- Думал, что лучше не обрушивать на тебя все сразу. Немного хотел подготовить.
Патрис с отвращением взглянула на него.
- Сначала я наткнулся на твое имя в Нью-Йорке в списке пострадавших при крушении поезда, - сказал он. Помолчав, как бы между прочим добавил: - Знаешь ли, поехал и "опознал". Должна поблагодарить хотя бы за это. - Задумчиво затянулся сигаретой. - Потом до меня дошли кое-какие вещи. Прикинул, что к чему. Сначала вернулся к себе, собрал квартирные счета, пятое-десятое. В конце концов из чистого любопытства добрался сюда. И здесь, узнав конец истории, совершенно запутался, - насмешливо закончил он.
Стал ждать. Она молчала. Наконец будто бы сжалился над ней.
- Понимаю, - снисходительно сказал он, - здесь не место и не время… вспоминать старые времена. Здесь вечеринка, и тебе хочется вернуться туда и повеселиться.
Ее била дрожь.
- Как с тобой связаться? - спросил он, доставая записную книжку и зажигалку.
Она было подумала, что он ждет, когда она продиктует номер. Сжала губы.
- "Сенека-382", - прочел он, глядя в книжку, и убрал в карман. Лениво повел рукой. Помолчав, небрежно сказал: - Обопрись на стул, а то упадешь; еле стоишь на ногах. Не нести же мне тебя на виду у всех на руках.
Патрис оперлась на спинку стула и, наклонив голову, продолжала стоять, не произнося ни слова.
В желтом проеме дверей в центре террасы на мгновение потемнело. В дверях, разыскивая ее, стоял Билл.
- Патрис, наш танец, - сообщил он.
Джорджсон на секунду небрежно привстал и снова уселся на перила.
Патрис шагнула навстречу. Синий мрак скрывал ее неуверенные шаги. Прямо от дверей Билл повел ее в танце, так что ей больше не надо было самой держаться на ногах.
- Вы там стояли словно статуи, - сказал он. - Не очень приятное общество.
Положив голову ему на плечо, она нетвердо повторяла вычурные движения румбы.
- Да, общество не из приятных, - с трудом проговорила она.
Глава 33
Телефонный звонок раздался в дьявольски неподходящий момент.
Он блестяще рассчитал. Будто смотрел сквозь стены дома и знал, кто где сейчас находится. Мужчин нет дома. Патрис только что уложила Хью. Они с мамашей Хаззард наверху, каждая у себя в комнате. Получалось, что ответить может только она.
С первого звонка Патрис поняла, кто и зачем звонит. Она ждала этого звонка целый день, знала, что он обязательно последует.
Она будто приросла к полу, не в силах двинуться. Может, перестанет, если никто не подойдет. Может, ему надоест. Но тогда позвонит в другой раз.
Мамаша Хаззард выглянула из комнаты.
Прежде чем та вышла в коридор, Патрис распахнула свою дверь и оказалась у лестницы.
- Я подойду, дорогая, если ты занята, - предложила старая женщина.
- Не беспокойся, мама. Мне все равно надо вниз, так что я отвечу.
Патрис сразу узнала этот голос. До вчерашнего вечера не слышала его больше двух лет и вот теперь узнает, будто слышала его все последнее время. Страх обостряет память.
Как всякий нечасто звонящий к ним, он сначала вежливо справился:
- Это младшая миссис Хаззард? Патрис Хаззард?
- Да.
- Думаю, узнала. Это Джорджсон.
Она, конечно, узнала, но ничего не ответила.
- Ты… где нам можно поговорить? - спросил он.
- Я не отвечаю на такие вопросы. Повешу трубку.
Казалось, ничто не может вывести его из себя.
- Не надо, Патрис, - невозмутимо возразил он. - Я ведь позвоню снова. Тебе же будет хуже. Начнут спрашивать, кто это без конца звонит. Или кто-нибудь в конце концов возьмет трубку. Не будешь же торчать весь вечер у телефона. Я тогда назовусь и попрошу тебя. - Помолчал, дав ей подумать. - Видишь, так лучше.
Патрис, сдерживая ярость, вздохнула.
- По телефону много не поговоришь. Во всяком случае, я бы предпочел не говорить. Звоню из аптеки Макклеллана, в нескольких кварталах от тебя. Моя машина как раз за углом, стоит в укромном месте. На левой стороне Помрой-стрит, сразу за перекрестком. Не могла бы ты подойти минут на пять - десять? Долго не задержу.
Подражая сдержанному официальному тону собеседника, она ответила:
- Могу ответить вполне определенно - нет.
- Конечно же сможешь. Тебе надо купить у Макклеллана рыбий жир для ребенка. Или, может быть, самой захотелось содовой. Я же видел, как ты забегала сюда по вечерам. - Выжидающе замолчал. - Может, мне перезвонить? Дать тебе время подумать? - с явным нажимом предложил он.
- Не надо, - наконец нехотя вымолвила она.
Он понял - смысл ответа был утвердительный.
Патрис повесила трубку. Вернулась наверх.
Мамаша Хаззард ни о чем не спрашивала. В этом доме не проявляли лишнего любопытства. Но дверь в ее комнату была открыта. Патрис не могла просто пойти к себе, хотя бы бегло не упомянув о разговоре. "Совесть заговорила. Уже?" - пронзила мысль.
- Звонил Стив Джорджсон, мама. Мы с Биллом случайно познакомились с ним вчера. Спрашивал, как нам понравился вечер.
- Очень внимательно с его стороны, не правда ли? Должно быть, приличный человек, - отозвалась мамаша Хаззард.
"Приличный", - печально подумала Патрис, закрывая за собой дверь.
Через десять минут она вышла из комнаты. У мамы Хаззард дверь на этот раз была закрыта. Можно бы спуститься вниз без объяснений… Но Патрис опять не смогла.
Тихо постучала:
- Мама, сбегаю в аптеку. У Хью кончилась присыпка. Заодно подышу воздухом. Через пять минут вернусь.
- Ступай, дорогая. На всякий случай спокойной ночи. Вдруг усну.
Беспомощно протянув руку, Патрис задержалась у двери. Хотелось сказать: "Мама, не пускай меня. Запрети. Оставь дома".
Однако тут же она резко повернулась и сбежала вниз. Это ее битва. Перекладывать не на кого.
На темной Помрой-стрит остановилась у машины.
- Садись в машину, Патрис, - приветливо предложил он.
Протянув руку со своего места, открыл дверцу и даже для вида поправил кожаную подушечку.
Она села, стараясь держаться подальше. Взглядом отказалась от предложенной сигареты.
- Нас могут увидеть.
- Повернись сюда, ко мне, - посоветовал Стив. - Никто тебя не увидит. Повернись спиной к окну.
- Так больше продолжаться не может, - не слушая его, проговорила Патрис. - Раз и навсегда, в первый и последний раз спрашиваю: что тебе от меня надо, ради чего все это затеяно?
- Послушай, Патрис, здесь нет ничего для тебя неприятного. Ты сама себя заводишь, что-то выдумываешь. У меня никаких… Все зависит, с какой стороны посмотреть. Я не вижу никаких причин менять то, что было… до прошлого вечера. Обо всем знала одна ты. Теперь знаем только ты и я. И все. Другими словами, если захочешь, так и останется.
- Не для этого ты меня сюда вызвал, - с недоверием заявила она.
Стив начал издалека. Или казалось, что издалека.
- Мне никогда не удавалось… добиться того, чего хотелось, - начал он. - Хочу сказать, стать таким, как надо бы. И как когда-то рассчитывал. Таких, как я, много. Время от времени попадаю в неприятности. А тогда - хоть в петлю. Из-за картежных игр с ребятами. В общем, всякое такое. Сама знаешь, как это бывает. - Парень натянуто рассмеялся. - Так продолжалось много лет, и в этом нет ничего нового. Но я подумал, что, может, ты захочешь мне помочь… на этот раз.
- Словом, ты хочешь от меня денег. - Патрис с отвращением отвернулась. - Думала, что такие, как ты, есть только за стенами… тюрьмы.
Он деланно добродушно засмеялся:
- Ты оказалась в необычных обстоятельствах. Это привлекает "таких, как я". Если бы было иначе, ты все равно бы думала, как сейчас. Никакой разницы.
- Скажем, я сейчас иду и сама рассказываю им о нашем разговоре. Да мой деверь тебя из-под земли достанет и душу из тебя выбьет.
- Это ничего не изменит. Интересно, почему женщины так полагаются на взбучку? Может, потому, что им самим реже достается. Для мужчины взбучка ничего не значит. Через полчаса он снова как стеклышко.
- Тебе лучше знать, - пробормотала Патрис.
- Налицо три возможности, - заговорил он, загибая пальцы. - Первая. Ты идешь и сама все рассказываешь. Вторая. Иду я к ним и рассказываю. Или все остается как есть. Под последней я имею в виду, что ты оказываешь мне услугу и мы начисто забываем обо всем этом деле. Четвертой возможности нет. - Неодобрительно покачав головой, Стив терпеливо начал объяснять: - Ты все излишне драматизируешь, Патрис. Это верный признак дешевки. Ты дешевка. Этим мы с тобой как раз и отличаемся. Может, я, по твоим представлениям, подонок, но у меня свой стиль. Ты думаешь, что я явлюсь в дом и, раскинув руки, продекламирую: "Эта девица не ваша невестка!" Ничего подобного. На таких, как они, это не подействует. От меня требуется дать возможность тебе собственными устами признать себя виновной. В их присутствии. Ты же не сможешь не пустить меня в дом. "Патрис, когда ты с Хью была в Париже, на каком берегу вы жили, на левом или на правом?", "Напомни, как назывался корабль, на котором вы возвращались домой?", "Да, в тот день, когда я случайно встретил тебя с Хью - кстати, Пэт, ты забыла сказать, что мы уже до того были знакомы, - ты выглядела совсем не так. Ты совсем не похожа на ту, что я встречал в Париже". И так я буду говорить до тех пор, пока ты не сломаешься.
Да, он на такое способен. Самое опасное, что он совершенно спокоен, безразличен ко всей этой истории. Никакой горячности, никаких эмоций, абсолютная ясность. Все заранее обдумано, спланировано, рассчитано, расписано. Каждый шаг. Даже письма. Теперь ей понятен их смысл. Не просто ядовитые стрелы. Они тоже часть рассчитанного на много шагов вперед плана. Психологическая подготовка, война нервов с целью сломить ее сопротивление еще до начала главного наступления. В промежутке поездка в Нью-Йорк, чтобы подготовить почву, удостовериться, что все сработано чисто. Чтобы не оставить ей никаких лазеек.
Джорджсон, словно стирая пыль, провел ребром ладони по баранке.
- Никакой я не злодей. Давай оставим викторианское суесловие. Считай это простой сделкой. Все равно что берешь страховку. - Стив поглядел на нее с доброжелательной, чуть ли не обаятельной улыбкой. - Не лучше ли подойти к делу с практической стороны?
- Думаю, да. Думаю, что придется принять твои условия, - подтвердила она, не пытаясь показывать своего презрения - знала, что все равно до него не дойдет.
- Если отбросить все эти ханжеские рассуждения о добродетели и злодействе, - продолжал он, - о черном и белом, то все оказывается настолько просто, что не стоит и тех пятнадцати минут, что мы сидим в машине.
- У меня нет своих денег, Джорджсон, - предупредила Патрис.
Капитуляция. Подчинение.
- Всем известно, что это самое богатое семейство в городе, - жестко сказал он. - Не надо деталей. Пускай откроют тебе счет. Ты уже не ребенок.
- Так сразу и просить… - нерешительно пробормотала женщина.
- Просить вовсе не надо. Есть другие способы. Ты же женщина, верно? А кому, как не женщине, знать, как делаются такие вещи…
- Мне надо идти, - проговорила она, нашаривая рукой ручку дверцы.
- Значит, мы поняли друг друга? - Он открыл ей дверцу. - Потом звякну. - Помолчал. В ленивой речи почти не слышно угрозы. - Не забудь, Патрис.
Она вышла, стукнув дверью, будто давая ему пощечину.
- Спокойной ночи, Патрис, - приветливо протянул Стив.
Глава 34
- …очень простое, - оживленно объясняла Патрис. - Поясок из того же материала и вот досюда пуговицы.
Она намеренно обращалась к мамаше Хаззард, исключая мужчин из разговора. Сам предмет разговора был этому достаточным оправданием.
- Ради Бога, что же ты его не взяла? - удивилась мама Хаззард.
- Не могла, - помялась она. Помолчала, вертя в руках вилку. - Ну… в тот момент…
Почувствовала себя низкой, подлой.
Они, должно быть, увидели в ее выражении что-то вроде досады, сожаления. Не было этого. Она была просто противна самой себе.
"Зачем просить прямо? Есть другие способы. Все довольно просто. Кому, как не женщине, знать, как это делается".
Вот один из способов.
Как беззащитны перед тобой любящие тебя, с горечью подумала она. Как жестоко и преступно играть на собственной якобы беспомощности, как это делаю сейчас я. Хитрости, уловки, коварство - все это для чужих. Только для них. Но не против тех, кто тебя любит, не опасается тебя, доверчиво закрывает глаза. От отвращения к себе по телу пробежали мурашки. Она почувствовала себя бесстыжей, непристойной, грязной.
В разговор вмешался папаша Хаззард:
- Почему же ты не записала его в кредит и не попросила прислать домой? Могла бы записать на счет матери. Она там много покупает.
Патрис опустила глаза.
- Мне не хотелось этого делать, - сдержанно ответила она.
- Глупости…
И вдруг смолк. Словно кто-то под столом наступил ему на ногу.
Патрис поймала на себе взгляд Билла. Казалось, он задержался на мгновение дольше, чем необходимо. Но прежде чем она могла убедиться, он отвел глаза и поднес ко рту вилку с большим куском пирога.
- Кажется, Хью плачет. - Бросив на стол салфетку, Патрис подбежала к лестнице.
Но, прислушиваясь к звукам наверху, она невольно подслушала, что тихо, но отчетливо говорила в столовой мамаша Хаззард:
- Дональд Хаззард, постыдился бы. Неужели вас, мужчин, нужно всему учить? Неужели у вас нет ни капли такта?
Глава 35
Утром, спустившись вниз, Патрис увидела, что папаша Хаззард не уехал, как обычно, с Биллом, а все еще сидит за столом. Пока она пила кофе, он невозмутимо читал газету. Она, правда, отметила в нем какое-то тайное самодовольство.
Старик поднялся вместе с ней из-за стола.
- Пэт, надень шляпку и пальто. Хочу, чтобы ты съездила со мной в одно место. У нас с этой юной леди есть дела в городе, - уведомил он мамашу Хаззард. Та, не совсем безуспешно, изобразила недоумение.
- Надо же Хью покормить, - нерешительно проговорила Патрис.
- Я покормлю, - успокоила ее мама Хаззард.
Минуту спустя они были в машине.
- Что, бедняжка Билл сегодня отправился на работу пешком? - спросила дочь.
- Тоже мне бедняжка! - рассмеялся отец. - Этому верзиле только на пользу. Будь я таким длинноногим, каждое утро ходил бы пешком.
- Куда ты меня везешь? - поинтересовалась Патрис.
- Потерпи минутку. Никаких вопросов. Приедем - увидишь.
Они остановились перед банком. Отец жестом предложил ей выйти и повел с собой. Сказал что-то одному из охранников. Присели на скамью.
Лишь на короткое время. Охранник скоро вернулся. Почтительно проводил их до двери с табличкой: "Управляющий. Посторонним не входить". Они еще не дошли, как дверь открылась и их приветливо встретил приятный, чуть полноватый мужчина в очках в роговой оправе.
- Заходи. Познакомься с моим старым другом Харви Уилоком, - сказал папаша Хаззард.
Они уселись в удобные кожаные кресла. Мужчины раскурили сигары.
- Харви, вот привел к тебе нового клиента. Жена моего мальчика, Хью. Не воображай, что твой паршивый банк так уж хорош… сам знаешь. Думаю, все дело в привычке.
Управляющий, ценя шутку, затрясся в беззвучном смехе. Похоже, эта шутка бытовала между ними уже много лет. Потом добродушно подмигнул Патрис.
- Согласен с тобой. Продам тебе за бесценок.
- Сколько?
- Четверть миллиона, - ответил управляющий, одновременно заполняя анкету, словно вся информация была у него на кончиках пальцев и все ответы давно известны.
- Слишком дешево, - покачал головой папаша Хаззард. - Не пойдет.
Небрежно достал длинную голубую полоску бумаги и положил на стол лицевой стороной вниз.
- Подумай еще, потом скажешь, - сухо сказал управляющий и протянул ручку Патрис. - Подпишитесь здесь, голубушка.
Обманщица, терзала себя Патрис. Опустив глаза, вернула бумагу. Управляющий, подколов к ней голубую полоску, отослал куда-то с клерком. Тот вернулся с миниатюрной черной книжечкой.
- Прощу вас, голубушка, - сказал управляющий, протягивая ей через стол книжечку.
Открыв книжечку, Патрис заглянула внутрь. Мужчины, не замечая ее, продолжали дружескую перепалку. Надпись наверху гласила: "Миссис Хью Хаззард". И под сегодняшним числом проставлена сумма вклада:
"5000,00"
Глава 36
Держа в руках круглую баночку, Патрис не отрывала от нее глаз, будто не могла понять, что там внутри. Она уже давно стояла так, глядя на баночку невидящими глазами. Наконец опрокинула, высыпав содержимое в раковину. Пустая лучше, чем полупустая.
Вышла, закрыв за собой дверь. Тихо постучала в дверь напротив.
- Мама, я выбегу на минутку. Хью опрокинул в ванну баночку с тальком. Надо купить, пока не забыла.
- Хорошо, дорогая. Да и пройтись не мешает. Да… уж коли будешь там, возьми мне флакон шампуня. У меня кончается.
Ею овладело уже знакомое чувство отвращения к себе. Так легко обманывать любящих тебя. Но кого ты обманываешь на самом деле - их или себя?
Стив сидел в машине, небрежно выставив локоть из окна. Открыл дверцу. Уступая ей место, нехотя, не оторвав зада от сиденья, передвинулся на свое место. Его ленивое безразличие, показная уверенность в том, что она никуда не денется, были куда более оскорбительными, чем откровенная грубость.
- Извини, что позвонил. Я подумал, что ты забыла о нашем разговоре. Прошло уже больше недели.
- Забыла? - сухо ответила она. - Хотелось бы.
- Вижу, ты после нашей встречи стала вкладчиком "Стандард траст".
Патрис, не ответив, пораженно посмотрела на него.
- Пять тысяч долларов, - сообщил он.
Патрис судорожно вздохнула.
- Кассиры разболтают что угодно за окурок сигары, - ухмыльнулся он. - Ну так как?
- У меня с собой нет денег. Еще не снимала со счета. Утром получу по чеку и…
- К каждому счету дается чековая книжка, не так ли? - перебил он ее. - И она, скорее всего, у тебя с собой…
Патрис в неподдельном изумлении взглянула на него.
- Авторучка у меня в кармане. Включу на минутку свет на щитке. И давай покончим с этим делом; чем быстрее, тем лучше. Напишешь вот что: Стивену Джорджсону. Не наличными, не на предъявителя. Пятьсот.
- Пятьсот?
- Элементарно.
Патрис не поняла смысла сказанного, но поначалу не остановила его.
- Все. Теперь поставишь подпись. Дату, если хочешь.
Она вдруг заупрямилась:
- Не могу.
- Извини, но придется. По-другому не пойдет. Наличными не возьму.
- Но чек пройдет через банк с упоминанием наших фамилий - моей как плательщика, твоей как получателя.
- Каждый месяц через банк проходит столько чеков, что вряд ли кто заметит. Скажем, ты оплатила долг, оставшийся от Хью.
- Почему тебе так хочется иметь чек? - неуверенно спросила Патрис.
Стив только усмехнулся уголком рта.