У Роя в комнате на стене висела афиша родео в Ливингстоне, штат Монтана: мускулистый ковбой скачет на свирепом горбатом быке. У ковбоя слетела шляпа, одной рукой он держится за быка, другую поднял вверх. Вечером, прежде чем выключить свет, Рой всегда разглядывал этот плакат и представлял себя на месте ковбоя. Восемь-девять секунд - целая вечность, когда сидишь на разъяренном быке, но Рой сидит крепко, как влитой, - бык злится, но не может его сбросить. Еще несколько секунд - и выдохшийся бык в изнеможении опустится на колени. А Рой спокойно спрыгнет на землю и махнет рукой ревущим трибунам.
Может быть, отца когда-нибудь снова переведут в Монтану. И тогда Рой наконец научится скакать на быке не хуже настоящего ковбоя.
Рядом с афишей на стене висела желтая листовка, которую выдавали водителям на въезде в Йеллоустонский национальный парк, куда они как-то ездили всей семьей. Листовка предупреждала:
Внимание!
Посетители нашего парка часто подвергаются нападению бизонов! Бизон весит почти тонну и бегает со скоростью 50 км/ч - в три раза быстрее человека. Бизоны могут показаться смирными, но на самом деле это дикие, непредсказуемые и опасные животные.
Не приближайтесь к бизонам!
В нижней части листовки был нарисован разъяренный бизон, поднявший туриста на рога. Фотоаппарат туриста летел в одну сторону, шляпа в другую - прямо как у ковбоя с ливингстонской афиши.
Рой сохранил листовку из Йеллоустона: его тогда просто поразило, что встречаются тупицы, которые ради фотографии прут прямо к бизону на рога. Но тупицы перли и перли - и не было года, чтобы бизон не набросился на какого-нибудь туриста-недоумка.
Типичная глупость в духе Даны Матерсона, подумал Рой, принимаясь за письмо с извинениями. Он вполне мог себе представить, как этот здоровенный болван пытается взобраться на бизона, словно на карусельную лошадку.
Рой выдрал из тетради листок в линейку и начал писать:
Уважаемый Дана,
Извини, что я сломал тебе нос. Я надеюсь, кровь уже не идет. Обещаю больше никогда не бить тебя кулаком, если только ты не будешь приставать ко мне в школьном автобусе. Считаю, что это будет честный компроммис.
Искренне твой,
Рой Эберхард
Он спустился по лестнице в гостиную и показал письмо маме. Мама наморщила нос.
- Дружочек, а тебе не кажется, что это письмо… как бы это сказать… немножко резковато?
- Где именно?
- Я имею в виду не содержание, а скорее тон письма.
Она передала листок отцу.
- По-моему, тон самый подходящий, - прочитав, сказал папа. - Только проверь слово "компромисс" по словарю.
Вздохнув, капитан полиции уселся за стол. Не так он представлял себе последние годы службы, совсем не так. Двадцать два года он утюжил холодные улицы Бостона, и последние пять-шесть лет до пенсии ему хотелось дослужить во флоридском тепле и покое. Но Кокосовый Залив оказался совсем не такой тихой гаванью, как надеялся капитан. Городишко растет как на дрожжах, а с ним вместе растут дорожное движение, толпы туристов и, конечно, преступность.
Не разнузданная преступность мегаполисов, а какие-то совершенно дурацкие правонарушения - видимо, во флоридском духе.
- Сколько? - спросил он у сержанта.
Сержант посмотрел на патрульного Делинко, и тот ответил:
- В общей сложности шесть штук.
- По две штуки на гальюн?
- Да, сэр.
- Большие?
- Самый большой - метр двадцать. Самый маленький - восемьдесят сантиметров, - доложил патрульный Делинко, цитируя собственный рапорт.
- В общем, аллигаторы, - констатировал капитан.
- Именно так, сэр.
- Их уже забрали, капитан, не волнуйтесь, - вмешался сержант. - Приехал укротитель рептилий и вытащил их из сортиров. Самый мелкий ему чуть палец не отхватил, - добавил он с ухмылкой.
- Где вы взяли этого укротителя? - спросил капитан.
- Честно говоря, просто нашли в телефонном справочнике.
- Логично, - пробормотал капитан.
По идее, полицейский его ранга не должен заниматься такой мелочёвкой, но ребята, что строят блинную, обзавелись покровителем в муниципалитете Кокосового Залива. Кто-то из "Бабушки Паулы" позвонил муниципальному советнику Грэнди, и тот высказал недовольство начальнику полиции. Шеф полиции тут же сделал втык капитану, который немедленно вызвал к себе "на ковер" сержанта, который прихватил с собой патрульного Делинко - которому уже некого было с собой прихватывать.
- Что у вас там такое творится? - раздраженно спросил капитан. - Почему дети все время лезут на эту проклятую стройплощадку?
- По двум причинам, - сказал сержант. - Во-первых, им скучно. Во-вторых, она рядом. Спорю на пятерку, что это дело рук малолетних хулиганов из близлежащих кварталов.
Капитан перевел взгляд на патрульного Делинко.
- А ты что думаешь?
- Мне кажется, это не дети, - сказал Делинко, тщательно выбирая слова. - Вытащить все колышки, да еще два раза подряд - это уже похоже на заранее обдуманное намерение. А сегодняшняя история? Вы много знаете детей, которые могут управиться с метровым аллигатором? Для детских шуточек очень уж опасно.
Конечно, Делинко у нас не Шерлок Холмс, подумал капитан, но здравый смысл в его словах есть.
- Ладно, давай излагай свою версию, - сказал он.
- Есть, сэр. Я вот что думаю, - начал патрульный. - Я думаю, что у кого-то завелся зуб на "Бабушку Паулу". Я думаю, тут что-то вроде мести.
- Вроде мести, значит, - повторил капитан не без сомнения в голосе.
- Точно так, - подтвердил Делинко. - Может, конкуренты? Какая-нибудь другая блинная?
Сержант заерзал на стуле.
- У нас в Кокосовом Заливе других блинных нет.
- Ну хорошо, - сказал Делинко, задумчиво потирая подбородок. - А как насчет обиженного клиента? Которому в какой-нибудь другой "Бабушке Пауле" подсунули на завтрак испорченные блинчики?
Сержант захохотал.
- Как можно испортить блинчики?
- Ладно, - сказал капитан. Ему уже надоел этот разговор. - Сделаем так. Сержант, я хочу, чтобы каждый час мимо стройки проезжала патрульная машина.
- Да, сэр.
- Поймаете вы этих хулиганов или просто спугнете - мне плевать, но чтоб Брюс Грэнди больше шефу не звонил. Вам понятно?
В коридоре Делинко попросил у сержанта разрешения пораньше выйти на работу и покараулить на стройплощадке "Бабушки Паулы".
- Не получится, Дэвид. У нас нет денег платить за сверхурочные.
- Значит, обойдусь без сверхурочных, - сказал патрульный.
Он вызвался дежурить не ради денег. Главное - разгадать загадку.
Глава четвертая
Мама на всякий случай оставила его дома на все выходные: вдруг проявятся какие-то последствия от удара по голове. Последствия не проявились, но и в субботу, и в воскресенье Рой плохо спал.
В понедельник утром по дороге в школу мама спросила Роя, что его беспокоит. "Ничего", - ответил Рой. Хотя на самом деле его, конечно, беспокоила будущая встреча с Даной Матерсоном.
Но Даны в школе не было.
- Позвонил и сказал, что болеет, - доложил Рою Гаррет, который хвастался, что благодаря маме, школьному психологу, имеет доступ к служебной информации. - Чувак, что ты сделал с этим беднягой? Я слышал, кишки разлетелись по всему автобусу!
- Ничего подобного!
- Ходят слухи, ты ему так врезал, что нос провалился туда, где у нормальных людей мозги. Говорят, теперь Дане нужна пластическая операция, чтобы выковырять нос из мозгов и подвесить на место.
Рой досадливо дернул плечом.
- Ладно, пусть болтают что хотят.
- Ф-фсе оп-пп эт-том только и п-пол-та-ютт, Эп-пер-хартт, - художественно пропукал одной щекой Гаррет.
Они стояли в коридоре - заканчивалась перемена между классным часом и первым уроком.
- Ты теперь у нас крутой парень, - сказал Гаррет. - Все так говорят.
- Кто говорит? Почему?
Рой совсем не рвался в крутые парни. Он вообще не хотел, чтобы о нем говорили. Он бы предпочел слиться с окружающей средой, как жучок на речном берегу.
- Все говорят, - ответил Гаррет. - Почему? Потому что еще ни один Матерсон ни разу не получал по носу.
Судя по всему, до Даны в "Тропе" училось не меньше трех Матерсонов, и никто из них не оставил по себе доброй памяти.
- А что ты ему написал в извинительном письме? "Дана, прости, что я сломал тебе нос. Не ломай мне все кости. Оставь хоть правую руку, чтоб я мог донести ложку до рта" - так, да?
- А без шуточек ты не можешь? - осведомился Рой.
Без шуточек Гаррет не мог, поэтому он продолжал:
- Тебя не беспокоит, что сделает эта горилла, когда тебя встретит? Я бы на твоем месте сам подумал о пластической операции - чтоб Дана тебя не узнал. Не, честное слово.
- Гаррет, мне нужна твоя помощь.
- Подыскать тебе место, где спрятаться? Попробуй Южный полюс.
Зазвонил звонок на урок, и народ заторопился по классам. Рой потянул Гаррета в сторону, чтобы их не сшибли.
- Тут есть одна девчонка, высокая, кудрявая, волосы светлые, очки в красной оправе… - начал он, но Гаррет его прервал:
- Только не говори мне об этом!
- О чем?
- О том, что ты собрался крутить любовь с Беатрисой Липс!
- Ее зовут Беатриса? - Уже лет сто никто не называет девочек Беатрисами. Теперь понятно, отчего она такая сердитая. - Ты про нее что-нибудь знаешь?
- Достаточно, чтобы держаться от нее подальше, - сказал Гаррет. - Крутая футболистка с крутыми повадками. Конечно, ты тоже крутой парень, Эберхард, но чтоб клеиться к Беатрисе Липс…
- Да я видел ее всего два раза! - вспыхнул Рой. - Просто она на меня вызверилась непонятно за что, и я хочу разобраться, в чем дело.
Гаррет застонал.
- Сперва Дана Матерсон, теперь Бешеная Беатриса… Тебе что, Монтана, жить надоело?
- Расскажи, что ты о ней знаешь.
- Не сейчас, а то опоздаем на урок.
- Успеем, - сказал Рой. - Давай рассказывай.
Гаррет бросил тревожный взгляд через плечо и придвинулся поближе.
- Ну слушай, - приглушенным таинственным голосом начал он. - В прошлом году один футболист из Грэма, их главный полузащитник, подкрался к ней и шлепнул ее по заднице. Это было днем, в центре, на Кипарисовой аллее. Так вот, Беатриса догнала парня и зашвырнула его в фонтан. Он сломал себе ключицу в трех местах и вылетел из команды на целый сезон.
- Ничего себе, - пробормотал Рой.
- Может, подумаешь насчет католической школы?
Рой выдавил из себя кривую усмешку.
- К сожалению, в моей семье католиков нет, одни методисты.
- Обратись в католичество, чувак, - сказал Гаррет. - Я не шучу.
Полицейский Дэвид Делинко твердо решил отправиться на стройплощадку не откладывая. Не каждый день выпадает шанс провести настоящее расследование. Такими делами обычно занимаются полицейские детективы, а не патрульные.
Кокосовый Залив - приятное местечко, ничего не скажешь, но Дэвиду Делинко уже начала приедаться рутина его службы - одни дорожно-транспортные происшествия. Он пошел в полицию, чтобы расследовать преступления и арестовывать преступников. Но кроме пьяных водителей, ему пока никого арестовывать не приходилось. Наручники, висевшие у него на поясе, выглядели такими же новенькими и блестящими, как и почти два года назад, в первый день службы.
Конечно, вандализм и незаконное вторжение с нанесением ущерба - не такие уж страшные преступления, но патрульному Делинко было интересно, зачем кому-то нужно снова и снова выдирать колышки на стройплощадке всеамериканской сети "Блинчики бабушки Паулы". У него было чувство, что это не просто детские шалости: злоумышленник явно что-то затевает.
Не говоря уже про то, что из-за этой истории давят на самого шефа полиции! Если Делинко поймает хулигана - или хулиганов, - это ему зачтется. Может, его даже продвинут по службе. Он же хочет в будущем стать детективом! Вот, "Бабушка Паула" - прекрасный шанс проявить себя. Доказать, что у него есть кое-какие способности.
Так что в первый же понедельник после истории с аллигаторами патрульный Делинко проснулся по будильнику в пять утра. Он встал, заскочил в душ, разогрел в микроволновке рогалик и отправился на стройплощадку.
Добрался Делинко еще затемно. Он трижды объехал вокруг квартала и не заметил ничего подозрительного. На улицах было пустынно, если не считать мусоровозки. Полицейская рация молчала: в Кокосовом Заливе редко что-то случается до рассвета.
Да и после рассвета тоже, если уж на то пошло.
Он поставил патрульную машину сразу за рабочим вагончиком Дикобраза и стал ждать рассвета. Утро обещало быть ясным, небо на востоке начинало розоветь.
Делинко не привык вставать в такую рань, и теперь его клонило в сон. Надо было прихватить с собой термос кофе. Кажется, он даже на секунду задремал, опустив голову, но потом встряхнулся и для профилактики пошлепал себя по щекам.
Даже не заметив, а скорей почуяв в траве впереди какое-то движение, Делинко включил фары. Там, на поросшем травой холмике, рядом со свежеустановленным разметочным колышком, сидела пара кроличьих сов.
Дикобраз, оказывается, не шутил! Таких крошечных сов Делинко еще не видел: всего сантиметров двадцать, темно-коричневые, крылья в пятнышках, светлая шерстка на шее и проницательные янтарные глаза. Нельзя сказать, чтобы Делинко увлекался птицами, но эти игрушечные совы с круглыми блестящими глазами его позабавили. Они немного поразглядывали его машину, а потом вдруг взлетели и, выкрикивая что-то, будто переговариваясь, пронеслись над зарослями кустарника.
Делинко выключил фары, надеясь, что птицы не слишком его испугались и скоро вернутся к своему гнезду. Он потер тяжелые веки и прислонился головой к прохладному боковому стеклу. Где-то у самого носа жужжал комар, но Дэвиду было лень его отгонять.
Следующее, что он услышал, было потрескивание полицейской рации в машине и стандартный вопрос диспетчера:
- "Десять-четыре", где находитесь?
Полицейский Делинко нашарил микрофон и проговорил адрес стройплощадки.
- "Десять-четыре", принято, - ответил диспетчер и отключился.
Делинко понемногу приходил в себя. Жарковато, подумал он. Хотя снаружи почему-то темно. Пожалуй, еще темней, чем утром, когда он приехал. Странно. Даже вагончика прораба не видно.
Неужели уже ночь? Что же получается - он проспал весь день?! От страха его аж потом прошибло.
Вдруг по машине что-то ударило. Потом ударило еще раз, а потом удары посыпались один за другим. Делинко потянулся за пистолетом, но добраться до кобуры мешали ремни безопасности.
Пока он судорожно отстегивал ремни, дверь распахнулась, и его ослепил поток света. Он заслонил глаза рукой и, вспомнив, чему их учили в полицейской академии, закричал:
- Полиция! Полиция!
- Надо же, а с виду и не скажешь! - Это был Дикобраз, здешний сердитый прораб. - Ты что, не слышал, как я тарабаню?
Делинко пытался собраться с мыслями.
- Наверное, заснул. Ничего не случилось?
Дикобраз тяжко вздохнул.
- А ты вылезай, сам посмотри.
Патрульный выбрался на яркий солнечный свет.
- Не может быть… - растерянно пробормотал он.
- Еще как может! - рявкнул Дикобраз.
Пока Делинко спал, кто-то закрасил все окна патрульной машины черной краской из баллончика.
- Который час?
- Полдесятого.
Полдесятого! Патрульный Делинко невольно застонал. Он потрогал пальцем ветровое стекло. Краска уже совсем высохла.
- Что же мне делать с машиной? - уныло проговорил он.
- Плевать я хотел на твою машину! - выкрикнул Дикобраз - Ты это видел?
Он нагнулся и подобрал с земли целую охапку выдранных из земли разметочных колышков.
У Роя с самого утра было тяжко на душе. Нужно что-то делать - не прятаться же до конца учебного года от Даны Матерсона и Беатрисы Липс.
О Дане можно подумать и позже, а с Бешеной Беатрисой надо разобраться не откладывая. На большой перемене Рой увидел ее в столовой. Она сидела с тремя девчонками из футбольной команды - тоже долговязыми и сильными, хоть и не такими грозными, как Беатриса.
Рой глубоко вздохнул, прошел через весь зал и сел за их стол. Беатриса уставилась на него с удивлением, а ее подружки захихикали и снова принялись за еду.
- В чем дело? Хочешь что-то мне сказать? - презрительно спросила Беатриса и взяла с подноса сэндвич со свининой.
- По-моему, это ты мне хочешь что-то сказать. - Рой улыбался, хотя ему было совсем не до смеха.
Беатрисины соседки отложили вилки и с интересом уставились на него.
Собрав волю в кулак, Рой продолжал:
- Беатриса, я не понимаю, чего ты на меня злишься. Если из-за этой истории в автобусе, так ведь не ты же меня душила и не тебе я заехал по носу. Если я тебя чем-то обидел, то извини. Я не хотел.
Похоже, с Беатрисой никто так раньше не разговаривал. Она застыла с сэндвичем в руке, соус капал ей на пальцы.
- Ты сколько весишь? - вежливо спросил Рой.
- Че…во? - с запинкой спросила она.
- Я вешу ровно сорок кило, - сказал Рой, - а ты где-то под пятьдесят…
Одна из девчонок захихикала, но быстро умолкла под свирепым взглядом Беатрисы.
- …так что, если захочешь, ты можешь хоть каждый день швырять меня по этой столовой, - продолжал Рой. - Но от этого ничего не изменится. А в следующий раз лучше просто объясни мне, в чем дело, и мы все обсудим как разумные люди. Хорошо?
- Как разумные люди, - повторила Беатриса, уставившись на Роя поверх очков. Она так стиснула сэндвич в кулаке, что куски булки и мяса вылезли между пальцами, а по руке потекли жирные струйки соуса.
Одна из футболисток наклонилась ближе к Рою:
- Слышишь, клоп, шел бы ты лучше отсюда, пока не поздно. Это уже как-то не прикольно.
Рой спокойно поднялся.
- Так что, Беатриса? Мы поняли друг друга? Если что не так - говори, я слушаю.
Бешеная Беатриса бросила остатки сэндвича на тарелку и вытерла руки пучком салфеток. Больше она не произнесла ни слова.
- Ладно, - Рой снова выжал из себя улыбку. - По крайней мере, хоть поговорили.
Он отошел на другой конец столовой, сел за пустой стол и съел свой обед.
Гаррет забрался в кабинет своей матери - школьного психолога - и переписал адрес из регистрационного журнала. Рою это обошлось в доллар.
Когда мама везла его домой из школы, Рой показал ей бумажку с адресом:
- Мне нужно вот сюда.
Миссис Эберхард взглянула на адрес.
- Хорошо. Это по пути. - Наверное, она решила, что это какой-нибудь одноклассник, у которого надо взять учебник или домашнее задание.
Когда они подъехали, Рой сказал:
- Я сейчас, по-быстрому. Минутное дело.
Дверь открыла мать Даны Матерсона. Увы, она была очень похожа на своего сына.
- Дана дома? - спросил Рой.
- Ты кто?
- Я из школы.