- Тут, должно быть, вкралась какая-то ошибка, - сказал магистр Филин, поправляя надетые на клюв очки. - Я крайне удивлен.
- Мне давно уже следовало залечь в берлогу, - пробормотал доктор Медведь, который случайно забрел в Город Авось да Небось. - Но я ведь не успел наесться досыта?
- А до сих пор везде тепло и чудесно,
И всюду листья, зелень да песни, -
заметил господин Нильссон.
- Но вы ведь сами видите, - сказали детеныши. - Календарь - правильный, он никогда, не лжет.
И, взявшись за руки, запели:
- Сейчас опять Рождество,
сейчас опять Рождество!
Дело в том, что на календаре значилось: "Декабрь, 22". Следовательно, до Рождества оставалось всего два дня.
Животные начали обсуждать это событие.
- Как мы поступим? - с невинным видом спросил Сё. - Время идет быстро, а на календарь можно положиться. Лучше всего сразу же начать готовиться к Рождеству, как и в другие годы.
В Городе Авось да Небось Рождество все праздновали вместе. На площади ставили восхитительную елку, все собирались в сочельник, обедали, а под конец раздавали рождественские подарки. Словом, Рождество справляли точь-в-точь как у людей.
- Сначала надо купить подарки, - сказал То.
- Затем надо приготовить рождественское угощение, - заявил доктор Медведь и облизнулся.
- Тогда нет времени тут болтаться, - промычала корова Куливия. - Сейчас же идем домой и принимаемся за рождественскую уборку.
В тот день в Городе Авось да Небось только и делали, что мели, мыли и чистили.
Все работали, и, хотя впервые за долгое время показалось солнце, ни у кого не было времени купаться.
Когда вся черная работа была сделана, животные начали готовить рождественские подарки.
Пока они изо всех сил старались, явился почтальон Юн-Пес с большим пакетом для господина Нильссона. Пакет был аж из-за границы.
Теперь уж никто больше не думал, будто календарь ошибается. Если быку посылают рождественский подарок из дальней заморской страны, все, должно быть, в порядке.
- Завтра мы нарядим рождественскую елку, - предложил Билл-Козел, когда работа, назначенная на этот день, была закончена. - А потом у нас будет рождественский праздник - всем праздникам праздник.
Ночью животные почти не спали. Подумать только, уже наступило Рождество! Правда, странно, что ни мама, ни папа ничего про это раньше не говорили. Но тем неожиданнее был сюрприз Конечно, еще не выпал снег, и снова начал капать дождь, но какое это имеет значение? Настало Рождество…
Дождь лил всю ночь, но к утру кончился. Когда животные явились, чтобы нарядить елку, только-только засияло солнце.
Когда наряжали елку, верховодил Кукарека-Петрус. Он командовал, куда прикреплять флаги, и распоряжался, куда вешать звезды. Те, кто не украшал елку, расставляли скамьи и столы для большого рождественского пира.
Внезапно случилось нечто необычное. Не успел Буссе-Зяблик прикрепить большую звезду на верхушке ели, как вдруг увидел в небе какой-то таинственный предмет.
- Смотрите, - защебетал он, - какие странные птицы!
Все вытянули шеи. Что это может быть, что это летает вокруг? Ну виданное ли дело, эти странные фигуры начали опускаться и двигаться по направлению к Городу Авось да Небось.
Самые маленькие детеныши перепугались и, плача, побежали к своим мамам, однако старшие с любопытством ожидали, что будет дальше.
А разрешили загадку не кто иные, как То да Сё.
- Это же наш друг-изобретатель, медвежонок Теддисон! - закричал Сё. - Тот, что изобрел летающую чашку для горячего шоколада!
- Сюда летит еще много чашек, - сказал То. - Теддисону повезло. Теперь он и вправду всемирно известен во всем Большом Дремучем лесу.
И в самом деле, разве это не три большие чашки для горячего шоколада и несколько блюдец медленно снижались на площадь неподалеку от рождественской елки?!
Животные ринулись вперед, желая получше разглядеть диковинные летающие аппараты.
- Привет, Теддисон! - воскликнул Сё. - Добро пожаловать! Ура, к нам прилетели все обитатели Большого Дремучего леса. Здравствуйте, Исидор, граф Барсук, лис Шустрик и все, все, все!
Животные Большого Дремучего леса вылезли из диковинных летающих кораблей и поздоровались с животными Города Авось да Небось.
- Неужто мы и вправду прилетели сюда?! - фыркнул Исидор. - Но на этот раз Теддисону повезло. Видел бы ты его после того, как он отвез вас домой! Ему пришлось три дня кружиться в воздухе, пока не кончился запас черничного киселя и он не смог спуститься на землю. Но потом медвежонок усовершенствовал свое изобретение, теперь оно великолепно. Поэтому мы решили устроить себе небольшие каникулы, а Шустрик предложил навестить вас. Заодно я встречусь с моим кузеном, доктором Медведем. А вот и он!
Медведи пожали друг другу лапы и отошли в сторону, чтобы поболтать и предаться старым воспоминаниям.
- От всего сердца - добро пожаловать, - сказали То да Сё. - Вы прибыли как раз вовремя, чтобы участвовать в большом празднике.
- У кого-нибудь круглая дата? - поинтересовался граф Барсук. Вообще-то он не был графом, но, благодаря выдумке лиса Шустрика, его теперь всегда так величали. - У вас столы от яств ломятся.
- А зачем вам посреди лета рождественская елка? - засмеялся Шустрик. - Может, у вас здесь собственное времяисчисление?
- Мы празднуем Рождество, оно случайно настало именно сегодня, - заносчиво ответил Кукарека-Петрус - Иначе нам, ясное дело, такая глупость и в голову бы не пришла. Если мне не верите, взгляните на календарь!
- Глупые, вы даже читать не умеете, - взвыл от смеха Шустрик. - Вы читать не умеете, потому празднуете Рождество в июле!
Животные Города Авось да Небось разозлились.
- Интересно, кто это не умеет читать? - захрюкал Свен-Свиненок. - Всякому видно, что сегодня 23 декабря, канун Рождества.
На всякий случай он взглянул на календарь.
- 23… 23…, - повторил он. - Ой, я упаду в обморок!
- Но вчера ведь было почти что Рождество, - сказал Кукарека-Петрус. Голос его звучал глухо, словно из лопнувшего воздушного шара выходил воздух.
Лис уже валялся на земле, корчась от смеха.
- Праздновать Рождество в июле! - повторял он. - Праздновать Рождество в июле! Веселее этого я ничего в жизни не слышал!
Городские животные не на шутку рассердились. Как это гости смеют издеваться над ними!
- Это дело надо расследовать, - безоговорочным тоном заявил конь Мешок. - Кому-то захотелось подшутить над нами! Чья очередь была отрывать утром листок календаря?
- Моя, - проблеял Ульрик.
- И там стояло "23 июля"? - допрашивал его Мешок.
- Не знаю, - престыженно отвечал баран. - Понимаешь, я оторвал листок вчера вечером, чтобы подольше поспать завтра утром! Но вчера было написано "jul" - "Рождество". В этом я абсолютно уверен.
- Пусть магистр Филин слетает наверх и посмотрит, что случилось, - велел конь.
Филин взмыл ввысь и быстро вернулся назад.
- Кто-то сыграл с нами дурную, очень дурную шутку, - строго сказал он. - Кто-то закрасил последнюю букву в слове "juli" - "июль", так что там осталось только "jul" - "Рождество". Но так как после этого ночью шел дождь, краска смылась, и там снова написано "j uli" - "июль".
- Надо немедленно найти виновника, - сказал Мешок. - Или, может быть, виновников? - добавил он, злобно покосившись на То да Сё.
- Мы ничего дурного не делали, - с невинным видом сказали они. - Почему всегда во всем виноваты мы?
- То получил от меня в подарок ко дню рождения коробку с водяными красками, - объяснил Полтора Лося.
Все строго посмотрели на них. То да Сё хотели бы сквозь землю провалиться.
- Мой пес и мой кот, дайте скорей ответ.
Это ваша проказа? Да или пет?
- спросил господин Нильссон, и даже его голос звучал сердито.
- Да, - захныкал наконец То. - Но мы ничего дурного не сделали.
- Поглядите на наших детенышей, они так радовались! - промычала Куливия. - Вы испортили им праздник.
- Вас надо строго наказать, - прокукарекал Кукарека-Петрус. - Подозреваю, что они-то и украли мою гребенку.
- Неужели нас посадят в тюрьму? - жалобно промяукал То. - Туда мы не хотим!
Однако никто его не слушал. Животные были разгневаны. Так обмануть их, заставить праздновать Рождество посреди лета!
- Но почему их надо наказывать? - спросил Шустрик, который наконец-то перестал смеяться. - Разве это не забавно - праздновать Рождество сейчас? И разве мы не прилетели к вам в гости?
Животные посмотрели друг на друга. Может, это не так уж и плохо?
- Сделаем, как предложил лис, - решила редакторша Утка. - Завтра, 24-го у нас будет настоящий рождественский праздник с танцами вокруг елки, с рождественским угощением и рождественскими подарками. Все должны принять в этом участие. Зовите гостей отовсюду. Встретимся здесь через три часа, чтобы сосчитать, сколько нас будет. Доброго вам Рождества!
- Но меня удивляет одно, - сказал Полтора Лося, - с какой стати господин Нильссон получил рождественский подарок?
- Это вовсе не рождественский подарок, - ответила Куливия. - У моего супруга завтра день рождения, и это - подарок от его кузена мистера Мак-Клейна из Шотландии.
Праздник обещал быть грандиозным. Когда животные вернулись на площадь, там уже было множество гостей.
- Меня удивит,
Если нас меньше ста сюда набежит,
- сказал Стихоплет-кузнец.
Редакторша Утка напечатала на своей пишущей машинке имена всех, кто откликнулся на приглашение.
- Все животные из Города Авось да Небось и окрестностей придут к нам! - воскликнула она. - Не хватает только Филиппа Ворчуна.
- Наверное, никто у него не был, - сказал Кукарека-Петрус.
- Пригласить надо всех, включая Филиппа Ворчуна, - сказал конь Мешок. - Кому-то надо пойти за ним.
- Я боюсь, я боюсь, - послышалось со всех сторон.
Ничего удивительного, что никто не смел пойти к Филиппу Ворчуну. Филипп Ворчун был бульдог, живший в полном одиночестве в собачьей будке за Городом Авось да Небось. Он всегда был зол, ни с кем не разговаривал, только лаял. Не помогало даже, если кто-то пытался проявить вежливость и наносил визит псу. Он только ворчал и пугал визитера.
- Зачем он нам на нашем июльском празднике! - возражал То. - Без него будет куда приятней. Вообще-то мы слышали, что никто не осмеливается войти к нему.
- Все должны присутствовать на празднике, - упрямился Мешок. - Мне кажется, что в самой глубине души Филипп ужасно несчастлив в своем одиночестве и очень хотел бы, чтоб ему составили компанию.
- Кто пойдет? - поинтересовался Ролик Рельс.
- Думаю, То да Сё, - сказал магистр Филин. - Уж больно они на выдумки хитры, сами затеяли все эти проказы. Пусть и навестят Филиппа Ворчуна.
- Мы командируем эту парочку пригласить бульдога, - сказал конь Мешок. - Идите домой, дорогие друзья, и придумайте, как получше заманить к нам бульдога. Если же вам это не удастся, вы понесете наказание за проделку с календарем.
- Как быть? - вздохнул Сё, когда они сидели у себя дома в хижине. - Что-то надо предпринять, но пригласить Филиппа Ворчуна на праздник будет так же трудно, как достать луну с неба.
Они долго думали, и вдруг То осенила идея.
- Пойдем в лавку фру Овцы, - сказал он. - Мне кажется, там найдется решение.
Они пошли в лавку и купили какой-то пакет. Чуточку страшась, друзья продолжили путь в собачью будку Ворчуна.
- Надеюсь, он останется доволен, - с некоторым сомнением сказал Сё. - Иначе нам придется худо.
У калитки они остановились, дрожа от страха.
- Кто пойдет к нему? - поинтересовался То. - Может, лучше - ты, поскольку ты тоже - пес. Котов он, вероятно, вовсе терпеть не может.
- Пойдем вдвоем, - решил Сё. Они нерешительно открыли калитку и осторожно подошли к собачьей будке.
- Грр, чего вам надо?! - послышался внезапно злобный голос. В отверстии будки стоял Филипп Ворчун. - Грр, сгиньте, пока я вас не искусал, в особенности - кота.
То побледнел, и усы его обвисли.
- Мы хотим лишь преподнести вам, господин Ворчун, подарок, - заикаясь, произнес он. - Подарок, чтобы…
Больше кот не произнес ни слова, потому что Филипп Ворчун, сверкая глазами, пошел ему навстречу.
- Я не желаю принимать подарки от кота, - пролаял он.
- Но это подарок и от меня, - сказал Сё. - По-настоящему прекрасный подарок, если мне позволено говорить об этом самому. Он стоил нам немало крупных монет.
Филипп Ворчун остановился. Разумеется, ему хотелось получить подарок. Сгорая от любопытства, он взял пакет и стал его разворачивать.
То да Сё, стоя на некотором расстоянии от него, сочли, что их замысел удался. Быть может, бульдог явится на праздник.
- Гррррр… - Филипп Ворчун впал почти что в бешенство, увидев содержимое пакета. - Никак вы пытаетесь со мной шутки шутить, несчастный пес и кот?! Сгиньте, пока я не разозлился всерьез!
- Но разве вам, господин Ворчун, не нравится… - начал было Сё.
- Хуже собачьего кекса я ничего на свете не знаю, - зарычал Филипп, - сгиньте, кому говорю!
Он прыгнул к То да Сё, но они оказались проворнее. Не успел Филипп и глазом моргнуть, как они очутились за калиткой и во всю прыть кинулись бежать.
- Нам не повезло, - застонал Сё, когда они, устав, как собаки, вбежали в хижину и заперли на всякий случай дверь. - Теперь нам остается лишь принять наказание за выдумку с календарем. Вообще-то, целиком твою выдумку, - добавил он, пристально глядя на То. - Ведь это ты придумал эту глупость, ты!
- Но ведь букву заляпал ты, - ответил То. - Ты так же виноват, как и я. Но у нас сейчас нет времени скандалить из-за этого.
И тут они услыхали чей-то голос под окном.
- У вас случилась какая-то беда? Расскажите мне обо всем, и я помогу вам. Как и прежде.
То был лис Шустрик.
- На этот раз даже тебе не помочь нам, - вздохнул То. - Слишком уж нам не везет.
И он рассказал злосчастную историю с собачьим кексом, преподнесенным Филиппу Ворчуну.
Лис расхохотался во все горло.
- Идея неплоха, - признал он. - Жаль только, что бульдог не любит такую еду. Но почему бы не накормить его чем-нибудь другим? Я знаю одно блюдо, которое он не может не любить.
- Филипп Ворчун ничего не любит, - сказал Сё.
- Да нет же, - ответил Шустрик. - Если у вас есть почтовая голубка, я все улажу.
То и Сё позвали Свею-Голубку. Шустрик о чем-то пошептался с ней, и она отправилась в путь.
- Свеа скоро вернется, - сообщил лис. - И принесет то, чему ваш злобный пес обрадуется. Не беспокойтесь, Шустрик и не такие неприятности улаживал. А сейчас я ненадолго отойду.
- Только бы ему повезло, - нервничал Сё, пока они сидели в ожидании.
Вдруг кто-то постучал. Может, это лис? Но это был не Шустрик, а Мешок.
- Ну, вы пригласили Филиппа Ворчуна? - спросил конь.
То да Сё покачали головами.
- Вы знаете, что вас ожидает, - угрожающе сказал Мешок. - У вас есть еще в запасе несколько часов, но потом…
- Только бы Свеа-Голубка вернулась поскорее, - захныкал Сё, когда Мешок ушел. - Все это действует мне на нервы.
Наконец-то!
В дверь снова постучали, и вошел Шустрик. С каким-то пакетом в лапах.
- Вот вам самый лучший из всех рождественских подарков, - удовлетворенно взвыл он. - Дайте его Филиппу Ворчуну, и все ваши беды будут позади!
- Но как мы посмеем подойти к нему? - полюбопытствовал То. - Он взбесится, увидев нас.
- Если он взбесится, охотно пойду я, - вызвался Шустрик. - Я встречал настоящих волков в Большом Дремучем лесу, так что не стану бояться обыкновенного старого бульдога!
- Волки, ясное дело, добрые звери, - сказал То. - Но мы предупреждаем тебя: Филипп ужасно злой.
- Я справлюсь с ним, - засмеялся лис. - Завтра Филипп явится на праздник.
Разумеется, Филипп грозно зарычал, когда лис явился со своим подарком. Но Шустрик только расхохотался, оставил пакет и исчез. Бульдог разозлился не на шутку, но вместе с тем его разбирало любопытство, и он вскрыл пакет.
То и Сё тихонько подкрались поближе к собачьей будке и первыми услыхали, как Филипп Ворчун смеется. Они едва поверили своим ушам. Неужели этот угрюмый пес может смеяться?!
Но вот снова послышался смех.
- Хе-хе-хе, - смеялся бульдог, а вслед за этим послышалось более звонкое: "хи-хи-хи-хи-хи-хи-хи".
- Что такое? - спросил То. - Кто это хихикает?
Сё только покачал головой.
- Случилось чудо, - сказал он. - Надо сейчас же найти Шустрика.
Встретив лиса, они рассказали ему о своем открытии.
- Точь-в-точь как я говорил, - улыбнулся Шустрик. - Филипп Ворчун обрадовался и явится на праздник.
- Но что же ты принес ему? - спросил То. - Или это содержимое пакета умеет так весело смеяться?
- Вот именно, - ответил лис - Ты почти угадал. А вот и то, что подарили Филиппу Ворчуну.
Какая-то птичка прилетела и уселась между ними.
- Разрешите представить вам рождественский подарок Филиппу Ворчуну, - серьезно сказал Шустрик. - Чайка-хохотунья с острова Флен.
- Хи-хи-хи-хи, - смеялась Хохотунья. - Какой милый старый дядюшка этот пес. Чем больше я его щекочу, тем веселее и веселее он становится.
- Ты сказала ему, чтоб он пришел ни праздник? - спросил Шустрик.
- Не сомневайся, отметили Хохотунья. - Хи-хи-хи, но он хотел, чтоб я стала его настольной птицей. Потом он сказал, чтоб я стала домоправительницей и его собачьей будке. Хи-хи-хи-хи-хи-хи. Я обещала, если он как следует приберет в своей будке,… Хи-хи-хи!
- А он согласился? - удивленно спросили То да Сё.
- Ясное дело, - ответила смеющаяся чайка. - Филипп хотел лишь, чтоб я, малютка Хохотунья, стала его компаньонкой и всегда поднимала ему настроение. Бедняга, он чувствует себя таким одиноким, - сказала она. - Нет, мне надо снова слетать туда и пощекотать его. Привет, хи-хи-хи-хи-хи!
- Она никогда не унывает, - рассмеялся Шустрик. - Как видите, я не ошибся в ней. Скажите мне спасибо за то, что вас не наказали.
- Ты просто молодец, - признался То. - У тебя многому можно научиться.
- Еще бы! - ответил лис - Но ваша проделка с календарем… даже я не мог бы лучше придумать.
Тот июльский вечер запомнился всем обитателям города.
Явились толпы гостей. На площади был накрыт составленный из многих столов один-единственный длинный-предлинный стол, ломившийся от яств.
На рождественском столе у людей поросенок встречается во многих видах. Там бывает и ветчина, и колбаса, и даже поросячья голова с яблоком во рту.