Так тихо…
Так тихо…
Так тихо…
И вот свершилось:
- Трах-хх! - Раздался страшный треск.
То наступил на яичную скорлупу. Оба застыли, оцепенев от страха. Неужели их услышали? Звук этот прозвучал подобно удару грома. Но курицы и петух по-прежнему спали. То да Сё уже собрались пойти дальше, как вдруг одна курица встрепенулась.
Неужели их разоблачат в тот момент, когда они так близки к гребенке Кукареки-Петруса?
Это проснулась старая курица Фасолинка. Потянувшись, она надела очки.
- Кто там? - осторожно прокудахтала она.
Пес и кот затаили дыхание. Но Сё не удержался.
- Не-е-т, - заикаясь, произнес он. - 3-з-здесь ни-и-икого не-ет.
- Ну, тогда ладно. А то мне показалось, что я слышу какие-то звуки. Видимо, начинаю стареть.
То да Сё с облегчением вздохнули.
Они подкрались к петуху. Теперь оставалось лишь найти гребенку. А она лежала возле зеркала, где ее легко было достать.
Сё быстро схватил гребенку. Затем повернулся к То и подмигнул ему.
- Завтра Кукарека-Петрус не будет таким красавцем, каким был сегодня, - прошептал он. - Я спрячу гребенку под соломой, так что он ее не скоро найдет…
- Вообще-то жалко Кукареку-Петруса, - сказал То, прикидываясь серьезным. - Как по-твоему, может, ему лучше поспать подольше?
Взяв будильник, стоявший под насестом петуха, кот нажал на кнопку.
- Будильник не зазвонит в семь часов утра, - сказал он, обращаясь к Сё. - Ладно, пошли домой.
- Ох и крепко же я буду спать! - устало пробормотал Сё, стягивая с головы носок.
- Но тебе надо рано вставать, - напомнил То. - Нам ведь необходимо быть на вокзале, когда завтра утром мисс Люнт-Капризница прикатит в Город Авось да Небось!
На следующее утро весь Город Авось да Небось был на ногах, и все животные собрались на железнодорожной станции. Господина Нильссона произвели в полицейские, и в честь этого дня он надел свой самый красивый мундир. Он сдерживал натиск толпы, чтобы никто не подходил слишком близко к железнодорожной станции. Самые младшие животные захватили с собой листки бумаги, чтобы взять на память автограф мисс Люнт. Фотограф Города Авось да Небось, теленок Щелк, фотографировал все и всех вокруг, а редакторша Утка из местной газеты описывала все, что происходит.
Начальник станции крысенок Ролик Рельс поднял флаг, а на здании вокзала разместил небольшие американские флажки, чтобы курица-иностранка чувствовала себя, как дома.
На перроне шла репетиция городского оркестра. Крупные животные играли на рожковых инструментах, но все же громче всех раздавались звуки флейт и кларнетов, на которых играли малыши. Слышно было также, как кузнечики и сверчки водили смычками.
Неподалеку шла спевка хора певчих птиц, музыка удавалась им на славу. Больше всех волновались певшие вместе с ними бараны Альрик и Ульрик, исполнявшие сольную партию. Господин Нильссон написал гимн в честь мисс Люнт на мелодию песенки "Бэ, бэ, белый ягненочек…", и оба брата время от времени блеяли:
Привет, привет красавица!
О, как ты мила!
Будешь Петрусу жена,
Есть станешь кашу до отвала.
Альрик и Ульрик сначала не хотели петь эту песенку, так как не были уверены, достанется ли мисс Люнт хотя бы ложка каши, если она выйдет замуж за Кукареку-Петруса. Но Стихоплет-кузнец так огорчился из-за того, что его стишок не понравился баранам… И они согласились спеть. Поэтому-то и поднялся в то утро такой небывалый шум на железнодорожной станции.
- Бум-бом, бум-бом, бум-бом, - звучал оркестр.
- Ля-ля, ля-ля, ля-ля-ля, - выводил трели хор певчих птиц.
- Привет, привет, красавица… - блеяли Альрик и Ульрик.
- Хотим видеть мисс Люнт! - кричали малолетки, терявшие терпение из-за того, что поезд так и не приходил.
Но вскоре Ролик Рельс получил депешу, что поезд на подходе. Все напряженно ждали. Наконец запели рельсы, и там, вдали, показался поезд, который вез мисс Люнт-Капризницу.
Ролик Рельс махнул красным флажком, и поезд остановился. Дверь вагона открылась.
Животные вытянули шеи. Но это была не мисс Люнт. Вместо нее из вагона выскочили четыре здоровенных бульдога. Они злобно оглядели встречающих и поманили к себе господина Нильссона.
- Мы - псы-телохранители мисс Люнт, - рыкнул один из бульдогов. - Все в порядке?
- Да, господин пес-телохранитель, - произнес бык, от удивления забыв зарифмовать свой ответ.
Бульдог повернулся к вагону, и оттуда вышла мисс Люнт.
- О-о-о-о-о-о-о! - дружно простонали животные. - Какая красавица!
Курица была и впрямь прелестна. Перья ее так и блестели на солнышке. Голова была напудрена; у нее были длинные черные ресницы и накрашенный алой губной помадой клюв. И в тон ей даже когти были намазаны таким же алым лаком.
Она приветливо улыбалась.
- Хеллоу! - прокудахтала она.
- Это означает по-английски: "Привет!" - перевел один из бульдогов. - Мисс Люнт еще не очень знаком язык, на котором кудахчут шведские куры.
Курица продолжала кудахтать что-то непонятное. Но телохранители перевели, что, приезд в Швецию ей приятен.
Господин Нильссон уже не в силах был сдерживать малышей. Они подбежали к ней, желая взять автограф. Мисс Люнт, смеясь, подписывала их бумажки. Теленок Щелк фотографировал так усердно, что пот лился с него рекой. Редакторша Утка строчила без устали, и скоро у нее кончилась бумага.
Когда немного улегся переполох, мисс Люнт недовольно спросила:
- А где же Кукарека-Петрус?
- Да, где же петух? - Животные посмотрели друг на друга. В общей суматохе о нем позабыли.
- Чудно! - сказал конь Мешок. - Может, с ним что-нибудь случилось?
- Надо поискать его дома, в курятнике, - предложил Сё. - Поедем и посмотрим.
В курятнике вначале никто не показывался, но после того, как Макс посигналил, выскочил Кукарека-Петрус.
Какой же у него был вид!
Только-только проснувшийся, с торчащими во все стороны перьями, предстал он перед гостями.
- Это и есть ваш красавец Кукарека-Петрус? - вскричала мисс Люнт. - Да ведь это урод, каких свет не видывал!
И грохнулась в обмороке на землю. Один из бульдогов подскочил к Петрусу.
- Ты что, шутки шутишь, петух несчастный! - рявкнул он. - Это тебе дорого обойдется!
Петух трясся от страха.
- Не-е-т! Не-е-т! - пронзительно закричал он. - Я не шучу! Но кто-то взял мою гребенку и выключил будильник.
- Г-р-р-р, - заворчал бульдог, и у Кукареки-Петруса подкосились ноги.
- Быстрее отсюда! - скомандовал пес Максу. - Езжай как можно быстрее!
Они внесли мисс Люнт в машину и укатили.
Рядом с курятником осталась лишь туча пыли…
Кукарека-Петрус встрепенулся и тут же нашел свою гребенку.
- По правде говоря, жаль его, - сказал То. - У него и в самом деле несчастный вид!
- Теперь он, может, перестанет воображать, - равнодушно ответил Сё.
Пес оказался прав. После этого происшествия Кукарека-Петрус перестал задираться. Он не говорил больше о своем гареме со всеми своими женами и, когда кто-либо напоминал ему о мисс Люнт, он только и отвечал:
- Лучше быть мужем десятка куриц в Городе Авось да Небось, чем одной - в Америке.
Кто сыграл с ним такую шутку, он никогда вслух не произносил. Однако и петух, и прочие обитатели Города Авось да Небось подозревали, что без проказников То да Сё дело здесь не обошлось.
Четвертого июня Город Авось да Небось облетела новость: господин Нильссон болен.
У барана Холмфрида как раз было застолье по случаю именин, и всех гостей очень расстроило это событие.
Лошади в кузнице нетерпеливо били копытами. Животные-малыши, обычно наблюдавшие, как работает кузнец, собрались в парке у аттракционов.
- Бедный Стихоплет-кузнец, - говорили они. - Бедный господин Нильссон. А мы ведь предчувствовали, что этим все и кончиться.
Что же случилось со славным быком?
Да, рифмовать он больше не мог. В городе заметили, что у господина Нильссона последнее время случаются нелады с рифмами. А теперь стало так плохо, что дальше некуда…
Бык, совсем несчастный, лежал в кровати.
- Я - бык…
Ослаб… -
повторял он своей жене, корове Куливии.
- Ах, какое же я бесчеловечное создание, - горько мычала она. - Мне надо было лучше ухаживать за ним. Я одна во всем виновата.
Другие животные пытались утешить ее, но ничего не помогало.
В полдень все собрались на площади - обсудить болезнь господина Нильссона.
- Я сразу понял, что этим кончится, - блеял Ульрик. - Утверждать, что мисс Люнт-Капризница станет есть кашу, если выйдет замуж за Кукареку-Петруса!
- Я первый сказал об этом! - возразил Альрик. - А ты - уже после меня.
- Я отлично знаю, что я - первый, - настаивал Ульрик. - Ты…
- Замолчите, бараньи башки, - прервал их конь Мешок. - Нечего препираться. Надо что-то сделать, чтобы Стихоплет-кузнец выздоровел. А не то лошадям придется ходить босиком. Подумать только, как холодно нам будет зимой!
- А чем мы ему поможем? - спросил Ролик Рельс. - Может, мудрая магистер-ша Сова даст нам совет? Уж если кто и поможет нам, то только она.
- Сейчас же поеду к ней, - предложил Макс по прозвищу Пятнадцать.
- Пожалуйста, добрый Макс, - закричали собравшиеся. - И быстрее возвращайся!
Макс ринулся в путь, а все остальные приготовились ждать его.
- Неужели сова поможет быку?
- Как долго его нет, - зевнул Юн-Пес. - Мне кажется, я засыпаю. Эй, Петрус, кукарекни, когда явится Макс.
- Автомобиль! - вдруг мяукнул котенок. - Разве вы не видите - там облако пыли?
И правда, из-за угла показалась машина таксы. Тут же прилетел с камнем Калле Тормоз. Автомобиль остановился посреди площади.
- Ну, как? - закричали животные. Но по огорченной мордочке таксы они поняли, что хороших вестей не будет.
- Не получилось, - вздохнул Макс. - Магистерша Сова ничего знать не хочет, у нее сейчас летние каникулы. Надо пойти к ней снова, когда начнутся занятия в школе.
- Значит, она нас не выручит, - всхлипнула Куливия. - Но, может, кто-нибудь придумает что-нибудь получше?
- Послушайте! - вдруг сказала редакторша Утка. - Мы совершенно забыли о докторе Медведе.
- Но он берет сумасшедшие деньги за визит, - ответила Куливия. - Едва ли мы в силах столько заплатить.
- Если сложимся - сможем, - сказал Сё. - Не беспокойся об этом.
- Вы очень добры, - вздохнула буренка. - Но как нам найти доктора? В это время года он обычно бродит по лесу, чтобы наесться до отвала.
- Этим займемся мы, - прощебетали птицы. - Мы летим… Летим!
Словно деревья зашумели на ветру, когда большая стая птиц снялась с места. Взяв курс на дремучий бор, птицы начали высматривать медведя.
Через некоторое время вернулся Буссе-Зяблик.
- Я видел доктора, - радостно защебетал он. - Он сейчас подле самого большого черничника во всем лесу.
- Тогда напишем ему письмо и отправим его со Свеей Почтовой Голубкой, - предложил конь Мешок.
На куске бересты пес написал: "Добрый доктор Медведь, приходи сейчас же в Город Авось да Небось. Стихоплет-кузнец господин Нильссон тяжко захворал".
Свеа Почтовая Голубка взяла письмо и опрометью полетела к черничнику.
- Ну, - сказал доктор Медведь, прочитав послание. - Не знаю, найдется ли у меня время! Ведь медведю надо наесться впрок, прежде чем начнется зима… Впрочем, для господина Нильссона я все-таки найду время… Только передай своим друзьям в Городе Авось да Небось, что за работу я должен получить целую гору еды.
Сова полетела обратно и передала слова Медведя.
- Добрый Медведь, - обрадовалась Куливия. - Но надо приготовить ему побольше еды!
- Мы принесем орехи, - обещало беличье семейство. - Конечно, берегли мы их на зиму, но тут уж ничего не поделаешь!
- От моих куриц он получит яйца, - сказал Кукарека-Петрус. - А может, Фасолинка приготовит даже вкусный омлет.
Такими же щедрыми оказались и остальные животные, поспешившие домой за разными лакомствами. Коровы отвечали за питье и напитки. И вот у дверей кузницы накрыли большущий-пребольшущий стол и расставили на нем все яства.
После этого животные расселись и стали ждать. Поскорее бы явился доктор Медведь и вылечил бы Стихоплета-кузнеца!
А в спальной по-прежнему лежал несчастный бык, повторявший без конца:
- Я - бык…
Ослаб…
Господин Нильссон все время удивлялся, чего это животные так хлопочут, но был не в силах подняться и посмотреть, что происходит.
И тут вдруг поднялась суматоха.
- Он идет, - пролаял Юн-Пес. - Доктор Медведь уже здесь.
Вдалеке по лесной опушке ковылял Мишка, держа в лапе коричневую лекарскую сумку. Нос у него был совершенно синим от черники, которую он съел.
- Добрый вам день! - проворчал он. - Где у нас больной?
Куливия показала на спальню. Кузнец так удивился при виде Медведя, что разинул рот.
- Высунуть язык! - велел доктор. - Дышать! Кашлять!
Непрерывно качая головой, Медведь хорошенько осмотрел господина Нильссона. Выйдя из спальни, он сел к столу, чтобы подкрепиться.
- Чем он болен? - спросили все в один голос.
- Стало слишком тепло, - ответил Медведь, тщательно пережевывая пищу. - Не могу обещать наверняка, но, пожалуй, ему станет лучше зимой.
- До зимы далеко! - воскликнула Куливия. - Неужели моему мужу придется лежать в постели все лето и всю осень?
Доктор не ответил. Он только ел и ел. Лакомства одно за другим исчезали в его громадной пасти. Вскоре громадный стол опустел.
- А нет ли у вас, доктор, лекарства, которое ему поможет? - спросил Сё.
- Возможно, поможет снег, - ответил Медведь. - Хотя в это время года достать его невозможно. Сожалею, но мне пора вернуться в лес. Мне надо наесться до отвала.
И он побрел в лес.
- Подумать только, если б у нас осталось хоть немного прошлогоднего снега, - размечтался конь Мешок. - Что же нам теперь делать?
- Кажется, я знаю, - ответил То. - Мы могли бы вернуться в зиму и собрать немного снега. Если мы забредем далеко-далеко в этот Дремучий лес, то, наверняка найдем место, где прячется зима, и все снова будет в порядке.
- Путь может оказаться неблизким, - задумчиво пробормотала Милле-Тысяченожка. - Найдется ли у кого-нибудь из нас столько времени?! Я, например, не могу, у меня слишком много ссадин. По меньшей мере, триста тридцать.
- У меня и у То есть время, - сказал Сё. - Мы охотно отправимся в спасательную экспедицию. Идем, То, домой и соберем сейчас же вещи. Нужно взять с собой побольше одежды на случай холода.
Дома, в хижине, они набили теплой одеждой рюкзаки, на всякий случай прихватили и зонтик. Известно ведь, какая неустойчивая погода бывает в апреле.
- Удачи вам! - сказали все животные. Они долго махали вслед коту и псу, когда те отправились на поиски зимы.
- Возвращайтесь скорее, а то мне уже нужны новые подковы, - попросил конь Мешок.
Когда То да Сё прошли ровно сто четыре минуты, они остановились отдохнуть.
- Интересно, далеко ли нам идти? - простонал То, растирая лапы.
- Кого бы нам спросить? - сказал Сё. - Ни одного животного не видно. А вообще-то, вон скачет заяц. Привет! Эй ты, зайчишка, задержись на минутку!
Заяц подскочил к ним и навострил уши.
- Слушай, ты не знаешь, какой день у нас сегодня? - спросил Сё.
- Невежды, - ответил заяц, доставая часы из карманчика шубы. Сегодня семнадцатое мая. Но - пока! Мне надо бежать дальше.
- Какой странный! - сказал То, почесывая голову. - Смотрит на часы, чтоб узнать, какой сегодня день. Но, главное, мы уже приблизились к зиме.
То да Сё побрели дальше. Было очень тихо, ну просто тихо-претихо, и ни одной живой души вокруг. Скоро начало смеркаться, а лес тем временем поредел. Они вышли на луг и увидели там большой костер.
- Сейчас наверняка вечер встречи весны, - догадался То. - Не остаться ли нам ненадолго погреться у костра?
- У нас нет времени, - ответил Сё. - Подумай о господине Нильссоне.
Друзья продолжили путь. Уже выбившись из сил, они забрались под густую ель и проспали несколько часов. Но рано утром снова двинулись в путь.
Удивительное дело! Раньше земля была сухая, а сейчас она стала влажной.
- Наверняка снег тает, - сказал Сё. - Вот увидишь, скоро мы придем!
Внезапно они оказались у маленького журчащего лесного ручейка.
- Ура! - закричал То. - Знаешь, что мы сделаем? Мы построим плот, тогда не надо идти пешком.
- Замечательное предложение, - сказал Сё. - А то у меня уже стерты лапы.
Они подобрали десяток веток и связали их несколькими толстыми соломинками. Затем осторожно спустили плот в ручей и поплыли.
- Используем наш зонтик как парус, - предложил Сё. - Сегодня дует небольшой ветер, нельзя отказываться от этого шанса. Привет! Привет!
- Я стал моряком, буду зваться Яком! - заорал во все горло То.
Они плыли все быстрее и быстрее.
- Послушай! А вдруг мы не остановимся вовремя, - забеспокоился Сё.
Но боялись они напрасно. Ручей сделал резкий поворот, однако плот не повернул, а продолжал путь прямо к берегу. Так То да Сё оказались на берегу.
- Интересно, где мы сейчас?! - спросил Сё.
- Спросите меня, - послышался голос за их спиной.
Это был лис.
- Кто вы такие? - ухмыльнулся он. - Вы ведь не из здешних краев.
То да Сё представились и рассказали о болезни господина Нильссона. Закончив рассказ, кот спросил, какое сегодня число.
- Стало быть, вы этого не знаете, - улыбнулся Лис. - Ну, хорошо. Но сначала, с вашего разрешения, я представлюсь. Я - король здешнего леса, и зовут меня барон фон Миккельсон.
То да Сё низко поклонились.
- Вообще-то, мне не очень нравится, что кто-то бродит в моем лесу, - сказал Лис Но вам я помогу. Если вам нужен снег, добраться до него совсем легко. Но вы сказали, что господин Нильссон утратил способность складывать стихи? Тогда не лучше ли раздобыть иней, вернее, стих-иней. Может, это лекарство ему по-настоящему поможет?
То да Сё посмотрели друг на друга. Разумеется, стих-иней - самое подходящее средство для Стихоплета-кузнеца! Как они сами об этом не подумали!
- В таком случае, - сказал барон фон Миккельсон, - идите прямо к моему другу, графу Барсуку и купите пакет стих-инея в его бакалейной лавке.
- Неужели он продает стих-иней в лавке? - удивился То.
Лис кивнул.
- Удачи вам! - сказал он и с быстротою молнии исчез.
То да Сё, насвистывая, пошли дальше. Как им повезло, что они встретили в лесу самого короля!