* * *
Они ели кто где мог примоститься, иногда прямо на полу. Сангрия пользовалась небывалым успехом, поэтому она закончилась, когда еще оставалось множество еды.
- Мне следовало привезти больше, - сказала Линн Мэри. - Никак не думала, что она будет иметь такой успех.
- У вас есть пара бутылок красного вина и какие-нибудь цитрусовые? - спросил Грег. - Мы могли бы их быстро смешать.
Мэри положила ребрышко на тарелку.
- Великолепная идея.
- Позвольте мне. - Грег прошел на кухню. Линн взяла почти пустой кувшин для сангрии и последовала за ним.
- Что я должна достать? - спросила она.
- Вино. Бренди, если он есть. Корицу. - Грег заглянул в большой двухкамерный холодильник и достал оттуда грейпфрут, апельсины и лимон. - О, содовая.
Линн наблюдала за тем, как он смешивал вино с фруктовым соком, доливал бренди, добавлял нарезанные фрукты. В конце он положил корицу и влил содовую воду. Он протянул ложку Линн.
- Попробуй.
- М-м. Лучше, чем бутылочное.
Они отнесли кувшин в кабинет.
- Фантастика, - сказала Мэри, сделав один глоток. Она повернулась к Линн. - А есть что-нибудь такое, что он не умеет делать?
"Давать мне чувство безопасности", - подумала Линн и тут же устыдилась своих мыслей.
Он прекрасно ладил с ней и с ее друзьями. Всем он нравился. Он был внимателен, галантен, уверен в себе, привлекателен. Казалось, что он обожает ее.
Что же ей еще надо?
* * *
Позже, разнося гостям пирожные, приготовленные Мэри, Линн заметила, когда подошла к Грегу, что стала улыбаться более сердечно. Может это было воздействие трех бокалов сангрии или просто прошло время, но она чувствовала себя гораздо свободнее.
Обойдя всех гостей, она поставила поднос на стол, взяла кофе и села рядом с Грегом.
- Восхитительный кофе, - сказал он.
- Он здесь всегда такой. В этом вопросе Гидеон - настоящий мастер. Кстати, спасибо за кофеварку.
Грег допил свой кофе.
- А я гадал, получила ли ты ее.
- Я пыталась до тебя дозвониться. Твой телефон всегда занят. - Она пыталась дозвониться дважды, намереваясь высказать то, что она думает по поводу каталога. Но так как постепенно ее раздражение прошло и момент для объяснений был упущен, она просто перестала звонить.
- Но она тебе понравилась?
- Я еще не пользовалась ей. Я проводила на студии по тридцать часов в день. Но итальянские жареные кофейные зерна пахнут великолепно.
Линн затаила дыхания, надеясь, что он не станет говорить о каталоге. Но он только взял ее руку и нежно поцеловал ее, и она расслабилась.
Возможно, он почувствовал ее неприязнь к этому вопросу и понял, что тему нижнего белья лучше не продолжать.
Она только что откусила пирожное, когда Грег произнес так тихо, что могла слышать только Линн:
- У меня есть для тебя подарок.
- Опять подарок? - спросила она, не подумав, и смутилась от своей бестактности. - Извини. Я хотела сказать, что ты очень щедр. Меня это немного смущает.
- Пойдем со мной. - Он поднялся.
- Куда? - Она откусила еще.
Грег наклонился и забрал у нее пирожное. Он положил его на стол, так, чтобы она не могла его достать. Не отвечая, он взял ее за руку, поднял с места и повел из комнаты.
Он привел ее к ванной для гостей. Из нее как раз выходила одна из приглашенных дам, высокая блондинка, похожая на манекенщицу. Она с восхищением осмотрела Грега, подмигнула Линн и усмехнулась, когда они вошли вместе в ванную. Грег усмехнулся ей в ответ и захлопнул дверь.
Линн подавила в себе желание немедленно открыть ее.
- Зачем мы сюда пришли?
- Увидишь.
Он засунул руку себе под свитер и достал маленькую коробочку, обернутую тканью цвета лаванды.
- Вот.
- Что это?
Он поцеловал ее в шею:
- Открой и посмотри.
Ее кожа затрепетала от прикосновения теплых губ Грега, она сняла обертку и открыла коробочку. В ней лежало нечто из черного материала, плотно свернутое.
Грег взял это и развернул. Он держал в руках ее подарок: колготки без ластовицы.
Ей показалось, что ее сейчас вытошнит.
Прежде чем она успела что-то произнести, Грег сказал:
- Надень их прямо сейчас.
Она замотала головой.
- Линн.
- Нет!
Он пристально посмотрел на нее. Он выглядел удивленным.
- Я подумал, что это будет здорово. Я думал, что это поможет. Когда мы в последний раз были вместе, ты не возбуждалась. Это обеспокоило меня.
Она все еще отрицательно качала головой, но Грег продолжал:
- Пожалуйста, Линн, надень их. Я возьму тебя прямо здесь. Разве это будет не восхитительно?
Она схватилась за дверную защелку. Грег посмотрел на ее руку, затем снова на ее лицо.
- Я должен через час уехать, я не могу остаться даже на ночь. Это единственное время, когда мы можем быть вместе. Учти это.
Линн рывком открыла дверь и выбежала из ванной.
* * *
- Извини, - сказала Линн, прижав телефонную трубку к уху, - мне действительно очень жаль.
- Но что случилось? Казалось, что вы с Грегом прекрасно проводите время. И вдруг ни с того, ни с сего ты убегаешь отсюда.
- Я знаю. Я чувствую себя ужасно неловко. Оставила его вам… бросила Кару… - Линн лежала дома на диване и пыталась растереть шею, чтобы хоть немного снять напряжение, возникшее в ней. - Вечеринка уже закончилась? Все уже уехали?
- Последний гость уехал незадолго до твоего звонка. Энн Боден. Высокая блондинка в оливковом жакете. Она, кстати, спрашивала меня про Грега. Я сказала ей, что он занят. Она видела, как вы с Грегом вместе входили в ванную.
Линн не хотелось ничего рассказывать Мэри. Она сама еще толком ни в чем не разобралась, а уж тем более объяснить что-то постороннему человека она не могла. Особенно человеку, для которого подобные разговоры являются профессией. Она позвонила только для того, чтобы извиниться за свое стремительное исчезновение. Больше не хотелось ни о чем сейчас говорить.
Но она была так несчастна. Ее квартира, где совсем еще недавно она была не одна, угнетала ее. В который уже раз она убеждалась в том, что проблема соединения с другим человеком, столь легко разрешимая для других, ее ставит в тупик.
- В любом случае, - продолжала Мэри, чувствуя, что ответа от Линн ей не дождаться, - ты никого мне не оставляла. Грег долго не задерживался. Они уехали вместе с Карой на такси.
Шея у Линн болела сильнее, чем обычно. Она попыталась растереть ее еще немного.
- Что он сказал, когда я уехала?
- Совсем немного. Он был расстроен. Он сказал, что чем-то тебя обидел, но сам толком не понимает чем. Он сказал, что ему невыносима мысль, что он уезжает, не помирившись с тобой, но он должен быть в Лос-Анджелесе. Он поблагодарил нас за чудесный вечер.
Линн молчала.
- Итак? - спросила Мэри, побуждая ее к разговору. - Ты не хочешь поговорить?
Она раздумывала над тем, с чего начать разговор, надеясь, что он поможет ей избавиться от страданий, которые так угнетали ее. Но Мэри еще не закончила.
- Потому что, Линн, я хочу помочь тебе. Я знаю, что ты не хочешь, чтобы ваши отношения плохо закончились. Грег… мы все считаем, что он просто великолепен.
Линн очень хотелось поговорить, но… нет. Это невозможно, если отправной точкой разговора станет подобное утверждение.
Она еще раз извинилась и повесила трубку.
* * *
Гидеон вошел в кухню, неся сумку с мусором.
- Ну?
- Не знаю. Она уклонилась от ответа.
- Это ее право.
- Конечно. - Мэри убрала свои золотистые волосы с глаз. - Где, черт побери, мой ободок? Я ничего не вижу от пота.
Гидеон нашел ободок за тостером и протянул ей. Она предпочитала убирать волосы с лица, а не протирать его салфеткой.
- Прилив?
- Угу.
- Ты попросила Линн дать тебе кассету с записью того шоу?
- Забыла. Я была слишком занята тем, что старалась наладить ее личную жизнь. Как они вели себя на улице? Все было нормально?
- Да. И он мне очень помогал. Правда, когда не рыскал по кустам.
- Зачем?
- Ему показалось, что там кто-то прячется. Позже он признался мне, что очень давно у него была женщина, которая до сих пор не хочет оставить его в покое. Ситуация по типу "Леттермэн". Это сделало его немного нервным.
- Вполне понятно, - сказала Мэри. - Мужчина, который привлекателен… Чудесная вещь, правда? Мэри прикоснулась к набору для пикника.
- Да. - Гидеон сложил все предметы обратно в коробку, убрал ее в шкаф и направился к выходу из кухни.
- А почему бы не убрать его вместе с грилем в сарай?
Он остановился:
- Не знаю, могу ли я это сделать.
- Это же не свадебный подарок. Его не обязательно возвращать, если они разойдутся.
- Тогда почему мне не хочется им пользоваться?
Мэри улыбнулась:
- Я устала от тебя.
Он размышлял еще минуту.
- Я просто невыносим. - Он взял набор и понес в сарай.
* * *
Когда на следующий день Линн пришла на работу, Кара была где-то в другом крыле здания. Линн с удовольствием занялась своими обычными делами: разбирала бумаги, отвечала на телефонные звонки. Работа всегда была для нее лекарством, которое помогало отвлечься и успокоиться.
Около десяти в ее офис ворвался, размахивая блокнотом, Деннис Оррин.
- Полный рейтинговый отчет о тестовом показе. Ты будешь счастлива.
- Деннис! Правда?
- Очень счастлива. - Они склонились над блокнотом. - Посмотри на эти цифры. Отлично в Чикаго.
Линн указала на цифры в блокноте.
- Какой успех в Лос-Анджелесе!
- И очень хорошо в Кливленде, Балтиморе и Миннеаполисе. Единственное место, где нам не удалось попасть в яблочко, - Детройт, но там по кабельному показывали два футбольных матча с участием местных команд.
Линн опустилась на стул:
- Мне нравится.
- Ты вышла на орбиту, детка. КТВ просто проглотит эти цифры. Они будут ломиться во все двери, лишь бы увидеть пробный показ. - Он наклонился и поцеловал ее в лоб. - Я должен бежать, чтобы не терять ни секунды и выжать как можно больше из этого отчета.
Линн вскочила и начала ходить по офису, почувствовав необыкновенный прилив сил. Она снова и снова вспоминала цифры в блокноте Денниса и представляла, как начальство на всех станциях будет их читать, и ощущала прилив гордости и возбуждения.
Она вспомнила Грега. Эта мысль не замутила ее радости, но слегка расстроила. Даже за такое короткое время мнение Грега стало ей не безразлично.
Ей хотелось… Она очень хотела рассказать ему обо всем.
* * *
Она позвонила Пеннине Руссо и обрадовалась, когда услышала, как чужой голос ответил: "Департамент паркового хозяйства".
- Нет, - сказала Пеннина, когда их соединили, - меня не вернули на прежнее место, но я звонила, чтобы рассказать, что я теперь не отвечаю на звонки, я разбираю почту. Возможно, это справедливое решение сейчас, когда все мои неприятности выплыли наружу.
Они попрощались, но последние слова Пеннины не выходили у Линн из головы.
Линн имела четкое представление о том, как должно проходить это шоу. По непонятным причинам ее мнение и ее суждения стали известны всем на студии, и под общим давлением она вынуждена была заменить заключительное слово, заранее написанное и отрепетированное, на свой собственный монолог.
- Сегодня мы говорим о власти, - сказала Линн, обращаясь к камере. - Тайная сила скрыта темнотой - той темнотой, в которой она существует, и той темнотой, которая появляется тогда, когда мы отказываемся что-либо слышать или видеть.
Это не просто противостояние мужчины и женщины. Это совсем не так просто.
Мы наконец начинаем говорить о том, что мы думаем о сексуальных домогательствах, использовании служебного положения, насилии - о том, что имеет место там, где есть власть.
Что мы думаем об этом сейчас? Что мы думали раньше? Есть ли какая-нибудь разница между нашими словами и поступками? Кто действительно делает жертву жертвой? Не виноваты ли сами женщины в том, что с ними происходит? Не верим ли мы в душе, что это их вина? Не хотим ли мы в это верить?
Мы все должны быть благодарны, что на свет выплыли такие случаи, как с Пенниной Руссо, случаи Хилл-Томас, Боумен-Кеннеди, Вашингтон-Тайсон. Однако такое может случиться только в темноте. А ее осталось очень много. Но мы начинаем зажигать огни и открывать двери… и это единственный путь, ступив на который, мы можем надеяться, что победим эту власть.
Шоу стало одним из важных пунктов плана, который Линн разрабатывала для программы, предназначенной для пробного показа на КТВ.
Теперь ее каждодневные программы становились плацдармом для победы одной темы - той темы, о которой она с такой страстью говорила в своем заключительном слове: сложный комплекс вопросов, связанных с различными формами преследования.
Где же можно было найти лучшую тему для пробного показа, чем детство - то время, когда человек подвергается первым преследованиям?
Среди сообщений, полученных сегодня утром, был звонок Каре от личного секретаря Опры Уинфри.
В случае удачи Кара могла бы передать Опре приглашение Линн. Они могли бы попробовать пригласить еще одну или двух знаменитостей, которые подвергались в детстве жестокому обращению. Несколько специалистов по этому вопросу прекрасно дополнили бы команду, которая могла бы обеспечить великолепное шоу о происхождении и дальнейшем развитии в человеке комплекса жертвы.
* * *
Когда Кара наконец вернулась в офис, она подбежала к Линн и крепко обняла ее.
Линн обняла ее в ответ.
- Спасибо, - сказала она, уткнувшись в волосы Кары.
Кара отодвинулась:
- Ты выглядела так, словно это было необходимо тебе. Я уже слышала о результатах. Это помогло?
Она улыбнулась:
- Что ты там обычно говоришь о Папе?
- Все в порядке!
- Деннис говорит, что компаньоны КТВ будут ломиться во все двери, чтобы получить пробный показ. Кстати, секретарь Опры оставила для тебя сообщение.
Кара схватила листок и набрала номер.
- Черт. Занято.
- И я разговаривала с Пенниной. На телефонные звонки отвечает кто-то другой, а она занимается разборкой почты.
- Слава Богу. - Кара начала прибирать гору бумаг на столе Линн.
- Мэри сказала тебе, что мы ехали с Грегом в одном такси?
Линн кивнула:
- Я хочу извиниться за то, что бросила тебя.
- Тебе повезло, что ты это сделала. Поэтому я была тем человеком, который выслушивал его, а не эта Энн Как-Ее-Там или какая-нибудь другая из одиннадцати леди, которые были бы счастливы сделать это. Вы уже разобрались? Полагаю, что нет.
- Что он тебе сказал?
- Что был слишком настойчив, и ты обиделась.
Линн грустно хихикнула.
- Он сказал, что не мог ничего с собой поделать, - сказала Кара. - Он так скучал по тебе, а потом вы пошли туда, и он знал, что должен скоро уехать…
- В его варианте это звучит очень трепетно.
- Но ведь так и есть на самом деле. Хотелось бы мне иметь такого мужчину, который находит меня столь неотразимой, что пытается заняться со мной любовью в чьей-то ванной.
- На самом деле все было по-другому.
Линн очень хотелось кофе. Но, если она сейчас не прояснит все, она никогда не сможет это сделать. А это было необходимо, потому что ее приводило в ярость то, что никто не хотел принимать ее сторону. А как они могли это сделать, если не знали, что им нужно было выбирать, чью сторону принимать?
- Мы ели десерт. Неожиданно он потащил меня в ванную, потому что у него был для меня подарок. Это были… были колготки. Без ластовицы. Он хотел, чтобы я надела их прямо там.
Кара кивнула.
- Он хотел взять меня. Он так и сказал.
С растущей тревогой Линн увидела, что Кара действительно не понимает, из-за чего весь этот шум. Мысленно повторив свои слова, она поняла, что сами по себе, вырванные из конкретной обстановки, они действительно теряют какую-либо значимость.
- Это был очень важный момент для нас. Он…
- Секс? Мне казалось, что с этим все было в порядке.
- Было. Но потом он стал странным. Использовал грубые выражения, хотя я просила его не делать этого. Он делал это даже после того, как я настолько расстроилась, что не смогла ничего в постели. Помнишь то утро, когда он уезжал, а я пришла расстроенная? Я была расстроена из-за этого.
- Но он говорил так с самого начала, - сказала Кара. - Тебе это нравилось. Ты сама мне рассказывала.
- Сначала мне нравилось. Но он делал это все более грубо. Затем он начал присылать вещи.
- Я помню то платье.
- Не только платье. - Линн заставила себя остановиться и говорить немного спокойнее. Она приготовилась описать самую неприятную часть своей истории. Кара должна была понять.
- Он начал предлагать мне эти проклятые колготки тогда еще, когда был в Бостоне. "Я мог бы просунуть свой язык прямо в них", - сказал он. Потом он прислал мне этот каталог. Это не была эротика, это порнография. В нем была фотография этих колготок. Когда я притворилась, что не получила его, он - представляешь - он прислал мне другой, но спрятал его в прекрасном подарке, в кофеварке, чтобы я не могла сказать, что не получила его. Когда я проигнорировала и это, он принес колготки к Мэри!
Кара пристально посмотрела на нее.
Линн вытянула руку:
- Теперь ты понимаешь?
- Я вижу во всем этом только настойчивого мужчину, который делает не совсем изящные намеки.
- Намеки!
- Ты хоть раз говорила ему, что тебе не нужны эти колготки?
- Я дала ему это понять!
- Ты уверена, Линн? А тебе не кажется, что у него было достаточно причин для удивления? Я лично удивлена. Помнится, всего пару недель назад ты говорила, что Грег прочитал все статьи в журналах, рассказывающие о том, чего хочет женщина.
У Линн снова заболела шея. Она начала растирать ее.
Итак, она ничего не добилась. Она не смогла убедить Кару.
Боль в шее немного прошла, но она знала, что скоро возобновится. А потом перейдет в мучительную головную боль.
- Позвони ему, - сказала Кара.
- Я позвоню. Но только для того, чтобы сказать ему, что нам нужно расстаться.
- Что ты имеешь в виду? Между вами вышло недоразумение. Оно скоро разрешится. Ты говоришь так, словно не собираешься больше встречаться с Грегом.