- Молчание - знак согласия! - оценила ожидание Люська. - Начинаю! - Она громко и выразительно зачитала: - "Справка! Дана настоящая Удаловой Людмиле в том, что она, вышеобозначенная Людмила, помогла мне, пенсионерке Петровой, донести до дома тяжёлую сумку, за что я, вышеобозначенная Петрова, выражаю ей, вышеобозначенной Людмиле, свою пенсионерскую благодарность. Рекомендую Удалову Людмилу, совершившую благородный поступок… - Люська передохнула и громко обвела притихшую звёздочку взглядом, потом повторила, - благородный поступок, самую первую из всего класса принять в пионеры".
Ребята растерянно молчали.
Я обязан был объяснить всё.
- Враньё! - крикнул я. - Люська выпросила у старушки справку! Я видел.
Люська была невозмутима.
- Сейчас разберёмся, кто больше врёт: я или Дыркин, - сказала она. - Переводила я старушку или не переводила? Отвечай!
- Переводила, - сказал я, - но…
- Никаких "но"! - крикнула Люська. - Отвечай по делу. Несла я старушке сумку или не несла?
- Несла, но… - крикнул я.
- Видите, врун Саня! - захлопала в ладоши Люська и расхохоталась.
- Но ты несла сумку только ради справки! Это была не общественная работа, а хитрость!
- Ой, не могу! Ой, рассмешил! - веселилась Люська. - Он мне завидует и ничего больше! А если ты ходишь к врачу, то разве не получаешь справку?
- Получаю, - пришлось согласиться мне, - но…
- Опять "но"! - перебила Люська. - Злись сколько угодно, мне безразлично. Пока я единственная из всей звёздочки могу показать результат и доказательство своей общественно полезной работы. И так всегда будет.
Она аккуратно сложила бумажку, спрятала в карман, точно опасалась, как бы её не отняли.
- Завтра вручу Лене, пусть скорее принимают меня в пионеры.
- Как ты добывала справку, я сумею объяснить Лене! - твёрдо сказал я.
Больше пререкаться нам не имело смысла. Пора было рассказать звёздочке о самом главном.
Я залез на скамейку.
- Товарищи! - Я как бы призвал всех отключиться от Люськи. - Вчера нам предложили работать на настоящей стройке!
Все моментально затихли, повернули ко мне головы.
- Будем помогать детскому садику "Лисичка", в который мы с вами когда-то ходили сами. Садик переезжает в новое здание. - И я показал в направлении стройки.
Сообщение всех ошеломило. Люська и та перестала скептически улыбаться.
- Дырочкина нужно лечить! - первой очнувшись от удивления, крикнула она. - Он сумасшедший! Ну кто вас пустит на стройку? Кто позовёт вас работать?!
Ребята недоверчиво зашумели.
- Спокойно! - попросил я. - Пока Удалова ловила старушек около универмага, мы с Байкиным познакомились с настоящим строительным рабочим Юрием Петровичем и даже пили чай у него дома…
- Юрий Петрович - во! - Севка показал большой палец и как бы посыпал его перцем. - У него в квартире турники! Шведские стенки! Эспандеры! Тренажёры! Я грёб вёслами, как по реке!
- Оба свихнулись! - расхохоталась Люська. - Плавали по паркету?!
Севка даже не удостоил Удалову взглядом.
Ребята заговорили одновременно.
- Ну что же мы можем делать на стройке?!
- Чем поможем "Лисичке"?!
Я ждал, когда все затихнут, но Севка не выдержал, крикнул:
- А разве мы не способны убрать комнаты?! Вынести строительный мусор?! Подмести участок?!
- Ещё чего! Нет уж! - сказала Люська. - Своё чистое дело я на ваше мусорное не променяю! Да и кто разрешит в школьной одежде копаться в грязи?
Честно сказать, я ждал от Люськи такого вопроса.
- Юрий Петрович и об этом подумал, - сказал я спокойно. - Ребята, пришедшие на стройку, получат рабочую спецодежду.
- Здорово! - воскликнул потрясённый Фешин. - Что же нам дадут, каски?!
- Про каски не знаю, - сказал я, подумав. - Но перчатки, ватники, это конечно.
Люська не хотела сдаваться.
- Нет уж, спасибо! - сказала она. - Махать метлой или сгребать мусор лопатой, это не для меня! С какой стати? - И она прибавила непонятное слово: - Это непрестижно!
Свихнуться можно было от Люськи! Никто, конечно, этого слова не понял.
- Ты ещё пожалеешь! - возмутился Севка.
- Я?! - Люська презрительно расхохоталась и, гордо подняв голову, пошла прочь. - Ни-ког-да!
Но теперь ребята даже не посмотрели на Удалову, каждый думал о настоящей стройке.
- А ваш Юрий Петрович не шутит?! - спросил Федя.
- Вы скоро познакомитесь с этим замечательным человеком! Мы с Севкой вам обещаем!
Все сразу же загалдели.
- Я согласен! - крикнул что есть сил Мишка Фешин.
- И я!
- И мы! - Это девчонки.
Татка со вздохом сказала:
- И я бы хотела с вами, но как… мои руки?
- Юрий Петрович уже о тебе знает, - успокоил я Татку. - Будешь вести учёт мусора. Учёт - серьёзное дело!
Севка встал рядом со мной на скамейку.
- Товарищи! - провозгласил он. - Стройка, думаю, не отменяет другой нашей работы: помощи старикам и старушкам. Но здесь требуется внести ясность: не тем случайным старушкам на переходах, а нашим личным бабушкам и дедушкам! Родным, другими словами! Разве они нами довольны?! Разве достаточно мы им помогаем дома?! Не достаточно, я говорю о себе! Мало я помогаю! Предлагаю помочь своим бабушкам.
Моё положение оказалось сложнее.
- А как быть, если у меня нет бабушки?
Севка почесал затылок.
- Дырочкин - сирота по бабушке, - объявил он.
- Предлагаю выделить Дырочкину по полбабушки с человека! - пошутил Мишка Фешин.
Все расхохотались.
- Нет, не надо, - закричал Севка, - готов спорить, что одной моей бабушки хватит нам на двоих. Живём мы рядом. Я звоню. Дырочкин приходит. И мы ей помогаем.
И правда, Севкина бабушка мне вполне подходила.
- Так как же считать? - не унимался Фешин. - По полбабушки на человека? Или по полчеловека на одну бабушку?
Я решил и эту запутанную задачу.
- Правильнее так: одна бабушка на два человека. А делить, умножать, вычитать и складывать бабушек мы не будем.
* * *
С Юрием Петровичем встретиться никак не удавалось. Сколько мы с Байкиным ни приходили к нему домой, а застать не могли. Даже подумывали поискать на стройке, но не решались. Боялись отвлечь от дела занятого человека.
- Пора его найти, Дырочкин, - вздыхал Севка. - Доверие звёздочки к нам снижается.
Решили оставить Юрию Петровичу записку. Так, мол, и так. Не один раз заходили. Хотелось бы повидаться. И подписи.
Дома приготовили текст и воткнули в замочную скважину двери Юрия Петровича. Здесь-то он не заметить не сможет.
На следующий день после уроков сразу побежали к нему и - радость! - из той же, для ключа, дырки торчала уже другая бумажка зелёного цвета: его ответ!
- "Александр и Всеволод! - торжественно читал Севка. - Не сердитесь! Я был очень занят. Жду звёздочку - всех! - в вагончике на стройке в субботу в шестнадцать часов. Ю. П."
На оборотной стороне обнаружили приписку: "Обязательно сообщите родителям!!"
- Сообщить нужно, - согласился я. - Но, думаю, ни у кого родители возражать против такой работы не станут.
- Кто же будет возражать, - поддержал Байкин, продолжая рассматривать приписку.
И вдруг спросил:
- Ю. П. - это пароль? Юные пионеры?
Я рассмеялся:
- Ну даёшь, Севка! Ю. П. - это же подпись, Юрий Петрович.
Севка хлопнул себя по лбу.
- Склероз! - признался он.
* * *
На первой же перемене мы стали сообщать ребятам главную новость. Отзывали по одному в сторонку и шёпотом предупреждали, что сегодня в шестнадцать быть у ворот стройки. Всё это, конечно, по большому секрету от Люськи.
На второй перемене вся звёздочка с таинственными лицами расхаживала по коридору, отворачивалась от Удаловой. И когда Люська что-то пыталась узнать, мы перемигивались и подавали друг другу тайные знаки.
- Подумаешь, воображалы! - начала нервничать Люська. - Чихать я хотела на ваши секреты! Мои секретики поважнее!
- Посмотрим, - не удержался Байкин, - как ещё запоёшь, когда узнаешь?! Будешь сама к нам проситься - не примем!
- Я проситься?! - рассмеялась Люська. - И не надейся! Нужны вы мне, как рыбке зонтик!
И она показала нам фигу.
- Да переводи, переводи своих старушек! - дразнил её Севка. - Переводить людей, которые сами ходят, - глупее дела не нашла.
И всё же любопытство оказалось сильнее Люськи. Она старалась подслушать наши переговоры. Тайна и наши лица ей не давали покоя.
Севка счастливо улыбался. Да разве один Севка?! Сияли все, каждому не терпелось начать настоящее дело!
* * *
Собрались без двадцати четыре, боялись опоздать. Девчонки нарядились, словно на праздник. У Бойцовой из-под пальто торчал край голубого платья. У Майки виднелся белоснежный передник. Мишка и Севка притопали в наглаженных брюках. Впрочем, и у меня ничего не нашлось дома, кроме обычного школьного костюма.
- Вы что, на концерт собрались? В театр?! Разрядились! - налетел я.
- Но у меня ничего нет для стройки, - виновато объяснила Татка. - У папы, правда, есть тулуп для рыбалки, но тулуп больше меня вдвое.
- Интересно, что же нам предстоит делать? - гадал Фешин. - Жаль, что никто не захватил строительного инструмента.
Федя буркнул:
- Не волнуйся, лопаты на стройке найдутся.
Он стоял в чёрном свитере и стареньких брюках - было видно, что этот человек пришёл трудиться.
Севка стал оправдываться:
- Я дома искал лопаты, но у дедушки из инструментов только есть арифмометры и счётные линейки, ещё маленький компьютер. А вот с лопатами у нас плохо.
Мишка перебил Севку:
- Ну неужели мы будем только выносить мусор?! Я был бы рад что-нибудь всё же построить.
- Что здесь строить? - спокойно сказал Поликарпов. - Всё построено, и неплохо. Всё здесь нормально.
Мишка не сдавался.
- А почему бы не прибавить парочку труб на крыше? - Он критически осмотрел дом.
- Не трубы это, а воздуховоды, - объяснил Федя. - И воздуховодов ставится ровно столько, сколько для этого дома нужно.
Серьёзный человек этот Поликарпов. Всё знал о строительстве.
А Севка сделал вид, что не слышал объяснений Феди.
- Вот было бы отлично поработать на крыше! Виден весь город! Может, и Муринский ручей с крыши виден?! Считаю, на крыше - самая полезнейшая работа!
- А я бы не только на крыше согласился, - размечтался и Фешин. - Мне очень нравится дом красить…
Он говорил так, будто бы всю жизнь дома красил:
- Сидишь в деревянной люльке и машешь кистью.
- Почему бы не повисеть в люльке, - соглашался Байкин. - Повисеть можно.
* * *
Мы вошли в ворота. Перед нами возник строительный вагончик, а за ним - дом. Огромный, серого кирпича, он, словно богатырь, заслонял собой набережную, спуски к реке, кромку берега.
Тишина поражала. Как-то забылось, что сегодня суббота. У деревянных ступенек в вагончик мы остановились. Я взбежал на крыльцо, постучался.
Ребята ждали.
Дверь распахнулась, и на пороге возник наш Юрий Петрович, улыбающийся, в рабочих брюках и в куртке, в руке он сжимал рукавицы.
- Салют рабочему классу! - поднял руку Юрий Петрович, поприветствовал всех.
- Салют! - ответил ему Байкин, как старый знакомый.
Юрий Петрович спрыгнул с верхней ступеньки, обошёл всех, пожал руки.
- Ну, помощники, что скажете? - спросил он. - У кого какие есть мысли?
Ребята молчали, все ждали мыслей от Юрия Петровича.
Байкин не выдержал:
- Хотелось бы что-то самим построить.
- Построить? - улыбнулся Юрий Петрович.
- Ну, не обязательно строить, - уточнил Мишка Фешин, - но если бы можно было повисеть в люльке под крышей, поработать кистью, я бы не отказался от такого дела.
Юрий Петрович с вниманием поглядел на Мишку.
- А бульдозеристов, случайно, среди вас нет? Стройке нужны водители на бульдозер.
- Случайно нет, - сказал Мишка.
- Жа-аль! - огорчился Юрий Петрович. - А я-то думал, может, Всеволод?
Севка признался:
- И я что-то с бульдозером не очень.
- Тогда, пожалуй, будем делать то, что умеем? - предложил Юрий Петрович.
- Пожалуй, так лучше, - согласился Байкин.
* * *
В вагончике было просторно, хорошо натоплено, чисто. Под потолком висела яркая лампа, освещая стол из струганных досок и такие же простые лавки. Видно, строители сами смастерили мебель.
Из коридорчика были два входа - в мужскую и женскую раздевалки.
- Звёздочка вся, надеюсь? - спросил Юрий Петрович.
Мы виновато молчали.
- Одной нету… - угрюмо сказал Фешин.
- Причина?
Ну как коротко ему всё расскажешь?!
- Та-ак, - по-своему понял Юрий Петрович, и мне показалось, что очень он от этого огорчился. - Так, - повторил он, - жалеть лентяев не будем.
Он распахнул шкафчик, достал ватники, ушанки, перчатки. Каждому вручил по комплекту и предложил расписаться в получении. Все с удовольствием поставили в журнале учёта свою фамилию и имя.
- Не огорчайтесь, если чуть великовато, - утешал нас Юрий Петрович. - Ватники придётся подпоясать верёвкой, перчатки сам выбирал поменьше, меньше у нас не бывает, ушанки подвязывайте под подбородком, чтоб не свалились…
- Что есть, в том и будем, - успокоил его Севка.
Мы разошлись по раздевалкам.
Через стенку было слышно, как смеются девчонки. Да и мы весело хохотали. Байкин стал похож на бочонок, так что его прозвище - Бочкин - оказалось вполне точным.
Юрий Петрович осмотрел Севку, подкрутил ему рукава, подпоясал потуже верёвкой, потом помог мне, Мишке и Феде. Девчонки сами справились со своей одеждой.
- Прошу внимательно слушать, - сказал Юрий Петрович, усадив звёздочку за стол. - Нам предстоит вынести строительный мусор, подготовить комнаты к новоселью.
- А вы знаете, Юрий Петрович, - вставил Севка, - что переезжает сюда не простой садик, а тот, в который ходил Александр.
Он нарочно назвал меня, как Юрий Петрович, полным именем, так было солиднее, что ли.
И я тоже ходила в "Лисичку", и Татка, и Мишка, и даже Люська, - сказала Майка.
- Ни слова о Люське! - шёпотом напомнил я ребятам. - Удалиха нашего внимания не достойна!
- Ну что ж, - сказал Юрий Петрович. - Поздравляю! Работать для своего садика ещё лучше. Но раз вы теперь рабочие, то не теряйте, пожалуйста, дорогого времени и приступайте…
* * *
В помещении будущего садика было так грязно, что всем садик резко не понравился. Обошли комнаты и коридоры, повздыхали: как-то серо и темновато.
- Уберёте, и всё станет другим, - утешал Юрий Петрович. - Обещаю, вам ещё понравится садик. Но для этого ох как много предстоит потрудиться!
Он показывал обрезки обоев, штукатурку, стружки, - всё нужно было вынести из помещения.
- Мусор советую выволакивать на листе фанеры, так легче. Листы стоят около стенки. Берёте обрывки обоев, бумагу, штукатурку, накладываете на лист и везёте. А затем с крыльца ссыпаете в мою тачку. Вот эта работа потяжелее, она требует мужской, а не детской силы. - Юрий Петрович спросил: - Понятно? Есть вопросы?
- Нет, - откозырял Севка. - Что может быть яснее?!
- Тогда приступайте! - скомандовал Юрий Петрович. Федя сразу же нагрёб себе мусору, даже прихватил из-под Севкиных ног. Байкин только нагнулся, а мусор его уже на чужой фанерке.
- Караул! Грабят! - заорал Севка. И стал отнимать у Поликарпова "свой" мусор.
Юрий Петрович положил свою рабочую руку на Севкино плечо.
- Всеволод, мусора здесь для всех хватит.
* * *
Дело успешно продвигалось. Мы ссыпали мусор с фанерок в тачку, а Юрий Петрович с этой тачкой мчался к мусорным бакам.
Ребята уже ждали его с охапками нового мусора и стружек.
Плечо в плечо, рука об руку наша звёздочка трудилась с настоящим рабочим.
Конечно, без приключений не обошлось. Севка тащил в охапке обрезки обоев, но на дворе подул сильный ветер. Кусок обоев, намазанный клеем, как-то выбился из рук, развернулся и затрепетал на ветру. И вдруг прилип к Севкиному лицу.
Байкин мычал и махал руками и наконец повалился в мусор, а мы решили, что он дурачится, не сразу догадались, что Байкин основательно заклеен, будто ценная бандероль.
Подбежавший Юрий Петрович увидел странную картину: среди общего мусора шевелилась какая-то круглая тумба, оклеенная обоями. Из-под тумбы торчали Севкины ноги.
- Всеволод, это ты?! - с ужасом спросил Юрий Петрович.
- Ыыыы! - промычал Севка, что означало: "К сожалению, это я!"
Тогда Юрий Петрович принялся расклеивать Севку, но обои накрепко прилипли. Пришлось Байкина сопровождать к умывальнику в раздевалку.
- Хорошо, что клей был не столярный, - посмеивался потом над Севкой Юрий Петрович, - а то, Всеволод, тебя бы пришлось кипятить в кастрюле, другим путём не отклеишь!
- Вот был бы супчик! - сострил неунывающий Севка.
Мы продолжали носить мусор. В комнатах садика становилось всё чище…