Это Вагифу под большим секретом рассказал Женька, который сразу же проникся к нему уважением. Вагиф внимательно выслушал его и, сделав поправку на возраст и фантазию подростка, все-таки пришел к выводу, что это сообщение заслуживает внимания, а главное - его личной проверки. Показав комнату, Ксения поручила Женьке все в ней убрать и, дав, несмотря на все возражения Вагифа, деньги своему молодому помощнику, распорядилась достать спальные принадлежности, купить что-нибудь из еды и поставить сюда один из работающих телевизоров.
- Как ты насчет обеда? - спросил Вагиф, несколько удивившись деловой хватке этой изящной девушки. - Время как раз обеденное.
- Прекрасно, если ты позволишь себя пригласить, - тряхнув волосами, заявила Ксения.
- Ксюша, не буди во мне зверя, я еще вполне способен заплатить за обед.
Отобедать они решили в небольшом коммерческом ресторанчике, расположенном в самом центре города, в полуподвале. Договорившись встретиться у ближайшей станции метро через пару часов, Вагиф покинул зал. Еще в Тбилиси он неплохо экипировался, получив в подарок от щедрого Вано практически все, начиная с носков и кончая красивой ондатровой шапкой. Правда, сам Вано при этом скромно утверждал, что он тут ни при чем, это все Алексей Васильевич приобрел для любимого ученика в свой последний приезд в Тбилиси.
Но как бы там ни было, все вещи были отменного качества и прекрасно сидели на Вагифе, однако делали его излишне солидным и респектабельным, что несколько не вязалось с его нынешним положением. Поэтому он решил посетить один из коммерческих магазинов, в котором, согласно ненавязчивой рекламе, заполонившей страницы периодических изданий столицы, можно было полностью одеться по вполне сносной цене.
Ехать пришлось в центр города. В вагоне метро, стиснутый со всех сторон людьми, Вагиф еще раз попытался проанализировать создавшуюся ситуацию. Ясно было одно: ехать сейчас к Алексею Васильевичу, даже если словоохотливый водитель рассказывал совсем о другой даче, не стоит. Надо повременить и попытаться связаться с кем-нибудь из общих друзей, а на дачу послать кого-то другого. Пусть поедет, посмотрит. Так что дело было за малым - найти человека, которого можно бы послать туда, а еще лучше - какого-нибудь подростка.
В магазине было многолюдно, хотя, по наблюдению Вагифа, большинство скорее присматривалось, чем покупало. Но были среди толпившихся у прилавков и покупатели. Невольно бросалась в глаза определенная закономерность. Всех тех, кто мог себе позволить купить что-нибудь из товаров, цена которых достигала порой нескольких месячных окладов обычного советского служащего, легко можно было разделить на две группы.
Первая группа - люди, знающие толк в вещах и покупающие неброские, но добротные и вместе с тем изящные вещи. Этих людей легко можно было выделить из толпы, у них было специфическое выражение лица. Можно было предположить, что эти люди уже давно имеют подобные вещи и сейчас их больше привлекает не процесс их приобретения, а сам факт того, что они могут их купить открыто, на виду у всех, не боясь услышать за спиной шепоток: "А откуда денежки?"
Вторая группа была куда колоритнее. Эти люди, очевидно, только совсем недавно дорвались до денег и сейчас, слегка обалдев от внезапно открывшихся перед ними возможностями, и сами толком не знают, что им надо. И потому приобретают все впрок, руководствуясь, как правило, совсем другими критериями. Им лишь бы товар был подиковиннее да этикетка поярче. Короче говоря, несмотря на высокие иены, торговля в этом магазине шла.
Походив по торговым залам, но так ничего и не присмотрев, Вагиф спустился на первый этаж и подошел к телефонам. Позвонив в зал игральных автоматов, он долго ждал, пока кто-нибудь возьмет трубку и, услышав наконец голос Жени, вдруг понял, кого лучше всего послать на дачу мэтра. Узнав, что пришел его сменщик и он может уйти, Вагиф предложил парнишке встретиться у входа в магазин. Тот сразу же согласился и сказал, что будет минут через двадцать.
До встречи с Ксенией оставалось чуть больше часа. Спустившись в подвал, где располагался кооперативный туалет, Вагиф прошел в одну из кабинок и, закрывшись, открыл "дипломат". Вытащив пачку денег и засунув ее в карман, он извлек из полиэтиленового пакета свой пистолет и, аккуратно вставив обойму, опустил его во внутренний карман пиджака. Ему порядком надоели различного рода неожиданности, и он решил, что пора уже в некотором смысле обезопасить себя.
Поднявшись снова на первый этаж и выпив в небольшом кафе чашку черного кофе, Вагиф вышел на улицу. Женька уже ждал его. Узнав, что Вагиф все никак не приоденется, он лишь усмехнулся и потащил его вверх по улице. Буквально через минуту-другую они оказались у витрины небольшого магазинчика. Пройдя внутрь, Женька оставил Вагифа одного, куда-то отлучился и вернулся с молодым парнем лет двадцати.
Поздоровавшись и спросив, что именно хочет приобрести Вагиф, молодой человек внимательно выслушал сперва Вагифа, а потом Женю, который оказался куда словоохотливее, и, кивнув головой, исчез. А еще через десять минут Вагиф, уже полностью одетый во все новое, критически осматривал себя в большом зеркале примерочной.
Темно-серый свитер из пушистой мягкой шерсти, теплые черные брюки с еле заметной светлой полоской, хорошей кожи удобные, низкие сапоги с элегантной застежкой сбоку. А в завершение теплый, удивительно легкий полушубок и роскошное кашне в тон изящным перчаткам. Кроме того, молодой человек предложил несколько комплектов белья и набор носовых платков.
Цена была хоть и непривычно большой, но куда более скромной, чем в том магазине, куда вначале зашел Вагиф. Заплатив за все и поболтав минуту с обходительным молодым человеком, так оперативно обслужившим его, Вагиф вместе с Женькой, которому он приобрел в том же магазинчике новые кроссовки, вышел на улицу.
- Женя, у меня к тебе просьба, - осторожно начал Вагиф, закуривая сигарету. - Ты не мог бы съездить по одному адресу и посмотреть, что там и как?
- Сегодня?
- Желательно сегодня.
- А куда?
Вагиф назвал ему адрес дачи Алексея Васильевича, расположенной недалеко от Москвы, в одном из ее пригородов. Дело в том, что мэтр, к удивлению многих своих коллег, отказался от полагающейся ему дачи в так называемой охраняемой дачной полосе и предпочел поселиться в обычном двухэтажном деревянном доме в нескольких десятках километров от столицы. А уж потом, в течение нескольких лет, собственноручно доводил там все "до ума", лишь изредка пользуясь услугами работающих под его началом более молодых сотрудников.
Так что Жене нетрудно было осмотреть интересующую Вагифа дачу, не привлекая к себе внимания. Но на всякий случай Вагиф его предупредил, чтобы он долго там не задерживался и ни с кем в разговоры не вступал. Чтобы только осмотрел и сразу же возвращался назад. Встретиться они договорились в зале вечером, перед самым его закрытием.
Взглянув на часы, Вагиф попрощался с Женей и поспешил в ресторан. У него оставалось менее пятнадцати минут до встречи с Ксенией. Придя за пять минут до назначенного срока, он потоптался на углу улицы, прямо напротив входа в ресторан, но ничего подозрительного не заметил, Ксения пришла вовремя. Мило улыбнувшись, она помахала ему рукой, и они прошли в небольшой вестибюль ресторана.
Выглядела Ксения необычайно привлекательно. В длинном вечернем платье и изящных лодочках, которые она здесь же извлекла из своего пакета, она была просто неузнаваема. Еще совсем недавно она казалась привлекательной девушкой с энергичными повадками начинающего бизнесмена и уверенной манерой разговаривать, а сейчас перед Вагифом стояла очаровательная молодая женщина с приятным мягким голосом и манерами светской дамы. Даже предположив у нее недюжинные актерские способности, трудно было не заметить, что выбранная роль ей внутренне более близка.
Они заняли дальний столик в углу. Его выбрала сама Ксения, объяснив это тем, что не любит, когда ее рассматривают. Не успели они занять свои места, как появился молодой официант. Поздоровавшись, он положил перед Вагифом меню и отошел в сторону. Вагиф, не раскрывая, пододвинул его Ксении и лишь после того, как она выбрала блюда, заказал спиртное, предварительно обсудив это с ней.
Вагиф сам ощущал некую театральность происходящего, но, как ни странно, это не было ему неприятно, он даже получал от всего этого определенное внутреннее удовлетворение.
- Ты часто здесь бываешь? - начал светский разговор Вагиф.
- Второй раз, - откровенно призналась Ксения, чему-то улыбнувшись.
- Да, здесь уютно, - проговорил Вагиф, которого так и подмывало почему-то спросить, с кем именно она тут была.
- Нас с мамой приглашал сюда Сергей Арутюнович, он тогда как раз получил за что-то гонорар, - как бы угадав вопрос Вагифа, спокойно произнесла Ксения.
- Ты давно его знаешь?
С самого детства. Он был другом моего покойного отца, потом, после его смерти, стал помогать нам. Мама моя человек гордый, ничего не хочет ни у кого просить, даже то, на что имеет право. И сразу после смерти папы у нас были определенные трудности. А Сергей Арутюнович помог нам получить за него пенсию и вообще помогал чем мог. Я, честно говоря, думала, что со временем они, моя мама и Сергей Арутюнович, сблизятся, тем более что я уверена - мама ему очень нравится, но ничего не получилось. Он несколько нерешителен, а она считает, что в их возрасте уже поздно думать о таких вещах. Вот так и живут бобылями.
- Ну, а ты не пыталась что-нибудь предпринять?
- Пыталась и не раз, да все без толку.
Вагиф, внимательно слушая Ксению, поймал вдруг себя на мысли, что, сам того не желая, невольно сравнивает ее с Сашей. Безусловно, они были совсем непохожи, это были два совершенно разных человека, но было между ними что-то общее. Возможно, этим общим являлось то чувство симпатии, которое он испытывал к ним обеим.
Из-за непрерывного потока нахлынувших на него событий он далеко не всегда имел возможность остаться один на один со своими мыслями и переживаниями. Но все равно где-то глубоко внутри у него всегда теплились воспоминания о Саше и не утихала горечь утраты. Но сейчас он вдруг ощутил, что все его мысли заняты Ксенией, и это несколько удивило его самого.
Он и предположить не мог, что эта девушка, на целых пятнадцать лет моложе его, может так его волновать, но тем не менее факт оставался фактом и, очевидно, позитивным - это был явный признак того, что он постепенно выходил из того эмоционального ступора, в котором находился все последнее время, стараясь сосредоточиться только на своих делах.
Поданные блюда были приготовлены хорошо, заказанное шампанское было отменного качества. Беседа, как течение медленной реки, аккуратно обходя пороги и мели нежелательных тем, лилась спокойно, становясь все более и более непринужденной. И тогда Вагиф осторожно перевел разговор на интересующую его тему. Он попытался выяснить, кто именно надоумил Ксению заняться бизнесом и именно таким, связанным с электроникой, которая была так далека от ее интересов.
Ксения вначале отшучивалась, а потом все-таки рассказала очень любопытную, с точки зрения Вагифа, историю. Сразу после отъезда Вагифа у нее опять начались проблемы с тем молодым человеком, ссора с которым один раз уже привела ее к целому ряду неприятностей, в результате чего и состоялось ее знакомство с Вагифом. Но на ceй раз этот молодой человек действовал несколько иначе, он стал ей угрожать. И тогда она обратилась за помощью все к тому же Сергею Арутюновичу. Тот в свою очередь к своему другу, большому любителю театра, который согласился помочь.
Что он там предпринял - неизвестно, но этот молодой человек исчез из поля зрения. А несколько позже Ксения с Сергеем Арутюновичем посетили этого благодетеля, который оказался еще достаточно молодым человеком, веселым и оптимистично настроенным. Они как-то сразу нашли общую тему разговора и приятно провели вечер. Уже в самом конце встречи Ксения обмолвилась, что не прочь бы заняться бизнесом.
Друг Сергея Арутюновича поинтересовался, чем именно, и узнав, что дальше желания просто попробовать себя в бизнесе Ксения пока не продвинулась, посоветовал заняться именно тем, чем она сейчас занимается. Более того, взяв ее номер телефона, он сам позвонил ей домой и предложил помочь с оформлением всех необходимых бумаг. Она согласилась, и буквально через неделю все было уже решено и местные власти даже выделили помещение под ее кооператив.
С техникой также проблем не возникло. Он помог и с приобретением электроники, предварительно получив на очень льготных условиях кредит в банке. Так, со слов Ксении, и начался ее бизнес. Лишь значительно позже ими был составлен документ, официально заверенный нотариусом, согласно которому Ксения и друг Сергея Арутюновича - дядя Коля, как она запросто его называла, стали как бы официальными учредителями, имеющими право претендовать соответственно на половину всей прибыли.
И она начала работать. Сам дядя Коля появлялся в кооперативе каждый день, хотя ни разу не подал виду, что имеет к нему какое-то отношение. Обычно он приходил после десяти утра и до обеда находился в зале, ремонтируя вышедшую из строя электронику или внимательно следя за игрой подростков, облюбовавших этот зал. Наконец, видя, что без дяди Коли не обойтись, Ксения сама предложила ему работать здесь, получая дополнительно зарплату, на что он согласился.
Она несколько раз пыталась узнать, где он работает официально, но он всегда отшучивался, а спрашивать у Сергея Арутюновича ей было как-то неудобно. Потом неожиданно в зале появился один подросток-инвалид. Он приезжал сам на инвалидной коляске, из чего можно было сделать вывод, что он живет где-то недалеко, и они как-то быстро нашли с дядей Колей общий язык. Ксении даже показалось, что они были знакомы раньше.
И этот подросток с необычным именем Родригес через какое-то время стал создавать свои собственные игры, которые, несмотря на некоторую бедность изображения и кажущуюся примитивность сценария, стали пользоваться определенной популярностью. В большинстве своем они были построены на одном и том же принципе. Играющему предлагалось продолжить последовательность показанных на экране геометрических фигур, букв и даже цифр. При этом четко определялось время. Выигрывал тот, кто мог быстрее найти необходимую фигуру, букву или цифру, заключенные в правый прямоугольник, и нажать на соответствующую кнопку, подведя к выбранной фигуре курсор.
Так вот, самым удивительным было то, что в эту игру пыталась играть и сама Ксения и, несмотря на все свои старания, очень редко могла угадать, что нужно выбрать, или же ей явно не хватало времени. Но несколько ребят были просто виртуозы. Родригес примерно раз в неделю менял игры, принося все более и более сложные. Постепенно в эти игры стали играть и ребята повзрослее, а потом и парни всех окрестных домов.
И произошло то, чего меньше всего ожидала Ксения: эти электронные игры стали в полном смысле слова азартными. На выигрыш начали делать ставки. В зале появились какие-то малоприятные личности, уже далеко не подросткового возраста. Несколько раз происходили потасовки, и тогда Ксения обратилась к Родригесу с просьбой стереть в памяти компьютеров эти игры. И вот тут, единственный раз за все это время, к ним подошел дядя Коля.
Он посоветовал не уничтожать программы, так как это сразу вызовет массу осложнений, а постепенно делать их все менее и менее логичными, доведя до полного абсурда, и тогда играющие, мол, сами от них откажутся. Это предложение Ксении понравилось, и она согласилась. Родригес все это время молчал, опустив голову, но потом неожиданно посмотрел прямо в глаза дяде Коле. И Ксения поняла, что они хорошо и, главное, давно знают друг друга.
Тогда ее еще очень удивила одна фраза, как-то вскользь произнесенная дядей Колей. Он, поглядев на Родригеса, вдруг сказал, что спор, как это чаще всего бывает в жизни, разрешился согласно внутренней сущности человека. А она у него еще очень далека от совершенства.
Все рассказанное Ксенией, безусловно, представляло определенный интерес, только вот какой - в этом еще предстояло разобраться.
- Ну, а сейчас где дядя Коля? - спросил Вагиф, дождавшись паузы.
- Не знаю. О нем около недели ни слуху, ни духу.
- Телефон, адрес?
- Телефон не отвечает, а дома никого нет, я уже дважды там была. А жил он один.
- Ну, а этот Родригес, он-то где?
- Тоже пропал.
- Чертовщина какая-то. Хорошо, а тот парень, который пытался отнять у тебя программу? Он-то как со всем этим связан?
- Самым непосредственным образом. Он один из тех, кто устраивал в зале своеобразный тотализатор. Но в отличие от других, которые поверили, что программы сами по себе просто стали неинтересны большинству играющих, никак не хочет в это поверить и думает, что у меня остались те самые первые, неиспорченные, программы.
- И они у тебя есть?
- Для хорошего человека что-нибудь да и найдется.
Выяснять, хороший он человек или не очень, Вагиф не стал. Он как-то и без ответа Ксении понял, что с программами ему еще придется познакомиться, а возможно, даже помучиться. Покинули они ресторан уже в восьмом часу вечера. Дойдя до метро, Вагиф купил у стоявшей возле входа женщины великолепный букет цветов, правда, за не менее великолепную цену, и преподнес Ксении. Она несколько смутилась, но было заметно, что ей это очень приятно. В метро они почти не говорили. Лишь уже подъезжая к ее остановке, Вагиф неожиданно для самого себя спросил Ксению о том, что произошло в ту ночь, когда они с ней познакомились.
Вообще Вагифу не следовало бы задавать этот вопрос, но он его почему-то очень волновал. Причем причина этого волнения с некоторого момента стала для него вполне очевидной. Эта девушка ему очень нравилась. И не спросить он уже просто не мог.
Что произошло, то произошло, - посмотрев ему в глаза, твердо ответила Ксения. - Но ничего подобного больше никогда не произойдет.
ГЛАВА 17
Попрощавшись с Ксенией, Вагиф продолжил свой путь. В игральном зале он оказался к девяти вечера. Там его ждал Женя. Пройдя в отведенную ему комнату, уже тщательно прибранную, Вагиф первым делом переоделся в спортивный костюм, после чего стал заваривать чай. Когда он был готов, Вагиф налил крепкого чаю в две фаянсовые чашки, оставленные Ксенией, и, открыв коробку шоколадных конфет, приобретенную им на выходе из метро, пригласил Женю, который увлеченно играл в электронную игру "морской бой".
Рассказ Жени был коротким. Да, водитель не ошибся, сгорела именно та самая дача, о которой спрашивал Вагиф. Сгорела дотла, ничего не осталось. Мусор частично убрали, частично нет, но каменные перекрытия фундамента остались в целости. И он даже видел, что люк, ведущий вниз, открыт. Он ни с кем не говорил, если не считать одного подростка примерно его возраста, с которым он познакомился на стоянке автобуса. Повод был существенный: у Жени были сигареты, но не было спичек, а у того подростка наоборот.