотел бы забыть. И поэтому я прошу вас приходить. Дитя моё, вы мне не откажете?
– Конечно же, нет, Мистер Пендлтон, – прошептала Поллианна. В её глазах светилось сострадание к этому печальному прикованному к постели человеку. – Я с радостью буду вас посещать!
– Благодарю вас, – сердечно ответил Джон Пендлтон.
В тот же вечер после ужина Поллианна, сидя вместе с Нэнси на заднем крыльце, рассказала ей и о чудесном резном ларце Мистера Пендлтона, и о ещё более чудесных вещах, которые в нём хранились.
– Подумать только! – вздохнула Нэнси. – По-моему, самое странное здесь то, что он вообще показал тебе все эти вещицы да ещё и рассказал о них. Он ведь зол как чёрт и вообще никогда ни с кем не говорит!
– Ах, Нэнси, но ведь он только снаружи зол, – поспешила выступить в его защиту Поллианна. – А в душе он добрый… Не понимаю, почему его так не любят! Вот если бы все эти люди узнали его поближе… Но его даже тётя Полли терпеть не может! Знаешь, как она не хотела, чтобы я отнесла ему студень? Я её еле уговорила. Но она всё равно потом боялась, чтобы он не подумал, что это от неё!
– Ну, может быть, так велит ей чувство долга! – пожав плечами, сыронизировала Нэнси. – Но больше всего меня поражает то, как он мог привязаться к вам, Мисс Поллианна! Нет, вы, конечно, и в самом деле ангел, но он ведь не тот человек, чтобы водить дружбу с детьми – да-да, совсем не тот!
Поллианна радостно заулыбалась.
– И всё-таки мне удалось с ним подружиться, Нэнси, – ответила она. – Хотя, как мне кажется, сначала он и вправду этого не хотел… Он ведь только сегодня признался мне, что одно время вообще не желал меня видеть, потому что я напоминаю ему что-то такое, что он хочет забыть! Но затем…
– А ну-ка, с этого места поподробнее! – живо перебила Нэнси. – Что-то здесь не чисто! Он сказал, что ты напоминаешь ему что-то такое, что он хочет забыть?
– Да, но затем…
– Постой, но что же это? Что он хочет забыть?
– Он мне не сказал. Что-то – и всё.
– Вот она, тайна! – с благоговейным трепетом прошептала Нэнси. – Теперь понятно, почему он вообще с вами водится. Ох, Мисс Поллианна! Да ведь это точь-в-точь как роман! Я ведь их столько прочла: и "Тайну Леди Мод", и "Утраченного наследника", и "Тайную жизнь"! И в каждом, в каждом из них было нечто подобное! Ах, святые угодники! Подумать только: прямо у вас под носом всё как в романе, а я об этом ничего не знаю! А теперь будьте же умницей, Мисс Поллианна, и расскажите мне всё по порядку! Не удивительно, что он к вам привязался, да, совсем не удивительно!
– Ах, но ведь никто ко мне не привязывался! – воскликнула Поллианна. – Я первая с ним заговорила. Он сначала не знал даже, кто я. А потом с ним случилось несчастье, и я, принеся ему студень, должна была объяснить, что тётя Полли здесь ни при чём. И тогда…
Нэнси вдруг вскочила и радостно стиснула руки:
– Ах, Мисс Поллианна, я знаю, я знаю, я знаю, я знаю! – восторженно твердила она.
Через минуту Нэнси снова присела рядом с Поллианной.
– Скажите мне… Нет, сначала подумайте хорошенько, а затем скажите прямо и честно, – с нескрываемым любопытством принялась расспрашивать она. – Он узнал, что вы – племянница Мисс Полли, и после этого… И после этого он решил, что ему вас лучше не видеть, ведь так? Правильно я говорю?
– Ну да. Я ведь только в прошлый раз рассказала ему, кто я, а он рассказал мне сегодня…
– Я так и думала, – с торжествующим видом сказала Нэнси. – А от себя Мисс Полли послать ему студень не пожелала, так ведь?
– Ну да.
– И вы ему сказали, что студень не от неё, верно?
– Ну, в общем, да. Я…
– А как только он услышал, что вы – её племянница, он сразу начал непонятно себя вести и восклицать что-то странное, правда? Ну, скажите же, Поллианна, так было дело?
– Ну да. В тот день, когда я принесла студень, он и вправду был какой-то не такой… как обычно… – задумчиво наморщив лобик, согласилась Поллианна.
Нэнси глубоко вздохнула.