Когда Буковски вошел в отдел криминалистики на третьем этаже, за столом сидели двое полицейских и рассматривали фотографии с места происшествия. В углу стоял еще один стол, на котором лежали уцелевшие улики с пожара, упакованные в синтетическую пленку. Предположительно они были связаны с ночной перестрелкой в Роствальде.
Полицейские подняли глаза, когда Буковски подошел к столу.
- Добрый день, господин начальник, - поздоровался с ним худой и представился: - Гюнтер Хофманн, руководитель отдела криминалистики местной уголовной инспекции.
- Вам удалось что-нибудь узнать? - напрямик спросил его Буковски.
Он успокоился, потому что Лиза не была больна. Тем не менее ему пришлось приложить определенные усилия, чтобы сосредоточиться на деле, а не думать о посторонних вещах.
- Насколько это вообще было возможно из-за пожара, - ответил Хофманн.
Буковски сел и принялся рассматривал фотографии, которые подвинул ему коллега Хофманна.
- Мы обнаружили еще два трупа в доме, - сказал Хофманн. - Один лежал справа от двери, в нем было три отверстия от пуль. Второй полностью сгорел, в шее у него торчал обугленный обломок ножа. Я не хочу ничего утверждать, пока нет результатов вскрытия, но у обоих раны могли быть смертельными. Я не думаю, что они погибли из-за пожара.
- Мы услышали несколько выстрелов, прежде чем добрались до хижины, - пробормотал Буковски.
В дверь постучали, и в комнату вошел ночной спутник Буковски, патрульный Ортлиб.
- Не помешаю? - спросил он.
Буковски сделал ему знак.
- Идите скорее сюда, в конце концов, вы должны узнать из первых рук, что именно произошло в хижине.
Хофманн коротко кивнул патрульному и подошел к доске, где он перед тем начертил схему.
- Мы полагаем, что одна группа находилась в хижине, в то время как другая пыталась проникнуть внутрь. В развалинах мы обнаружили следы магния. Возможно, была использована дымовая бомба. Кроме того, к задней части "форда", стоявшего поблизости, под бампером был приклеен маячок. Маленькая радиостанция, излучавшая высокочастотный сигнал, который можно перехватить и определить местонахождение машины.
Буковски наморщил лоб.
- То есть преследователи точно знали, где "форд" остановится, причем у них не было необходимости следовать за машиной.
- Правильно, - ответил Хофманн. - "Форд" в Мюнхене арендовал некий Томас Штайн из Гельзенкирхена. Мы проверили это. Женщина из службы проката "Герц" вспомнила, что с ним был еще один мужчина. Судя по описанию, это скорее всего тот парень, который тоже лежит в больнице.
- А другая машина? - спросил Ортлиб.
- Ее днем раньше арендовал мужчина с фигурой бодибилдера, арендовал через банковское поручение. Мужчина предъявил французский паспорт и водительское удостоверение. Звали его Анри Колетт. Но мы уже знаем, что документы были фальшивыми. Другая машина, "рено", принадлежала Гансу Штайнмайеру из Бишофсвизена. Возможно, он и есть тот мертвец из хижины, который с пулевыми ранениями.
- Думаю, я знаю, кто двое других погибших, - вставил Буковски. - Возможно, это два разыскиваемых преступника. Некий Фабрицио Сантини, а другой - низенький и коренастый - наверняка Марсель Марден, француз. Я уже попросил судмедэкспертов провести сравнительный анализ ДНК.
- Женщина явно сидела в "мерседесе", а значит, также могла принадлежать к этой группе. Мы обнаружили в машине куртку и, кроме того, длинные волосы, которые указывают на нее. Мы еще не знаем ее имени. У нее при себе документов не было.
Буковски вздохнул.
- Это как раз оборотная сторона Европы без границ.
Хофманн кивнул и указал на стол.
- Мы обнаружили в развалинах еще несколько единиц оружия. Три длинноствольных, из них два карабина и одно охотничье ружье, а также четыре пистолета: "Люгер", два "Глока" и браунинг. К сожалению, после того как оружие побывало в огне, с него нельзя снять качественных отпечатков пальцев.
- Это значит, - сделал вывод Буковски, - что нам придется полагаться на показания выживших участников бойни.
Хофманн подошел к столу. Буковски и Ортлиб встали и последовали за ним. Хофманн указал на маленький пакет.
- Мы забрали это у Штайна во время обыска, - сказал он.
Буковски стал рассматривать вещи. Связка ключей, серьезно поврежденный мобильный телефон, листок из блокнота, на котором были записаны номерные знаки машины Штайнмайера и его адрес, и золотая цепочка с серебристым ключом. Буковски поднял цепочку и внимательно посмотрел на ключ. Ортлиб заглядывал ему через плечо.
- Они не очень-то подходят друг к другу, - пробормотал Буковски. Он полез в карман пиджака и достал очки для чтения. На одной стороне ключа был написан какой-то номер - 4721-18. Буковски показал ключ Ортлибу. - Можете сказать, от чего он?
Ортлиб забрал у него ключ.
- Похоже, от сейфа или почтового ящика, - предположил Хофманн.
- Я тоже так думаю, - поддакнул Буковски.
Ортлиб наморщил лоб.
- Думаю, скорее от камеры хранения. Банковские сейфы меньше. По-моему, я уже видел такой ключ на главном вокзале. В последнем деле, которое я вел, грабитель спрятал добычу в багажной секции. Кажется, ключ был похож на этот.
Буковски забрал ключ себе.
- Что ж, проверим. У вас есть время?
Ортлиб кивнул.
- Я бы с удовольствием взял вас в напарники, раз уж моя коллега выбыла из игры. Я хочу съездить в больницу и поговорить с этим Штайном.
- Я думаю, мой шеф будет совершенно не против, - ответил Ортлиб.
Автобан А8, между Мюнхеном и Бад-Райхенхаллем…
Отец Леонардо откинулся на спинку кресла, повернулся к боковому окну и стал смотреть на пролетающий мимо ландшафт. Его самолет приземлился в Мюнхене почти час назад. Брат Маркус, как они и договаривались, ждал его в аэропорту. Теперь же они мчались в направлении австрийской границы.
Брат Маркус провел время с пользой и сумел еще кое-что разузнать о ночном происшествии в лесу возле Бишофсвизена.
- Этот Буковски прочно обосновался в Берхтесгадене. В местной больнице сейчас лежат выжившие после пожара. Женщину отправили в Мюнхен. У нее, кажется, более тяжелые ранения.
- На этот раз мы наверняка познакомимся с господином Буковски, - ответил отец Леонардо и ухмыльнулся.
- Как бы там ни было, ходят слухи, что за этим делом якобы стоит мафия. Несколько дней назад, например, на Кёнигзее произошла перестрелка. Там застрелили полицейского. В газетах пишут, что полиция разыскивает двух мафиози. Они якобы взяли в заложники женщину в Миттербахе, а вечером скрылись на вертолете. Похоже на сюжет голливудского фильма.
Отец Леонардо кивнул.
- Жизнь иногда так же увлекательна, а иногда - даже более невероятна, чем кино.
Брат Маркус рассмеялся, а шофер за рулем их темной "ауди" аккуратно притормозил и съехал на боковую дорогу.
- Вы случайно не знаете, когда произошло убийство на Кёнигзее? - спросил отец Леонардо, когда машина остановилась в конце улицы.
Брат Маркус задумался.
- Кажется, это случилось на следующий день после того, как возле Вацманна обнаружили изуродованный труп. Поговаривают, что человека в хижине тоже убили эти мафиози.
Отец Леонардо улыбнулся.
- В таких ситуациях люди любят почесать языками, - заметил он.
В салоне машины воцарилось молчание.
- Куда пойдем сначала? - спросил молодой монах.
- Сначала мы зайдет в приличное кафе и перекусим, - ответил отец Леонардо. - И вас я также приглашаю, мой юный друг. Затем мы посетим полицейский участок и побеседуем с господином Буковски.
Брат Маркус кивнул. Он задумчиво опустил глаза.
- Что с вами, мой юный друг? - спросил его отец Леонардо.
- Да вот… я все время спрашиваю себя, почему церковь и Sanctum Officium так интересуются убийствами в этом районе?
Отец Леонардо понимающе кивнул.
- Можно, наверное, так сказать, - ответил он. - У церкви было украдено нечто очень ценное, и мы хотим вернуть его себе. И вы, мой юный друг, можете помочь мне в этом.
Районная больница Берхтесгадена, Бавария…
Том лежал в отдельной палате, охраняемой двумя полицейскими в форме, которые до сих пор обменялись с ним всего лишь парой слов. На все вопросы, которые он задавал им, они отшучивались или советовали обратиться к полицейскому, ведущему расследование. Журналы, которые они принесли себе, очевидно, были для них важнее, чем разговор с ним. Все, что он узнал - это что задержали его и Мошава, который лежал в соседней палате, по подозрению в участии в перестрелке в Роствальде. Мошав, очевидно, получил легкие ранения и сотрясение мозга.
Том стал думать, какую историю лучше всего рассказать полиции. Он слишком хорошо был знаком с немецкой бюрократией. Высокопоставленные чиновники в этой стране так же неподвижны и медлительны, как слепой хамелеон, и цепляются за свои инструкции, как репей - за волосы.
Он лежал в кровати, изнывая от нетерпения, таращился в стену и убивал время. Минуты тянулись, как густое масло, которое клеится к ложке. У него отобрали все: мобильный телефон, связку ключей и даже цепочку с ключом от сейфа, которую старый профессор дал ему незадолго до смерти.
Да поверят ли ему вообще, если он сообщит им об ужасном заговоре? Воспримут ли его рассказ всерьез, если в результате под вопросом окажется существование Иисуса Христа? Что ответит ему следователь, если он выскажет свое подозрение о том, что за всеми этими преступлениями стоит Римско-Католическая Церковь? Что церковь - не что иное, как огромная банда убийц?
Да его просто примут за сумасшедшего. И Том решил быть осторожным и не вываливать сразу все, что ему известно.
Черт побери, если бы только у его кровати стоял телефон и он мог бы позвонить Яаре! Она наверняка волнуется.
Но не успел он додумать эту мысль до конца, как в палату вошел пожилой человек в сером костюме. За ним следовал полицейский в форме. Том сразу узнал обоих. Даже если, несмотря на зарево пожара в Роствальде, кое-какие детали и остались скрыты от него темнотой, он никогда не смог бы забыть лиц этих двоих. Когда они появились, он понял, что пережил это ужасное нападение.
- Здравствуйте, господин Штайн, - сказал седой. - Меня зовут Буковски, я расследую это дело, помните меня?
Том сел в кровати и кивнул.
Буковски подтащил себе стул и сел рядом с кроватью.
- Прежде чем мы поговорим, я должен предупредить, что вас подозревают в участии в перестрелке в Роствальде. В результате погибли люди. Вы это понимаете?
Том снова кивнул.
Буковски поставил на тумбочку диктофон.
- Вы должны сказать что-нибудь. Этот прибор пока что не записывает изображение.
- Да, - хрипло каркнул Том.
- Вы будете отвечать на мои вопросы?
- Да, если смогу.
- Что произошло той ночью в хижине? - спросил Буковски.
Том задумался, что именно рассказать. Наконец он решил умолчать об истории с Иисусом Христом.
- Я еще не совсем собрался с мыслями, - заметил он.
- Я не тороплюсь, - заверил его Буковски.
Том начал рассказывать о раскопках в долине Кидрона около Иерусалима. Он описал находку могилы крестоносца и ту роль, которую сыграл в этом профессор Хаим Рафуль. Наконец он рассказал и о ценных свитках. Разумеется, он заявил, что не знает, о чем именно в них шла речь. Как бы там ни было, добавил он, они очень ценные, и в определенных кругах за них могли бы предложить миллионы. Он сообщил об убийствах в Израиле и о поисках Хаима Рафуля, который уехал в Бишофсвизен к своему давнему другу, чтобы расшифровать тексты на свитках.
- Тогда, значит, тело у Вацманна принадлежит этому израильскому профессору? - перебил его Буковски.
- Готов поставить свою правую руку, - ответил Том. - Когда мы разыскали адрес профессора Юнгблюта, то нанесли ему визит. Мы видели, что у него побывали воры, а сам он исчез. Но в конце концов мы нашли его в хижине.
- Как же вы его нашли, если вы не поддерживали с ним связь?
- Мы просто проследили за его помощником, - ответил Том.
- Ваш друг - у него не было при себе документов. Мы не знаем, кто он, - сменил тему Буковски.
- Мошав вместе со мной участвовал в раскопках. Он - доктор Мошав Ливни, из Тиберии, специалист по римской истории в Израиле. Его паспорт, наверное, все еще находится в номере, в пансионе "Райссенлеен" в Бишофсвизене. Мой, впрочем, там же. Номера двести семнадцать и двести восемнадцать.
- Допустим, - ответил Буковски. - Я это обязательно проверю. Но что именно произошло ночью в хижине?
Том поднял глаза к потолку.
- Мы проследили за Штайнмайером до хижины. Внезапно он оказался прямо перед нами, с карабином наизготовку. Но когда мы рассказали нашу историю профессору, с нами стали обращаться, как с гостями. Мы даже поели вместе с профессором. Потом наступила ночь, и профессор предложил нам лечь на диван в комнате. Мы уже хотели ложиться, когда Штайнмайер внезапно заметил в окно каких-то людей. После всего, что произошло раньше, нам было ясно, что эти люди наверняка вооружены. Штайнмайер раздал нам оружие. И тут начался ад. Дверь выломали, и в помещение влетела дымовая граната. Дальше все происходило очень быстро. Они стреляли в нас, а мы стреляли в ответ. Штайнмайер упал на пол, моего друга Мошава тоже ранили. Лишь позже я понял, что один из нападавших - женщина. Неожиданно прямо передо мной появился человек с лицом дьявола; он и ударил меня. Когда я снова пришел в себя, он склонился над профессором. Бандит угрожал, что застрелит его, если тот не скажет, где свитки. Нам было ясно, что мы так или иначе умрем. Однако профессор выхватил нож и заколол этого, похожего на дьявола, типа. Тот выстрелил в профессора, после чего упал на стол и опрокинул керосиновую лампу. И внезапно все помещение охватил огонь.
- И тогда вы отнесли в безопасное место своего друга, профессора и даже женщину, которая хотела вас убить.
Том кивнул. Он предпочел умолчать о том, что стрелял в женщину.
- А эти свитки? Профессор сказал, где он их прячет?
- Нет, - ответил Том.
- А вы знаете, где они?
Том прикусил губу.
- Наверное, они сгорели вместе с хижиной.
Буковски выключил диктофон.
- Это очень запутанная история. Поймите меня правильно: мне придется посадить вас в камеру до выяснения всех обстоятельств. Как я слышал, из больницы вас выпишут завтра. Затем вас отвезут в Мюнхен. Но одно я вам обещаю: если все действительно произошло таким образом, как вы мне тут рассказали, тогда скоро вы снова станете свободным человеком.
- Мне нужно срочно позвонить, - сказал Том, увидев, что Буковски собирается встать.
- Да? И кому же?
- Своей подруге. Она, наверное, уже волнуется, я ей давно не звонил.
- Она здесь, в этом районе?
Том покачал головой.
- В Париже.
- Мне очень жаль; я могу распорядиться, чтобы вашим близким сообщили, что вы у нас. Но не больше. Пока все не выяснится, существует опасность сокрытия следов. Понимаете?
53
Главный вокзал Берхтесгадена, Бавария…
Ортлиб направил полицейский автомобиль на стоянку прямо перед вокзалом Берхтесгадена. Буковски, сидевший на месте рядом с водителем, закрыл мобильный телефон. Он поговорил со своим участком и распорядился, чтобы они связались с израильским консульством. Нужно было достать ДНК предположительной жертвы убийства у горы Вацманна, профессора Хаима Рафуля. Если Томас Штайн не наврал на этот счет, то труп скоро перестанет быть безымянным. Кроме того, израильские полицейские должны установить, действительно ли некий профессор Хаим Рафуль принимал участие в раскопках в Иерусалиме вместе с доктором Мошавом Ливни и Томасом Штайном.
- Ну, коллега, - сказал Буковски, когда Ортлиб выключил двигатель, - вы верите нашему свидетелю из больницы?
Ортлиб повернулся боком, положил подбородок на руку и задумчиво посмотрел через лобовое стекло.
- По-моему, парень был достаточно убедителен, - ответил он. - Возможно, это очень близко к правде.
Буковски улыбнулся.
- Я не сомневаюсь, что он рассказал нам почти всю правду. Несколько деталей можно на самом деле просто проверить. Но я думаю, он не все нам рассказал. Прежде всего, он обманул нас в том, что касается его участия в перестрелке и ценных документов.
- Вы считаете, он член банды, которая интересуется древними свитками и артефактами?
Буковски скривил рот и покачал головой.
- Нет, я думаю, что он действительно участвовал в раскопках, но знает больше, чем хочет нам рассказать. Нужно будет взяться за него еще разок.
- А что теперь?
- Камеры хранения, - ответил Буковски и отстегнул ремень безопасности. Он вышел, но не успел захлопнуть дверь, как зазвонил мобильный телефон. Он ответил на звонок. Беседа оказалась короткой: он произнес лишь несколько "да" и "гм". Когда он повесил трубку, то повернулся к Ортлибу, который стоял возле места водителя и нетерпеливо ждал, когда Буковски закончит разговор.
- Звонили криминалисты, - сказал Буковски. - Они нашли хозяина отпечатков в "мерседесе". Я был прав. Машину брали Фабрицио Сантини, тот самый Дьявол, и его друг Марсель Марден. Кроме того, они выяснили личность женщины. Ее зовут Мишель ле Бланк, она из Сент-Максима, это на юге Франции. Она находится в международном розыске по подозрению в совершении нескольких преступлений. Она была подругой Мардена.
- Разве это не еще одно доказательство того, что Штайн говорит правду? - спросил его Ортлиб.
- Да, но, как я уже говорил, он не рассказал нам все, хотя в том, что касается нападения, я ему верю. Марден и Сантини, похоже, убили еще и священника церкви в Висе, и монаха в монастыре Этталь, чтобы подобраться к плану расположения могилы тамплиера в Иерусалиме, который старик-профессор дал монахам для перевода. И убийство в Вацманне тоже на их совести.
- Но они оба мертвы, в живых осталась только женщина.
- Тогда давайте проверим, подходит ли ключ к одной из камер хранения.
И они вошли в здание вокзала. Ортлиб шел впереди. Камеры хранения находились напротив касс. Буковски достал из кармана ключ и передал его Ортлибу.
- Я, похоже, немного волнуюсь, - заметил полицейский. - Ячейка восемнадцать, если не ошибаюсь.
Ортлиб сунул ключ в замок и повернул его. Раздался щелчок.
- В яблочко! - воскликнул он.
Он открыл дверцу, и Буковски увидел металлический контейнер.
- Ну-ка, посмотрим, - произнес он, доставая контейнер из ячейки. Он открыл замки и увидел сверток, замотанный в черную фольгу. Рядом с ним лежал коричневый конверт. Буковски поднял сверток.
- Похоже на вакуумную упаковку, - пробормотал он. - Думаю, лучше ее не открывать. Если я правильно представляю, то там внутри очень старые свитки, и они очень восприимчивы к воздуху и дневному свету. Лучше открыть их в лаборатории.
Ортлиб указал на конверт.
- А вот сюда вполне можно заглянуть.
Буковски кивнул и достал конверт. Вскрыл его. Там лежала папка. Буковски пролистал лежащие в ней бумаги. Среди них оказались чертеж могилы, общий план и несколько фотографий с раскопок.
- Штайн говорит правду, - заметил Ортлиб.