- Она не могла куда-нибудь уехать?
- Туве не такая, ты знаешь это не хуже меня.
Лампа на кухне мигает, словно сомневаясь, потом щелкает и гаснет.
Они молча стоят в темноте.
- Вот черт, - говорит Янне и крепко прижимает ее к себе.
Зак сидит в машине на Стюрегатан напротив окон Веры Фолькман.
Там темно, как в пещере.
Он уже поднимался и звонил в дверь.
Тихо, как в могиле.
И запах.
Это запах падали.
Он еще усилился.
Ее не видать, Туве тоже не видать.
Мои проблемы с хоккеем Мартина.
С жиру бесимся.
Ну и чего я тут высижу? Там, наверху, может быть то, что наведет нас на след. Может быть, Туве там.
Малин. Я сделаю это ради тебя.
И Зак выходит из машины, пересекает улицу и вступает в подъезд.
Запах из квартиры совершенно невыносим.
Там внутри кто-то умер.
В голове у Зака возникает картина: распоротый живот, вывалившиеся наружу извивающиеся кишки.
Я могу заявить о том, что не соблюдались санитарные нормы.
И тут в подъезде загорается свет, по лестнице поднимается человек, несущий что-то тяжелое.
"Ты идешь сюда?" - думает Зак и бесшумно уходит на этаж выше, прижимается к холодной стене, слышит свое дыхание, учащенное биение сердца.
Янне и Малин проезжают мимо библиотеки. Здание темным прямоугольником возвышается над парком Слоттс.
"Здесь она сидела, когда я разговаривала с ней в последний раз", - думает Малин и произносит:
- Она тут часто бывает.
Янне не отвечает, смотрит в сторону парка, но не видит велосипеда Туве в тени одного из деревьев.
- Поехали в Шеггеторп, - говорит Малин.
Квартира Славенки Висник пуста.
- Кто здесь живет? - спрашивает Янне.
- Одна женщина, которая имеет отношение к следствию.
По пути она рассказала ему о Вере Фолькман - интуитивно чувствуя, что самое страшное уже случилось или вот-вот случится.
В глазах у Янне паника. В этот раз ему предстоит спасать самого себя, а не кого-то другого. Вид у него очень усталый, когда он стоит в свете фонарей Шеггторпа, на щеках пятна сажи, он ссутулился от нехватки сна.
- Тебе надо поспать, - говорит Малин.
- Думаешь, я сейчас в состоянии спать?
- Могу отвезти тебя домой.
- Перестань, Малин. Поехали дальше.
Вальдемар Экенберг распахивает дверь в домик на участке Бехзада Карами, и тот соскакивает в кровати, увидев непрошеного гостя.
Вальдемар поднимает руку:
- Спокойно! Я хотел только убедиться, что ты здесь один.
Бехзад Карами снова садится.
- Хочешь? - Он указывает на бутылку водки, стоящую на полу.
- Давай, - отвечает Вальдемар.
Бехзад Карами наливает в два стакана водки.
- Ну, поехали.
- Я думал, у вас не разрешается пить.
- Я пью.
- Представляешь, эта сволочь украла дочку нашей коллеги.
- Ты пришел, чтобы извиниться?
Вальдемар залпом выпивает водку и ставит стакан на пол.
- В этом мире нет места извинениям, парень. Запомни это.
Человек с тяжелой поклажей остановился у двери Веры Фолькман. Сопит, пытаясь восстановить дыхание.
Зак держит пистолет, снятый с предохранителя, движется вниз, шумное дыхание фигуры заглушает звук его шагов.
Подождать?
Или выйти вперед сейчас?
Подъезд в полной темноте.
Почему же пришедший не включает свет?
Слышится звон ключей?
Зак кидается вниз по лестнице, нажимает на светящуюся в темноте кнопку выключателя, и вот вся площадка перед дверью Веры Фолькман залита светом.
Зак держит перед собой оружие.
- Полиция! Ни с места! На колени!
Мужчина, застывший на площадке, смотрит на него с изумлением и ужасом, рядом с ним на полу стоит коробка с логотипом "Sony", на ней нарисован телевизор с плоским экраном.
"Проклятье", - думает Зак, опуская оружие.
Парк Тредгордсфёренинген совершенно пуст. Янне с Малин встречают патрульную машину, которая въезжает в парк в тот момент, когда они сами выезжают из него.
Они только что звонили в квартиру Малин. Там никого нет.
Они едут по улице Хамнгатан, мимо "Макдоналдса", и Малин спрашивает Янне, не голоден ли он.
- Мне сейчас кусок в рот не полезет.
Его веки тяжело набрякли, сколько он спал в последние дни? По два часа в сутки? По три?
- Ты сказала, она занимается очисткой бассейнов?
- Ну да, во всяком случае, мы это предполагаем.
- Тогда она должна где-то закупать химикаты, так ведь?
- Ну и что?
- Такие вещи покупают в магазинах краски. В больших количествах. Может быть, какой-нибудь магазин поставлял ей химикаты? На адрес, которого вы не знаете? В ее фирму?
Они проезжают мимо церкви Святого Лаврентия.
Малин смотрит на окна квартиры - они черны, как и прежде.
Зак помог мужчине донести телевизор до квартиры. Тот живет на четвертом этаже, и теперь с Зака пот катит ручьями, в буквальном смысле слова.
Мужчина, пенсионер по имени Леннарт Тёрнквист, никогда в глаза не видевший свою соседку, говорит по поводу запаха:
- Так пахнет труп, лежащий в тепле.
Зак снова стоит перед дверью Веры Фолькман.
Смотрит на часы - несколько минут до полуночи.
Он разбегается, изо всех сил ударяет в дверь, но она не открывается, ничего не происходит.
Он снова вынимает пистолет, целится в замок и нажимает на спуск.
Оглушительное эхо. Звон в ушах. Зак выдавливает плечом дверь, и в нос ему ударяет невыносимый запах.
Выключатель. Свет.
Пустая прихожая и шуршание, доносящееся из кухни и единственной комнаты.
Подняв пистолет, он направляется в комнату, заглядывает в кухню и видит три клетки с животными, за сеткой живые кролики.
В комнате.
На стенах.
Зрелище, которого Закариас Мартинссон не забудет никогда.
65
Двадцать пятое июля, воскресенье
Я вожусь со своей сумкой.
Я убью тебя. И ты возродишься. Распаковываю свои вещи - синее нечто, маски, когти кроликов, мои белые паучьи лапы, все те предметы, которые часть меня.
Ладан и раскрашенные цветы.
Жертвоприношения в моем храме.
Как это началось? Это существовало всегда, было смыслом и целью моей жизни. Поначалу я пыталась бежать - на другой конец земного шара, в жаркие австралийские степи, на пляжи Бали. Обслуживала бассейны в домах состоятельных людей.
Но от нелюбви никуда не спрячешься.
И вот однажды я ехала на своем фургоне по городу, и мне навстречу попалось такси. На самом деле это произошло всего несколько недель назад. И на переднем сиденье был ты, папа. Состарившийся, но те же оставались глаза и те же пальцы, лежавшие на краю открытого окна машины. Ты наверняка ехал в больницу на какое-нибудь обследование.
И когда я увидела тебя, для меня вдруг все прояснилось.
Мудрость и невинность сошлись в моем теле, и мне пришлось начать - только так можно преодолеть то, что необходимо победить.
Я двигалась на ощупь.
Искала свет среди тьмы.
Ты снова спишь, мой летний ангел.
Ты далеко внизу, во мраке снов.
Ты висишь в ванной, сестра моя.
Это я нахожу тебя, трясу тебя, оплакиваю тебя.
Это мне предстоит вернуть все на прежнее место.
А затем мы понесемся вместе на велосипедах, будем купаться голышом в той воде, которая недоступна другим смертным.
Кролики, истерзанные, прибитые гвоздями к стенам. У них вырваны когти, кровь стекала с их лап тонкими струйками. Некоторые еще живы, их легкие поднимаются и опускаются, доносится писк и стоны. Некоторые провисели долго, их сгнившие тела спускаются до самого пола из сосновых досок.
В углу кровать, использованные белые хирургические перчатки, кушетка посреди комнаты и ряды баночек с химикатами вдоль стен. Баночки с красками, которые, наверное, использовались для того, чтобы нарисовать на стенах цветы. Брызги крови на полу, окровавленные скальпели и вонь, от которой у Зака кружится голова. Он опускает оружие, бросается к окну, откидывает крючок, широко распахивает створку в зеленый внутренний дворик и дышит, дышит, дышит.
Затем снова оборачивается к комнате.
Вот черт.
Как картина Фрэнсиса Бэкона.
Но Веры Фолькман тут нет.
И Туве тоже.
Янне заснул сразу после того, как им позвонил Зак. Малин видела, как он изо всех сил борется со сном на коротеньком участке от развязки на Абиску до Стюрегатан, но потребность организма в сне взяла верх.
Теперь он спит в машине, прижавшись лбом к стеклу. Какие сны тебе снятся, Янне?
Сны о том, как мы были молоды?
И как появилась Туве?
Мы одна семья. Почему мы так и не смогли этого понять, а разбежались в разные стороны, на глазах друг у друга.
Они стоят на лестнице возле квартиры, пьют кофе, который Пер Сундстен купил на заправке в Стонгебру. Карин Юханнисон работает в квартире, ищет улики, анализирует материал.
Свен Шёман тяжело дышит, на лице от усталости пролегли глубокие морщины. Пер и Вальдемар Экенберг молчат, выжидают, у них тоже сонный вид. Карим Акбар держится в стороне, почесывает щеку.
Часы показывают три.
Скоро рассвет начнет гладить крыши Линчёпинга, нашептывать: настал новый день, полуночники, выходите и подвигайтесь в тепле.
Зак тоже усталый, но собранный и серьезный. Он уже в третий раз объясняет:
- Я выломал дверь. Вонь стояла такая - я заподозрил, что в квартире происходит нечто противоправное.
- Все в порядке, Зак, - повторяет Свен Шёман. - К тебе никаких претензий. И все эти химикаты для очистки бассейнов. Это тот человек, которого мы ищем.
- Мы должны найти Веру Фолькман, - говорит Пер.
И никто из собравшихся не комментирует столь очевидный подтекст: мы должны найти Веру Фолькман, потому что тогда мы найдем Туве - Туве, единственную дочь нашей коллеги Малин.
- У кого есть идеи?
Малин трясет головой - не чтобы сказать "нет", а чтобы прогнать сон, и смотрит на остальных. По их глазам видно, как их организм требует отдыха, никто не в состоянии четко думать, они могут пропустить очевидные вещи, так что драгоценное время будет упущено из-за их усталости.
- Желающие могут немного поспать, - говорит Свен Шёман. - Все равно от нас сейчас мало толку.
Никто не отвечает. Все медленно пьют кофе. Чувствуют, как утекает время.
- Проклятье, - говорит Малин, и Свен кладет руку ей на плечо.
- Мы найдем ее. Все образуется.
И в эту минуту из квартиры появляется Карин, держа в одной руке баночку с химикатами и показывая другой рукой на маркировку.
- Эта банка, как и большинство других, закуплена в магазине "Краски Торссона" на Таннефорсвеген. Может быть, стоит поговорить с ними? Вдруг им что-то известно?
Я вижу сон.
Процессия людей, одетых в цветастые одежды, дары в их руках, они идут в храм, чтобы чествовать мертвых. Курится ладан, они поют, их песня полна солнца и света.
Во сне я вижу тебя, мама.
Ты будешь рядом со мной, когда я проснусь.
И ты, и папа.
Сейчас я бегу по открытому полю, потом через лес и чувствую, что ты не все мне рассказала, мама, ты мне что-то собираешься сказать.
Комната, которую я видела, когда просыпалась, тоже присутствует в моем сне.
Она не очень-то красива. Жалюзи, бетонные стены и клетки, на стенах нарисованы цветы, и я снова бегу через лес. Горящий лес, трава гонится за мной, хочет разорвать меня на части, мама, я хочу проснуться, но что-то удерживает меня во сне, резкий запах вдавливает меня в сон без сновидений, мама.
Из сотрудницы справочного все же удалось выбить домашний телефон владельца магазина красок.
"Иногда везет", - думает Малин.
Коллеги смотрят на нее, не видя ничего вокруг, все их внимание сосредоточено на том разговоре, который она ведет.
- Да, Палле Торссон, - отвечает сонный голос на другом конце.
- Это Малин Форс из полиции Линчёпинга.
- Еще раз.
Малин повторяет свое имя.
- Что, ограбление магазина?
- Нет, нам срочно нужна информация об одном вашем клиенте. Фирма "Водотехника Линчёпинг". Вы поставляли им химикаты на Стюрегатан.
Сонливость у собеседника как рукой снимает.
- Эта девушка занимается бассейнами, - говорит Палле Торссон. - Она не болтлива. Но всегда платит наличными.
- Вам что-нибудь известно о ней? Вы поставляли ей продукцию на другие адреса помимо Стюрегатан?
- Насколько я знаю, нет. Но завтра я могу проверить в компьютере в магазине.
- Немедленно, - говорит Малин. - Мы встречаемся у магазина и выясняем это прямо сейчас. Если через десять минут тебя там не будет, я лично вставлю тебе в задницу самую толстую малярную кисть.
Янне просыпается, когда они останавливаются возле магазина.
Часы на панели управления показывают 3.20, дневной свет уже начинает пробиваться сквозь тьму, и чуть заметное ослабление жары, которое ощущалось ночью, исчезло - снаружи наверняка градусов тридцать.
- Где мы? - спрашивает Янне.
- Подожди здесь, - говорит Малин.
- Не буду я нигде ждать.
Магазин красок - специально выстроенное одноэтажное здание, возле входа - ворота для погрузки. "Наверняка большинство клиентов предприятия", - думает Малин.
Владельца магазина Палле Торссона нигде не видно.
- Мы должны держаться вместе, - говорит Янне.
Малин рассказывает, что они обнаружили в квартире Веры Фолькман.
- Вот он едет, - говорит Янне, когда она закончила свой рассказ.
Малин видит черную "тойоту", которая останавливается перед ними, - из нее вылезает толстый невысокий мужчина в шортах и голубой футболке.
Малин и Янне выходят из "вольво", приближаются к мужчине. Судя по всему, это и есть Палле Торссон.
Зак тоже выходит из машины и присоединяется к ним.
Они опять разделились: Сундстен и Экенберг продолжают поездки по городу в надежде что-нибудь заметить, Свен и Карим уехали в управление "чтобы подумать".
Малин протягивает руку Палле Торссону, он пожимает ее, но вид у него сердитый.
- Можно задать вопрос - какого черта? Что происходит?
Его круглые щеки трясутся от злости.
- Разумеется, можно, - отвечает Зак. - Мы охотимся за убийцей, о котором вы наверняка читали в газетах. И сейчас следы привели нас сюда.
- Каким образом?
- Компьютер, - говорит Малин. - Давайте искать в компьютере.
Я положила тебя на кушетку, ты уже давно там лежишь, мой белый фургон стоит за дверью, и мы поедем в рай на земле.
Ты веришь в Отца?
Или у каждого человека только один отец?
Доверие.
Есть ли оно у Отца?
Можно ли отнять у кого-то доверие?
Теперь ты чиста. Я отмыла тебя, и ты чиста, совершенно чиста.
Синее нечто.
Ты не стала тяжелее? Скоро я это узнаю. Потому что снова понесу тебя.
Экран компьютера мерцает перед глазами Малин.
Она, Зак и Янне стоят за спиной у Палле Торссона. Он готов сотрудничать, щелкает мышью в окне программы учета продаж.
Маленький офис расположен за стойкой с кассой, стены уставлены полками с толстыми папками, у плинтусов из-под желтого линолеума проступает пол.
- Так. Посмотрим, - говорит Палле Торссон. - Вера Фолькман, АО "Водотехника Линчёпинга". Стюрегатан, семнадцать. Никакого другого адреса я здесь не вижу.
- Телефон?
- Нет, к сожалению.
- Поищите на Элизабет Фолькман, - говорит Малин.
Палле Торссон нажимает кнопки на клавиатуре.
- Увы.
- Тогда просто на Элизабет.
Снова щелканье кнопок.
- Есть! - тихо произносит Палле Торссон. - Женщина по имени Элизабет Фолькедоттер заказывала поставку в фирму "Очистка бассейнов в Линчёпинге". Адрес Торнбю, Фабриксвеген, одиннадцать. Там сплошные склады.
Еще до того, как Палле Торссон договорил, Малин, Янне и Зак устремляются к двери.
"Очистка бассейнов в Линчёпинге".
Фирмы с таким названием не зарегистрировано.
Секунды.
Минуты.
Часы.
Сколько у нас времени?
Или мы уже опоздали?
Туве.
"Я не хочу стать живым трупом", - думает Малин.
66
Ты лежишь в фургоне.
Мы приближаемся к нашей цели. Я слышу, как ты раскачиваешься, - не волнуйся, нам недалеко осталось.
Тереса.
Я увидела ее у бассейна в саду, она была похожа на тебя, сестра моя, и я почувствовала, что это может получиться.
Я следила за ней.
Позвонила в дверь, сказала, что проверяю качество воды в бассейне. Потом все вышло, как вышло, - она стала извиваться и вырвалась, я побежала за ней, и она кричала, но никто ее не услышал, и я ударила ее металлическим чемоданчиком по голове - и она успокоилась.
Потом я увезла ее на склад. Аккуратно сделала надрезы скальпелем, поправила края на ее ранах, так красиво и аккуратно, хотела сделать все идеально, отмыла ее хлоркой, и тут она проснулась, Тереса, а на мне не было маски, и она уставилась на меня, но она не должна была меня видеть, потому что для трансформации надо было начать с обезличивания.
Но я все же вставила в нее синее нечто, призвав на помощь свои белые холодные паучьи лапы, тонкие-тонкие, и подумала: я обниму тебя, и ты придешь ко мне, и положила руки ей на шею - но она не стала тобой.
Я завернула ее в полиэтилен. Зарыла возле воды, в уединенном месте. Может быть, ее чистое тело превратилось бы там, в земле, в тебя, сестра моя?
Но проклятая собака нашла ее до того, как это произошло.
Боже, как я скучаю по тебе.
Моя любимая.
Я иду к тебе.
Ты идешь ко мне.
Ты умрешь.
Ты возродишься.
Все полицейские машины посланы в Торнбю.
Янне сидит рядом с Малин, это полицейская операция, но она не смогла заставить его уйти. Никто из коллег даже не подумал об этом.
Янне.
Все, чего мы не делали вместе, - теперь мы делим эту ношу.
Транспортная развязка перед Бергой.
Солнце раскрашивает крыши Шеггеторпа в нежные цвета, белые дома кажутся почти красивыми в своей теплой неподвижности.
Они мчатся с горы.
Сто тридцать, сто сорок километров в час.
Зак едет за ними, но никаких других машин Малин не видит.
Мы первые. Янне тяжело дышит, но не произносит ни слова, адреналин гуляет сейчас у него в крови, как и у меня, но он привык - кто знает, сколько раз он сталкивался со смертью в своих заграничных командировках? Может быть, и в лесах возле Хюльтшён? На пожарах?
Они сворачивают в Торнбю. Проезжают бетонные коробки универмагов и торговых центров: "ИКЕА", "Икано", "АСКО", "Виллис", едут в глубь зоны мимо здания оптовика Вансито.
Снова поворот, и дом по адресу Фабриксвеген, 11,- одноэтажное складское здание из красного кирпича, не менее тридцати метров в длину, с четырьмя входами вдоль бетонного грузового пандуса.
Они останавливаются, выскакивают из машин, бегут.
Которая дверь?