- Да, я заметил.
По обыкновению он подбросил монету, чтобы разыграть, какой канал им смотреть. Ему не повезло, и телевизор был переключен на комедийный сериал. Грэм не слишком расстроился. Его любимая команда в нынешнем сезоне превратилась в мальчиков для битья.
Этой полуобезумевшей девушке было лет двадцать пять, лицо угрюмое с покрасневшими от слез глазами. Стильно постриженные и окрашенные в медный цвет волосы растрепались, в них застряли листья. Лоб она расцарапала и не могла унять дрожь в руках, причиной которой лишь отчасти был холод.
Это ее сбивчивые шаги, приближавшиеся сквозь заросли кустов, слышала Бринн, а не одного из преступников.
- Вы их знакомая? - прошептала Бринн, счастливая от того, что молодая женщина не разделила участь Фельдманов. - Из Чикаго?
Она кивнула, продолжая вглядываться в сгущавшуюся тьму, словно преследователи шли за ней по пятам.
- Я не знаю, что делать… - Девушка напоминала перепуганного насмерть ребенка.
- Пока останемся здесь, - сказала Бринн.
Время драться, время убегать…
Но бывает и время, когда нужно затаиться.
Бринн пригляделась к гостье Фельдманов. На ней была модная одежда горожанки - дорогие джинсы и жакет от популярного модельера с красивым меховым воротником. Кожа его казалась мягкой, как шелк. Три золотых колечка свисали с одного уха, два - с другого, и по золотому гвоздику поверх колец. Сверкавший бриллиантами браслет она носила на левой руке, украшением для правой служили усыпанные драгоценными камнями часы "Ролекс". Одним словом, девушка явно диссонировала с этим грязным лесом.
Оглядываясь по сторонам, Бринн не замечала никакого движения, кроме покачивания веток да листьев, взмывавших вверх под порывами ветра. Именно ветер сейчас особенно мучил промокшую насквозь Бринн.
- Переберемся-ка туда, - сказана она, приметив наконец подобие укрытия. И женщины проползли несколько метров до углубления между поваленным стволом дуба и густо разросшейся лесной чащей ярдах в сорока от дороги Лейк-Вью и примерно в ста пятидесяти от дома номер два. Когда они устроились между кустами форситии и амброзии, окруженными осокой, Бринн приподнялась, чтобы посмотреть в сторону дороги и дома Фельдманов. Никаких признаков, что убийцы где-то рядом, она не обнаружила.
Словно вдруг очнувшись, молодая женщина обратила внимание на форменную рубашку Бринн.
- Так вы из полиции… - И, переведя взгляд в сторону дороги, спросила: - А другие тоже здесь?
- Нет. Я одна.
Девушка восприняла эту новость безучастно и кивнула на щеку Бринн:
- Ваше лицо… Я слышала выстрелы. Значит, и вам досталось. Как Стиву и Эмме. - Ее голос пресекся. - Вы вызвали подмогу?
Бринн покачала головой и спросила:
- У вас есть телефон?
- Он остался там. В доме.
Бринн обхватила себя руками. Согреться это не помогало. Она посмотрела на мягкую кожу дизайнерской куртки молодой женщины. У нее было красивое лицо сердцевидной формы. Длинные и тщательно ухоженные ногти. Она словно сошла с обложки одного из журналов, которые бесплатно раздают в супермаркетах, иллюстрируя какую-нибудь рекламную статью типа: "Десять способов поддерживать себя в форме и быть сексуально привлекательной". Девушка залезла в карман и извлекла пару тонких, плотно облегающих руку перчаток, о цене которых Бринн не могла даже догадываться.
Бринн снова поежилась и подумала, что если в самое ближайшее время не сможет обсушиться и согреться, то, пожалуй, потеряет сознание. Никогда в жизни ей еще не было так холодно.
Девушка кивнула в сторону дома номер два по Лейк-Вью:
- Я хотела вызвать помощь. Давайте пойдем туда и позвоним в полицию. Заодно согреемся. Здесь слишком холодно.
- Пока не надо, - сказала Бринн. Ей было не так больно, когда она говорила короткими фразами. - Мы не знаем, где они. Подождем, чтобы убедиться. Они ведь могут тоже туда прийти.
Молодая женщина поморщилась.
- Вы ранены? - спросила Бринн.
- Лодыжка болит. Я упала.
Бринн не раз приходилось иметь дело с травмами. Она расстегнула молнию на ее полусапожках, заметив надпись "Сделано в Италии", и ощупала сустав сквозь черный гольф. Повреждение не выглядело серьезным. Вероятно, небольшое растяжение, но, слава богу, не перелом. Лодыжку обвивал еще один золотой браслет, тянувший на несколько месячных взносов за их с Грэмом машины.
Молодая женщина смотрела в сторону дома Фельдманов, покусывая губу.
- Как вас зовут?
- Мишель.
- А я Бринн Маккензи.
- Бринн?
Обычно она не утруждала себя объяснениями по поводу своего имени.
- Я заместитель шерифа округа.
Она объяснила обстоятельства звонка на 911.
- Вы знаете, кто они - эти двое мужчин?
- Нет.
Бринн перешла на шепот - голос садился все больше:
- Мне нужно подумать, как поступить дальше. Расскажите, что произошло.
- Я встретилась с Эммой после работы, мы заехали за Стивом, и все вместе отправились сюда. Прибыли около пяти или половины шестого. Я пошла наверх - хотела принять душ - и вдруг услышала грохот. Сначала решила, что взорвалась плита или нечто в этом роде. Или что-то уронили. В общем, не знала, что происходит, сбежала вниз и увидела тех двоих. Они меня не заметили. Один из них положил свой пистолет рядом с лестницей. И я взяла его. Они стояли в кухне, над… над телами и разговаривали. Смотрели себе под ноги, и на лицах было такое выражение…
Она закрыла глаза. Потом продолжила шепотом:
- Я даже описать этого не могу. Они вели себя так, словно хотели сказать: "Да, мы убили этих двоих. Подумаешь, ерунда какая. Кто следующий?"
Ее голос сорвался.
- А один из них… он просто как ни в чем не бывало начал рыться в холодильнике.
Бринн всматривалась в лес, а молодая женщина снова заговорила, с трудом сдерживая слезы:
- Я направилась к ним. Машинально. Была в каком-то ступоре. И тогда один из них - у него были длинные волосы, а у другого короткая стрижка… Так вот, когда тот, с длинными волосами, начал поворачиваться в мою сторону, я спустила курок. Совершенно случайно. Выстрел получился таким громким… Но не думаю, что я в него попала.
- Нет, попали, - сказала Бринн. - Мне показалось, что один из них ранен. Как раз тот - длинноволосый.
- Ранен серьезно?
- В руку.
- Мне нужно было… Мне нужно было приказать им стоять на месте или поднять руки вверх. Я не знаю… В ответ они начали стрелять по мне. И я запаниковала. Совершенно растерялась. Выбежала наружу, но ключей от машины у меня не было. - На лице ее появилось виноватое выражение. - И тут я натворила глупостей… Я так боялась, что они будут преследовать меня, что прострелила шины. Если бы я этого не сделала, они бы просто уехали, и все. Сели бы в машину и убрались отсюда… Боже, какая я идиотка!
- Ничего подобного. Вы справились. В такие моменты никто не может мыслить рационально. А пистолет все еще у вас?
"Ну, пожалуйста, скажи, да. Мне он так нужен!" - думала Бринн.
Однако женщина покачала головой.
- Я расстреляла все патроны и зашвырнула пистолет в залив возле дома, чтобы они не смогли его найти. А потом побежала.
Она взглянула на Бринн.
- Вы же помощник шерифа. Разве у вас нет оружия?
- У меня был пистолет, но я потеряла его в озере.
Внезапно Мишель разволновалась и заговорила торопливо и лихорадочно:
- Знаете, а вдруг все получилось, как в той телепередаче. Помню, она шла то ли по "Эй энд И", то ли по "Дискавери". Там люди попали в страшную аварию и потеряли много крови. И им пришлось провести несколько дней в абсолютно безлюдной местности. Они должны были умереть. Но вдруг что-то случилось, вроде бы кровотечение остановилось само по себе. А потом подоспели медики…
Бринн доводилось прежде сталкиваться с подобным феноменом, когда люди погибали в автокатастрофах или от сердечных приступов, и она знала, что в таких случаях говорить нужно кратко и только правду:
- Мне очень жаль, Мишель. Но я была в той кухне. Видела их тела. Боюсь, они оба мертвы.
Похоже было, что подсознательно Мишель цеплялась за остатки надежды еще несколько мгновений, но потом смирилась с неизбежным. Она кивнула и поникла головой.
Бринн спросила:
- Вы поняли, что им здесь нужно? - Но вдруг сильно вздрогнула, прикусила себе язык и охнула от боли. - Они приехали, чтобы ограбить Фельдманов?
Слезы заволокли глаза девушки.
- Я не знаю.
Бринн била все более крупная дрожь. Холеные ногти Мишель, как она заметила, покрывал сливового цвета лак. Бринн лаком не пользовалась, но ногти сейчас были того же оттенка.
- Как мне сказали, вы с Эммой прежде вместе работали. Вы тоже юрист?
Молодая женщина отрицательно помотала головой.
- Нет. Я недолго была помощницей адвоката в Милуоки. Так мы и познакомились. А потом перебралась в Чикаго. Для меня это был лишь временный способ немного заработать. А на самом деле я актриса.
- Она когда-нибудь рассказывала вам о делах, которые вела?
- Нет. Я о них почти ничего не знала.
- Не исключено, что причина кроется в ее работе на юридическую фирму. Она могла напасть на след какого-нибудь мошенничества или другого преступления.
У Мишель перехватило дыхание.
- Вы имеете в виду… Они специально приехали сюда, чтобы убить ее?
Бринн пожала плечами.
Внезапно рядом с ними раздался шорох. Бринн мгновенно повернулась на звук. Ярдах в шести от них, по-своему элегантный в собственной неуклюжей округлости, обнюхивая носом землю, неспешно протрусил барсук.
Недаром Висконсин называют "барсучьим штатом"!
Бринн снова обратилась к Мишель:
- Кто-нибудь начнет волноваться, если вы не позвоните?
- Мой муж мог бы. Но он сам сейчас в дороге. Мы договорились, что созвонимся утром. Я потому и отправилась сюда с Эммой и Стивом, что в эти выходные совершенно нечем было заняться.
- Смотрите! - Бринн показала на дом Фельдманов. Лучи двух фонариков обшаривали двор, находившийся ярдах в четырехстах от них.
- Они вернулись туда. Теперь быстро - в другой дом. Торопитесь!
И, пригибаясь как можно ниже к земле, женщины бросились бежать.
Стало быть, эта баба из полиции все-таки свалилась в воду.
Харт и Льюис нашли кое-какие обломки и пятно масла на поверхности озера.
- Все, ей кранты, - сказал Льюис, с отвращением разглядывая водоем, словно оттуда в любой момент могли появиться чудовища. - Лично я уношу отсюда ноги. Давай же, Харт! В "Джейкс". Я умираю, как пива хочу. И первая кружка за твой счет, дружище.
Они вернулись в дом Фельдманов. Дрова в камине уже прогорели, и Харт загасил тлеющие угольки. Он собрал и положил в карман все медикаменты, на которые могли попасть капли его крови. Гильзы от патронов, усеявшие пол в доме и двор, его не волновали. Обойму своего глока он снаряжал в перчатках и проследил, чтобы Льюис сделал то же самое.
Затем он опрыскал и протер все, к чему только Льюис мог прикоснуться пальцами.
Наблюдая за ним, Льюис не сдержал очередной усмешки.
- Возьми это себе, - раздраженно сказал Харт, указывая на сумочку Мишель.
Льюис сунул ее в один из карманов кителя и достал из бара бутылку водки "Шопен".
- Отличное пойло!
Он отвинтил пробку и приложился к бутылке. Потом протянул ее Харту, но тот отрицательно покачал головой. Ему просто не хотелось алкоголя в этот момент, но Льюис воспринял это как критику в свой адрес - мол, нельзя пить на деле. Впрочем, отчасти так оно и было. По крайней мере, бутылку он держал рукой в перчатке.
- Ты слишком много суетишься, Харт, - усмехнулся Льюис. - Но я-то знаю, как на самом деле обстоят дела. Мне известны методы работы полиции в таких местечках, как это. Я бы не стал делать ничего подобного ни в Милуоки, ни в Сент-Поле. Но здесь… Местные копы похожи на Энди из Мэйберри. Это тебе не "Си-эс-ай". У них нет никаких особых технических суперприбамбасов. Я знаю, что можно, а чего нельзя делать.
Но Харт отметил, что он протер горлышко бутылки рукавом, прежде чем поставить ее на место.
И по этому жесту - настолько мимолетному, что его можно было и не заметить, - Харту открылось многое. Этот жест выдавал черты характера человека по имени Комптон Льюис. Харт понял природу с виду беспечной агрессивности, которую ему доводилось встречать и у других людей - взять, к примеру, собственного брата. За всем этим стояла обыкновенная неуверенность в себе, регулировавшая поведение человека так же, как строгий ошейник сдерживает собаку.
Они вышли наружу. Льюис снова принялся возиться у машины, переставляя запаску вперед, чтобы заменить пробитое пулей колесо и поставить его сзади, как он и предложил с самого начала.
Харт невольно чувствовал, как сильно его гложет ощущение вины за все случившееся в доме Фельдманов.
Потерял бдительность…
Задним числом он припоминал признаки, которые должен был разглядеть, но не сумел. Он терпеть не мог некомпетентности, но более всего ненавидел случаи, когда проявлял ее сам. Однажды в Сент-Луисе ему пришлось даже отменить выполнение заказа на убийство: он обнаружил, что парк, через который жертва всегда возвращалась домой с работы - идеальное с виду место для точного выстрела, - оказался большой игровой площадкой, где у него были бы десятки непоседливых маленьких свидетелей. Злясь на себя, он понял, что оба раза, готовя убийство, изучал территорию поздним утром, когда детишки были еще на занятиях в школе.
Теперь он снова оглядел дом и двор перед ним. Оставалась вероятность, что где-то он все же оставил свой след или улику. Впрочем, и Льюис был, вероятно, прав. Здешние копы не похожи на героев знаменитого сериала "Си-эс-ай: место преступления", так, кажется, он назывался. Харт не смотрел телевизор, но был наслышан об идее - в основе сюжетов лежало применение всевозможного дорогостоящего научного оборудования.
Сейчас же Харта тревожило нечто, на его взгляд, более серьезное. Он снова вспомнил о следах зверя и полном пренебрежении людьми, вторгшимися на его территорию. В здешних местах опасность представляли не микроскопы и компьютеры. Тут все было гораздо проще.
На мгновение к нему снова вернулся страх.
Льюис тем временем орудовал домкратом и баллонным ключом, меняя местами колеса "форда". Потом посмотрел на часы.
- В половине одиннадцатого мы вернемся к цивилизации. Я уже чувствую во рту вкус пива и гамбургера, чувак.
И он вернулся к работе, короткие пальцы были быстры и сноровисты.
- Сигнализации у них нет, - прошептала Бринн с удивленной гримасой.
- Что? - переспросила Мишель, не разобрав ее охрипшего голоса.
Она медленно повторила:
- Нет сигнализации.
Бринн оглядела громаду дома номер два по Лейк-Вью. Владельцы явно были людьми со средствами. Почему же не побеспокоились о безопасности?
Она локтем вышибла стекло в двери с заднего двора и, просунув руку, открыла задвижку. Женщины сразу направились в кухню. Бринн первым делом бросилась к плите и попыталась включить горелку, чтобы обсушиться, хотя та могла дать немного предательского света. Но газ был перекрыт где-то снаружи. Времени искать вентиль, чтобы включить поток пропана, не было. "Ради бога! - взмолилась она. - Пусть у них найдется хоть какая-то сухая одежда!" В доме тоже стоял холод, но здесь они, по крайней мере, были защищены от ветра, а стены сохраняли еще немного тепла, накопленного за солнечный день.
Она прикоснулась к лицу. Не к щеке с раной от дроби, а к подбородку. При холодной погоде или сильной усталости прооперированная нижняя челюсть начинала пульсировать, хотя ей порой казалось, что это всего лишь игра воображения.
- Нам нужно торопиться. Самое главное - найти телефон или компьютер. Мы могли бы отправить электронную почту или ай-си-кью.
Джоуи не вылезал из Интернета. Она была уверена, что сообщение до него дойдет, вот только написать его надо так, чтобы он понял, насколько все срочно, но не перепугался за нее.
Машины для бегства у них не было. Они уже заглянули в гараж - пусто.
- И ищите любое оружие. В этих краях почти не охотятся. Здесь заповедник, и повсюду расставлены предупреждения. Но они все равно могут держать в доме ружье. Или хотя бы лук.
- Со стрелами? - спросила Мишель, ужасаясь самой возможности выпустить стрелу в человека. - Я не сумею. Просто не знаю, как им пользоваться.
Бринн доводилось пару раз играть с подобного рода оружием в летних лагерях много лет назад. Но в случае необходимости она, вне всякого сомнения, быстро вспомнит, как из него стрелять.
Пока она предавалась этим фантазиям, Мишель куда-то ушла, затем раздался щелчок, и что-то загудело.
Отопление!
Бринн рванулась в гостиную и застала девушку у термостата.
- Нет, нельзя! - сказала она, хотя у самой зуб на зуб не попадал.
- Но я продрогла до костей, - огорчилась Мишель. - Почему нельзя?
Бринн отключила устройство.
Мишель пыталась спорить:
- Я так замерзла, что все тело болит.
"И это ты говоришь мне?" - подумала Бринн, но вслух произнесла:
- Из трубы пойдет дым, и те двое могут его заметить.
- Но снаружи совсем темно. Они ничего не увидят.
- Мы не должны рисковать.
Девушка недовольно передернула плечиком.
Очаг включился не более чем на несколько секунд, и издали преступники едва ли что-то заметили.
- У нас очень мало времени. - Бринн бросила взгляд на встроенные в радиоприемник часы, на которых светились синие цифры - 20:21. - Они тоже могут наведаться сюда. Так что давайте искать быстрее. Телефон, компьютер, оружие.
Темнота снаружи становилась почти непроницаемой, и ее отчаяние возрастало: ведь спасение могло быть где-нибудь в двух шагах - телефон или пистолет. Но предвидеть ничего нельзя. Вести поиски приходилось главным образом на ощупь. Мишель теперь вела себя осторожно и еле двигалась.
- Живее! - поторопила ее Бринн.
- У них здесь водятся пауки "черная вдова". Я видела одного в своей спальне, когда навещала Стива и Эмму в прошлом году.
Последнее, чего им сейчас следовало опасаться.
Минут десять они продолжали беспорядочные поиски, роясь в ящиках и шкафах, среди бумаг и личных вещей. Бринн улыбнулась было, обнаружив мобильный телефон "Нокия", но он оказался старым, без батарейки и со сломанной антенной. Она вывалила содержимое ящика на ковер и постаралась нащупать зарядное устройство.
Его не оказалось.
- Дьявол! - пробормотала Бринн, выпрямляясь во весь рост и по-прежнему чувствуя пульсацию на лице.
- Я пойду проверю наверху. А вы продолжайте искать здесь.
Мишель неуверенно кивнула, явно не желая оставаться в одиночестве.
Пауки же…
Бринн поднялась по лестнице. Поиски на втором этаже тоже не дали результата: ни оружия, ни телефона, ни компьютера. На чердак она даже не взбиралась. Взглянула в одно из окон и увидела свет фонариков по-прежнему во дворе дома Фельдманов. Но где гарантия, что преступники пробудут там еще достаточно долго?