Полковник уже, было, занёс ногу над полом машины, чтобы покинуть её, как тут же вновь повернулся к собеседнику:
- А вы не боитесь, что вам могут шею свернуть те, кто сделал ставку на Яценко?
Старовицкий вновь улыбнулся:
- Естественно, боюсь. Только всех бояться, денег не иметь.
* * *
Ивано - Франковск, областной центр Западной Украины, встретил премьера мелким дождём.
- Куда поедем? - без всякого приветствия, спросил Яценко, покинув железнодорожный вокзал, и теперь стоя перед стандартным, маршрутным автобусом, который приготовили для его поездки по городу.
- К центральной площади. Трибуна установлена. Народ собрался. - отчитывался глава областной администрации, которого премьер видел всего два дня назад, и которого лично проинструктировал о предстоящей поездке.
- Собирал то хоть не силой?
- Ну, что вы? - голова облисполкома даже и не подумал обидеться. - Ни в коем случае.
- Смотри, - погрозил премьер пальцем, - в твоих интересах не брехать мне. На чём будем ехать?
- Как вы и приказали: никаких дорогих машин. Автобус.
- Ну, так вези.
* * *
Студент химико-биологического факультета Ивано-Франковского национального университета Степан Ткаченко, перед тем, как идти на площадь, выполнил просьбу матери: купил по дороге два килограмма помидор. Конечно, таскаться с таким грузом на митинг особого желания не было, но после всей политической лабуды, на которую их загнал деканат, возвращаться назад, на рынок, не имелось никакого желания. К тому же, теплилась надежда на то, что долго стоять не придётся, а то, может, и сбежать удастся.
Декан, проходя мимо студента, кивнул овощи:
- Ты бы ещё "онопенку" с собой прихватил. - покачал головой, - Встань во второй ряд, - и пошёл дальше. "Онопенками", в честь первого президента "незалежной Украины", в народе прозвали небольшие ручные тележки, с помощью которых сельское население доставляло свою продукцию на местные рынки.
В студенческой массе прошёл гул: по дороге ехал довольно необычный кортеж. Впереди милицейские машины с сиренами, а за ними… автобус. Обыкновенный рейсовый автобус "Лаз". Среди стоящих студентов пронёсся смех: обнищало правительство. Кто-то с задних рядов свистнул. Передние вызов подхватили и понеслось.
* * *
Яценко посмотрел за окно:
- Долго ещё ехать?
- Да нет. - Резниченко выглянул в окно автобуса. - Через два - три квартала будем на месте.
- Ты посмотри, - Владимир Николаевич удовлетворённо похлопал главу администрации по плечу, - молодец. Сколько народа то. Даже подъём энергии ощущается необыкновенный. Вот в чём я солидарен с Козаченко, так с тем, что нужно с народом общаться, открыто, на площади, а не через телевизор. Экран убивает силу слова. А прямой контакт, наоборот, усиливает.
Премьер встал рядом с водителем и с удовольствием принялся смотреть на небольшие улицы областного центра.
* * *
Однокурсник Степана, Игорь Корнелюк, стоял в первых рядах встречающих. Вчера он получил последние инструкции: бросить завёрнутый в бумагу камень в грудь премьер-министра, и, не обращая внимания на то, что будет происходить дальше, сделать попытку бегства, однако не сопротивляться при задержании. Теперь камень лежал в правом кармане куртки. Руки дрожали: всё-таки, как ни крути, как не верти, а покушение, пусть и не настоящее, но на одного из руководителей государства. Ладони предательски вспотели. Ещё этот мелкий дождь, зонтики… Правда грела мысль о том, что ему пообещал сам глава области, но, как говорится, бабушка на двое сказала. Дай Бог, чтобы выполнил своё обещание.
Дождь усилился. Девчонки вскрикнули и принялись открывать зонты. Корнелюк приподнял ворот куртки: и не такой уж холодный дождь, чтобы так визжать. А может от удовольствия кричат? Или к себе внимание желают привлечь?
Именно зонтики помешали Корнелюку вовремя увидеть подъехавший автобус.
* * *
Степан Ткаченко, в тот момент, решил, что самый час "делать ноги" с этого праздника, но на пути выросла непредвиденная преграда в виде декана:
- Ткаченко, и не вздумайте. - декан угрожающе покачал головой, - Стоять до последнего. Замечу побег - два балла обеспеченно. Как говорил Суворов: тяжело в учении, легко в армии.
Степан с досадой на лице развернулся к дороге. Мимо проскочили легковые автомобили милиции. Одна из них, та, что проехала вдоль бордюра, обрызгала брюки студента грязью.
- Во, б… - выругался Степан.
Декан, услышав маты, показал кулак. Студент еле сдержался, чтобы не выругаться снова.
Напротив Степана остановился автобус. Двери окрылись. Первым вышел какой-то незнакомый мужик в дорогом костюме. За ним ещё один. Третьим по лестнице опустился на землю премьер.
* * *
Корнелюк протиснулся сквозь толпу. Чёртовы зонты, ничего не видно. Сунув руку в карман, Игорь нащупал камень. Главное, чтобы теперь не помешали размахнуться и метнуть орудие пролетариата в премьер-министра Яценко.
* * *
Степан даже не сообразил, как это произошло. Он быстро вынул из пакета помидор и, как студент после рассказывал на допросе, вовсе не думая о последствиях, швырнул большой сочный плод в премьер-министра. Овощ попал в грудь, оставив на лацкане пиджака кроваво - красное пятно. Яценко опустил голову, взглянул на него, и, неожиданно для всех, начал заваливаться на спину. Из груди главы кабинета министров дыхание стало вырываться тяжело и прерывисто. Премьера подхватили под руки, подняли назад в автобус, быстро уложили на заднее сиденье, и под сирену милицейской машины, и увезли в больницу. Толпа отхлынула от края дороги, и бросилась в рассыпную кто куда.
Однако, Степан ничего этого не видел. Трое из охраны премьера моментально заломили ему руки за спину, скрепив их наручниками, и затащили на заднее сиденье милицейской машины. Помидоры, выпавшие из ослабевших рук, раскатились под ноги суетящейся вокруг автобуса милиции..
- Что произошло? - доносилось то тут, то там.
Журналисты среагировали моментально.
- Юрий Сергеевич, - началась осада руководителя предвыборной кампании премьер-министра Резниченко, - Вы нам можете пояснить, что случилось?
Резниченко выдержал паузу, выжидая, чтобы все были готовы принять официальную версию событий, и, лишь убедившись, что все его слышат, произнёс:
- Произошло непредвиденное. На Владимира Николаевича, судя по всему, произошло нападение. Неизвестный, кто, милиция сейчас выясняет, бросил в премьер-министра камень. Удар вышел очень чувствительный. Владимир Николаевич отправлен в больницу.
- Это связано с его предвыборной кампанией? - раздались выкрики.
- Я бы таких скоропалительных выводов не делал. К сожалению, все воспринимают Владимира Николаевича только как премьер-министра. Но все забывают, что он является кандидатом в президенты Украины. Именно по этой, второй, причине он и решил посетить Ивано - Франковск. К сожалению, визит, как вы видите, прерван.
- Продолжит Владимир Николаевич поездку дальше?
- Думаю, да. По крайней мере, я буду на этом настаивать. Извините, мне нужно ехать в больницу. Дальнейшую информацию мы вам предложим в самом ближайшем будущем.
Резниченко покинул журналистов и подозвал к себе Романа Здольника, народного депутата, доверенного лица Яценко, который стоял несколько в стороне и вот уже минуты две как делал тому какие-то знаки пальцами рук.
- Ну, что ещё? - Резниченко нервно вытер пот со лба.
- У нас проблема. - Здольник говорил почти шёпотом.
- Какая?
- Камня нет.
- То есть, как нет?
- Вот так. - депутат показал раскрытую ладонь с разбитым плодом. - Есть помидор. И его бросил не наш человек.
- Как не наш? - чуть не выкрикнул Резниченко.
- Не знаю. - тоже чуть не сорвался Здольник. - Наш не успел. Тот бросил раньше него. И помидором, а не камнем.
- Чёрт. - Резниченко оглянулся по сторонам, - Подложи камень.
- Пытался. Поздно. Репортёры всё засняли.
- Твою мать… - выматерился Резниченко, - А с чего тогда наш "боров" свалился?
Здольнику не понравилось, как Резниченко назвал премьера, но смолчал: время не то, чтобы спорить.
- Не знаю. Врачи сказали, как это ни странно слышать, но у него действительно сердечный приступ. Может, ему показалось, что то кровь?
Резниченко достал трубку, нервными движениями набил её табаком, с трудом раскурил:
- Идиоты! Все идиоты! Говорил же ему, не следует играть в подобные игры. Нет, все всё делают по-своему. - Резниченко повернулся в сторону депутата. - А если он сейчас надолго в больницу сляжет? Тогда что?
- В Киев нужно отвезти. - вместо ответа произнёс Здольник.
- В Киев… С сердечным приступом!
- А что делать? - вспылил в свою очередь Здольник.
- Что делать? Сначала партию перед журналистами доиграть надо, а после будем думать, как из дерьма вылезать. - трубка потухла, и вторично никак не желала раскуриваться. Юрий Сергеевич со всей злости ударил ею по капоту машины. Дерево не выдержало и хрустнуло. - Поехали в больницу, может, наш "хряк" пришёл в себя. - Резниченко отшвырнул в сторону обломки любимой "люльки", и с силой распахнул дверцу авто.
* * *
Кирилл разложил перед гостями разного рода документацию:
- Вот, фактически всё, что мы сделали.
Гия Сурхуладзе пересмотрел бумаги, связанные с оперативной работой. Отар оглядел рекламную деятельность организации "Час".
- Не густо, как говорят русские. - Гия похлопал ладонью по печатной продукции, - Сколько офисов открыли за последнее время?
- Семь, - ответил Кирилл. - Собираемся открыть ещё два.
- Мало.
- Но они охватывают весь Киев.
- Весь Киев нам не нужен. - Отар Павлоашвили принялся осматривать карту столицы Украины, - Нам нужен центр.
- Три находятся почти в самом центре. Старый Киев. Подол, Сырец, Печерский район. Ещё три по окраинам.
- Какое расстояние входит в понятие "по окраинам"?
- Десять - пятнадцать минут хорошей езды до Майдана.
Гия саркастически хмыкнул:
- Если у нас всё получится, ездить не придётся. По всему городу будут пробки. Так что будем пешком ходить. И получается в ваше понятие "по окраинам" входит, как минимум, час - полтора пешего хода.
- Ищите новые помещения. - Отар указал по карте на здание администрации города, - Какие отношения с мэром?
- Пока никаких. Был совет, не вступать с ним в контакт. До голосования.
- Правильно. - Отар ещё раз посмотрел на карту. - Не известно, может и наш приезд не нужен.
- Пообедаем? - предложил Кирилл.
Гия согласился. Отар тоже, но сначала спросил:
- Михай по телефону сказал нам о московском журналисте. Кого он имел в виду?
Кирилл открыл стол и достал из него фотографию.
- Вот. Некто Самойлов. Вам говорит о чём-нибудь эта фамилия?
Гия усмехнулся:
- Говорит. И ещё как говорит.
* * *
"Странные помидоры появились в Ивано - Франковске. Достаточно им прикоснуться к костюму высокопоставленного лица, как, то высокопоставленное лицо тут же без чувств падает на землю и попадает в реанимацию. Именно такое произошло с нашим премьер-министром во время внеочередной деловой поездки на западную Украину. О чём премьер хотел поговорить с жителями Ивано - Франковска, так и осталось загадкой. Но учёные - ботаники же пришли к однозначному выводу: с трудом переносит наша номенклатура наши же отечественные помидоры. Может что-то в сельском хозяйстве поменять? Или, в номенклатуре? С вами был телеканал новостей "Свобода". Удачи вам!"
* * *
- Добрый день, Андрей Николаевич. - Козаченко сделал попытку подняться с кресла, но незнакомец улыбкой его остановил. - Не стоит волноваться. Если не возражаете, присяду напротив вас. Как я понял, господин Круглый сообщил о моём приезде. Разрешите представиться, Стивен Хайт. Институт стратегических исследований, штат Вирджиния, США. Профессия - аналитик. Вам обо мне должен был рассказать господин Шлоссер.
- Спецслужбы? - Андрея Николаевича абсолютно не интересовало, кого представлял гость, но беседу как-то следовало поддержать. С утра лидера украинской оппозиции то морозило, то бросало в жар. Белая футболка, надетая на голый торс, пропотела, и теперь от неё исходил неприятный, как казалось Козаченко, запах.
- Нет. Что вы? - Хайт вскинул руки, - Чисто научная деятельность. Иногда занимаюсь филантропией. И к названным вами структурам никакого отношения не имею.
Андрей Николаевич снова лёг на подушки. Слабость в теле давала о себе знать.
- Да, я помню нашу беседу с господином Шлоссером. И он действительно упоминал ваше имя.
Гость хлопнул ладонью по портфелю, который держал на коленях.
- У нас будет серьёзный разговор, потому мне бы хотелось, чтобы мы, как у вас говорят, расставили всё точки над "і". Вы подумали над предложением нашего немецкого друга?
- Вы хорошо говорите на украинском языке. - так, подумал Андрей Николаевич, теперь мне, когда я дам согласие, судя по всему, станут диктовать условия.
- И не только на нём. Кстати, вам также большой привет от господина Велера. Freedom World. Надеюсь, помните?
- Естественно.
- Как видите, мир тесен. И не без добрых людей. Итак? Что мне передать?
- Да. - Козаченко утвердительно тряхнул головой. - Я принимаю его предложение. Но с некоторыми условиями.
- Никаких условий. - Хайт вскинул свою большую голову. - Абсолютно никаких. Ни сегодня, ни завтра.
Козаченко сжал зубы. Началось.
Американец удовлетворённо кивнул головой и огляделся по сторонам:
- Не устали сидеть в четырёх стенах?
Козаченко окинул взглядом комнату:
- Скучновато, но разве у меня есть выбор.
- Выбор есть всегда. В данный момент желательно, чтобы вы находились в Киеве.
- Простите, у вас со зрением всё в порядке? - рука больного провела по своему лицу. - Вы видите меня? И в таком виде предлагаете вернуться в Украину?
Хайт раскрыл портфель, извлёк из него газету:
- Прессой давно интересовались?
- Постоянно.
- В таком случае, прочитайте ещё раз. Вам на глаза не попадался данный опус?
Козаченко скосил взгляд на название статьи в газете.
- Я с ней знаком.
Печатный лист свернулся в руках гостя и спрятался в портфеле.
- Замечательно. Но, если позволите, напомню содержание. - Американец принялся читать по памяти, слово в слово. - "22 сентября на Вашингтонской конференции "Украина и её путь… - однако, Андрей Николаевич прервал посетителя:
- Я знаком с содержимым статьи. И очень благодарен сенату вашей страны за поддержку.
- Благодарностей мало. - гость улыбнулся, - Теперь от вас ждут действий. И ваш внешний вид - элемент ожидаемого действия, а посему он будет таким до тех пор, пока необходимо.
- То есть… - Андрей Николаевич посмотрел в глаза собеседника.
- Не делайте скоропалительных выводов. Кроме одного: мы в состоянии вас вылечить. И довольно быстро. Но, - указательный палец господина Хайта поднялся к небу. - вы политик. И вы прекрасно знаете, в данной сфере общественного социума есть свои правила игры, которые нарушать не следует. Три года назад, у вас была возможность сменить власть в свою пользу. Однако, в тот момент вы отказались от нашей поддержки. В результате проиграли. Хотите проиграть и сейчас? Лично я очень сомневаюсь. То, что вы прочитали в газете, есть первая, как вы говорите, ласточка наших новых отношений. Вы говорите "да", мы вас поддерживаем до самой победы. Сделаете шаг назад, считайте себя списанным с корабля. На ваше место претенденты найдутся всегда. Взять, хотя бы господина Литовченко.
- Литовченко не та фигура, которая вам нужна.
- Правильно. Но за неимением гербовой…
Козаченко посмотрел за окно. Осень начала входить в свои права. Ему всегда нравилась данная пора года. Почему-то, именно с осенью он ассоциировал свою последнюю любовь:
- То, что произошло, очень жестоко.
- Не спорю.
- Последние события ударили по моей жене, детям. Особенно, по матери.
- Нам известно и про это. - тяжело выдохнул Хайт. - Но повторюсь. Правила игры вам знакомы. Можете отказаться. Вернуться к своей прежней жизни. Что, вполне возможно, продлит жизнь вашей матери. Ей станет спокойней. Сколько ей? Если не ошибаюсь, восемьдесят восемь. В таком возрасте стариков следует жалеть. И потому, лично я вас пойму.
Козаченко спрятал взгляд:
- Она у меня очень слабая.
Гость вскинул руку, посмотрел на часы:
- В любом случае, у вас ровно минута, чтобы сказать "да, я согласен с вами работать на ваших условиях". Или просто сказать "нет".
Козаченко думал ровно тридцать секунд.
- Да. Я согласен.
- На что? - уточнил Хайт.
- Работать на ваших условиях. - процедил сквозь зубы лидер украинской оппозиции.
- В таком случае, - рука американца хлопнула по коже портфеля. - готовьтесь к возвращению на родину. И привыкайте к своему внешнему виду.
Больной взглянул на себя в зеркало:
- Можно вопрос.
- Конечно. - утвердительно кивнул головой представитель ИСИ.
- В Киеве что-то случилось, о чём мои люди не знают, ведь так?
- В некотором смысле. - американец поднялся. - Мы знали, что Москва будет помогать Яценко, но не предполагали, что так откровенно. Ваш конкурент с каждым часом становится сильнее. Он, в нарушение закона, остался на посту главы кабинета министров, в то время, как должен был уйти в отпуск на время предвыборной кампании. У него состоялось несколько открытых встреч с представителями крупного московского бизнеса. По непроверенным данным, Киев собирается посетить президент России, в поддержку вашего визави. Господин Яценко откровенно показывает нам свою позицию. И потому, вам, Андрей Николаевич, просто необходимо сейчас находиться в Украине.
- Ещё вопрос можно?
- Естественно.
- Меня отравили ваши люди? Только не нужно уходить от ответа. Разглагольствовать я сам мастер. Давайте, как вы сказали, поставим точки над "і" до конца.
- Нет, Андрей Николаевич. - Хайт прищурился и добродушная улыбка сошла с его лица. - Не наши, ваши люди. Вы были правы, когда говорили об этом своему брату. Единственная просьба: по данному вопросу: не спешите делать выводы. Когда вернётесь в Киев, всё поймёте сами. И дайте Сергею Николаевичу отбой в его поисках. После победы мы вам сами поможем восстановить истину. А сейчас, как говорят в криминальных кругах постсоветского пространства, разборки никому не нужны.