Станислав Григорьевич удивлённо посмотрел на Германа Ивановича:
- Почему именно Петренко? В оппозиции он человек новый, только недавно переметнулся к ним от социалистов.
- Зато его хорошо помнят в Москве. Особенно те люди. Некоторые из них его знают. И помнят о нём. От него они смогут протянуть ниточку ко всему клубку. Сам понимаешь, широкий круг знакомых даёт повод для установления личных интересов.
Пакет от конфет закружился и упал в корзину для мусора.
- Я с ним знаком шапошно. - Синчук усмехнулся. Вспомнилось, как Богдана Васильевича в бесчувственном состоянии его подчинённые беспардонно заталкивали в депутатское авто, на даче Тимощука. - Придётся выходить на личные контакты. Практически, "светиться". Потому, Гера, мне и нужны гарантии.
- Гарантией могу быть только я сам.
- Не обижайся, но мне этого недостаточно. Ты затеваешь собственную игру, насколько я понял. Игру рискованную. Мне нужны железные доказательства того, что меня не подставляют.
Медведев посмотрел вслед немолодой супружеской паре:
- В Украину в скором времени ожидается приезд нашего президента.
- И что?
- Новость заключается в следующем: к тому времени восточная и южная части страны должны быть обработаны против Козаченко. И работа уже началась.
- Ваши люди задействованы или наши?
- Только ваши. Но работают по нашим инструкциям.
- Можешь перечислить, кто?
- Вот список. - Герман Иванович протянул сложенный вчетверо лист, вынутый из кармана пиджака.
Синчук просмотрел фамилии и потёр лоб. Медведев рассмеялся.
- Что смешного? - не понял подполковник.
- Лысеешь.
- Можно подумать, у тебя шевелюра. - слегка обиделся Синчук.
- Да, время. Сколько мы не виделись? Лет восемь.
- Девять. И не ври, что не помнишь. Какая у тебя память, мне хорошо известно. Не боишься, что воспользуюсь твоей информацией? - Синчук тряхнул листом.
- Нет. - отрицательно мотнул головой Медведев. - Эти люди работают по прямому распоряжению вашего руководства. Так что, как только ты сделаешь первое телодвижение, тебя приструнят.
Подполковник спрятал листок в карман. Так, мысленно произнёс Станислав Григорьевич, если Медведев не врёт, а судя по всему, так оно и есть, выходит, наш Тимощук работает и на право, и на лево. Всем подмахивает. Ловко.
- Насколько долго будет наше сотрудничество?
- Зависит от обстоятельств. Но очень прошу, работаем только ты и я. Никого больше.
- С моей стороны понятно. А ты? Неужели ничего не сообщишь Щетинину? - Синчук знал о том, что Медведев вот уже несколько лет является единственным лицом, которому генерал полностью доверял. И подполковник не без оснований предполагал, что это взаимно.
- Всему своё время. - Медведев вздрогнул По спине прошёл холодок. Он сам не заметил, как его что-то насторожило. - ТЕ люди ждут результатов нашей встречи. И он не узнает ничего, пока они не примут решения.
- Люди из политики, или бизнеса?
- И того, и другого. - Медведев бросил взгляд по сторонам. Нет, ничего подозрительного. Тогда откуда ощущение, будто за ним наблюдают?
- Ну, что ж. - Синчук оправил пиджак. - Попытка, как говорится, не пытка. Попробуем, чем чёрт не шутит. Только имеется одно условие.
- Ещё одно?
- А ты думал. Нам ведь как мёд - так ложками. Чем чёрт не шутит, а у меня семья. Я ею рисковать не собираюсь. Мне нужны небольшие финансы на секретном счёте на имя жены. Чтобы в случае чего, они могли исчезнуть и протянуть какой-то час.
Медведев написал сумму на листе блокнота.
- Устроит?
Синчук взглянул и утвердительно кивнул головой. В свою очередь достал ручку, взял из рук Медведева блокнот и сделал свою запись на чистом листе, после чего вернул блокнот полковнику.
- Через два дня деньги будут на её счету.
- Как будем поддерживать связь?
- Через мобильного оператора. - Медведев раскрыл портмоне, достал украинские деньги. - Держи, и не отказывайся. Прямо сейчас купи стартовые пакеты. Я меняю карточки вторник и пятница. Ты в понедельник и среду. В случае крайних обстоятельств меняем чаще, вместе с аппаратами.
Коллеги тут же обменялись номерами телефонов. Станислав Григорьевич сокрушённо посмотрел на магазин. Придётся снова возвращаться за покупкой:
- Ну, вот и договорились.
Возвращаясь в Москву, Медведев спрашивал себя: а правильно ли он сделал, что открылся Синчуку лишь частично? Сыграл его в "тёмную"? И отвечал сам себе: правильно. За годы работы в органах, полковник пришёл к одному неприятному выводу: в последние десять лет, или чуть более того, его структура перестала работать на страну. Точнее, на страну она то, как бы работала, да как-то не так, как раньше. Стала вроде придатка для власть имущих. Сегодня - тиран, завтра - демократ, послезавтра - вождь. Им всем нужны спецслужбы. Скрывать свои финансовые махинации, вскрывать финансовые махинации конкурентов. Обеспечивать нужных людей, не забывая и себя, информацией. Использовать эту информацию в личных целях, а не для "блага народа". Прикрывать задницы от несуществующих киллеров, ликвидировать существующих киллеров. И это было не только в России. С Синчуком полковник давно не контактировал. Да, они были, и оставались друзьями. Но время изменилось. Кардинально изменилось. Что отложило отпечаток на людей. И у Медведева, на момент встречи, не было никакой гарантии, что Стас не изменился.
За стеклом мелькали небольшие русские поселения Подмосковья. Медведев, глядя на них, вдруг почувствовал, что, может быть, видит всё это в последний раз. Жизнь хрупка. И не теоретически. Она просто хрупка. Она ломается от лёгкого дыхания. И всегда в тот момент, когда ты того дыхания не ждёшь. Когда думаешь, будто жизнь только начала налаживаться. Когда появляется ощущение, словно ты получил ещё один шанс. А шанса то, оказывается и не было. А то было последнее, бунинское, лёгкое дыхание.
Дорога домой для Медведева впервые напоминала путь на Голгофу. Мысль о том, что Щетинин может "просчитать" его переговоры с Синчуком, судорогой отзывалась во внутренностях. Плюс неприятный осадок от чувства слежки.
А Станислав Григорьевич, возвращаясь домой, по привычке анализируя проведённую встречу, тоже задавал себе вопросы. Насколько можно положиться на Германа, и не "подставляют" ли его? Нет, отвечал сам себе подполковник, Герман так со мной поступить не мог. Если бы было что-то не так, нашёл бы возможность дать ему понять. А Медведев был открыт. Не полностью, но тем не менее. Ну, а всё-таки, если это провокация? И Германом "играют"? В таком случае, продолжал размышлять Синчук, содержимое беседы следует передать в высшие инстанции. А если нет? Если Медведев действительно на свой страх и риск решил провести личную партию? А он передаст информацию выше? Речь идёт о миллиардах. И не рублей, или гривен. И о людях далеко не средней руки. В таком случае с Германом долго цацкаться не будут. И на одном из московских кладбищ вскоре появится новый обелиск. Задача.
* * *
НЕ ДАДИМ СФАЛЬСИФИЦИРОВАТЬ ВЫБОРЫ!
Первый анализ списков избирателей нашими членами комиссий показал: ВЛАСТЬ ГОТОВИТСЯ ДО СЕРЬЁЗНЫХ ФАЛЬСИФИКАЦИЙ РЕЗУЛЬТАТОВ ВЫБОРОВ! По Киевщине уже долгое время умирает людей больше, чем рождается, однако количество избирателей, почему-то из года в год увеличивается.
ОДНИМ ИЗ СПОСОБОВ ФАЛЬСИФИКАЦИИ ЕСТЬ ФАЛЬШИВЫЕ СПИСКИ НА ВЫБОРАХ!
Каждый из нас может противостоять фальсификациям на выборах!
Для этого необходимо прийти за несколько дней до дня голосования на свой избирательный участок и проверить списки избирателей, по которым будет проводиться голосование.
В соответствии части второй, статьи 34 Закона Украины "Про выборы Президента Украины "Каждый гражданин Украины имеет право ознакомиться со списком избирателей в помещении избирательной комиссии и проверить правильность внесённых к списку ведомостей".
НАИБОЛЕЕ РАСПРОСТРАНЁННЫЕ "НЕТОЧНОСТИ" В СПИСКАХ ИЗБИРАТЕЛЕЙ:
- в списки включены умершие люди;
- одни и те же люди включены в списки по несколько раз;
- прописка (регистрация) людей по чужим адресам;
- в списке могут быть не включены избиратели отдельных квартир, домов, улиц;
- в списки могут быть включены одни и те же дома по несколько раз;
- улицы, которые поменяли название, могут быть включены по несколько раз;
- одни и те же избиратели могут быть включены в списки на нескольких избирательных участках;
при появлении нарушений в списках избирателей, просим немедленно обращаться с соответственными жалобами в письменном виде до сотрудников избирательных комиссий и в суд, а также до нас, чтобы мы могли проконтролировать, что на ваше заявление была соответствующая реакция.
Образец оформления жалобы вы можете получить в штабе А. Н. Козаченко по адресу….
(из листовки, приколотой к рекламному щиту в районе станции метро "Святошин")
* * *
"По сообщению нашего корреспондента из Центральной избирательной комиссии, сегодня будет решаться вопрос о том, чтобы предоставить гражданам Украины, работающим в России, возможность проголосовать на местах, то есть в тех населённых пунктах, где они в данный момент проживают, а не в консульских пунктах, как то записано в Законе о выборах. Иначе говоря, с согласия руководства Российской Федерации, на территории России будет создано не десять избирательных участков, а двести. У нашего корреспондента возник закономерный вопрос: на каком основании они будут созданы? И ответ не заставил себя ждать: с помощью решения ЦИК. Но правомерно ли это?
Телеканал "Свобода", 2 октября, 200… год"
* * *
На Майдане собралось несколько десятков тысяч людей. Козаченко смотрел на них и чувствовал всем телом сумасшедший прилив бодрости. Вот она, жизнь. Вершина. Пик надежды. Политик постоянно ощущал необходимость находиться на Олимпе, на самой его макушке, чего бы это ему не стоило. Господи, что он только не пережил, чтобы удержаться на ней, на этой самой вершине. Человека, которого он ненавидел всеми фибрами своей души, приходилось называть "батькой". А "батька", маленький, сухенький, внешне подобный карикатурным, кинематографическим римским диктаторам, вёл себя соответственно: стравливал между собой премьеров и министров, парламентариев и законников, журналистов и чиновников. И, при этом, оставался "отцом нации" на протяжении десяти лет, манипулируя людьми в своих эгоистических интересах. Два года назад, когда была первая попытка скинуть президента, "Батька" усидел. И, если бы не депутатская неприкосновенность, не известно, чем бы всё закончилось. И вот теперь появился реальный шанс взобраться на вершину, на ту самую макушку власти, о которой он мечтал не один год.
Толпа всколыхнулась. Андрей Николаевич поначалу не понял в чём дело, но после сообразил. На кандидата в президенты навели камеры телевидения, и на большом экране, находящемся с правой стороны, появилось его изображение. Козаченко с трудом пересилил себя, чтобы не обернуться. Нервной, дрожащей рукой он провёл по вспотевшему лбу. Жест больного человека. Уставшим, старческим взглядом, Андрей Николаевич окинул людскую массу. Реакция толпы: вот что интересовало его в данный момент.
И народ отреагировал. Всплеск возмущения волной пронёсся по рядам. Козаченко поднёс к глазам платок: слёзы подступили неожиданно, по предательски. Андрей Николаевич хотел было отвернуться, но передумал и на глазах многотысячной аудитории промокнул слезинки на щеках. Толпа взорвалась. Контакт состоялся. Можно было начинать.
- Друзья мои! - первая же фраза всколыхнула многотысячное скопление людей. Толпа качнулась, и буквально потянулась к нему. Милиция, стоявшая в оцеплении перед митингующими, нервно вздрогнула, приготовившись к беспорядкам. Козаченко сразу отметил данный факт, и решил начать речь именно с военных. - Друзья! В первую очередь я обращаюсь к вам, люди в форме. Я прекрасно понимаю, как вам сегодня нелегко. Вам, людям с погонами на плечах. Особенно вам нелегко, имея такого министра. - на некоторых лицах милиционеров промелькнули улыбки, - И вам будет нелегко до тех пор, пока вами будут управлять безнравственные люди. Люди без стыда и совести. Люди, которые пошлют вас на баррикады убивать ваших родных, близких, ради своих собственных интересов. Они пошлют вас, а не своих сыновей, не своих детей. Они всегда будут прятаться за вашими спинами. Трусость - спинной мозг вашего министра. И потому я призываю вас: будьте с народом. Радейте за народ! Защищайте народ, а не министра - миллионера, потому что вы есть суть этого народа. И пусть ваши сердца бьются в унисон с миллионом украинских сердец.
Людская масса вновь всколыхнулась, и по площади пронеслось восторженное многоголосье. Андрей Николаевич поднял обе руки, ладонями к народу, и новый всплеск эмоций ответил ему. Основная часть митинга началась.
Самойлов встал перед телекамерой:
- Итак, как мы с вами только что могли видеть, Андрей Николаевич снова в строю. И не просто в строю. Он лидирует. Последние данные социологических опросов показывают: кандидат от оппозиции обогнал своего основного конкурента на полтора процента. И это после того, как премьер-министр страны лидировал на протяжении почти трёх недель. Воистину, политика - вещь непредсказуемая, а спланированная. Специально для кабельного телевидения "Москва" Михаил Самойлов и Владимир Дмитриев.
* * *
Похолодало. Самойлов пожалел, что не захватил куртку из машины. Но было поздно. Володя уехал сразу после выступления Козаченко на Майдане.
- Чем будешь заниматься? - поинтересовался оператор, перед тем, как включить зажигание.
- Прогуляюсь по городу. Вечером пойду к Центризбиркому, посмотрю, что они там примут сегодня.
- Трудоголик. - покачал головой Володя, завёл двигатель и захлопнул дверцу.
- Мог бы и со мной пойти. - крикнул товарищу через стекло Михаил, впрочем без особой надежды - Российский вопрос всё-таки решается.
Дверца приоткрылась.
- Он в Киеве второй десяток лет решается. И всё никак решиться не может. Ты как хочешь, я поехал.
К восьми вечера Михаил, побродив по старому Киеву, поднялся со стороны Бессарбского рынка к площади имени Леси Украинки, где, в многоэтажном здании разместилась, вместе с Киевским областным советом, Центральная избирательная комиссия.
На площади, перед входными дверями, собралось митинговать человек двести, не более. Все имели при себе жёлтую атрибутику: цвет избирательной компании Андрея Козаченко. Михаил сразу отметил настроение людей. Оно явно отличалось от Майдана. Самойлов ожидал, что с площади, где днём выступал Козаченко с пламенной речью против создания в России дополнительных избирательных участков, людская масса, взбодрённая призывами лидера, поднимется по бульвару Леси Украинки наверх, чтобы воинственно поддержать оппозицию перед зданием ЦИК. Однако, никакого массового движения не наблюдалось. Люди, расхаживающие перед парадными дверьми, спокойно общались промеж собой, то тут, то там раздавался смех. Кто-то принёс большой термос с кофе, и теперь разливал горячий напиток всем желающим в пластиковые стаканчики.
- Хай живе Украина! - к Самойлову подошёл молодой человек, лет тридцати, в кожаной куртке. Михаил тут же ему позавидовал. - Телевидение не видел?
- Нет. А должно быть?
Незнакомец неопределённо пожал плечами:
- Не знаю. На Майдане стоял, думал, снимут. Так там столько народа было. А вот тут бы повезло.
- А зачем тебе?
- Да ты что… - незнакомец развёл руками. - Да я своему малому покажу, лет через пять, как его папка президента выбирал. История!
- А сколько сыну?
- Полтора года.
- Так лучше бы шёл домой.
- Дома и без меня справятся. Мне здесь быть надо.
Парень радостно прихлопнул ладонями, подул на них и побежал вставать в очередь за стаканчиком горячего напитка.