- Тогда я подумала… Девушка взглянула ему в глаза. - Я помолилась Богу, и Он просветил меня, указал, что следует предпринять. И я сказала Беллу, что отведу его к тебе.
- Ты сказала ему, что отведешь его ко мне? И куда ты изволила его отвести?
- На паддингтонскую фабрику, - сказала она.
- Куда? - Он изумленно поглядел на нее.
- Выслушай меня, - взмолилась Гильда. - Прошу тебя, не сердись. Я провела его через все двери. Я взяла у него карманный фонарик и после того, как заперла за ним вторую дверь, я успела прошмыгнуть через последнюю дверь и захлопнуть её перед его носом.
- Значит, он…
- Он сидит там взаперти. Не сердись, Альфред. Разве я это не ловко сделала?
- Ты давно здесь?
- Не более десяти минут. Я не знаю. Я тут же направилась к тебе.
Гардинг стоял у стола и о чем‑то напряженно думал.
-- …И как раз там, - бормотал он.
- Альфред, я сделала все, что могла, - уверяла девушка.
Он насмешливо поглядел на нее.
- Разумеется, ты ведь женщина, и у тебя нет ни капли ума…
- Я думала…
- Ты думала… - издевался он. - Кто тебе сказал, что ты способна думать? Ты глупа. Неужели ты не поняла, что все это с его стороны было только блефом и что он лишен возможности арестовать меня? Неужели ты не поняла, что все это было только ловушкой? Известно ли было ему о том, что ты бывала у меня?
Она кивнула.
- Я так и полагал, - Гардинг горько усмехнулся. - Он знал, что. ты влюблена в меня, и знал, что ты испугаешься. Ах, ты, дура, и, пожалуйста,, без слез. Выпей немного вина, это поможет тебе.
- Мне не остается ничего другого, как свести счеты с этим Беллом, - зловеще сказал он после некоторого молчания. - За вами никто не следил?
- Нет, нет, Альфред, - поспешила заверить Гильда. - Я была осторожна. - И она описала ему все детали поездки.
- Быть может, ты умнее, чем я предполагал.
Он отпер одно из отделений письменного стола, вынул дальнобойный револьвер и проверил его готовность.
- Полагаю, что мне пора посчитаться с этим молодчиком, но я бы предпочел обойтись без этого оружия, - он задумчиво поглядел на револьвер и спрятал его в карман. - Быть может, нам удастся задушить его газом. Во всяком случае ты больше не можешь ни навредить, ни помочь мне, - цинично усмехнулся он и прикоснулся губами к её щеке. - Быть может, то, что ты сделала, и к лучшему. Быть может, Белл на самом деле пронюхал о великом плане и мне пора исчезнуть….На самый короткий срок, - добавил он, заметив её горе. - А потом мы будем богаче всех людей в мире.
- Я знаю, тебе удастся твой замысел, - воскликнула девушка. - Если бы я могла тебе помочь! Скажи, что такое "зелёная пыль"? Новое взрывчатое вещество?
- Теперь иди домой. На улице ты столкнешься с сыщиком, но не думаю, что он станет следить за тобой.
Выпроводив девушку, Гардинг последовал за ней. Не смущаясь, прошел он мимо своего невольного спутника и сел в такси, полагая, что избавился от преследователя. На Бейкер‑стрит он отпустил машину и дальше пошел пешком. Открыл калитку, ведущую во двор фабрики, свернул с пути, по которому недавно шел Белл, и попал в помещение фабрики, где люди трудились над изготовлением вещества, грозившего человечеству гибелью.
23
Несколько минут Белл размышлял над своим положением, а потом стал внимательно изучать содержимое своих карманов и обнаружил при себе серебряную зажигалку. Ему повезло: после обеда он пополнил в ней запас бензина и зажигалка, скудно осветив окружающее, дала возможность увидеть помещение, в которое он попал.
Его тюрьма была подвалом примерно пять метров в длину, один метр в ширину и два метра в высоту. С потолка свешивался электрический шнур, по‑видимому, оставшийся от прежних времен.
Новые владельцы этого погреба побелили стены - левая стена ничем не привлекла его внимания, а на правой через верхний слой известки просвечивало несколько букв.
Белл послюнявил носовой платок, стер верхний слой известки и смог разобрать следующее:
АДЕНИЕ ЕЖИЩЕ
АЯ ПОМОЩЬ.
Это была вторая половина надписи. От первой не осталось и следа. Надпись эта красовалась между двумя дверьми и, по‑видимому, обозначала: "Воздушное нападение. Убежище. Скорая помощь".
Эти слова объяснили ему, почему электрический шнур казался сравнительно новым. Погреб этот во время войны был превращен в убежище на случай нападения цеппелинов. Но что случилось со второй половиной надписи? Очевидно, она была выведена на створке двери, которая вела в амбулаторию, впоследствии эту дверь убрали и отверстие замуровали. Сообразив это, Белл занялся исследованием стены слева от оставшейся надписи и увидел, что примерно на расстоянии одного метра кирпичи были новее остальных. Он начал выстукивать поверхность и обнаружил пустоту. Тогда Белл уперся спиной в противоположную стену и, вытянув ногу, надавил на один из новых кирпичей. Он знал, что подобного рода перестройка обычно делается на скорую руку и в таких случаях делают только один слой кладки. А по законам физики сильное давление на середину этого слоя вызовет разрушительное действие.
При первом же напряжении Белл почувствовал, как кирпич под его ногой поддается. Затем он ослабил нажим, и стена снова выпрямилась. Тогда он уперся в кирпичи обеими ногами, напряг тело и, словно пружина, распрямился, сконцентрировав всю силу своего давления в ногах. Еще мгновение, и он очутился на полу. Стена поддалась, часть кирпичей вылетела. Белл осторожно пролез через образовавшуюся пробоину, и его обдала струя свежего воздуха. Шесть каменных ступеней вели вниз, и он очутился в маленькой комнатке, в которой стояли две койки, застрявшие здесь со времен войны. В углу валялся колченогий стул; все было завалено медицинскими принадлежностями и всяким хламом, оставшимся с той поры, когда это помещение служило амбулаторией. Большое количество склянок всяких размеров красовалось на умывальнике.
Его внимание привлекла дверь - на это он и не рассчитывал, это превосходило самые смелые его надежды. На двери был засов, и, когда он его снял, оказалось, что дверь не заперта. Комната, в которую он попал была пуста. Пустовала и следующая. По‑видимому, ~Гардинг оставил эту часть подвала неиспользованной.
Белл догадался, что приближался к помещениям фабрики. Необходимо было принять все меры предосторожности. Он достал из кармана револьвер и снял предохранитель. Ему пришлось продвигаться в темноте, и он делал это медленно и осторожно.
Следующая комната была освещена. В щель двери проскальзывал тонкий зелёный луч. Белл не стал открывать дверь, потому что до него доносились шорох шагов и чьи‑то приглушенные голоса. Было достаточно светло для того, чтобы его заметили. Нечего было и думать о том, что ему удастся пройти дальше. Но он обнаружил нечто, наполнившее его сердце надеждой: на стену падала тень от пустых ящиков, нагроможденных друг на друга. Быть может, эта баррикада из ящиков, будет расти и целиком заслонит дверь, за которой скрывался Белл, от остальной части помещения.
Довольно скоро его предположение оправдалось. Судя по длине тени, баррикада увеличилась. Белл прикинул в уме приблизительную её высоту по размерам тени и расположению источника света и решился на смелый шаг. Быстро и бесшумно он открыл дверь и проник в освещенное помещение. Его расчет оказался правильным, ящики почти достигали потолка и образовывали нечто вроде маленькой передней, невидимой из остальной части подвала. Таким образом Белл оказался скрыт от глаз людей, работавших в подвале.
Рядом с горой ящиков стояла маленькая лестница, по‑видимому, служившая тому, в чьи обязанности входила укладка ящиков. Белл прислонил её к стене и, поднявшись на несколько ступенек, получил возможность осмотреть помещение.
Его глазам предстала такая картина: на длинных скамьях вдоль стола сидели какие‑то фигуры в белых халатах, с резиновыми противогазами на лицах. На руках у них были зелёные перчатки. Перед каждым работником на столе стояли микроскоп, аптекарские весы и несколько фарфоровых чашечек. Все сидевшие за столом были схожи друг с другом, и только профессор Сперанца выделялся среди них своей крупной головой.
Белл предполагал, что он встретит здесь Сперанцу. Недавно он пытался выведать у несчастного профессора местонахождение лаборатории, но попытки его не увенчались успехом.
Белл почувствовал едкий запах, разъедавший слизистую оболочку носа. Поэтому, прежде чем продолжить свои наблюдения, он завязал лицо платком. Часть помещения была скрыта от его наблюдения, но всё же то, что он видел, свидетельствовало о том, что он находится на фабрике Гардинга, где вырабатывалось таинственное ядовитое вещество. Сбоку у стены стояли ряды стеклянных трубочек, наполненных этим веществом и предназначенных к отправке.
По‑видимому, испарения, окутывающие лабораторию, не были смертельны, так как многие из рабочих, прервав работу и отойдя от своего места, снимали маски.
Белл успел заметить, с какой тщательностью наполнялись ящики, как бережно укутывались стеклянные трубочки в вату. Он начал подумывать о том, что следовало бы что‑нибудь предпринять, но, прежде чем он пришел к определенному выводу, до его слуха долетел дрожащий голос:
- Что вы здесь делаете?
У подножия лесенки стоял один из рабочих, незаметно приблизившийся к ней, и направлял на Белла дуло револьвера.
- Не стреляйте, милейший, - спокойно сказал Белл. - Я сейчас спущусь.
24
В конце концов то, что произошло, было к лучшему, полагал Гардинг, думая о том, что теперь ему удастся рассчитаться с этим пьяницей Беллом, сумевшим обмануть его. Белл был настолько хитер, что сумел обмануть его бдительность и убедить его в том, что он всего лишь обыкновенный и бездарный частный детектив.
Гардинг направился в свою рабочую комнату на фабрике. По дороге ему пришлось пройти через столовую, расположенную рядом с центральной лабораторией и устроенную для нужд рабочих. В столовой он застал Мильсома.
- Что‑нибудь случилось? - осведомился у него
Мильсом.
- Да, - ответил Гардинг. - Хитрейший сыщик Америки и Англии находится в настоящую минуту в этом здании. - И Гардинг рассказал Мильсому о том, что ему сообщила Гильда Гордон.
- Ах вот он где! - проворчал Мильсом. - Собственно, я не вижу оснований для того, чтобы выпустить его отсюда живым.
- Он и не выберется живым.
- А он пришел один? Никто не следил за ним?
- Он всегда работает один.
- Так что же мы предпримем?
- Отравим его газом, - коротко ответил Гардинг. - Постараемся обойтись без стрельбы.
- Я подожду до трех часов, когда рабочие кончат работать… Раз он в надежном месте, нам спешить нечего. А теперь я должен вас предупредить по поводу Сперанцы.
- Сперанцы? Я полагал, что мы уже избавились от него, - удивился Гардинг. - Я ведь приказал отослать его в Денн‑Холли. Бриджерс должен был заняться им.
- Бриджерс вообще не в состоянии кем‑либо заниматься, - ответил Мильсом. - Сегодня до моего прихода он набросился на одного из рабочих с револьвером. Он слишком горяч и чуть что хватается за оружие. А что касается Сперанцы, то он за последнее время слишком беспокоен и слишком часто осведомляется, какую цель преследует вся эта работа.
- С ним нелегко. Дважды. он чуть было не выдал нас. Это благодаря ему в руки Белла попал образец нашего изобретения.
- Погодите уходить, - остановил Мильсом направившегося к двери Гардинга. - Раз уж вы здесь, то следовало бы решить, когда мы начнем распускать рабочих и свертывать фабрику.
- Через два дня, - ответил Гардинг. - Распустите их под предлогом переоборудования. Это не вызовет подозрений.
Соучастники прошли в большое подвальное помещение. Гардинг удовлетворенно поглядел на сложенные в нем ящики.
- То, что имеется здесь, даст нам миллиард, - сказал он.
Глаза Гардинга время от времени обращались к двери, за которой, как он предполагал, ожидал своей участи Белл.
Рабочие заканчивали свою работу: снимали свои маски, откладывали инструменты и покидали помещение. Наконец все за исключением одного особенно усердного, все еще склоненного над микроскопом, ушли.
- Это наш общий друг Бриджерс, - сказал Мильсом. - Ну‑с, Бриджерс, вы скоро кончите работу?
Бриджерс в ответ проворчал что‑то нечленораздельное.
Мильсом пожал плечами.
- Скажите, вы, надеюсь, не изменили своего решения относительно нашего врага? И вы не собираетесь жениться на его вдове?
- Не испытываю ни малейшего желания. Да она пока что еще и не вдова.
Это был голос человека, склонившегося над микроскопом.
- Попридержите‑ка язык, Бриджерс, - прикрикнул на него Гардинг. - Кончайте работу и проваливайте.
- Я готов.
Человек медленно поднялся и снял маску.
- Меня зовут Белл, - сказал он совершенно спокойно. - Мне кажется, что я имел уже удовольствие ранее встречаться с вами. Не трогайтесь с места, Мильсом, или вы станете трупом. Я не расположен шутить.
- Вы назвали меня Бриджерсом, - продолжал он. - Вы его найдете за этими ящиками. Он ухитрился обнаружить меня, когда я выяснял, что здесь происходит. Он собирался застрелить меня, но я его убедил последовать за мной в мой частный кабинет, а что дальше произошло, я полагаю, вам ясно. Он оказался на редкость слабеньким, но это, я полагаю, неважно. Гардинг, что вы скажете, если я вас арестую тут же, на месте?
Гардинг презрительно усмехнулся.
- Мало ли что придет в голову какому‑то американскому сыщику‑любителю. Вы даже не имеете права арестовать меня.
- В одном вы правы - я американец. Но я не любитель‑детектив. А что касается ордера на арест, то я могу позволить себе роскошь сперва арестовать вас, а после позаботиться о формальностях.
- И какое обвинение вы собираетесь мне предъявить? Обвинение в том, что у меня имеется фабрика дезинфекционных средств?
- Я в достаточной степени осведомлен о подлинных целях вашей лаборатории.
- Попробуйте‑ка рассказать об этом полиции и посмотрите, что из этого выйдет. Вы, видно, начитались детективных романов?
- Быть может, вы и нравы, - ответил невозмутимо Белл. - Но единственный роман, который меня интересует в настоящее время, это роман о "зелёном ужасе", и я надеюсь, что вы мне предоставите возможность закончить его должным образом. Я раскрыл ваши карты. И пусть весь мир убедится в том, сколько преступного было в вашем замысле. - И указав на запечатанную пробирку с "зелёной пылью", он продолжил: - Вы полагаете, что полиция и правительство этой страны не поверят моему сообщению? Что ж, многие считают меня сумасшедшим, но я сумею их переубедить. Для того чтобы осуществить свои преступные замыслы, вы не остановились перед двумя убийствами. Но вы поплатитесь…
Бац! Мимо уха Белла просвистела пуля, он обернулся…
25
- Теперь ты попался! - закричал Бриджерс, освободившийся от своих пут.
Белл быстро поднял руку, и второй выстрел потряс своды подвала. Но Бриджерс успел броситься на пол. Белл выстрелил вторично. На этот раз пуля попала в распределительную доску, и помещение погрузилось во мрак.
Правая рука Белла по‑прежнему держала пробирку, и Мильсом успел заметить это обстоятельство. Он бросился на детектива и вывернул ему руку. Напрасно Белл пытался вырваться из цепких объятий нападавших. Чья‑то рука выхватила у него пробирку, потом револьвер, послышался глухой выстрел, и кто‑то побежал.
Белл попытался двигаться вперед, но наткнулся на груду ящиков. Снова прогремел выстрел, это стрелял Бриджерс. Где‑то скрипнула дверь, и Белл повернул туда, откуда донесся шорох. Наконец ему удалось нащупать дверь. Он заметил, как его враги вышли из нее, и последовал за ними. Несколько ступеней - и он очутился на улице.
Гардинг и Мильсом исчезли.
На ближайшем полицейском посту Белл позвонил по телефону Мак‑Нортону.
- Мы должны немедленно обыскать фабрику, Мак‑Нортон, - заявил он.
- Мы не имеем права делать это без соответствующего разрешения, - донеслось в ответ. - Но мы можем окружить её и взять под наблюдение.
- А как поживает мисс Крессуелл?
- Ей лучше.
Одно упоминание её имени наполнило его сердце болью и радостью. В сопровождении четырех полицейских он направился к фабрике, но все входы оказались запертыми. Разочарованный и озлобленный, Белл поехал в полицейское управление. Там он застал человека средних лет, с достоинством заявившего:
- Мне кажется, что эта презренная система полицейского шпионажа дошла до того, что лишает возможности даже ни в чем не повинных граждан прогуливаться в предутренний час!
- Бросьте дурачиться, пастор, - заметил ему дежурный, - вы прекрасно осведомлены о том, что на правах старого нашего клиента можете в любой момент подвергнуться задержанию, если вас заметят при подозрительных обстоятельствах. Вам поэтому не следовало бродить ночью по закоулкам, а если уж на то пошло, то нечего жаловаться, что мы задержали вас. Кстати, где теперь изволите проживать?
Пастор тщательно обыскал свои карманы и торжественно заявил:
- К сожалению, я забыл свои визитные карточки возле станка для печатания фальшивых банкнот, но полагаю, что телеграмма, адресованная в паддингтонскую ночлежку, будет доставлена мне. Очень рад был снова встретиться с вами. Через четыре дня я уплываю… Ах, мистер Белл!
- А я полагал, что вы уже сегодня благополучно отбыли.
- Все каюты первого класса оказались занятыми, а мне не хотелось плыть в Австралию в смешанном обществе.
И, кивнув изумленному полицейскому, он направился к выходу. Белл последовал за ним.
На улице пастор Манн отбросил свой шутливый тон.
- Я очень сожалею, что, обвенчав вас, поставил вас в столь тягостное положение, - заметил он серьезно. - Я был осужден под подложным именем и поэтому не утратил сана, а моя личность не была установлена… А сейчас я вам признаюсь в том, что есть одно преступление на свете, о котором я мечтаю и которое мне до сих пор не удалось совершить: я мечтаю убить епископа, позволяющего жениться священнику, имеющему всего лишь шестьдесят фунтов годового содержания.
Белл смутно догадывался о прошлом этого человека, о том, что довело его до преступления.
- Но мои семейные дела не интересуют вас, - продолжал пастор. - Я хочу вам сказать, что сожалею о случившемся и прошу у вас прощения.
Беллу не удалось спокойно выспаться в эту ночь. Его разбудил пронзительный звонок телефона, и голос Мак‑Нортона потребовал его в Скотленд‑Ярд, где его ждал старший инспектор 0Доннель, старый ветеран розыскного дела, пожелавший узнать все, что тому было известно о Гардинге и "зелёном ужасе".
- Я прибыл в Европу для того, чтобы принять на себя охрану мисс Крессуелл и наблюдение за Гардингом, - начал свое повествование Белл. - Однажды, когда я. обыскивал комнату Гардинга в его отсутствие, надеясь найти какую‑нибудь улику, которая дала бы мне основания утверждать, что он убил Миллинборна, я наткнулся вот на эту вырезку из испанской газеты: