- Но этот был тайный опекунский счет. Даже банку не известно, кому он принадлежит в действительности. По-видимому, перед войной в Швейцарии было открыто множество подобных счетов. И большинство из них так и не обнаружили.
- Смотри! Вот и она! - Нэн вскочила со стула и замахала рукой. - Дорогая, сюда.
Алекс увидела Сьюзан - та пыталась обойти крупную женщину, которая играла на пианино попурри из песен Кола Портера. Сьюзан поцеловала в губы и Нэн, и Алекс, потом Нэн усадила ее себе на колени.
- Разве она не самая красивая девушка, которую ты когда-либо встречала?
Сьюзан вспыхнула, а потом указала на их полупустые стаканы с коктейлями.
- По-моему, вы тут времени зря не теряли. Жаль, что не могу составить вам компанию. К сожалению, я пока кормлю, а потому придется довольствоваться апельсиновым соком.
- Алекс только что мне рассказала, как она обнаружила в швейцарском банке секретный банковский счет, принадлежавший одной еврейской…
- Замолчи! - Алекс схватила Нэн за руку. - Я же сказала тебе: если в банке узнают, я потеряю работу.
- Не беспокойся. - Нэн накрыла ее руку своей. - Мы не проболтаемся. Обещаю. - Она сделала еще глоток и кивнула Алекс, чтобы та продолжала.
- Ну и чем закончилась вся эта история?
- Вообще-то неплохо. Я заработала поездку в Амстердам.
- Оплаченную тем парнем, отец которого был владельцем счета? - догадалась Нэн. - И как он? Симпатичный?
- Ты неисправима. - Сьюзан поцеловала Нэн и повернулась к Алекс. - Прости ее, пожалуйста.
- Ты должна послушать всю историю. - Нэн через соломинку потянула коктейль и стала посвящать Сьюзан в подробности. Когда она дошла до кода, обнаруженного Алекс, Сьюзан ее перебила.
- Повтори еще раз дату, - попросила она.
- 19 октября 1987 года.
- Вот оно!
- Что? - удивилась Нэн.
- Сдается мне, кто-то пытался таким образом покрыть свои убытки после обвала 1987 года.
- Какого обвала? - не поняла Нэн.
Сьюзан улыбнулась.
- Постоянно забываю, какие вы еще, девчонки, молодые. - Она взяла Нэн за руку. - 19 октября 1987 года - "черный понедельник". В тот день было зафиксировано самое большое в истории падение индекса Доу-Джонса. Еще большее, чем даже в 1929 году. Неужели не помните?
Нэн отрицательно покачала головой.
- Честно сказать, нет. Я тогда ходила в начальную школу.
- Ладно, неважно. Важно то, что падение стоимости акций было огромным. Помню, мы жили тогда с отцом в Филадельфии. Он был на волосок от того, чтобы потерять все. - Большим и указательным пальцем Сьюзан показала расстояние, пальцы почти соприкасались. - Когда принадлежавшие ему акции обесценились, банки "добили" его требованием поддержания маржи. Ему пришлось распрощаться с частью ценных бумаг, чтобы покрыть маржу. В противном случае он потерял бы все.
- Почему? - не поняла Нэн.
- Имея маржинальный счет, ты покупаешь акции в кредит. По сути, ты должен вложить лишь часть своих денег, остальное делает банк.
- А им это зачем? - удивилась Нэн.
- Чтобы они могли заработать проценты на займе, глупышка. Их желание - чтобы у тебя была возможность купить больше акций. Тогда они заработают больший процент.
- Понятно.
Сьюзан выпила апельсинового сока.
- Клиенты любят маржинальные счета, потому что за те же деньги получают больше. Когда котировки на рынке ценных бумаг идут вверх, они зарабатывают гораздо больше, чем обычно.
- А когда падают? - задала вопрос Нэн.
- Как говорится, тогда им не поздоровится. Если цены на рынке падают, клиент может потерять все в одно мгновение. Вот поэтому банки и требуют поддерживать маржу. Ты должен вложить больше денег, чтобы покрыть убытки, иначе банк продаст все твои позиции прямо у тебя из-под носа.
- Немного похоже на то, когда банк отбирает у тебя дом, если цены на недвижимость начинают падать.
Сьюзан кивнула.
- Точно. Помню, во время кризиса 1987 года моему отцу пришлось выставить на продажу несколько своих зданий в качестве обеспечения. Таким образом ему удалось оставить инвестиционный портфель нетронутым. Когда через несколько дней рынок, выписывая зигзаги, вернулся на круги своя, отец остался при своих. Если бы его вынудили продать акции при нижней отметке, он бы все потерял.
- А если бы у вас не оказалось свободных зданий, чтобы внести дополнительное обеспечение? - спросила Нэн.
- Тогда пришлось бы искать другие пути, чтобы покрыть убытки.
- Например, неиспользуемый опекунский счет в цюрихском банке? - уточнила Алекс.
- Точно. - Сьюзан повернулась к ней. - Разве существует лучший способ поддержания маржи, чем выудить денежки с неиспользуемого банковского счета, которым ты распоряжаешься? Все, что тебе нужно, - чтобы компьютер выдал фальшивый отчет о сделке. - Сьюзан перевела взгляд на Нэн. - Когда я переживала трудные времена и работала в отделе инвестиций одного банка, мы иногда разрешали клиентам посылать нам по факсу банковские отчеты, в которых было указано, что они продают нам ценные бумаги высоких котировок - например американские долгосрочные казначейские облигации, - а выручку от продажи записывают нам в кредит. Таким образом, мы знали, что залог внесен.
- Вроде обычных расчетов по почте? - подвела итог Алекс.
Сьюзан кивнула.
- Ты все верно поняла. В этом случае необходим лишь какой-нибудь документ, подтверждающий, что деньги уже перечислены. Иными словами, что у тебя есть необходимые средства, чтобы преодолеть падение. Если имеешь доступ к компьютеру, это совсем не сложно. Нужно только напечатать отчет и показать в нем, что у тебя есть средства покрыть убытки.
- Минуточку! - Нэн покачала головой. - Зачем все это выдумывать и печатать фальшивый банковский отчет, когда можно просто переслать им деньги?
- Что ты имеешь в виду? - уточнила Сьюзан.
- А вот что: если у тебя есть доступ к секретному банковскому счету в Швейцарии, за которым никто не следит, почему не перевести нужную сумму денег и не ломать себе голову?
- Если ты говоришь об опекунском счете, как тот, который открыл мой отец, то управляющие счетами не имеют доступа к деньгам. - Сьюзан повернулась к Алекс. - Кто бы ни управлял счетом, у него, скорее всего, есть право лишь давать банку инструкции, какие бумаги купить, а какие продать.
- Вроде так, - согласилась Алекс. - Именно так и говорил об этом счете тот тип за обедом.
- Тогда все понятно. - Сьюзан вновь обратилась к Нэн. - Единственный способ воспользоваться деньгами - продать большое количество ценных бумаг, а потом изменить имя в отчете о продаже, чтобы это выглядело так, будто деньги перевел кто-то другой.
- Но неужели этого не заметили бы? - удивилась Нэн.
- Если не ошибаюсь, в дело моментально вмешивается Федеральный резервный банк. Он мигом предоставляет уйму наличности, и через несколько дней цены на акции поднимаются до прежнего уровня. А это значит, что больше нет необходимости в деньгах для поддержания маржи. Тот, кто сфабриковал отчет, может просто попросить банк аннулировать фальшивую сделку. - Сьюзан откинулась на спинку стула. - Никто бы не догадался.
- Пока не появилась Алекс. - Нэн подняла бокал, провозглашая тост. - Отличная работа!
Подошла официантка и сообщила, что их столик уже накрыт.
- На твоем месте я была бы поосторожнее, - вставая, предупредила Сьюзан. - Когда я работала консультантом, одно из главных правил гласило: "Никогда не переступай границ своих полномочий".
Алекс допила свою "Маргариту".
- Я сделала это не нарочно.
Глава 10
Амстердам
Суббота, вечер
Вереница желающих попасть на дискотеку тянулась вдоль канала. Как Нэн и предсказывала, лица обоего пола и различной сексуальной ориентации ждали своей очереди попасть внутрь. Мужчины, женщины, голубые и мачо - все чувствовали себя в своей тарелке, держались непринужденно и доброжелательно. Алекс услышала, что окружающие говорят, по крайней мере, на пяти различных языках.
Прошло около получаса, пока они добрались до входа. Девушки уже собирались войти, когда Алекс увидела знакомую фигуру, пробирающуюся к ним сквозь толпу.
- Так вот ты где! - Марко подошел к Алекс и поцеловал ее в обе щеки. - Я полдня тебя искал.
- Я тоже.
- Она говорит так из вежливости. - Марко одарил улыбкой Нэн и Сьюзан. - Я был уверен, она постаралась избавиться от меня в доме-музее Анны Франк.
- Я больше часа ждала тебя на улице.
- А я ждал тебя внутри почти два.
- Правда? Где?
- Внутри. - Марко кивнул. - Ты не представишь меня своим подругам?
Алекс познакомила его с Нэн и Сьюзан.
- Он великолепен, - прошептала Нэн на ухо Алекс. Марко поцеловал обеих: и Сьюзан, и Нэн, - в щеку.
Он смотрелся отлично: идеально уложенные волосы, загорелая кожа, в темной спортивной куртке и светло-голубой рубашке. Марко заметно выделялся в толпе поклонников диско.
- Я так рад, что нашел тебя. - Он ласково улыбнулся Алекс. - Я уж было подумал, что придется лететь в Цюрих разыскивать тебя.
- Не хочешь к нам присоединиться? - Нэн подвинулась, чтобы уступить Марко место в очереди рядом с ними. - Наша очередь уже почти подошла.
- Я не очень-то люблю дискотеки, - признался Марко. - Честно говоря, я собирался прогуляться вдоль каналов. Такой прекрасный вечер!
Он обернулся к Алекс и чуть кивнул.
- Не хочешь составить мне компанию?
После трех "Маргарит" Алекс не раздумывала.
Она повернулась к Нэн и Сьюзан.
- Вы не против? Встретимся позже, девчонки.
- Без проблем. - Сьюзан достала свои ключи. - Вот, возьми. На случай если не найдешь нас здесь на дискотеке.
Марко осторожно приобнял Алекс, и они пошли вдоль канала к цветочному рынку.
- Что вы праздновали? - спросил он. - Кажется, вы здорово повеселились.
- У нас девичник. - Алекс прижалась к нему, когда он обнял ее.
Группа пьяных голландских подростков, спотыкаясь, приближалась к ним. Они ели сосиски, пили пиво и громко смеялись. Марко - спокойно, без напряжения - стал между ними и Алекс, уводя ее в безопасное место. Его рука была крепкой, теплой и надежной.
- Спасибо, - улыбнулась ему Алекс. - Кажется, ты знаешь, что делаешь.
- К счастью, еще в колледже я был инструктором по карате. Но теперь с этим покончено. Я собираюсь начать работать в Итамарати, как отец. Это дипломатическое ведомство, как ваш государственный департамент. Эй! Посмотри туда! - Он указал на старый кинотеатр в стиле ар деко. - Бьюсь об заклад, она именно сюда бегала смотреть кино.
- Кто?
- Анна Франк. Помнишь снимки кинозвезд, которые она приколола к стене? - Он подвел Алекс ближе к кинотеатру. - Удивительно, правда? Еще один кусочек ее жизни прямо здесь, в центре города.
Марко коснулся рукой даты, выгравированной на бетонном фундаменте у центрального входа: 1931.
- Спорим, она наверняка стояла на этих самых ступеньках?
Разноцветные огни кинотеатра мягкими пастельными бликами ложились на его лицо.
- Только представь, может быть, они с сестрой ходили сюда по субботам смотреть кино. Еще до войны, до того, как нацисты вторглись в Голландию и депортировали всех евреев.
"Что, если такое произошло и с людьми, которые открыли счет в Цюрихе? - задала себе вопрос Алекс. - Может, поэтому их не удалось разыскать после войны?"
Ей вспомнился пренебрежительный тон, каким говорил о них Охснер: "В обязанности швейцарского банкира не входит во все вмешиваться и совать нос в личные дела клиента. Наша обязанность - дисциплинированно хранить их имущество, пока не объявится владелец. Вот в чем суть тайны банковского вклада в Швейцарии".
- Слушай, давай я тебе что-то покажу. Тебе понравится. - Марко медленно повел Алекс через пустой цветочный рынок. Тысячи увядших тюльпанов кучами валялись возле закрытых палаток. Некоторые плавали в канале. Алекс глубоко вдохнула, вбирая аромат цветов и свежий соленый воздух.
Они добрались до конца рынка, подошли к ограде у широкого канала. Крошечные желтые огоньки вдоль арок мостов отражались в темной воде.
- Знаешь, ты выглядела сегодня там потрясающе.
- Где там? - спросила Алекс.
- В доме-музее Анны Франк. Я наблюдал за тобой. Ты была такой… растроганной.
- А как можно иначе?
- Не всех это трогает. - Марко положил руку ей на спину и нежно погладил. - Ты не такая, как они. Я только начал узнавать тебя, но мне нравится то, что я вижу.
- Спасибо. Мне тоже. - Алекс подняла глаза на Марко. Его ресницы отбрасывали на щеки длинные тени. Он казался таким спокойным и надежным. Она опустила глаза на их слившиеся в одно целое силуэты, которые отражались в воде вместе с сотнями крошечных огоньков.
- Ты когда-нибудь бывала в Австралии? - спросил Марко.
- Нет. А ты?
Марко утвердительно кивнул.
- Знаешь, австралийские аборигены верят, что землю создали мечты.
- Как это?
- Они верят, что мир состоит из мечты. Всякий раз, когда ты мечтаешь, ты создаешь частичку мира, в котором мы живем.
- Звучит мило.
- О чем ты мечтаешь?
Алекс не нужно было долго раздумывать.
- Сначала я бы расплатилась со своими долгами. А потом я бы…
- Ты можешь иметь все, что пожелаешь, и просишь денег?
- Ты прав, - улыбнулась Алекс. - Следует пожелать чего-то более важного. Но… по правда говоря… я больше не уверена в том, чего именно хочу.
- А что, если положить конец ненависти и предубеждениям? После того, что мы сегодня увидели…
- Отлично.
- А насчет вот этого?
- Чего?
- Чтобы стоять здесь, у каналов Амстердама, - с тобой.
Он наклонился и поцеловал ее.
- Вкусно. - Он поцеловал ее снова.
"Дай себе волю, - сказала себе Алекс. - Не сдерживай себя".
Марко взял ее за руку и не спеша повел к выходу, вниз по узкой, вымощенной булыжником улочке, вдоль каналов, через пустынные площади Амстердама.
Алекс ничего не сказала, когда они прошли мимо дома Нэн и Сьюзан. Вышли на Лейдзеплейн - площадь, где они с Нэн вчера ждали Сьюзан. Марко указал жестом на богато украшенное каменное здание в дальнем конце площади.
- Там моя гостиница. - Он кивнул на угловое окно с балконом. - Вон там, видишь? Мой номер.
- Отсюда кажется, что он огромный.
- Он такой и есть.
- Видел бы ты, где сплю я! Сегодня утром я проснулась от крика плачущего младенца и запаха грязных пеленок.
Глава 11
Амстердам
Воскресенье, ближе к вечеру
Алекс наблюдала за парочкой кроликов, которые проскочили через бетонированную площадку и спрятались в высокой траве, растущей вдоль взлетной полосы. Ветровые конусы наполнялись и трепетали на сильном ветру. Вдалеке взлетел самолет израильской авиакомпании Эл-Ал. Пока ее самолет шел по полосе на взлет, Алекс, откинувшись на спинку кресла, размышляла о прошедшей ночи.
Она закрыла глаза, вспоминая эту ночь, проведенную с Марко. Его тепло, его запах, ощущение его близости.
Они договорились встретиться снова в будущие выходные. Он собирался в Париж, и Алекс пообещала приехать туда к нему - даже не подумав, в какую сумму это ей обойдется. Об этом она подумает позже.
"Самолет производит взлет". Стюард предложил Алекс номер швейцарской воскресной газеты "Зонтагс цайтунг" и тут же пошел дальше по проходу. Алекс уже собиралась засунуть газету в кармашек переднего кресла, когда заметила набранный мелким шрифтом заголовок в самом конце страницы. "Bankier Tod. Suizid in Basel" - "Смерть банкира. Самоубийство в Базеле".
Сердце Алекс екнуло, когда она прочитала фамилию в первой же строчке: "В пятницу с моста Ветштейн в Базеле бросился Георг Охснер… падение со стометровой высоты в Рейн… смерть наступила мгновенно… тело вынесло на берег в предместье Базеля… нашла полиция… свидетелей нет… ни малейшего намека на преступление".
В заметке несколько раз повторялись слова "подозрение на самоубийство", как будто автор пытался убедить всех, что ничего особенно плохого не произошло. Но Георг Охснер совсем не был похож на человека, который решился бы прыгнуть с моста, по крайней мере, тот Охснер, с которым она встречалась в пятницу.
"Позвони Руди, - приказала она себе. - Сейчас же".
Она поспешила в хвост самолета.
- Мне нужно позвонить, - попросила она стюарда. - Мне необходимо срочно позвонить в Цюрих.
- Мы как раз взлетаем! - резко ответил стюард. - Немедленно вернитесь на свое место!
Алекс, не отрываясь, смотрела в иллюминатор, пока самолет не взвился над Амстердамским аэропортом и полетел над голландскими равнинами.
Она снова и снова прокручивала в голове номер Руди, как и в пятницу утром. "Что произошло с Охснером? Известно ли это Руди? Жив ли он сам?"
Наконец табло "Пристегните ремни" погасло. "Говорит командир корабля. Теперь можно свободно перемещаться по салону". Алекс тут же побежала назад к телефону в хвосте самолета. Она быстро провела своей кредитной карточкой над магнитным считывающим устройством, набрала номер Руди. Прозвучало несколько гудков, прежде чем включился автоответчик.
- Руди, это Алекс! - закричала она. - Если ты дома, возьми трубку.
Не отвечает. Она позвонила на коммутатор в гостиницу. Нет, никто не оставлял никаких сообщений для нее.
Тогда она вспомнила, что Руди не знает, где она живет. Он никак не может с ней связаться. Ведь он знает только один телефон - Эрика. Может, Руди звонил ему?
Алекс позвонила Эрику на сотовый - чтобы удостовериться.
- Эрик? Привет. Как дела?
- Все в порядке. Я в Женеве. В гостях у друзей. А почему ты спрашиваешь?
- Да так. Просто спрашиваю. Ты сегодня вернешься в Цюрих? - Ей казалось, что он сидит в баре.
- Послушай, Алекс. Думаю, тебе следует кое-что знать. Я не… я не увлекся тобой в тот вечер, потому что я гей. Я считаю, что должен тебе об этом сказать. Не то чтобы ты мне не нравилась…
- Это не важно.
- Я хочу, чтобы ты знала, чтобы не было больше никаких недоразумений. Будь я натуралом, ты была бы первой девушкой…