– А что такого? – спокойно ответила она. – Ты ведь сам мне о себе ничего не рассказываешь! Вот был бы ты поразговорчивее – я бы и не спрашивала.
Мальчишка засмеялся – смущённо и нехотя. Но когда он снова заговорил с Поллианной, лицо его выглядело намного приветливее.
– Ладно, идёт. Меня зовут Джимми Бин, и мне десять лет. Скоро будет одиннадцать. А в прошлом году меня сдали в детский дом. Но там так много мелюзги, что для меня вообще места нет, и я там никому не нужен. Ну, я и сбежал. Решил искать себе новый дом. Правда, пока не нашёл. Мне хочется найти себе обычный дом, а не детский, и чтобы в нём была мама, а не наставница. Потому что если есть дом, то есть и родня. А у меня папа умер, и с тех пор я сирота. Вот я и пошёл искать. Я уже был в четырёх домах, но меня выгнали, хотя я и говорил им, что буду работать! Ну вот! Довольна?
Под конец этой речи голос мальчишки дрогнул.
– Ах, какая жалость! – исполнившись сочувствия, воскликнула Поллианна. – И что, не нашлось никого, кто захотел бы тебя приютить? Боже мой! А ведь я тебя очень хорошо понимаю: после того, как мой папа тоже умер, у меня не было никого, кроме дам из благотворительного комитета! Но потом тётя Полли согласилась меня приютить…
Поллианна остановилась на полуслове. Блестящая идея зародилась у неё в мозгу.
– Ах, я знаю, где теперь будет твой дом! – воскликнула она. – Тебя тоже приютит тетя Полли – я просто уверена! Ведь она же приютила меня! А ещё и Пушка и Рыжика, когда их никто не любил, и им некуда было идти! А ведь они всего лишь котик и щенок! Ах, пойдём же скорее, я знаю, что тётя Полли не оставит тебя в беде! Ты даже не представляешь, какое у неё доброе сердце!
Худенькое личико Джимми Бина осветилось радостью.
– А всё без подвоха? Она и вправду меня возьмёт? Я ведь могу работать, знаешь, я ведь очень сильный! – и он обнажил тоненькую костлявую ручонку.
– Конечно, возьмёт! Ведь моя тётя Полли – она самая добрая-предобрая тётя в мире! Особенно после того, как моя бедная мамочка сделалась небесным ангелом… И потом, в нашем доме столько комнат! – продолжала она, вскочив на ноги и таща его за руку. – Он просто огромный! Хотя, может быть, – немного обеспокоенно добавила Поллианна, когда они, взявшись за руки, уже шли по дороге, – может быть, тебе поначалу придётся спать на чердаке. Как мне. Но там теперь уже поставили сетки, так что не будет ни жары, ни мух, ни микробов. А знаешь, ведь микробов-то, оказывается, приносят мухи! На своих крошечных лапках. Короче, всё будет чудесно! И может быть, если ты будешь себя хорошо, ну, то есть плохо вести, то тётя даст тебе почитать книгу. А у тебя тоже веснушки! – воскликнула малышка, пристально посмотрев ему в лицо. – Так что ты будешь радоваться, что там нет зеркала. А картина за окном в тысячу раз прекраснее, чем все те, что вешают на стены, так что я просто уверена, что спать на чердаке тебе обязательно понравится!
Тут Поллианна вдруг замолчала и остановилась, чтобы отдышаться.
– Вот это да! – воскликнул Джимми Бин. Он не был так красноречив, как Поллианна и мало чего смыслил в её болтовне, но явно был восхищён. Затем он добавил: – Ну ты и тараторишь! Слова не вставить!
Поллианна засмеялась.
– Ну, этому ты должен радоваться, – возразила она. – Ведь когда я тараторю, тебе не нужно придумывать, что сказать!
Приведя Джимми к себе домой, Поллианна тотчас решительно потащила его к своей изумлённой тёте.
– Ах, тётя Полли! – победоносно воскликнула она. – Посмотрите, кого я вам нашла! Настоящий живой мальчик! Вы будете его воспитывать! Я думаю, с ним вам будет ещё веселее, чем с Пушком и с Рыжиком! Кстати, он совсем не против поначалу спать на чердаке! К тому же, он говорит, что будет работать. Но это мы ещё посмотрим! Ведь он всё время будет нужен мне, чтобы играть!
Лицо тёти Полли сперва стало белым, а затем багровым. Ей не сразу дошло, в чём дело. А когда дошло, её было уже не остановить.
– Поллианна, что вы себе позволяете?! Кто этот грязный мальчишка? На какой помойке вы его подобрали?! – сурово спросила она.
"Грязный мальчишка" сделал шаг назад и поглядел на дверь. Поллианна весело рассмеялась.
– Ах, ну да, конечно же, я позабыла сообщить вам его имя! Я прямо как мой господин. Да, и конечно, он очень грязный, совсем как Пушок и Рыжик, когда вы их приютили! Но Пушка и Рыжика я вымыла, и теперь они вон какие чистенькие! Значит, и он вымоется и тоже будет как новая копейка! Ну вот, опять чуть не забыла, – перебив саму себя, снова засмеялась она. – Тётя Полли, познакомьтесь, это Джимми Бин!
– И что он здесь делает?
– Как, тётя Полли, вы не поняли? – глаза Поллианны расширились от удивления. – Я привела его вам. Он теперь будет с нами жить. Ему нужен дом и родня. Я рассказала ему о том, как вы приютили сперва меня, а затем Пушка и Рыжика и о том, что его вы тоже обязательно приютите, потому что он даже лучше, чем котик или щенок!
Мисс Полли медленно опустилась на стул и поднесла к лицу трясущуюся руку. Знакомая беспомощность вот-вот должна была накрыть её с головой. Однако с видимым усилием она всё же заставила себя выпрямиться.
– Довольно, Поллианна! Боюсь, что это самая нелепая из всех ваших выходок! Как будто мало нам здесь бродячих котов и паршивых собак! Так нет, вам обязательно понадобилось привести в дом грязного уличного воришку, который…
Услышав это, Джимми Бин вдруг оживился. В глазах его колыхнулось пламя. Гордо вскинув подбородок, он в два прыжка очутился напротив Мисс Полли и бесстрашно взглянул ей в лицо.
– Я не воришка, мэм, и мне ничего от вас не нужно. Я пришёл сюда лишь потому, что эта девчонка наобещала мне, что я буду работать – за кусок хлеба и крышу над головой! И не навешай она мне лапши на уши, мол, у вас такое доброе сердце и вы меня здесь ждёте не дождётесь, – ноги бы моей не было в вашем вшивом доме! Так что пока!
И сказав это, он удалился так гордо, что это могло бы вызвать улыбку, если бы не вызывало жалость.
– Ах, тётя Полли! – всхлипнула Поллианна. – Я так верила, что вы ему обрадуетесь! Мне кажется, вы должны радоваться тому, что…
Мисс Полли повелительно подняла руку, требуя молчания. Её железные нервы наконец-то сдали. Брошенная мальчишкой фраза о "добром сердце" колокольным звоном стояла у неё в ушах. Ещё чуть-чуть – и уже знакомая беспомощность накроет её с головой! Но всё же она сумела из последних сил себя преодолеть.
– Поллианна! – пронзительно закричала она. – До каких пор я буду слышать это ваше идиотское "радоваться", и "радоваться", и "радоваться"?! Одно и то же с раннего утра до поздней ночи! Да у меня так скоро крыша поедет!
Поллианна стояла, открыв рот от изумления. Она была потрясена до глубины души.
– Но, тётя Полли, – прошептала она, – мне кажется, вы должны радоваться тому, что я ра… Ах!
Остановившись на полуслове и закрыв себе рот рукой, она вся в слезах выбежала из комнаты.
Мальчишку она догнала уже у калитки.
– Постой! Подожди! Подожди меня, Джимми Бин! – задыхаясь, прокричала она и схватила его за руку. – Прости меня!
– Да ты и не виновата, – хмуро ответил он и вдруг с жаром добавил: – Но я не воришка!
– Конечно же, нет. Ты только, пожалуйста, не сердись на тётю, – вдруг принялась умолять Поллианна. – Должно быть, я просто ей плохо всё объяснила, и она не поняла, кто ты. А у неё и вправду очень доброе сердце – сколько я её знаю! Это я не сумела объяснить ей всё как следует! Это я виновата! Ах, если бы только я могла подыскать для тебя дом!
Мальчишка пожал плечами и сделал шаг в сторону улицы.
– Да уж ладно. Дом я и сам себе найду. Но знай, я не воришка!
Поллианна сдвинула брови, напряжённо размышляя. И вдруг лицо её засияло.
– Я знаю, что делать! Слушай! Сегодня будет заседание женского благотворительного комитета. Ну, здешнего… После обеда. Тётя Полли рассказывала. И я пойду за тебя ходатайствовать! Папа всегда так делал, когда было что-нибудь нужно для церкви. Ну, например, новый ковёр или воскресная школа для язычников…
Мальчишка смерил Поллианну свирепым взглядом.
– Я что, похож на ковёр? Или на язычника? А что это за комитет такой?
Поллианна пристально посмотрела на мальчишку. Она была неприятно удивлена.
– Но, Джимми Бин, где вы только воспитывались?! Как можно не знать о женском благотворительном комитете?!
– Ну, не хочешь рассказывать – не надо, – с безразличным видом проворчал мальчишка, повернулся и зашагал прочь.
Поллианна тотчас его остановила.
– Ну, это… Это просто много дам, которые собираются вместе, шьют, устраивают ужины и занимаются сбором средств, ну и… болтовнёй… Это и есть благотворительный комитет. Они ужасно добрые. Там, где я раньше жила, почти все были добрые. Здешних я пока не видела, но, наверное, они все такие. И сегодня после обеда я пойду на заседание и расскажу им о тебе!
Лицо мальчишки снова омрачилось.
– Ещё чего! Это чтобы уже не одна, а целая свора тёток обзывала меня воришкой! Нет, спасибочко!
– Ах, но ведь ты же туда со мной не пойдёшь, – тотчас возразила Поллианна. – Я пойду одна и всё им расскажу.
– Да?
– Да. И на этот раз я уж постараюсь как следует, – поспешила добавить Поллианна, видя, как просветлело его лицо. – Я просто уверена, что среди них обязательно найдётся та, которая захочет стать твоей мамой!
– Не забудь сказать, что я буду работать, – напомнил мальчишка.
– Это непременно, – пообещала счастливая и уверенная в успехе Поллианна. – И завтра я дам тебе знать.
– Но как?
– Давай встретимся у дороги – там, где сегодня. Около дома Миссис Сноу.
– Идёт. Я там буду.
Немного помолчав, мальчишка задумчиво добавил:
– А ночевать я, пожалуй, сегодня пойду обратно в свой детский дом. Больше ведь некуда. Да и сбежал я только сегодня утром. По-тихому. Просто взял и не сказал никому о том, что не собираюсь возвращаться. А иначе ведь обратно не пустят. Хотя, конечно, не появись я совсем, они бы особо не огорчились. Они ведь не родня, понимаешь? Им наплевать!
– Я знаю, – понимающе кивнула Поллианна. – Но я уверена, что уже завтра у тебя будет дом – обычный, а не детский! – и добрая, заботливая мамочка! Пока! – уже на бегу весело крикнула ему малышка и помчалась в дом.
А тем временем в гостиной сидевшая у окна и всё видевшая Мисс Полли печально смотрела вслед уходившему мальчику. Когда он скрылся за поворотом, она встала и, вздохнув, вяло поплелась наверх. Обычно решительную и энергичную тётю Полли было не узнать! В ушах у неё всё ещё звучали презрительные слова бездомного мальчишки – "доброе сердце"! А в душе было странное и тяжёлое чувство невосполнимой потери.
Глава 12
Заседание благотворительного комитета
В тот день, на который было назначено заседание женского благотворительного комитета, за обедом в доме Мисс Полли царило молчание. Поллианна, правда, пыталась говорить, но безуспешно. Целых четыре раза у неё вырвалось злосчастное слово "радоваться" и, стало быть, целых четыре раза ей пришлось, залившись краской, замолчать. Когда это произошло в пятый раз, Мисс Полли со вздохом сказала:
– Ах, не смущайтесь, Поллианна, я разрешаю вам говорить так, как вам хочется. Я больше не могу смотреть, как вы краснеете.
Маленькое хмурое личико Поллианны осветилось радостью.
– Ах, благодарю вас! Боюсь, что я просто не умею обходиться без этого слова. Я ведь уже так долго играю…
– Так долго – что? – заинтересовалась тётя Полли.
– Так долго играю, ну, в эту игру, которую придумал для меня па…
Поллианна запнулась, опять сгорая от стыда – не прошло и минуты, как она допустила очередную оплошность!
Тётя Полли нахмурилась, но не произнесла ни слова. После этого обед продолжался в полном молчании.
Закончив трапезу, тётя позвонила в благотворительный комитет и сказала, что ей нездоровится, а потому присутствовать на сегодняшнем заседании она не будет. Поллианна изо всех сил старалась не радоваться. Напротив, она пыталась вызвать в себе сочувствие к страданиям своей любимой тёти, но увы! Как только тётя удалилась наверх и дверь за ней закрылась, Поллианна не могла сдержать радости: ведь это значило, что когда она будет ходатайствовать на заседании за Джимми Бина, тёти там не будет! Она никак не могла забыть, как тётя обозвала Джимми воришкой, и ей вовсе не хотелось, чтобы теперь она повторила то же самое в присутствии всего благотворительного комитета!
Поллианна знала, что заседание начинается в два часа и что проходить оно будет в здании воскресной школы, которое находилось рядом с церковью, то есть менее чем в полумиле от их дома. Исходя из этого, она решила, что появится там ближе к трём.
"Надо, чтобы они все уже собрались, – сказала она себе. – А то вдруг та, которая захочет стать Джимми Бину мамой, возьмёт да и придёт позже всех остальных! Ведь они просто обожают опаздывать, эти дамы!"
Медленно, но со спокойной уверенностью Поллианна поднялась по ступенькам. Там, в одном из классов, слышался смех и женские голоса. Секунду подумав, она открыла дверь и вошла.
Болтовня тотчас сменилась напряжённой тишиной. Поллианна робко шагнула вперёд. Теперь, когда пришёл её час, ею вдруг овладело смущение! В конце концов, все эти полузнакомые женщины совсем не были похожи на дам из её благотворительного комитета!
– Уважаемые дамы, я рада вас приветствовать! – вежливо пролепетала она. – Меня зовут Поллианна Уиттиэр. Я думаю, что кое-кто из вас меня знает. А уж я-то вас наверняка знаю – но только, конечно, не вот так, как вы сейчас – всех вместе, в комитете…
Теперь тишина стала почти осязаемой. Некоторые из дам и вправду были знакомы с несколько экстравагантной племянницей одной из своих товарок, и почти все о ней слышали. Но в тот момент ни одной из них просто не приходило на ум, что говорят в подобных случаях.
– Я… Я вынуждена перед вами ходатайствовать, – с запинкой продолжила Поллианна, не замечая, что повторяет слова, которые всегда говорил её отец.
Среди дам почувствовалось лёгкое оживление.
– Дитя моё, вас… прислала ваша тётя? – спросила Миссис Форд, жена священника.
Поллианна слегка покраснела.
– Ах, нет, я пришла сама. Видите ли, я ведь привыкла к дамам из благотворительного комитета. Они помогали папе меня воспитывать…
Где-то в задних рядах послышался глуповатый смешок, и жена священника нахмурилась.
– Да, дитя моё. Мы вас слушаем.
– Ну, это… Это Джимми Бин, – вздохнула Поллианна. – Дело в том, что у него нет никакого дома, кроме детского, а там и так полно мелюзги, и он там никому не нужен. Он сам мне всё это рассказал. Он хочет, чтобы у него был не детский, а обычный дом, и чтобы в нём была не наставница, а мама – такая, которой не наплевать! Ему десять лет, скоро будет одиннадцать. И я подумала, что, может быть, кто-нибудь из вас захочет взять его к себе домой и стать ему мамой!
После слов Поллианны воцарилась гробовая тишина. Затем послышался чей-то голос:
– Нет, вы когда-нибудь такое видели?!
Её встревоженный взгляд напряжённо скользил от одного лица к другому.
– Ах, я забыла сказать, что он будет работать! – с жаром прибавила бедная малышка.
Но все по-прежнему молчали. Затем одна из дам начала ледяным тоном расспрашивать её о подробностях. А потом, всё узнав, они просто принялись об этом трещать – оживлённо, но неприязненно.
Поллианна слушала с возрастающим беспокойством. Всего, о чём они говорят, она не понимала. Однако вскоре ей стало ясно, что среди них нет ни одной женщины, которая согласилась бы взять Джимми Бина к себе домой. При этом каждая считала, что это могла бы сделать другая, поскольку среди них были бездетные. Но ни одна не соглашалась сделать это сама. Затем жена священника заикнулась о том, что они как благотворительный комитет могли бы, немного урезав в этом году сумму для Индии, "взять на себя расходы по содержанию и обучению этого ребёнка".
И вот тогда они все заговорили наперебой, а некоторые и вовсе хором, и голоса их звучали ещё громче и неприязненнее, чем прежде. Оказалось, что их комитет приобрело известность благодаря высоким показателям сбора пожертвований для Индии, и некоторые из них заявили, что просто не переживут, если в этом году показатели уменьшатся. Поллианна вынуждена была сделать вывод, что она многого не понимает, ибо из их слов выходило, что им почти всё равно, куда пойдут собранные деньги, лишь бы напротив названия их комитета в каком-то там "отчёте" стояла кругленькая сумма, и он "возглавлял список". В то, что они и в самом деле так считают, Поллианна верить отказывалась. Однако всё это было для неё слишком сложно и крайне неприятно. Очутившись, наконец, на улице, она больше всего обрадовалась тишине и свежему воздуху. Но в то же время ей было и очень, очень грустно: она знала, что завтра ей придётся рассказать Джимми Бину о том, что дамы из благотворительного комитета почли за благо отослать все собранные ими деньги детям далёкой Индии и не соизволили выделить ни цента на содержание одного-единственного ребёнка в их родном городе, ибо, как отметила в своём выступлении высокая дама в очках, "на отчёте это не отразится". А здесь, Поллианна знала, радоваться просто нечему.
"Конечно, прекрасно, что они помогают язычникам, – вздохнула она про себя, с низко опущенной головой бредя по дороге, – но неужели здешние дети чем-то хуже индийских? А по мне так пускай лучше сгорят все эти их отчёты – лишь бы Джимми Бин был счастлив!"
Глава 13
В Пендлтонском лесу
Покинув заседание, Поллианна не стала сразу идти домой. Вместо этого она направилась к Пендлтонскому холму. Денёк хотя и был "выходной" (так она называла про себя те редкие дни, когда не было уроков шитья и кулинарии), но выдался не из лёгких, и малышка решила, что ничто не утешит её лучше, чем спокойная прогулка посреди зелёной тишины Пендлтонского леса. И хотя в спину ей пекло солнце, она упорно продолжала взбираться на холм.
– Всё равно до половины шестого дома делать нечего, – говорила она себе, – а пойти через лес будет намного приятнее, чем обычной дорогой, пусть даже для этого и придётся потрудиться!
Поллианна уже не раз бывала в Пендлтонском лесу и не понаслышке знала, как там красиво. Но сегодня там было ещё лучше, чем прежде, и даже постигшее её горькое разочарование не могло затмить эту красоту.
– Вот если бы их всех взять да каким-нибудь чудом перенести сюда, этих крикливых дам из здешнего комитета! – вздохнула про себя Поллианна, любуясь виднеющимся сквозь листву ярко-синим лоскутиком неба. – Я просто уверена, что будь они здесь, они бы сразу передумали! И тогда у Джимми Бина появился бы дом и мама, – заключила она. Здесь, в лесу, Поллианна ни на секунду не сомневалась, что именно так бы оно и было, хотя ни себе, ни другим она в жизни не смогла бы объяснить, почему.
Вдруг малышка подняла голову и прислушалась. Где-то вдалеке слышался собачий лай. Мгновение – и ей навстречу с тем же лаем выбежал небольшой пёсик.
– А, здравствуй, здравствуй! – щёлкнув собаке пальцами, Поллианна выжидающе посмотрела на тропинку. Она узнала эту собаку. Это был пёс "господина", Мистера Джона Пендлтона, и теперь она надеялась, что вот-вот появится и он сам. Но прошло несколько минут, а его всё не было. Тогда Поллианна заинтересовалась собакой.