2
Наконец появился Савицкий. Вася взметнулся с дивана.
- Ну что с ним? - бросился он к Савицкому. - Как он? Жив?
Виктор тоже приподнялся. Храповицкий прокатил желваки по скулам, но промолчал и остался сидеть.
- Пока живой, - сухо ответил Савицкий. - О состоянии здоровья точных сведений еще нет.
Его взгляд упал на стол, ломившийся от еды, к которой мы даже не притронулись.
- Позвольте я себе воды налью, - попросил он. - А то перенервничал так, что в горле сухо.
Он дождался торопливого кивка Храповицкого, шагнул к столу и, игнорируя бокал с вином, который протянул ему Виктор, до краев наполнил стакан минеральной водой.
- И в милиции был, и в прокуратуре, - продолжал он в перерывах между глотками. - В больницу, правда, не пустили. Там все оцеплено ОМОНом. Вход только с разрешения начальства. Его сейчас оперируют. Врачи еще не выходили. Даже жене ничего не говорят.
- Черт! Черт! - восклицал Вася. - Только бы он выжил!
- Да заткнись ты! - не стерпел Виктор. - Если уж на то пошло, то неизвестно еще, что лучше: загнуться или калекой на всю жизнь остаться!
Васю опять передернуло. Даже Савицкий поморщился от этих слов.
- Могу доложить о характере происшествия, - проговорил он.
Храповицкий угрюмо кивнул, и Савицкий опустился на стул возле накрытого стола, осторожно отодвинув от себя тарелки и приборы, достал из кармана пиджака маленький блокнот и раскрыл его.
- Значит, так, - начал он, поправляя свои бухгалтерские очки. - Радиоуправляемое взрывное устройство, по типу гранаты, чушь какая-то, но так в милиции сказали. Начиненное гвоздями и металлическими предметами. Крепилось к дереву. Там, где обычно парковалась машина Сырцова. Проволоку вокруг дерева, очевидно, обмотали заранее и гнездо заготовили для взрывчатки. Наверняка можно сказать, что Сырцова вели от того места, где он был, до дома. То есть в организации покушения принимало участие несколько человек. Не меньше трех. Как минимум на двух машинах. Из одной следили за ним, другая поджидала исполнителей на месте.
- А где он был? - перебил Храповицкий. - Я имею в виду, откуда он приехал?
- Не знаю, - ответил Савицкий. И тут же поправился: - Пока не знаю. Прокуратура сейчас допрашивает его водителя. Кстати, прокурор области уже заявил, что берет это дело под свой контроль. Водитель получил контузию, да и перепуган до смерти, так что соображает туго. Несет какую-то ахинею. Там ведь как, наверное, получилось. Когда Сырцов уже подъезжал к дому, ожидавшие его неизвестные лица привязали устройство к проволоке. Видно, им сообщили о его приближении. Это занимает не больше пяти минут, а при необходимой сноровке и того меньше. Они спрятались за угол дома, увидели, что он выходит из машины, нажали кнопку.
- Но кому это надо? Кому? - не унимался Вася. Савицкий неопределенно хмыкнул и почесал затылок.
- Здесь вообще очень много неясного, - задумчиво заговорил он. - Прежде всего главный вопрос: его хотели убить или только напугать?
- Убить, конечно! - воскликнул Вася. - Гранатой человека шарахнули! Ничего себе запугивание!
- Не уверен, - осторожно возразил Савицкий. - Взрыв не был направленным. Тут все решало буквально полметра. Чуть ближе к дереву - и его разнесло бы в клочья. А остановись он чуть подальше - и мог бы отделаться легкими ранениями. У его водителя, например, ни одной серьезной царапины. Вообще-то, если хотите знать мое мнение, Павла Николаевича спас туман. Водитель перестраховался и, чтобы не задеть дерево, затормозил, не доезжая до обычного места. Я сам осматривал двор. Понимаете: чего бы ни хотели киллеры, они и в том и другом случае рисковали не получить нужный результат. Хотя народу в этом деле было задействовано достаточно. Заранее готовились. Странно для профессионалов. Как-то ненадежно сработано. Он осуждающе покачал головой.
- Дилетанты? - коротко осведомился Храповицкий.
- Я бы так не сказал, - вновь не согласился Савицкий. - Такие акции часто практикуют в горячих точках. Обе стороны их применяют. Здесь военный почерк чувствуется. Технически все было правильно. Но как-то, знаете ли, слишком прямолинейно. Даже если бы к ручке подъезда гранату привязали, все бы по-другому закончилось.
- Это убийство! - настойчиво твердил Вася. - Голову даю на отсечение! Его замочить хотели.
Ему никто не ответил.
- Вы можете идти, - обращаясь к Савицкому, сказал Храповицкий. - Как только будут новости - сообщайте. Главное, постараетесь узнать, что с ним!
Тон Храповицкого был ледяным, и Савицкий, без всякой причины почувствовав себя виноватым, поспешно моргнул глазами, показывая, что все понял.
- Только никуда не уезжайте. Располагайтесь в кабинете директора комплекса. Это на втором этаже.
- Я, собственно, уже там и расположился, - ответил Савицкий, поднимаясь. - Я же еще ребят своих вызвал. На всякий случай.
3
- Ну, - резко повернулся к нам Храповицкий, как только Савицкий вышел. - Какие будут мнения?
- Это убийство! - в который раз повторил Вася. - Так не предупреждают. Если бы он запутался в делах, допустим, взял у кого-то денег и не выполнил обещание, к нему бы сначала приехали. И не раз. Угрожали бы.
- А может, и приезжали, - едко вставил Виктор. - Ты-то откуда знаешь? Он что, тебе докладывал?
- Он бы взял охрану! - защищался Вася. - У нас бы попросил! Ты вспомни, как он дрожал, когда мы тут сидели. А ведь речь тогда шла только о допросе в налоговой полиции! Нет, если бы его запугивали, он бы нам сказал!
- Должников не убивают, - поддержал Васю Храповицкий. - К тому же у него с собой, насколько я понял, была приличная сумма. Проще было его ограбить. А тут какая-то демонстрация.
- Ну, и кто же, по-вашему, хотел его убрать? - не сдавался Виктор. - Не считая, конечно, меня?
Он начал приходить в себя и заговорил в привычной ему насмешливой манере.
Вася безнадежно покрутил головой.
- Не знаю, - признался он с тоской. - Ни малейшего понятия! Мы должны это выяснить точно. Потому что если это не ты, то... - он запнулся. - То это... - Глаза его расширились. - Это, может быть, еще хуже! - неожиданно закончил он.
- Не понял, - подал голос Храповицкий. - Хуже, чем что?
Вася быстро осмотрелся по сторонам, как будто кроме нас здесь мог прятаться кто-то посторонний.
- А вдруг это пошла охота за нами? - произнес он тихо, страшным шепотом. - Вдруг это нас хотят убить?
- Нас-то зачем убивать? - хмыкнул Виктор.
- А вдруг это "Русская нефть"? - не унимался Вася.- Что ты смеешься? Не вышло у них с налоговой, они решили устранить нас физически!
- Вася, ты перепил, что ли? - раздраженно взвился Виктор. - Что ты несешь? Какая еще "Русская нефть"! И почему, решив разобраться с нами, они вдруг начали с Сырцова? На хрен им Сырцов? Кому он вообще нужен! Да еще так топорно его мочить!
- Начали с Сырцова! - уперся Вася. - А потом перейдут на нас!
- Ты когда к телкам собираешься, на кошках не тренируешься? Нет? Странно. Такая же связь, как между "Русской нефтью" и Сырцовым. Да ладно, - Виктор пренебрежительно махнул рукой, считая бесполезным спорить с Васей дальше. - "Русская нефть" так "Русская нефть"! Мне-то какая разница, если меня слушать никто не хочет!
- Ну, а ты что думаешь? - в упор спросил его Храповицкий.
Виктор нахмурился.
- Я думаю, это как-то связано с нашим уголовным делом, - медленно заговорил он. - Кто-то воду мутит. Нас запутывает. Я, конечно, не могу объяснить всех вариантов, не успел обмозговать. Но что-то такое нутром чую. Что-то хитромудрое. Ну, например, после твоего визита к Калошину генерал получает приказ немедленно отпустить Пахомыча и закрывать весь этот балаган. Так? А тут еще протесты от прокуратуры. Короче, ясно, что он проиграл. А отступать он уже не может. Столько сил положено, столько людей на уши поставили, такой скандал подняли! Да и денег он уже взял. И вдруг все сыплется. Понижение гарантировано. И он наспех организует покушение. Реально?
- По-твоему, это Лихачев устроил? - Вася оторопело уставился на него.
- А почему нет? Возможностей для этого у него больше чем достаточно. Да и рука в этом деле чувствуется офицерская. У него таких молодцев - пруд пруди. Только мигни.
- Цель? - коротко спросил Храповицкий.
- Цель простая. Бросить подозрения на нас. Надавить на Сырцова. Дать ему понять, что мы решили убрать его как нежелательного свидетеля. Что делает Сырцов? Бежит на нас стучать. Генерал срочно вылетает в Москву и требует открыть дело по вновь выяснившимся обстоятельствам. Грешно говорить, но лучше бы он не выжил!
- Да как ты можешь?! - вскрикнул Вася. - Мы уже столько лет его знаем!
- Вася, что ты про него знаешь? Что мы вообще о людях знаем? О наших директорах, к примеру. Что у них и головах? Ты думаешь, они за нас погибать собрались? Жди! Да плевать они на нас хотели. Как, впрочем, и мы на них. Это мы здесь втроем повязаны. Вовка, я и ты. Да еще напарник.
Виктор дернул головой в мою сторону. Вася не ответил. Виктор вплотную подошел к нему, сидевшему на диване, и наклонился над ним. Вася инстинктивно отшатнулся.
- Я сам за Сырцова переживаю, - жестко проговорил Виктор. - Он неплохой парень, хотя трус, мразь и вор. Но по бизнесу лучше, чтобы он загнулся!
- Вова! - крикнул Вася жалобно, обращаясь к Храповицкому как к последней защите. - Что он такое несет?!
Храповицкий не успел отозваться. В комнату вновь быстро вошел Савицкий.
- Состояние средней тяжести, - объявил он с порога. - Это на медицинском языке. Проще говоря, выживет. Многочисленные осколочные ранения. Сломаны ребра. Раздроблена кость ноги. Ранение в мягкие ткани руки. Жизненно важные органы не повреждены. Тяжелая контузия и большая потеря крови. Водитель, когда пришел в себя, перетянул ему галстуком руку, а перевязать ногу не догадался. "Скорая помощь" приехала через тридцать минут.
- Обычная история, - поморщился Виктор. - Спасибо, что вообще приехали.
- Гады! - взорвался Вася. - Человек там кровью истекает, а они не чешутся.
- Сейчас он без сознания, - продолжал Савицкий. - Ему делают переливание крови. Я вернусь на место, можно? Мне позвонить должны, сообщить, с кем у него была последняя встреча.
- Спасибо, - кивнул Храповицкий. Савицкий вышел.
- Кстати, вот вам главное доказательство, - с заметным облегчением проговорил Виктор.
- Доказательство чего? - осведомился Храповицкий.
- Того, что это сделал не я!
- И в чем же ты его усмотрел? - повернулся к нему Вася.
- Если бы это делалось по моему приказу, - тихо и выразительно произнес Виктор, - то ни Паши Сырцова, ни его водителя в живых бы уже не было. Без всяких взрывов и лишнего шума их обоих тихо и мирно шлепнули бы в подъезде. Поверь мне, Вася.
Его тон, уверенный и совершенно серьезный, произвел на Васю глубокое впечатление, хотя, может быть, совсем не то, на которое рассчитывал Виктор. Некоторое время Вася смотрел на него как завороженный, потом вскочил с дивана и опять спрятался за барной стойкой, словно от Виктора исходила какая-то угроза лично Васе.
- Надо валить отсюда! - пробормотал он. - Срочно. Завтра же!
- Куда ты собрался на ночь глядя? - ухмыльнулся Виктор.
Но Васе было не до шуток.
- Из России! - горячо продолжал Вася. - Надо сматываться! За нами идет охота! Это уже не обыск. Не проверки! Надо отсидеться в Европе несколько месяцев, пока все не уляжется. Без нас они ничего не смогут. Никакого уголовного дела. Там они нас не достанут!
- Кто они? - спросил Храповицкий, сдерживаясь. - Что тебе-то угрожает? С чего ты завелся?
- Мы не знаем, кто это сделал! - крикнул Вася в ответ. - Не знаем! Мы должны теперь подозревать всех. Налоговую полицию, Гозданкера, "Русскую нефть". Даже друг друга! Нам надо уехать, успокоиться, во всем разобраться.
- А как же бизнес? Бросить его прикажешь?
- Назначим кого-нибудь! Людей, что ли, у нас мало? За несколько месяцев все не растащат. Даже за год. Руководить можно и оттуда. Не обязательно здесь сидеть и подставляться под пули.
Было ясно, что Вася думает об этом давно. Мысль о побеге за кордон, очевидно, была его заветной. Он все больше напоминал мне Сырцова во время нашей встречи в загородном парке. Храповицкий, отчаявшись его переубедить, повернулся ко мне.
- Скажи что-нибудь, - попросил он. - У меня от этих истерик голова кругом идет.
- Я считаю, что никому из нас в сложившихся обстоятельствах уезжать нежелательно, - начал я. - По крайней мере, до тех пор пока ситуация не прояснится.
Для наших подчиненных бегство начальников станет сигналом, что все пропало. Нас сразу начнут сдавать. Удивительно, что мы с весны готовились к этой войне, а сейчас ведем себя так, словно на ровном месте попали под бомбардировку.
- Мы и попали! - вставил Вася упрямо, но я предпочел не реагировать. - Хуже всего, что мы не доверяем друг другу, - продолжал я. - В войне это недопустимо. Нас обложили с разных сторон, мы можем рассчитывать только на себя. Но случилось несчастье с нашим товарищем, а мы сидим и думаем: не один ли из нас это подстроил?
- Да говорю же, это не я! - вспылил Виктор. - Ну что мне, застрелиться, чтобы вы поверили!
Он вскочил, ругаясь, подошел к столу, налил себе немного коньяку и выпил.
- И кто будет следующим, - продолжал я, не обращая внимания на его крик. - Мне кажется, этим в первую очередь объясняется Васино состояние. Необходимостью подозревать кого-то из нас. Если так будет продолжаться, мы не выиграем.
- Ну и что ты предлагаешь? - перебил Храповицкий.
- У меня есть предложение, но я не знаю, готовы ли вы к нему, - я невольно запнулся.
4
То, что я собирался сказать, было непросто и произнести, и выслушать. Они почувствовали это, подобрались и насторожились.
- Мы знаем, что Виктор содержит или, во всяком случае, содержал бригаду киллеров. Парней, которые служили в горячих точках и в мирную жизнь не вписались. Это делалось на случай вашей внутренней войны. Если вдруг вам придется истреблять друг друга.
Я сделал паузу, чтобы увидеть их реакцию. В последний год Храповицкий каждый раз обрывал меня, когда я пробовал затронуть эту тему даже намеком. Партнеры изо всех сил демонстрировали свое единство и нерушимую дружбу. Былые распри по умолчанию считались делом прошлого.
Никто мне не ответил. Виктор вполоборота ко мне стоял у стола и резал ножом яблоко. Он по-прежнему избегал смотреть в мою сторону, но по его напряженной спине я видел, что слушает он меня очень внимательно и каждый нерв в нем играет. Храповицкий тоже не спускал с меня прищуренных настороженных глаз. Вася ловил мои слова приоткрыв рот и кивал, соглашаясь.
- Скорее всего, такие люди есть и у Володи, - двинулся я дальше.
Хотя я и высказывал это как предположение, но, зная Храповицкого, я был уверен, что все меры защиты против Виктора он принял давно.
При последних словах тишина сделалась полной. Все замерли. Воздух между нами стал таким густым, что, казалось, его можно было потрогать руками.
- Готов допустить, что подобная команда существует и у Васи, - договорил я.
- У меня-то откуда?! - возмущенно выдохнул Вася.
В том, что он говорит правду, я не сомневался. Последнюю фразу я добавил только из присущего мне уважения к начальству. Если бы я обвинил в желании убить друг друга только Храповицкого и Виктора, получилось бы, что к Васе я отношусь не столь серьезно.
- Мне кажется, что прежде всего вам необходимо разоружиться. - Хотя я сильно волновался, я старался говорить буднично, чтобы не спугнуть их неверной интонацией, потому что понимал, как много зависит от того, сумею ли я их убедить. - И не просто дать слово или даже поклясться. Все равно в это никто не поверит. Вы должны объявить об этом вашим наемникам и передать все сведения о них Савицкому. Чтобы он взял под контроль их действия и мог при необходимости в любую минуту доложить каждому из вас, что нашей жизни ничто не угрожает.
И вновь ответом мне была тишина. Я видел, что эта идея вызывает у них внутреннее сопротивление. Они опасались разоружаться.
- Есть другой вариант, - настаивал я. - Если вы считаете нужным сохранить этих ребят для каких-либо действий против наших внешних врагов, то вы обязаны их объединить. И передать в распоряжение Володи.
- Нормально! - ядовито отозвался Виктор. - А почему, например, не мне? Или хотя бы не Васе?
- Не надо мне ничего! - испуганно замахал на него Вася руками. - У меня своих забот хватает! Еще вашими киллерами командовать!
- Володя наш общий начальник, - нажимал я. - Если мы ему не доверяем, нам остается только немедленно разбежаться. Со дня на день он уйдет на "Транс-газ". Ты, Виктор, останешься руководить здесь. Наверняка будут возникать проблемы в работе. Если они начнут усугубляться взаимными подозрениями, в которых мы уже задыхаемся сегодня, то ты отлично понимаешь, во что это выльется завтра.
Виктор хмыкнул, вразвалку прошелся по комнате, плюхнулся на диван, сложил руки на груди и прикрыл веки. Затаив дыхание я ждал. Храповицкий, подавшись вперед, тоже не отрывал от него колючих глаз.
- Ребята, я прошу вас! - не выдержал Вася. Наконец Виктор откинулся назад, лениво потянулся и зевнул. Или притворился, что зевает. Потом обвел нас по очереди хитрым взглядом.
- Ну, что вы, мать вашу, вытаращились? - беззлобно выругался он. - Навалились всей кучей на одного. Пользуетесь, гады, что все так совпало. Ладно, Вова. Принимай пополнение. Отдаю тебе своих штурмовиков без всяких условий. Безоговорочно капитулирую. Только увольнять парней сейчас я считаю глупым. Их кто-нибудь подберет и против нас же использует.
Лицо Храповицкого прояснилось. Он выдохнул и сразу расслабился, обмяк.
Вася за стойкой издал победный клич.
- По такому поводу надо выпить! - объявил он. - Вот это, я понимаю, по-партнерски. А то прямо не знаешь, куда деваться! Хоть волком вой!
Он разлил коньяк в рюмки и, обойдя нас, подал каждому.
- Даже не вздумай отказываться! - прикрикнул он на меня, заметив мое движение. - Если уж даже по такому случаю не выпить, то это уж, блин, совсем на фиг!
5
Дверь неожиданно распахнулась, и к нам ворвался красный и растрепанный Плохиш, бесцеремонно нарушив идиллическую картину братания.
- Вы че, прячетесь? - возмущенно накинулся он на нас. - Еле вас отыскал! Сами позвали. А потом загасились. Охрана ваша молчит! Звоню вам - никто не отвечает! От меня-то чего шухариться? Я че, в натуре, замусоренный, что ли?
Его пухлые щеки забавно тряслись, редкие волосы топорщились.
- С Пашкой-то как, а? Труба, в натуре! - без всякого перехода запричитал он. - Ладно еще, живой! Считай, хорошо отделался, повезло. Там, говорят, так рвануло, что машины вокруг разлетелись. Жалко человека. С каждым из нас может случиться. Главное, вот так ездишь везде, дела делаешь, а тебя, может, уже пасут. Бах - и нету тебя! Дайте выпить скорее, а то у меня крыша едет.
Он подбежал к столу, плеснул себе коньяку, передумал и налил в другой бокал виски.
- Ну, за Пашу, - провозгласил он. - Чтоб скорее поправлялся! И чтоб с нами никогда такого не случалось.