- А всему. Например, когда про тебя узнала. Я ведь всегда мечтала с артистом познакомиться… Я кино обожаю… Ну, я тебе рассказывала… Я ее просила, она мне твою фотографию прислала. И я на нее смотрела и ей завидовала. Я ужасная, да? - Лицо ее искривилось, закапали слезы. - Я никогда не думала, ни за что не думала, что такое с ней может случиться!..
Кирилл полез за платком:
- Тихо-тихо, не надо. Давай-ка лучше еще выпьем. За тебя, за твое будущее. И вовсе ты не ужасная. А то, что завидовала, ничего страшного. Это нормально. Все младшие сестры и братья всегда завидуют своим старшим.
- Ты на самом деле так думаешь? - всхлипнув, спросила она. - Честно?
- Честно.
Они снова выпили.
- А я все хотела тебя спросить, - начала Даша. - А что у тебя с ухом? Кто тебе мочку отрезал?
Язык у нее ворочался уже с трудом, слова еле складывались во фразу.
Кирилл усмехнулся. Не рассказывать же ей на самом деле, что случилось с его мочкой.
- Да возвращался как-то поздно после спектакля, - пояснил он, - шпана какая-то напала. Один там бритвой размахался, я еле спасся. Ноги у меня, слава богу, быстрые, так что удрал.
- Давай выпьем, чтобы больше с нами никаких ужасов не происходило! - неожиданно осмелела Даша и сама потянулась за водкой.
Кирилл покачал головой и вовремя успел подхватить выскальзывающую из ее руки бутылку.
- Тебе достаточно, - сказал он.
Даша в ответ неожиданно прыснула, а потом тихо засмеялась.
- Ты чего? - удивился Кирилл.
- По-моему, я сейчас упаду! - еле выговорила она.
Кирилл улыбнулся:
- Ты устала очень. Тебе лечь надо. Идем, я тебя уложу.
Он встал, и Даша, словно только и ждавшая этого, вывалилась из-за стола прямо ему на руки. Кирилл подхватил ее поудобней, машинально отметив про себя, что девушка почти ничего не весит (уж по крайней мере, гораздо легче Светки!), и понес в комнату.
Там осторожно уложил Дашу на постель, снял с нее туфли и перегнулся, чтобы получше накрыть ее одеялом. В этот момент Даша широко открыла сонные глаза и тихо позвала:
- Кирилл!
- Чего? - так же тихо отозвался он.
Ее лицо было теперь очень близко, совсем рядом.
- Поцелуй меня, - жалобно попросила она. - Пожалуйста.
Кирилл наклонился, поцеловал ее в чистый, гладкий лоб.
Он был собой доволен. Поцелуй получился вполне достойным - то ли братским, то ли отеческим.
- Нет! - капризно сморщилась Даша. - В губы!
Он и на это ничего не возразил. Легко поцеловал ее в губы. Быстрым, скользящим поцелуем. Правда, успел почувствовать, что они у нее очень нежные и сладкие.
- Еще! - настойчиво сказала она.
Кирилл вздохнул, наклонился снова (Бог троицу любит!), намереваясь просто повторить свой легкий поцелуй. Но из этого ничего не вышло.
На этот раз она была наготове. Крепко обхватила его за шею и с жаром ответила на поцелуй. Ее горячий язычок оказался у него во рту, легонько коснулся там его языка.
Кирилл рванулся, ее руки разжались.
- Ты что? - задыхаясь, спросил он.
Вопрос был дурацкий, он тут же пожалел, что его задал.
- Ты такой красивый… - в отчаянии прошептала Даша. - Прости меня. Я знаю, я нехорошая…
Лицо ее опять скривилось. Он понял, что она сейчас заревет.
- Я умру, если ты меня еще раз не поцелуешь… - бормотала Даша. - В последний раз, я обещаю… Пожалуйста!
- Хорошо, в последний раз, - согласился он.
Но этот последний раз оказался вечным. Не отрывая соединившихся губ, жадными руками они судорожно начали расстегивать друг на друге одежду.
И, оставшись обнаженными, окончательно слились воедино.
6. Бинокль
Утро началось с раннего телефонного звонка, резко ворвавшегося в блаженную сонную тишину. Кирилл, не открывая глаз, нащупал трубку, прокашлявшись, с нарочитой бодростью произнес:
- Алло, слушаю.
- Латынин? - раздалось в ответ.
- Да, я, - ответил Кирилл.
Вопрос был задан таким тоном, что сон моментально улетучился.
- Это капитан Горлов, - объявил низкий голос.
- Да, здрасьте.
Кирилл осторожно, стараясь не потревожить спящую рядом Дашу, подтянулся, оперся на спинку кровати. Раз этот мудак капитан трезвонит с утра пораньше, значит, что-то случилось.
- Я вас слушаю, - вежливо произнес он.
- Тут вот какая история, Латынин, - прогудел голос. - Ты с портнихой этой, Курочкиной, которая платье шила, когда последний раз общался?
- Я не помню, - на всякий случай сказал Кирилл. - А в чем дело-то?
- Да вроде как исчезла она. Тут племянница ее приезжала, заявление оставила. Сказала, от тетки уже несколько дней ни слуху ни духу и в квартире никого нет. Так что ты вспомни, будь добр. Может, звонила она тебе или ты ей? Ну, чего?
Кирилл судорожно соображал. Еще не хватало быть втянутым в историю с пропавшей Курочкиной. Но от звонка ее не отвертишься. Если поднимут распечатку с телефонной станции, обязательно найдут его номер. А вот про визит свой сообщать вовсе не обязательно. Никто его тогда не видел, это он хорошо помнил, никаких соседей ни в подъезде, ни в лифте, ни на лестничной площадке ему не попалось.
Повезло, чего говорить!
- Да, я вспоминаю, она, кажется, на днях звонила, - сказал он. - Да, теперь точно помню. Вчера было сорок дней, ну, после того, как Света умерла, так она соболезнования выражала.
- Понятно. Это когда было?
- По-моему, дня три назад, что ли. Или четыре.
- И с тех пор ты с ней не разговаривал?
- Да нет. О чем мне с ней разговаривать-то?
- Ну, понятно. Ладно, Латынин, спасибо.
- Владимир Эдуардович! - внезапно оживился Кирилл. - А может, она отдыхать уехала, а родственникам не сказала?
- Может быть. Даже скорей всего. Мы это проверим. Будь здоров.
Горлов отключился.
Кирилл потянулся к аппарату, чтобы положить трубку, и только тут заметил, что Даша, до предела натянув на себя одеяло, смущенно смотрит на него.
Тут же вспомнилась прошедшая ночь, жаркий шепот, худенькое девичье тело.
Прямо амок какой-то!
Опыта, конечно, у девушки было маловато, тут она Светке, бесспорно, сильно уступала, но зато это с лихвой перекрывалось ее искренностью, старательностью, сильным желанием доставить ему максимум удовольствия.
- Привет! - сказал он.
- Ага, - прошептала в ответ Даша.
Кирилл улыбнулся. Странное дело, впервые после того вечера у Курочкиной он вдруг почувствовал, что очистился, что вся эта мерзость, связанная с портнихой, наконец-то исчезла.
- Это как понять? Типа, доброе утро? - спросил он.
- Ага, - повторила Даша. И, помолчав, тихо добавила: - Прости меня, пожалуйста.
- За что? - нарочито удивился он.
Прекрасно понимал за что. Просто хотел, чтобы она это сказала.
- Ну, за это… За то, что случилось… Я не должна была…
Ему стало ее жалко. Чем она виновата, в самом деле? Ну, выпила девочка, расслабилась. Это понятно. Тем более, она на его фотографию без конца любовалась…
- Это ты меня прости, - мягко произнес Кирилл. - Я ведь сам голову потерял.
- Ты не волнуйся, - засуетилась Даша. - Я сейчас соберусь и уеду.
- Зачем? - Он пожал плечами. - Никто тебя не гонит.
- Я не могу здесь больше оставаться, - пояснила она.
Кирилл подавил улыбку:
- Я тебе не нравлюсь?
Спросил безразличным тоном, будто ему все равно. Хотя ответ знал заранее.
- Очень нравишься, - вспыхнула Даша. - Именно поэтому… Ты сам понимаешь…
Кирилл кивнул:
- Понимаю. Ты мне тоже очень понравилась…
- Ты не врешь? - прошептала Даша. - Ой, мне так хорошо никогда не было, как с тобой… Это самая лучшая ночь в моей жизни.
Фраза прозвучала несколько пафосно. Хотя нет, если вдуматься, ничего в ней пафосного нету. Это он просто отучился от таких проявлений непосредственности.
Кирилл снова улыбнулся.
- Тебе сколько лет? - спросил он.
- Восемнадцать, - с гордостью сообщила Даша.
- Правда, что ли?
- Конечно. Мне еще два месяца назад исполнилось.
- Ну и то хорошо, - с облегчением вздохнул Кирилл. - А то не хватало еще в тюрьму угодить за совращение малолетних.
Теперь настала ее очередь улыбнуться.
- Это еще кто кого совратил! - сказала она.
Они помолчали. Кирилл отошел к окну, закурил.
- И что дальше? - наконец спросила невыдержавшая Даша.
- В смысле? - повернулся он.
- Так ты хочешь, чтобы я ушла? Ты только правду скажи.
Кирилл покачал головой. Решение он уже принял. Ровно минуту назад.
- Нет, вовсе не хочу. Оставайся. Поживи пока у меня. А там видно будет.
Даша отреагировала на эти слова мгновенно. Откинула одеяло, выпорхнула из постели и, как была голая, повисла у него на шее.
- Спасибо, спасибо, спасибо… - шептала.
- Ладно тебе, - растерялся он. - Пойдем завтракать.
Но до завтрака дело в ближайшие часы так и не дошло. Голую Дашу пришлось нести обратно на постель, а там уже, само собой, оказалось не до этого.
Когда опять проснулись, был уже полдень. За завтраком обнаружилось, что продукты заканчиваются, холодильник почти пуст. Следовало пойти в магазин, затовариться на ближайшие дни.
Она тут же вызвалась его сопровождать. Вообще была очень оживлена, глаза сияли, болтала без умолку. Ушибленная накануне коленка еще побаливала, но Даша уже не хромала. Кирилл исподтишка любовался ею, не переставал удивляться разительной перемене, произошедшей с ней за эти два дня.
Из провинциальной невзрачной девочки Даша вдруг в одночасье превратилась в юную расцветающую женщину. По-прежнему сильно напоминала Светку (особенно порывистыми своими движениями!), но в то же время было очевидно, что она - совсем другая. Куда непосредственней, романтичней, что ли. Светкин практицизм в ней совсем не просматривался.
А главное, к актерской профессии, в отличие от старшей сестры, Даша относилась просто с придыханием.
В районный торговый центр "Бирюлево" они входили, уже держась за руки. Произошло это само по себе. Ее ручка скользнула вдоль его руки, случайно задела пальцем, зацепилась и очутилась у него в ладони. На сем тут же и успокоилась, будто так и надо. Больше их руки уже не расцеплялись.
Когда вошли в здание, Даша остановилась с открытым ртом, изумленно смотрела по сторонам на роскошные витрины, бесшумные стеклянные лифты, переполненные эскалаторы. Восторженным выражением напомнила Кириллу Зайчика - Женьку Зайцева, новичка из детского дома, впервые оказавшегося на новогоднем празднике.
Правда, восторг ее несколько омрачило не совсем приятное событие. Откуда-то слева мрачного вида женщина выкатила инвалидную коляску. На коляске сидел не очень ясного возраста парень с дебильным выражением лица. Завидев Кирилла, он вдруг необыкновенно оживился, стал тянуть к нему руки и, пуская слюни, начал выговаривать что-то нечленораздельное.
- Ты чего, Костик? - нагнулась к нему угрюмая женщина.
Костик на этот вопрос никак не отреагировал, а продолжал что-то лепетать, мычать. Разобрать мычание было совершенно невозможно. Мало того, он вдруг осклабился, вроде как улыбнулся, продемонстрировав рот, полный желтых гнилых зубов. При этом изо рта вытянулась длинная нитка слюны.
Дашу передернуло. Она крепко вцепилась Кириллу в руку.
Женщина же, сопровождавшая инвалида, нисколько не смутилась, просто приостановилась на секунду, достала грязный платок и вытерла улыбающемуся Костику рот. Потом подозрительно взглянула на Кирилла и Дашу, но тут же потеряла к ним интерес, отвернулась и повезла дебила дальше. Он замычал еще громче, беспомощно крутил головой, пытаясь разглядеть оставшегося у него за спиной Кирилла.
- Кто это? - спросила Даша, брезгливо глядя вслед странной паре.
Кирилл с недоумением покачал головой:
- Понятия не имею.
- Ты его что, знаешь?
- Впервые вижу. Похоже, я ему понравился, - улыбнулся он. - Ладно, мало ли дебилов на свете! Пошли.
Их путешествие по супермаркету прошло без приключений. Даша без умолку щебетала, разглядывала невиданные доселе продукты, восхищалась их изобилием. Судя по ее реакции, криворожские магазины сильно уступали московским как в оформлении, так и в ассортименте.
Вскоре их тележка наполнилась, и они направились к кассе. Кирилл обратил внимание на идущих навстречу близнецов - на сей раз это были молодые женщины. Они напоминали две одинаковые картинки из журнала "Мурзилка", который он очень любил в детстве. Читателю обычно предлагалось найти с десяток различий в этих картинках. Он, помнится, очень радовался, когда это ему удавалось. Вряд ли у него получилось бы найти десять различий у встретившийся сейчас пары. Вообще он заметил, что последнее время близнецы попадаются ему все чаще.
Они вышли из супермаркета. Нагруженные пакетами, поднялись по эскалатору на первый этаж, где был выход на улицу, и оказались около прилавка точной оптики. Бойкий продавец, тряся рыжими вихрами, рекламировал последние достижения оптической индустрии.
- Эй, народ! - весело кричал он. - Рекомендую! Последние достижения! Дешево и сердито! Телескопы, бинокли, подзорные трубы! Все далекое становится близким! Хотите - любуйтесь на звезды, хотите - на чужие окна! С этой оптикой вам доступны любые тайны!
Даша потянула Кирилла к прилавку. Глаза ее загорелись, в который раз за этот день она напомнила ему Зайчика, рассматривавшего елочные игрушки.
- Ой, давай бинокль купим? - восторженно предложила Даша.
- Зачем? - удивился Кирилл.
- Ну, интересно же понаблюдать за кем-то… Хотя не надо… - она тут же потухла, - он, наверное, дорогой…
Но Кирилл уже завелся:
- Нет, почему же. Если хочешь, давай купим. Покажите вон тот, - обратился он к продавцу.
- Хороший выбор, - одобрил Рыжий. - Полевой бинокль. Цейсовский. Двадцатипятикратник. Легкий, удобный. Незаменимая вещь! Полюбуйтесь!
И он подал Кириллу большой, защитной окраски бинокль. Он и вправду оказался на удивление легким.
Кирилл поставил пакеты, взял его в руки, перевернул задом наперед, направил на Дашу и прильнул к окулярам. Даша сразу стала совсем крохотной, оказалась где-то очень-очень далеко.
- Вы переверните бинокль, - сердечно посоветовал рыжий продавец, видимо принявший Кирилла за полного кретина. - Давайте я вам покажу.
И он потянулся, чтобы продемонстрировать правильное положение бинокля. Но Кирилл не позволил ему этого сделать. Передал бинокль Даше, а сам полез за бумажником.
- Сколько стоит? - спросил он.
Домой они попали совсем поздно. По сути, провели в торговом центре почти целый день. Купив бинокль, зашли в отдел хранения, засунули пакеты с покупками в один из шкафчиков, заперли его на ключ и отправились бродить по этажам.
Сначала Даше захотелось блинов, после чего было решено пойти в кино: вышла новая американская комедия "Большое венецианское ограбление". В кинозале кроме них оказалось еще всего-навсего шесть человек, в том числе та самая пара близняшек. Даша ужасно хохотала, от восторга била Кирилла по коленям, с ногами забралась на кресло, подпрыгивала, шумела.
Кирилл поглядывал на нее с удовольствием, сам смеялся от души. Один он так бы никогда не реагировал. Хорошо, что народу в зале было так мало, они никому не мешали.
Вообще, это был один из самых веселых вечеров, какие только Кирилл мог вспомнить. Со Светкой они никогда так не веселились. А тут сплошной хохот. Смеясь, шли по вечерним улицам, смеясь, ввалились в квартиру, с шумом и гамом распаковывали, рассортировывали продукты.
Вновь особый интерес криворожской гостьи вызвал купленный бинокль. Даша долго с ним играла, крутила его так и сяк, смотрела в окуляры то с одной стороны, то с другой. Потом прилипла с ним к окну, разглядела кошку на крыше дома напротив, стала звать Кирилла, требовала, чтобы он непременно подошел, посмотрел.
Кирилл послушно обозрел кошку, потом перевел бинокль вниз, на улицу. Там и на самом деле заметил кое-что интересное. По пустой улице брела девочка лет десяти, в розовой курточке с откинутым капюшоном, драных джинсах (дырка на коленке очень хорошо просматривалась, все-таки классная вещь эта цейсовская техника!) и потертых кроссовках. Выражение грязного личика у нее было каким-то задумчивым. Девочка потягивала покрасневшим от холода курносым носом и что-то жевала, скорей всего резинку. Что делает ребенок в такое время один на улице, было непонятно. Девочке полагалось давно быть дома, в собственной кровати.
Кирилл подозвал Дашу:
- Посмотри!
Та тут же подбежала, прильнула к окулярам, нахмурилась:
- Что это значит? Почему она одна бродит?
- А я откуда знаю? - пожал плечами Кирилл. - Наверное, родители разрешают, потому и бродит.
- Может, в милицию позвонить? - предложила Даша.
- Ага, конечно, - усмехнулся он. - Сейчас они все бросят и примчатся сюда, девочку эту домой доставлять. Ты не в Чикаго, моя дорогая!
- Но как же так! - продолжала переживать Даша. - А вдруг с ней что-то случится? Может, ее догнать?
- Дай-ка мне!
Кирилл забрал назад бинокль. Но девочка уже выходила из поля зрения. Еще секунда, и она совсем исчезла.
- Поздно, - заключил он. - Ушла уже твоя девочка.
- Как?
Даша выхватила бинокль, но через секунду разочарованно опустила его вниз:
- И вправду ушла.
- Пока я буду спускаться, она уже до дома дойдет, - успокоил ее Кирилл. - Я тебя уверяю, через десять минут эта девочка уже спать будет. А как, кстати, ты насчет поспать? Не желаешь?
Даша намек поняла, тут же вспыхнула. Пытаясь скрыть смущение, снова уткнулась в бинокль, с нарочитым вниманием продолжала смотреть в него. Потом вдруг вскрикнула:
- Ой!
- Что? - насторожился Кирилл.
- Там на меня кто-то смотрит. Тоже в бинокль. Вон там…
- Где?
Он выхватил бинокль у нее из рук, навел на дом напротив.
- Прямо перед нами, на самом верхнем этаже, - подсказывала Даша, - Окно рядом с балконом. Слева. На балконе что-то большое стоит, в полиэтилене, велосипед, кажется…
Балкон с велосипедом Кирилл нашел довольно быстро. Но в указанном окне никого уже не было. Правда, он успел увидеть, как закрылась занавеска. Вернее, не занавеска даже, а плотная штора, судя по тусклому свету, который через секунду после этого стал просачиваться сквозь нее. Очевидно, в квартире зажгли лампу. Значит, раньше смотрели из темноты. Чтобы с улицы нельзя было разглядеть, кто смотрит.
- Потуши свет. Быстро! - приказал Кирилл.
Даша метнулась к выключателю.
Кирилл прождал еще минут десять, но штора в окне напротив не шевелилась. Наконец ему надоело.
- Может, тебе показалось? - спросил он.
Даша решительно замотала головой:
- Нет. Ничего мне не показалось. Там кто-то на меня смотрел.