Глава 12. В новой роли
– Нет, с Шишкиным срочно нужно что-то делать! – злилась утром в учительской Лидия Сергеевна. – Он как бельмо на глазу, как кость в горле… Вот где уже сидит! – ребром ладони она коснулась крупных чёрных бус, обвивающих шею.
Глафира Андреевна с Ниной Васильевной слушали её и сочувственно кивали.
– Мне даже представить страшно, – расходилась всё сильнее Лидия Сергеевна, – кто из него вырастет. Мало того, что сам бандит, так ещё и нормальных детей гадостям учит…
Между тем Шишкин в кабинете литературы учил одноклассников делать бумажные водяные бомбы (ему совсем недавно Димка показал). Ребята шумной толпой окружили Ванькину парту, а он с чуть надменным, важным видом знатока и героя ловко сгибал края бумаги: один, второй, третий – готово!
– Не получится у тебя! – вдруг радостно закричал внимательно наблюдавший за процессом Лёнька Трусов. – Смотри, какая дырища! Вся вода вытечет!
Петухов, исподлобья поглядывающий на Шишкина, оживился, собираясь поддержать Трусова, но, вспомнив недавний неприятный инцидент в коридоре, решил благоразумно промолчать.
– Система проверена! Попадание сто процентов! – авторитетно заявил Ванька, нагловато посмотрев на Лёньку. – Воду давай!
Староста Царёва, стоявшая неподалёку и делавшая вид, что ей всё равно, украдкой подтолкнула вперёд бутылку.
– Работает на счёт три! – улыбнувшись, громко крикнул Шишкин и с бомбой в вытянутой руке ловко вскочил на учительский стул.
Не успели ребята досчитать, как снаряд достиг цели, поразив портрет Пушкина, мирно висевший над входной дверью.
– Вот это да! Круто! – глядя, как с Пушкина стекают тонкие струйки воды, восхищённо произнёс Трусов, почему-то шёпотом.
– Заряжай ещё! – подал голос молчавший до этого Солдатов и тут же подбежал к Ваньке с очередной бомбочкой.
– Давай! Огонь! Пли! – разносилось со всех сторон класса.
Шишкин зарядил и вновь прицелился.
– Раз, два, три!..
Класс ахнул и замер.
Мгновениие – и бомба поразила, но не Пушкина, а показавшуюся в дверях Глафиру Андреевну.
– Хулиган несчастный! – приходя в себя и стряхивая воду с блузки, пронзительно закричала на Ваньку учительница. – Все дети как дети, а ты… Не стыдно тебе?
Может, и стыдно, но "герои" редко признаются в своих слабостях.
– Нисколечко! – нагло уставился на неё Ванька.
– Нахал! – ещё громче закричала Глафира Андреевна. – Бери швабру и вытирай.
– Вот ещё! Я чё, дежурный? – Шишкин издевательски улыбнулся.
Самообладание покинуло Глафиру Андреевну.
– Да я… да я… да я тебе сейчас уши надеру! – в отчаянии пообещала она.
Как же, держите карман шире! Теперь каждый первоклассник знает, что детей бить запрещено. Да и вообще, что она, что они все сделают? Ну наорут, ну мораль прочитают или родителей вызовут.
К крику матери Ванька давно привык и уже не обращал на него внимания, а отец, наоборот, стал заискивающим, мягкотелым. При встречах (как правило, в парке) покупал шоколадки и иногда спрашивал, как дела в школе. Ванька врал, что всё хорошо.
Он уже две недели хулиганил, безжалостно срывая уроки. Только на физкультуре вёл себя как положено: строгий Евгений Михайлович напоминал ему отца, каким он был когда-то – и ещё спокойно сидел на истории. А от остальных учителей докладные как горох сыпались на головы директора и классного руководителя:
"Уважаемый Александр Павлович (уважаемая Лидия Сергеевна), доводим до Вашего сведения (сообщаем Вам), что учащийся 5 "Б" класса Шишкин Иван систематически опаздывает на уроки, не выполняет домашние задания, нарушает дисциплину", и т. д., и т. п.
Ванька стал известной личностью не только в классе, но и в школе. Теперь с Шишкиным здоровались даже старшие. Одноклассники же, и особенно Трусов с Солдатовым, ходили за ним по пятам, с удовольствием копируя речь и поведение, а хитрый Сашка Петухов, быстро смекнув, что к чему, предложил мириться.
Лидия Сергеевна всячески пыталась помешать растущей Ванькиной популярности. На классных часах, проводимых обычно без него, она призывала ребят не брать дурной пример с Шишкина, этого хулигана и кровопийцы, выпившего у неё уже не один литр крови.
Действительно, Ванька доставил Лидии Сергеевне не только кучу неприятностей, но и массу бумажной волокиты. Толстая тетрадь по работе с проблемными учащимися была заполнена едва ли не в одночасье. Беседы в ней были расписаны на год вперёд.
Сидя после шестого урока в учительской и сочиняя очередную беседу, Лидия Сергеевна готова была растерзать Шишкина.
– Всех измучил, всех достал! И что с ним директор церемонится?! Исключили бы, и всё тут…
– Достала она со своими дробями и нравоучениями, – подходя к кабинету Лидии Сергеевны, злился в свою очередь Ванька. – Чего она вообще в нашу школу припёрлась?! Сидела бы где-нибудь в другой.
Он стоял у двери, про себя считая до десяти, чтобы потянуть время, и раздражался всё сильнее. Шестой урок. Математика. Самый дурацкий в мире предмет… Сорок пять минут плена… В следующий раз обязательно прогуляю.
А пока, придав лицу нагловатое выражение, Ванька грубо, как и подобает настоящему хулигану, толкнул дверь и переступил порог.
Стоявшая лицом к доске Лидия Сергеевна оторвалась от деления десятичных дробей и обернулась.
Ребята зашевелились, переводя любопытные, нетерпеливые взгляды с учительницы на Шишкина, нового режиссёра-постановщика небезынтересной пьесы: ведь именно от его сценариев теперь частенько зависело развитие действия.
– Можно я домой пойду? – развязно поинтересовался Ванька у Лидии Сергеевны.
– Что ещё у тебя? – едва сдерживая раздражение, спросила она.
– Плохо мне, – Ванька страдальчески схватился за живот, – тошнит…от дробей!
Класс засмеялся.
– Хам! – потеряв терпение, закричала математичка. – Иди, куда хочешь! Всю школу достал!
Ванька самодовольно улыбнулся.
– Только знай, – не замечая этого, угрожающе продолжала Лидия Сергеевна, – переводной экзамен не за горами. Ты его точно не сдашь!
Может, раньше Ванька и расстроился бы, но теперь, в новой роли наглеца и бандита…
– Подумаешь! – нахально выпалил он. – Сейчас все на калькуляторах считают. Кому нужна ваша математика?!
Почувствовав кульминацию "битвы", ребята оживлённо заёрзали на своих местах.
– Да я… да я…
– Мне лично не нужна! – перебил Шишкин теряющую самообладание Лидию Сергеевну.
– И мне не нужна! – вдруг выкрикнул с последней парты Солдатов и с благоговением посмотрел на Ваньку.
– И мне! – пискнул довольный Трусов.
– И мне! И мне! – разносилось со всех концов класса.
Мгновение – и в знак протеста по классу полетели бумажки и карандаши.
– Прекратите немедленно! – бегая от одного к другому, кричала разъярённая Лидия Сергеевна. – Хулиганы бессовестные! Я от вас отказываюсь, я пойду за директором! – И пунцовая, в красном, точно пылающем, платье, она торопливо хлопнула дверью.
Класс ликовал, празднуя победу. Одна Лена Короткова не праздновала, грустно глядя на всех своими большими карими глазами. Впрочем, на неё никто не обращал внимания, тем более Ванька, великий герой. Выиграв битву, он улыбался, греясь в лучах собственной славы.
– Молодец, Шишкин! – кричали ему кругом.
– Круто ты её!
– Она же за директором пошла! – вернула всех с небес на землю взволнованная Машка Царёва. – Ой, что сейчас будет!..
– Звонок будет… через минуту! Побежали! – громко скомандовал Ванька.
Живо покидав в рюкзаки учебники и тетради, ребята шумной толпой вылетели из класса.
Наскоро накинув куртку, Ванька оказался на улице. Радость от победы на уроке почему-то быстро улетучилась, словно свежий весенний ветерок унёс её, и на смену пришла усталость. Как и любому актёру после удачно сыгранной роли, ему хотелось сбросить с себя театральный костюм, стать самим собой и просто отдохнуть.
Глава 13. Два отважных капитана
Однако стать самим собой получилось не сразу: за ним увязались Трусов с Солдатовым. Пришлось остановиться, важно оглядеться по сторонам, небрежно сплюнуть, как и подобает настоящему хулигану, а затем демонстративно пульнуть снежком в пробегавшего мимо Ромку Лебедева из параллельного класса.
– Ты чего?! Совсем, что ль?! – остановившись, обиженно уставился на него Лебедев. – Я вот тоже в тебя сейчас…
Не успел Ромка договорить, как его снова настиг большой крепкий комок. Схватившись за ушибленное плечо, он вскрикнул от боли, а Ванька вслед за ним – от удивления.
В нескольких шагах от них стоял Димка Клычков и торопливо лепил очередной снаряд.
– Ты чё? – подступая к Лебедеву, вызывающе прошипел он. – Мне угрожаешь?
– Я… я… Шишкину это… – испуганно затараторил Ромка, поспешно делая шаг назад. – Я… я на Шишкина…
– На Шишкина, значит, на меня! – снова наступая, медленно и грозно произнёс Димка. – Но так и быть, на первый раз я тебя прощаю, – он презрительно плюнул себе под ноги. – Лети отсюда, Лебедев, не то я тебе все перья выщиплю. Лети!
Видя, что дело принимает серьёзный оборот, перепуганные Трусов с Солдатовым поспешили ретироваться. Лебедев тоже не стал испытывать судьбу.
– Ну, как спектакль? – проводив ликующим взглядом убегающего Ромку, живо поинтересовался Клычков у друга.
Ванька поднял вверх большой палец.
Димка расцвёл. Вообще, Димка сегодня был какой-то особенно довольный и от этого даже немного странный. У школы зачем-то появился, хотя раньше на пушечный выстрел к ней не подходил. Странно.
– А ты чего здесь? – спросил у него Ванька.
– Из-за тебя! – Клычков снова улыбнулся.
– В смысле?..
– Да что ты всё спрашиваешь и спрашиваешь?! Слушай лучше… Короче, позвать я тебя хочу на коньки в Ледовый. Но только с мамкой моей, – Димка немного смутился. – Ничего?!
Ванька пожал плечами и покачал головой: ничего.
– Просто от неё вчера дядя Толик ушёл… Знаешь, козёл он, Толик этот. Мамка от него всегда плачет… Вот и вчера плакала, а потом успокоилась и сказала, что мы завтра, то есть уже сегодня, на коньках с ней пойдём кататься! – при этих словах Димкины глаза снова радостно блеснули. – Но ты не переживай, мамка и тебя с собой взять разрешила. Вообще, она у меня хорошая! И со Степанычем уже договорилась, который в Ледовом коньки точит. Он нам самые лучшие даст! Целый час кататься будем или даже полтора! Представляешь, как здорово!..
Ванька согласно кивнул: ещё бы!
– Эх, а всё-таки хорошо, что Толик ушёл! – помолчав немного, снова радостно протянул Димка. – Он её портил только, Толик этот. Что у неё, кроме него, нет, что ль, никого? Сейчас вот мы придём… Ты, кстати, домой-то заходить будешь? Или сразу ко мне? – неожиданно спросил Димка и, не дожидаясь ответа, торопливо добавил: – Вообще-то нам, конечно, побыстрей нужно: а то вдруг мест не будет или коньки хорошие разберут…
Ванька хотел возразить. Чего спешить? Наверняка ведь все в школе или уроки делают, но, взглянув на раскрасневшееся, счастливое лицо друга, улыбнулся и тихо ответил:
– К тебе.
Некоторое время мальчишки шли молча, а потом Димка снова размечтался.
– Вот было бы здорово каждый день в Ледовый ходить. В хоккей играть научиться. Там же наверняка секция есть по хоккею…
– Есть, – утвердительно кивнул Ванька.
– Представляешь, я вратарь, а ты, к примеру, защитник… Здорово, ведь!
– Ага.
– Конечно, на речке можно тренироваться, только лёд тает уже.
– Ясное дело, весна.
За разговором они не заметили, как оказались у серой пятиэтажки.
– Сейчас поедим только! – бросил Димка через плечо и торопливо нажал на кнопку домофона. Послышались прерывистые тонкие гудки. Пять секунд ожидания, десять…
– Чего звоните-то? – раздался вдруг у мальчишек за спиной громкий, чуть скрипучий голос соседки бабы Шуры. – Ушла она. Поди, минут сорок уже. Вон туда, к парку… с Толей…
Медленно развернувшись, Димка то ли растерянно, то ли снисходительно посмотрел на соседку: ну что можно ответить на эту глупость. Но всё-таки, скорее, машинально достал ключи из кармана.
…В квартире действительно было тихо и пусто. Даже Тимошка куда-то спрятался. Не раздеваясь, мальчишки прошли на кухню. На плите стояла сковородка с макаронами, а на столе лежала записка. Димка развернул её и прочитал: "Сынок, я тебя очень, очень люблю, мы с тобой обязательно сходим…" Дочитывать он не стал, лишь грубо скомкал листок, со злостью швырнул его на пол и отвернулся к окну.
– Не расстраивайся, – подождав немного, осторожно сказал ему Ванька.
– Больно надо! – не поворачиваясь, сердито буркнул Димка и шмыгнул носом. – Было бы из-за чего! Из-за врунов этих. Тебе вот только зря наобещал.
– Слушай! – неожиданно просиял Ванька. – А пойдём на речку, подумаешь, лёд тонкий: не везде же…
Вытерев лицо рукавом куртки, Димка отошёл от окна и хотел было что-то сказать, но у Ваньки зазвонил телефон.
– Т-с-с… – Шишкин приложил палец к губам и ответил: – Да, мам! Где?.. Э…Э…Э, а я сейчас с Димой и Диминой мамой на коньках собираюсь… Кто-кто? Одноклассник! – при этих его словах Клычков улыбнулся. – Уроки? – тоже улыбнувшись, продолжал Ванька. – Не, уроки не задали, ну только устные: природу, там, ОБЖ… Да ладно, мам, не кричи, я вечером у бабули сделаю… Ага, давай, пока.
– Ну ты врёшь! – восхищённо протянул Димка, как только Ванька закинул телефон подальше в полупустой рюкзак.
– Не им же одним можно! – весело подмигнул Ванька другу.
Настроение Димки понемногу поднималось.
– Слушай, а правда, пойдём на речку! Приключение себе придумаем…
– Опасное?
– А то! Опасное, конечно!
Через некоторое время мальчишки уже шагали к реке, оживлённо разговаривали и смеялись. А на голубом апрельском небе с разбросанными кое-где лёгкими дымчатыми облаками смеялось солнце. Смеясь, оно грело разомлевшие сугробы, заставляло звенеть хрустальные сосульки, наполняло округу радостным птичьим щебетаньем.
– Вот это да! – ещё издалека удивлённо заметил Димка. – Лёд сошёл!
На середине река действительно вырвалась из ледяного плена и теперь бежала куда-то беспокойными мелкими барашками волн, радуясь свободе и переливаясь на солнце. А у берега всё ещё лежал лёд. Кое-где он раскололся и превратился в отдельные льдины, напоминавшие спокойные величественные корабли.
– Смотри, смотри! – взволнованно закричал Ванька, быстро спускаясь к одной из них. – Шест!
– Точно! – подтвердил Димка, торопливо спускаясь вслед за ним.
– Мне отец… – Ванька на мгновение осёкся, – раньше рассказывал, что они каждую весну на таких льдинах плавали, а шесты у них вместо вёсел были.
– Вот видишь! – сверкнул Димка карими глазами. – А мы чем хуже? Ты же хотел приключений!
– Хотел! – улыбнулся Ванька и, исполненный решимости, тут же ступил на необычный корабль. Льдина покачнулась.
Димка уже осторожнее ступил вслед за ним.
– Слушай, а кто капитаном будет? – вдруг забеспокоился он. – Кораблю обязательно нужен капитан.
– Давай вдвоём: ты и я! А грести по очереди будем!
Димке идея понравилась. Встав за штурвал первым, он с силой оттолкнулся от берега. Льдина-корабль недовольно чавкнула и, расталкивая соседей острыми боками, вышла в "открытое море". Вначале мальчишки плыли молча – было страшно. Льдина качалась, ноги скользили, приходилось прикладывать усилия, чтобы удержать равновесие. Но постепенно она пошла ровнее, они успокоились и даже развеселились. Весенний ветер щекотал лицо, пьянил чувством опасности и свободы, будоражил воображение.
– Капитан Шишкин! – вдруг дурашливо обратился Димка к другу. – Как вы думаете, мы можем переплыть на нашем корабле этот бушующий океан?
Они быстро приближались к середине реки.
– Конечно, капитан Клычков, – тут же включился в игру Ванька. – Главное, чтобы нас не захватили в плен пираты и не было бури.
Не успел он договорить, как дымчатое облако на небе закрыло солнце.
– О, смотри! Буря! – подняв голову, радостно закричал Димка. – Буря! Поднять пару…
Договорить он не успел. Неожиданно ноги поехали куда-то в сторону, льдина стала разламываться. Соскользнув с отколовшегося куска, капитан Клычков по грудь нырнул в чёрную холодную воду. Дальше всё происходило, как в опасном остросюжетном фильме, где Ванька был всего лишь беспомощным зрителем.
Испуганный, Димка стал отчаянно барахтаться, потом схватился за край отколовшейся льдины, но не удержался и снова оказался в воде – уже по шею. Намокшая тяжёлая одежда тянула ко дну. Он снова схватился и опять соскочил, силы покидали его…
Ванькина душа ушла в пятки, а на глазах проступили слёзы отчаяния.
Что же делать? Что делать? Плохо, что нет отца… Точно! Как же Ванька сразу не догадался, не вспомнил? Живо шлёпнувшись на живот, он выставил впереди льдины шест и громко, отчаянно крикнул:
– Хватайся!
Димка услышал, вцепился, из последних сил перебирая деревенеющими ногами, а Ванька осторожно подтянул его к "кораблю" и помог забраться.
Приключение закончилось не очень удачно. После пережитого разговаривать не хотелось и ещё меньше хотелось дальше испытывать судьбу.
Ванька, осторожно отталкиваясь шестом, подплыл к берегу, и вскоре, взволнованные, уставшие, они оказались на твёрдой земле.
Сушиться побежали к Ванькиной бабушке. Почему-то решили, что она много не спросит или её просто не будет дома. Но бабушка была, и Димке пришлось соврать, что его облил Игорь Петрович, сосед со второго этажа: целое ведро на него вылил.
Пожилая женщина долго сокрушалась по этому поводу, а потом ушла заваривать чай и развешивать мокрые Димкины вещи.
…За окошками стало темнеть, и на смену полному опасностей дню пришёл тихий вечер. Ваньке никто не звонил, а Димка свой мобильник утопил в реке. Они сидели на диване перед стареньким телевизором, пили чай с малиновым вареньем и разговаривали о всяких пустяках. Про сегодняшнюю неудачу решили больше не вспоминать.
– Подумаешь, в этот раз просто не повезло, – сказал Димка другу. – Но всё равно мы с тобой два отважных капитана!
– Почему?
– Мы же выплыли!
Ванька согласно кивнул.
Глава 14. "Серьёзный аппарат"
С Димкой было весело, а в школе скучно и неинтересно, особенно на математике. Даже в новой роли храбреца и героя.
Сегодня, как обычно, после звонка усевшись за последнюю парту, Ванька веселья ради пульнул из трубочки в Сашку Петухова, а когда тот обернулся, состроил ему рожу.
– Шишкин! – негромко отреагировала Лидия Сергеевна. – Что ты делаешь?
– Позорю своего великого предшественника! – нахально выпалил Ванька и приготовился отражать ответную атаку, но Лидия Сергеевна в последнее время редко ходила в бой. Вот и сейчас она устало опустилась на стул возле учительского стола, обхватила голову руками и каким-то безучастным голосом произнесла:
– Всё, не могу больше, Шишкин, уйди, скройся с глаз моих…
– Наконец-то! – Ванька радостно выпорхнул из-за парты. – Но учтите, – уже миролюбиво добавил он у двери, – если что, вы меня сами выгнали!