- Как твой бизнес? - спросил ради интереса Скелет, когда Клоун вернулся за столик и вновь сел напротив.
- Откуда я знаю? - улыбнулся тот и смешно развел руками. - Спроси что-нибудь полегче. У меня бухгалтер есть, вот она точно знает. А меня это не интересует. Ты же знаешь, Скелет, я не торгаш по натуре.
- Да, - хмыкнул Скелет. - Я знаю. Ты - не торгаш. Ты - романтическая личность…
Официант принес эскалоп с гарниром и несколько тарелок с закусками. Тут была красная рыба, финский сервелат, горячие грибы в сметане.
- За счет заведения, - усмехнулся Клоун, указывая глазами на стол. - По случаю дорогого гостя.
Он принял из рук официанта бутылку водки "Абсолют-курант" и потрогал запотевшую поверхность пальцем:
- Холодненькая, как ты и просил.
- Я лимонаду холодненького просил, - буркнул Скелет, с неодобрением глядя на необъятную величину бутылки. Он очень не хотел напиваться. Не потому что был противником выпивки. Просто Клоун - это был не тот человек, с которым можно было бы расслабляться. Очень уж он был страшен, несмотря на весь свой шутовской вид и действительно клоунское поведение.
- Как семья? - спросил Скелет, вспомнив о чадолюбии Клоуна. Тот всегда говорил о своей семье и даже показывал фотографии детей.
- На дачу отвез, - ответил Клоун, разливая водку по рюмкам. - Видишь, какая погода стоит. Грех в такое лето детей в городе держать. Надо и им отдохнуть.
- Зачем детям отдыхать? - усмехнулся Скелет. - Они же не работают все равно. Отдыхать - это взрослым надо.
- Ну, - вздохнул Клоун, - мы-то с тобой отдыхать на том свете только будем. Столько дел, просто невпроворот. А дети у меня занятные. - Клоун рассказал о сыне - отличнике в английской школе и об успехах доченьки в кружке по рисованию.
- У меня ее рисунки даже в кабинете висят, - сказал он. - Хочешь, пойдем, покажу.
- Нет, - отказался Скелет. - Все равно я в этом ничего не понимаю, давай лучше о твоих делах поговорим. Ты говоришь, что их у тебя невпроворот. Так?
- Ты же знаешь, Скелет, - ответил собеседник, стыдливо опуская глаза. - Что тебя конкретно интересует?
- Расскажи про дела свои, - попросил Скелет. - Ты ведь не изменил профиль? Все тем же занимаешься?
Клоун хихикнул и поднял рюмку:
- Давай выпьем, Скелет. За нашу тяжелую работу.
Они выпили. Скелет накинулся на горячие грибы в сметане, а Клоун лениво бросил в рот кусочек горбуши. Водка действительно была ледяная. Собственно говоря, "Абсолют-курант" и закусывать необязательно, она же все равно пахнет черной смородиной.
Так что закусывали скорее для порядка. Скелет любил грибы, хоть и пишут в газетах, что от грибов бывают болезни поджелудочной железы. Его это не останавливало. Он справедливо полагал, что так или иначе, и его, конечно, убьют раньше, чем успеет развиться панкреатит от неумеренного употребления грибов.
- Мы же теперь с тобой коллеги, - заметил Клоун, пожевав рыбу.
- То есть? - поднял голову от тарелки Скелет. Он не понял.
- Что ты имеешь в виду?
Клоун ухмыльнулся, и налил по второй.
- Ну, ты же теперь охранником работаешь, я слышал, - сказал он.
- Да, - подтвердил Скелет. - Ну и что?
- Вот я и говорю, - засмеялся Клоун. - Мы с тобой обслуживаем одних и тех же клиентов… Ты их охраняешь. А я имею с ними дело после того, как тебе не удастся их уберечь. - Он захохотал и на глазах его даже выступили слезы. Он смеялся от души над своей шуткой, и все никак не мог успокоиться.
"У него еще осталось чувство юмора, - мрачно подумал Скелет. - При такой жизни, да имея такой бизнес… Остаться веселым человеком - это талант".
Он знал, каким бизнесом занимался Клоун. Что у него за работа, которой, как тот сказал, "невпроворот"…
Клоун занимался этим уже давно, и Скелету это было известно. Просто теперь Клоун еще вдобавок открыл кафе и сделался внешне солидным человеком. Но Скелета это не могло ввести в заблуждение.
Клоун работал не один. У него было еще два подручных, с которыми они и составляли как бы бригаду. Это была бригада, наподобие "Скорой помощи". Конечно, на их машине это не было написано…
В большом городе находится работа для каждого. Одни без других не могут существовать.
Клоун избрал свое занятие сам. Вероятно, по зову сердца, по велению долга… И достиг в своем деле вершин мастерства. Жалко, что он не имеет возможности рассказать никому о своей редкой профессии. Не придет к нему шустрый журналист и не сделает в газете интервью с Клоуном под заголовком "Люди редких профессий". А жаль, потому что Клоун мог бы много забавного рассказать.
Во всяком случае, в Питере было известно всем, кого это интересовало, что кто-кто, а Клоун свое дело знает, и если тебе нужны такие услуги, то никто не сделает быстрее и надежнее его.
Клоун уничтожал трупы. Уничтожение трупов убитых людей было его основным занятием.
Ведь не каждого убитого можно оставлять на улице или в доме. Есть масса случаев, когда интересы дела диктуют необходимость сохранения строжайшей тайны.
Убили человека, и он исчез. Убийства не было, ничего не было. И трупа тоже нет. Совсем, как будто не бывало такого человека. Нет головы, рук, ног, туловища. И никто, нигде его больше не найдет. Потому что занимался уничтожением трупа сам Клоун…
Не все хотят этим заниматься. И не все могут, не все умеют этим заниматься. Есть такие герои, которым только дай пострелять. Убьют человечка, а как от тела избавиться - не знают. Не умеют. Или просто лень. Или трупов много…
Вот для этих случаев и существует Клоун с его командой.
Им звонят по телефону. И говорят буквально следующее:
- У нас есть три единицы. В садике Челюскинцев, возле главной аллеи. - Вот и все. Это чертовски короткий разговор. По краткости и одновременно по содержанию такой разговор мог бы занять рекорд в книге Гиннесса…
Три единицы - значит три трупа.
Дальше указывается место, где они оставлены. Их нужно забрать немедленно, в течение пятнадцати-двадцати минут, пока никто из посторонних не заметил. У одного из трупов куда-то в одежду на видном месте засунуты деньги - плата для Клоуна.
Цена тоже известна всем, кому это положено. Раньше она колебалась, но потом окончательно стабилизировалась - триста долларов за "единицу". Если труп детский - тогда вдвое меньше. Потому что в этом случае для Клоуна легче его работа.
Кто ему звонил - этого Клоун не знал. Его это совершенно не интересовало. Вообще это был его принцип. Даже если бы ему представлялся случай узнать, кто же его клиенты, он бы от этого отказался.
"Меньше знаешь - крепче спишь", - это он всегда повторял. Да и вправду, зачем им всем было знать друг друга?
Были постоянные клиенты, которые звонили регулярно. У них часто бывали "единицы", которые надлежало уничтожить бесследно. Клоун даже старался не запоминать голоса звонивших.
Он не знал также, каким образом его контактный телефон попадает в руки к новым людям. Это его не интересовало.
Кафе они открыли тоже втроем - всей бригадой. Клоун, как "пахан", стал хозяином. Одно дело не мешало другому, ведь основная работа у Клоуна была по ночам.
Скелет прекрасно знал о деятельности Клоуна. Просто она никогда прежде не входила в сферу его интересов.
- Тебя тут рэкет не донимает? - как бы между прочим спросил он. - Говорят, что в новых районах, вроде этого, рэкет совсем обнаглел. Пользуются беззащитностью хозяев заведений.
Клоун погрустнел.
- Да, - вяло промолвил он. - Правду говорят, совсем рэкет обнаглел… Мы когда только купили это кафе, год назад это было, так сразу же и пришли… Трое, страшные такие. Из соседнего рабочего общежития. Ты не поверишь, такие морды некультурные. Лимитчики поганые, житья нет, понавезли всякое быдло в Петербург.
- Ну и что? - оскалился весело Скелет. - Денег потребовали, да?
- Ох, и не говори, - покачал сокрушенно головой Клоун. Он сидел, смешно сложив пухлые короткие ручки на своем толстом животе, и качал головой, как китайский болванчик.
- Я же говорю, совсем обнаглела лимита паршивая. Трое, да все такие страшные - в кожаных куртках и все время на пол плюют. И матом ругаются - совсем некультурно. Давай, говорят, денег, а то для начала тебе все стекла перебьем. А потом и до тебя самого доберемся. И все матом, матом, - Клоун даже передернулся от отвращения.
- Ну, а ты? - уже откровенно смеялся Скелет, предвкушая окончание рассказа.
- А я что? - развел руками Клоун. - Что я могу поделать? Я им сказал - бедный человек, говорю… Дайте встать на ноги, а то у меня семья, говорю… Пожалейте… Не пожалели, гады, - он опять сокрушенно покачал головой.
- И что же? - нетерпеливо спросил Скелет.
- Жадность фраера сгубила, - ответил Клоун, и лицо его мгновенно изменилось. Только что это был смешной добрый дедушка, а теперь вдруг улыбка сползла с его румяного лица, а глаза - выцветшие, блеклые - глянули так, что у самого Скелета мороз прошел по коже.
- Пропали те парнишки, - ответил отрывисто Клоун. - Совсем пропали, все трое. Вместе с кожаными куртками… Вся милиция ищет по всей стране.
- Найдут, как думаешь? - поинтересовался для смеху Скелет.
- Боюсь, не найдут. Зря ищут, - ответил с сожалением в голосе Клоун. Он помолчал, потом добавил: - Где же найти? В то время как раз тут недалеко бетонный котлован делали… Когда его теперь разрушать будут? Может, через тысячу лет только… Тогда, может, и найдут тех парней, как знать…
Он захохотал, а Скелет присоединился к нему. Смеялись они громко, так что с соседних столиков стали посматривать посетители. А официант, стоявший с тревожным лицом возле стойки, окончательно успокоился за хозяина, увидев, как весело проводит тот время со своим грозным посетителем.
Скелет смеялся от всей души. Парней тех было совсем не жаль. Сами нарвались, дураки. Действительно, правильно сказал Клоун - лимита поганая.
Понаехали из вонючих деревень, решили рэкетирами заделаться. Легкой жизни захотелось, чтоб все как в кино - деньги, девки, почет и уважение… Вот и пусть теперь полежат, замурованные в бетонном котловане.
Красивую жизнь надо заслужить. Надо уметь так жить. А не умеешь - скоро окажешься в бетоне…
Они выпили по второй. Потом по третьей. Скелет следил за собой. Опьянеть было нельзя. От Клоуна можно чего угодно ожидать. Ему нечего и некого бояться. Скелет - единственный, кого он боится.
Потому что только Скелет знает, что он был осведомителем… Больше никто. Стоит Скелету сказать кому-нибудь хоть словечко - и все. Погиб Клоун. Утоплен в дерьме, как обычно поступают со "ссучившимися".
А если не станет вдруг на свете Скелета - тогда Клоуну будет лафа. И не будет он больше "на крючке" у Скелета. На вечном крючке. Избавиться от такого крючка - очень заманчиво. Наверное, Клоун дорого готов дать, чтобы навсегда избавиться от Скелета.
Так что пить с Клоуном можно, но нужно соблюдать осторожность.
Народу в зале прибавилось. Публика все была неинтересная - какая-то мелочь. Лоточники после тяжкого трудового дня, их визгливые девицы, раскрашенные дешевой косметикой, как индейцы на диком Западе. Несколько мрачных компаний - наверное, мелкие рэкетиры… Скука.
Скелет выпил три рюмки и расслабился. Он знал, что теперь ему можно еще три, и на этом надо будет остановиться. Потому что Клоун только и ждет, чтобы он опьянел. Опьянеешь, и почти тут же окажешься замурованным в бетон. Знаем мы вас!
Клоун молчал или говорил о разных пустяках. Он не начинал серьезного разговора, потому что знал - когда надо будет, Скелет сам наведет на него.
Эта привычка у них сложилась обоюдно, еще в те времена, когда они встречались в темной подворотне, в служебной машине Скелета, на которой он приезжал, и куда, озираясь, впрыгивал Клоун.
Скелет между тем осматривался, оглядывал посетителей, убогий интерьер кафе. Многие были уже пьяны, народ "гулял".
Скелету вспомнилась девушка, которую он никогда не видел. Помнил только, что ее звали Юля. Как-то она сейчас там, у себя - одна, в кромешной темноте? Она не может вот так, как все эти девицы, натянуть короткую юбчонку и пойти радоваться жизни вместе со своими дружками-дебилами…
- Я хочу поговорить о твоей работе, Клоун, - наконец сказал Скелет, давая понять тем самым, что лирическая часть их беседы закончилась.
- Давай поговорим, - неожиданно легко согласился собеседник. - Только зачем тебе это? Ты ведь больше не практикуешь.
- Ну, я в милиции не практикую, - ответил Скелет. - Но могут ведь быть и другие дела.
- А что ты хочешь узнать? - сказал Клоун деланно-равнодушным голосом и как бы даже потянулся с ленцой. - Я ведь и сам не знаю слишком много.
- Мне на этот раз от тебя слишком много и не надо, - успокоил его Скелет. Но Клоун не поверил и только хмыкнул:
- Ну да, а то я тебя не знаю. Когда это тебе было нужно немного? Ты все жилы вытягивал. Это у тебя манера такая.
- Слушай, скажи мне, - начал Скелет. - Не было ли у тебя за последнее время каких-нибудь странных заказов?
- Каких таких странных? - удивился Клоун. - Знаешь ли, у меня все заказы странные, это тебе известно. Что ты хочешь узнать?
- Сам толком не знаю, - почти откровенно признался Скелет. - Не попадались ли тебе тела без глаз, например?
Клоун замолчал и задумался. Пошевелил губами, потом смешно наморщил лоб.
- Нет, - сказал он. - Что-то ты загадками говоришь… Не понимаю я тебя. Без каких таких глаз? Всякое, конечно, бывает… Бывает, выбит глаз… Выстрелом или как иначе… ты скажи прямо, а то мы так и будем вокруг да около ходить.
Скелет выпил четвертую рюмку и, оглядевшись, понизил голос:
- Ну, понимаешь, может быть попадались такие, что у них обоих глаз нету. И не выбиты, а так аккуратненько…
Клоун подумал опять.
- Нет, - твердо ответил он. - Мы, конечно, специально не рассматривали, но не припомню. - Он был очень удивлен вопросом, но вида не подал. Зачем ему лишний раз интересоваться и лезть не в свое дело. Скелет спросил - он ответил. И все.
Помолчали. Самым неприятным для Скелета было то, что он действительно точно не знал, что спрашивать. Чем интересоваться. Вот спросил про глаза… И ничего. Пусто.
- А не бывало, чтобы другие органы были удалены? - задал он уже совершенно безнадежный вопрос. Бессмысленный вопрос. И Клоун понял бессмысленность. Он даже нашел в этом юмор и хохотнул тихо:
- Так мы же им вскрытие не делаем… Откуда я знаю, есть там у него внутри органы или нет? Может, и нет у него аппендицита, мы справок не требуем. И истории болезни к ним не прилагаются.
"Действительно, глупо с моей стороны", - подумал Скелет тоскливо. Собственно, о чем еще спрашивать? Два вопроса. На них получено два отрицательных ответа. Может быть, Клоун и вправду тут ни при чем. Может быть, те монстры вообще не пользуются его услугами, а делают все сами от начала до конца. Включая уничтожение тел. Вообще-то говоря, это было бы весьма разумно с их стороны - делать все самим. Как говорится - замкнутый процесс производства.
Так что же спрашивать?
А Клоун тем временем посмеивался.
- Ну и вопросы ты задаешь, Скелет, - бубнил он весело. - Прямо цирк, да и только… Органы его заинтересовали… ты что, доктором заделался?
- Так вы с них даже одежду не снимаете? - спросил Скелет. - Прямо так в одежде и делаете все?
- А зачем ее снимать-то? Только возиться, - ответил спокойно Клоун и зыркнул на собеседника своими тусклыми глазами. - Они же не живые уже… Что ж, о гигиене что ли заботиться? А одежда нам не нужна - мы не такие бедные, чтобы на тряпки зариться.
Он протянул руку к бутылке, чтобы налить еще, и вдруг что-то вспомнил. Его невыразительное лицо-маска замерла на мгновение, а потом в глазах словно что-то вспыхнуло.
- Постой, - произнес он, и даже рука его чуть дрогнула - водка пролилась на скатерть.
Клоун задумался, а Скелет весь напрягся. Вдруг… Вдруг тот что-нибудь вспомнит о том, что важно в данный момент. Может быть.
- Было, - наконец твердо произнес Клоун. И повторил убежденно: - Было. Не дурак ты, Скелет… Не мое это дело, зачем тебе надо, но ты в точку попал. - Он даже не сдержал невольного восхищения и посмотрел на собеседника с уважением.
- Фирма веников не вяжет, - быстро проговорил Скелет и подался вперед всем телом: - Говори, - почти приказал он по старой привычке.
- Было такое два раза, - сказал нехотя и очень тихо Клоун. - Я сначала и не понял, про что ты спрашиваешь. А теперь понял, что это, наверное, оно самое и есть.
- Ну, не тяни, - прикрикнул на него Скелет. Он почувствовал, как все тело его покрылось потом. В зале было очень жарко, но он точно знал, что это не от жары. Наверное, точно так же чувствует себя собака-овчарка, когда вдруг берет потерянный след…
В зале громко заиграла музыка. До этого она была тихая, а теперь наступил вечер, и планировались танцы. Музыка была плохая по представлениям Скелета - современная, ритмичная. Такая, что бьет по голове и только выводит из душевного равновесия.
Наверное, эта пластинка, которую завел бармен за стойкой, была каким-то хитом сезона, потому что присутствующие лавочники и их подруги завизжали от восторга, едва заслышали первые аккорды этой дебильной музыки.
Послышалось примитивно-ритмичное звучание гитары, и потом надтреснутый пэтэушный голос певца, какого-нибудь лидера очередной музыкальной группы. Было в нем что-то гнусно-завлекательное, желание понравиться, столь же наглое, сколь и наивное.
"Наглость - второе счастье", - подумал внезапно Скелет. Он расслышал слова первой песенки. Они были пропеты, вернее, проговорены речитативом. Пэтэушник старательно проговаривал игриво:
Надеюсь, пятый наш альбом
Сегодня вам не будет влом…
"Какая чушь", - подумал злобно Скелет. Захотелось велеть бармену сделать музыку или то, что тут называлось этим высоким словом, потише. Но он не стал этого делать. Во-первых, не хотелось привлекать к себе внимания, а во-вторых, было слишком интересно "раскрутить" до конца Клоуна…
- Я и не тяну, - ответил на окрик Клоун и продолжал, сделав голос еще тише, так, что Скелету пришлось наклониться к собеседнику через стол, чтобы разбирать его слова: - Было два заказа, - сказал он. - Один в прошлом месяце, а один - недели две назад… Позвонили и сказали, что "единицы" в количестве двух штук лежат в скверике, что на углу Баррикадной и Семеновской. Мы приехали, забрали и все сделали, как положено… Во второй раз - то же самое, и в том же самом месте.
- Тоже две "единицы"? - уточнил Скелет для точности.
- Да. Тоже две, - повторил Клоун.
- Ну и что? Ты не тяни. Что в них было необычного? - торопил Скелет. Не терпелось добраться до сути. Скелет еще не знал, что скажет Клоун, но у него уже появилось предчувствие, что все идет нормально и разгадка близка. Он редко ошибался в таких случаях. Это называется сыскной интуицией…
- Необычное было то, что в обоих случаях "единицы" были голые, - ответил Клоун. - Завернуты в черный полиэтилен и все… Совсем голые… А потом мы увидели, что они все располосованы, Огромные такие разрезы.
- Где разрезы? - вскинулся Скелет.