- Ну ладно, Бобеш, я тебе дам и колбасы и рогалик. Только смотри, как бы потом твоя мать не стала выговаривать мне, что я, мол, не должен был ничего продавать тебе. Может, ты эту монету у матери взял? Я, знаешь ли, видел таких ловкачей, которые дома таскают деньги. Эдаким вот червякам, как ты, еще рановато покупать колбасу и рогалики.
- Тогда дайте мне один рогалик, а колбасы не надо. Я знаю, что колбасу едят только большие. А монетка правда моя. Вот спросите хоть у крестного или у мамы.
- Ладно, я верю, - сказал лавочник и подал Бобешу рогалик и кружок колбасы. Потом спросил, найдет ли Бобеш дорогу домой.
- Найти-то я найду, да только у пруда мальчишки… Они меня побьют, потому я пока не могу домой идти.
- Ты, я думаю, тоже хорош гусь… Говоришь, Боженка хворает?
- Ага.
- Ты нынче был у них?
- Ага… - Вдруг Бобеш вспомнил, что приличные дети не говорят "ага", и поправился: - Я спутался… А как же.
- Не ври, Бобеш, это неправда.
- Да правда же! Говорю вам, правда.
- Если бы Боженка хворала, то не ходила бы по улице. Я сам недавно видел, как она шла с их прислугой к лесничему.
- Но мне же ее мама сказала, что она больная.
- Ну ладно, - засмеялся лавочник.
Бобеш расплатился, вежливо поблагодарил и за колбасу и за рогалик, зная, что надо за все хорошенько благодарить. У дверей он попрощался. Лавочник отворил ему и сказал:
- Ты прямо заправский мужчина, шут подери! От земли его не видно, такая фитюлька, а уже колбасу и рогалики покупает!
Не отходя от лавки, Бобеш обкусал оба кончика у рогалика и сгрыз их. Потом осторожно откусил маленький кусочек колбасы - такую вкусную вещь полагается есть понемножку.
Бобеш направился вдоль сада, окружавшего дом лесничего. Он проглотил кусочек и замер, разинув рот. Смотрел и глазам своим не верил. В саду, под ветвистыми деревьями, между кустами роз, на мягкой зеленой траве играли двое детей - мальчик и девочка.
Мальчик был в зеленых штанишках, зеленой куртке с бархатным воротничком, в зеленой шляпе с длинным блестящим пером. В руке он держал ружье, совсем как настоящее.
Девочка возила хорошенькую коляску, в которой лежала кукла. Нарядная девочка улыбалась мальчику, и оба они увлеклись игрой. На траве, на разостланной скатерти, стояла посуда и игрушечная кухня.
Бобеш никогда еще не видел таких нарядных детей. У него, правда, был красивый праздничный костюмчик, но все же не такой нарядный, как у этих детей. Бобеш посмотрел на себя: штаны на нем были довольно старенькие, но чистые. Мать всегда следила, чтобы маленький Бобеш был опрятно одет - ведь она так любила его. Зато Бобеш любил сидеть где придется. Ну, а если уж посидел на мокрой траве, да потом на пыльной дороге, понятно, что вид после этого был не очень приглядный. Сегодня он и курточки не надел - и так тепло. Шапочки на нем тоже вот нет, и голова не причесана. Матери не до него было: ведь Пеструха хворает.
Мальчик в красивом охотничьем костюмчике обернулся и крикнул Бобешу:
- Уходи отсюда! Застрелю!
Он прицелился в Бобеша, но тот вовсе не испугался, понимая, что такой маленький мальчик не может взаправду стрелять. Да и ружье у него не настоящее, а игрушечное. Мальчик разозлился, что Бобеш не боится, высунул ему язык. Бобеш, разумеется, тоже в долгу не остался. Его только удивило, что этот мальчик хотя и нарядно одет, а такой нехороший - пожалуй, похуже любого оборванного мальчишки.
- Ты противный-распротивный! - крикнул Бобеш.
- Убирайся из нашего сада, гадкий мальчишка! - выкрикнул нарядный мальчик.
В этот момент девочка оглянулась на Бобеша, и он узнал Боженку.
- Боженка, Боженка! - воскликнул обрадованный Бобеш. - Не играй с таким противным мальчишкой! Идем, будем вместе играть!
Но Боженка скривилась, отвернулась от Бобеша, вздернула носик, подняла брови и сказала высоким, тягучим голоском:
- Было бы с кем дружить! С таким побирушкой, с такой ревой-коровой! Мне мама не велела с тобой дружить. Сказала, что ты в хлеву живешь и чтобы я тебя никогда больше к нам не водила.
Если бы кто-нибудь треснул Бобеша по затылку, если бы его отколотили, пускай даже четверо мальчишек, если бы он целый день не ел или потерял бы своего кукленка, и то ему не было бы так горько, как сейчас от Боженкиных слов.
Когда она замолчала, разряженный мальчик стал смеяться и кричать:
- Как же, станет Боженка дружить с тобой, с таким грязным, дурным мальчишкой! - И он опять показал Бобешу язык.
Бобеш не стал платить ему тем же. Он смотрел на Боженку и молчал. Горло у него сжалось, на глазах выступили крупные слезы. Он медленно повернулся и пошел. Не оглянулся и после того, как нарядный мальчик бросил ему вдогонку ком земли, продолжая кричать и всячески обзывать Бобеша. У него капнула одна, другая, потом третья слеза, и вот уже слезы побежали ручьем.
Да, этого он от Боженки не ожидал. Теперь уж он пойдет, все расскажет маме, пожалуется на Боженку.
Но Бобеш довольно скоро заплутался среди незнакомых домов. Свернул с шоссе на дорожку и очутился в чужом дворе. Тут на него бросился огромный черный пес. Бобеш перепугался, стал кричать, но кругом не было ни души. Думая, что собака лает от голода, он отломил кусочек рогалика и бросил ей. Та разлаялась еще больше, вообразив, что Бобеш бросил в нее камнем. Но, как только разобралась, что это вовсе не камень, а рогалик, съела его и перестала лаять. Потом подбежала к Бобешу, обнюхала его, задрала морду, пробуя дотянуться до его рук. Боясь, как бы она не отняла остатки рогалика и колбасы, Бобеш поднял вверх руки. В этот момент вышла женщина и прикрикнула на собаку. Та виновато отошла. Узнав, что ему нужно, женщина вывела его со двора, показала, куда идти. Бобеш послушался ее совета, но, выйдя на шоссе, вместо того чтобы повернуть направо, взял влево и вскоре увидел, что он уже за деревней, а их домика нет как нет. Бобеш заплакал; ему было очень тоскливо. А день выдался такой хороший! Высоко под облаками пел жаворонок. В лесу, в нескольких шагах от Бобеша, куковала кукушка, в хлебах кричала перепелка. Множество красивых бабочек перелетало с цветка на цветок. Всё радовалось, веселилось. Одному Бобешу было грустно, ах, как грустно!
"Вот ведь она какая, Боженкина мать, - сказала, что Боженка больная. Я-то ее жалею, а она вовсе и не больна, играет с таким противным мальчишкой. Он ни с того ни с сего по-всячески обзывает меня, и Боженка, при этом мальчишке, говорит, что я побирушка и в хлеву живу. Если бы Боженка пошла со мной, я дал бы ей кусочек колбасы и рогалика, показал кукленка, вместе бы поиграли…" - так сокрушался Бобеш.
Он сел у опушки леса на мху, доел колбасу и рогалик. Его стало клонить ко сну, глаза так и слипались. "Нет, - рассудил он, - здесь спать нельзя. Бабушка с мамой говорили, что в лесу водятся змеи, а если змея ужалит, то человек может и умереть".
Поэтому Бобеш решил поскорее попасть домой. Он опять вернулся в деревню и забрел в ту сторону, где еще никогда не бывал. И хоть бы один человек попался, у кого бы можно было спросить дорогу! Вся деревня словно вымерла, потому что все работали в поле.
Бобеш уже собирался задать реву, как вдруг увидел свой дом. Да-да, свой собственный домик. Хотя он и обрадовался, однако показаться домой побоялся: знал, что проходил довольно долго и что мать рассердится. Бобеш спустился к ручью и сел на берегу, надеясь дождаться, когда выйдет кто-нибудь из домашних. Вскоре действительно вышла мать. Но что это? Мать плачет! В самом деле плачет. Бобеш испугался. Значит, Пеструха околела. Наверное, мать по ней плачет. Мать несла шайку - видимо, собралась за водой - и утирала передником глаза. Бобеш вскочил, побежал матери навстречу и крикнул:
- Мама, Пеструха все хворает?
Мать сразу остановилась и вроде даже испугалась:
- Пропащая твоя душа! Ты меня прямо перепугал! Мы с ног сбились, его искавши, а он тут у ручья сидит! Где ты был? Господи, боже мой, ведь мы так и думали, что ты утонул! - Мать поставила шайку на землю и продолжала: - Почему домой не идешь? Где ты бегаешь, негодник! Хворостиной бы тебя за это надо, озорник ты этакий! Сколько мы тебя разыскивали!
Потом она набрала воды и быстро пошла к дому.
То-то было удивление, когда Бобеш, целый и невредимый, вернулся домой! При виде Бобеша дедушка перестал попыхивать трубкой, бабушка перестала перебирать горох, кошка Мися, которая в этот момент лезла за печку, остановилась и удивленно посмотрела на Бобеша. Ну, то есть, все были поражены. Одна только барышня, нарисованная на часах, ничуть не удивлялась и, как показалось Бобешу, даже не обрадовалась ему.
Бобеш сразу отвернулся и заметил:
- Ты всегда мне была противна, я и смотреть на тебя не хочу!
Ну, а потом Бобеш выложил, где он был и что с ним произошло.
Мать вдруг ни с того ни с сего схватила Бобеша, подняла вверх и расцеловала.
Знаете, почему она не могла сердиться на Бобеша? Ведь Бобеш совершенно случайно спас Пеструху. Когда он был у старосты и сказал ему, что у них хворает Пеструха, тот взял специальный такой инструмент, пришел и полечил им Пеструху. Она опять стала здоровой.
- Как же ты надумал пойти к старосте? - спросила его мать. - Тебя кто-нибудь послал?
- Никто, мама, я сам. Я пошел к Боженке, хотел ей рассказать про Пеструху.
- Тебя просто сам бог туда привел, Бобеш! - сказала мать.
- Да нет же, мама, я сам пошел.
- Ах, Бобеш, опять ты глупости говоришь!
- Ты думаешь, мама, я глупый? А я тебе, скажу, что Боженка куда глупее, и все у них там глупые.
- Что ты, сынок, опять выдумываешь?
- Ну как же! Сперва мне там в усадьбе сказали, что Боженка болеет. Оказалось, это неправда. Боженка играла в саду возле дома лесничего - знаешь, там, где большие оленьи рога. Мальчишка из того дома показал мне язык, обзывал меня по-всякому, и Боженка тоже. Сказали, что я побирушка и в хлеву живу. И еще Боженка сказала, чтобы я не лез к ним, мать не велела ей дружить со мной. Мама, разве наш дом похож на хлев?
Мать ничего не ответила Бобешу. Она смотрела в окно и как будто хмурилась.
- Ты сердишься, мама?
- Нет, не сержусь.
- Так почему же ты хмуришься?
- Знаешь, Бобеш, ты еще мал, не твоего ума это дело. А в усадьбу больше не ходи, не к чему тебе с Боженкой водиться. Они богатые. И не надо, Бобеш, горевать, что Боженка дружит с тем мальчиком - это ее двоюродный брат. А если нас попрекают тем, что мы бедные, так мы в этом неповинны.
- А что значит, мама, богатые?
- Богатый тот, у кого большое поле, много коров, лошадей, большой дом и полно денег.
- И кур и гусей тоже много?
- Тоже, Бобеш. А вот у кого маленькое поле, маленький домик и мало денег либо вовсе их нет, тот бедный. Понял?
- Мы, значит, бедные, да?
- Да, Бобеш, бедные.
- Но ведь у нас есть дедушка, бабушка, крестный.
- Это не в счет, Бобеш. У них тоже есть и бабушка, и дедушка, и крестный.
- Знаешь, мама, тот мальчик из дома лесничего так красиво одет и Боженка тоже… А сколько у нее всяких игрушек, ты бы видела!
- Что ж, Бобеш, у кого есть деньги, тот может купить и нарядное платье и хорошие игрушки. Кабы у нас было вдоволь денег, так я бы тебе тоже купила нарядный костюмчик и всяких игрушек.
- Жалко, мама, верно? А может, мы найдем клад, как те люди нашли в заколдованной горе? Помнишь, однажды бабушка рассказывала?
- Милый сыночек, в наше время кладов уже не находят. Теперь деньги трудом приходится добывать, работать надо.
- Мама, а богатым нельзя дружить с бедными?
- Отчего же, можно, но богатые воображают, что раз у них больше денег, значит, они лучше нас. Потому и дружат с богатыми.
- Так это и должно быть?
- Да, вот так, сынок. Только с твоим умишком этого еще не понять, и не забивай ты себе этим голову.
- Не буду, мама. А все равно ты лучше Боженкиной матери.
Мать погладила Бобеша, а он сунул руку в карман и сказал:
- Погляди, какого кукленка мне дали! Правда красивый?
- Верно, хороший. А теперь, Бобеш, мне надо в хлев проведать Пеструху.
- Я тоже с тобой пойду.
И Бобеш пошел с матерью в хлев. Пеструха лежала на боку и печально глядела на маленького Бобеша. Бобеш стал гладить ее по спине и утешать:
- Ничего, Пеструха, не горюй! У меня тоже однажды болел живот, а потом все прошло. Это у тебя от клевера, так ты уж больше не ешь его. - Потом он спросил у матери: - А папа знает, что наша Пеструха хворала?
- Где же ему знать, когда он с утра в лесу.
- Мама, как он придет, ты ему ничего не говори. Я сам все расскажу, ладно?
- Ну что ж, расскажи.
Глава 6
ПРИКЛЮЧЕНИЕ НА КРЫШЕ
После обеда Бобеш играл с кукленком, которого ему дал Гершл, но то и дело поглядывал в окошко и думал: "На дворе так хорошо светит солнышко, там играть веселее". Он вспомнил, что давно не был на крыше. Жилая часть их дома находилась под коньком крыши. Позади был хлев, а над хлевом крыша снижалась почти до земли. К гребню она поднималась полого и крутой была лишь у самого конька.
Улучив момент, когда никто на него не смотрел, Бобеш потихоньку выскользнул из комнаты, прихватив все свои игрушки, - и на крышу. Он, правда, знал, что на крышу лазить не полагается - и крыша от этого портится, и для самого опасно: ненароком упасть можно. Да ведь на крыше так хорошо! "И потом, если дома об этом не узнают, - думал Бобеш, - то и ругаться не будут".
Возле дома раскинул свою зеленую крону могучий клен. В его прохладную тень попадала и часть крыши. В том месте, куда падала тень, крыша была холодной, а на припеке толь обжигал ноги. Бобеш любил побегать по нагретой крыше, а потом прохладиться в тенистой стороне, когда ногам становилось нестерпимо горячо. Он перенес на крышу все свои игрушки, натаскал туда камешков и выложил их в ряд на теневой границе. Жаркая сторона крыши - это заколдованное царство, где злой волшебник Живомор морит всех зноем. Сам Бобеш - добрый волшебник Живодар, он всех освобождает. Бобеш слышал такую сказку про этих волшебников и задумал поиграть в нее. Он перенес на теплую сторону солдатика, кукленка, ушки от кружек - и вот все его верные друзья очутились в плену у Живомора. Надо освободить их из неволи!
Под кленом лежала длинная сухая ветка. Он взял ветку, сел на нее верхом. Теперь это уже был волшебный конь Шемик. Поскакал он на Шемике с огненным мечом в руке, - а мечом служила палка, - и перелетел через высокую стену - стеной был ряд камешков; храбро сражался с войском чародея Живомора, пока не освободил принцессу. Принцессой, правда, был кукленок, а не кукла, но что за важность, если он на минутку побудет принцессой? Захватив принцессу, Бобеш опять ускакал в свое царство. Здесь он просватал ее за оловянного солдатика, и теперь надо было справлять свадьбу. Только вот как назвать принцессу? Ладно, пускай будет Боженкой. Немного погодя Бобеш передумал. Зачем называть принцессу Боженкой, когда та сегодня так скверно обошлась с ним? Нет, Боженкой называть не годится.
Пусть лучше принцесса будет Пеструхой. "Пеструха, - рассудил Бобеш, - вообще лучше Боженки". Во время свадьбы принцессу и принца снова унес злой волшебник. Злого волшебника, конечно, пришлось изображать самому Бобешу. Едва они попали в заколдованное царство, где их мучила немилосердная жара, как примчался Бобеш на своем верном Шемике и освободил их.
И так, верхом на ветке, Бобеш весело носился взад и вперед по крыше.
Дедушка в это время был в сенях и не знал, что Бобеш на крыше. Прислушался: где же это так громыхает? Сначала ему показалось, что на чердаке, где-то над хлевом. Потом он предположил, что в хлеву. "Наверное, коза сорвалась с привязи, - подумал он. - Та тоже иной раз эдак бухает". Но когда он отворил козий хлевушок, то увидел, что коза лежит и преспокойно жует. Тогда дедушка позвал мать и бабушку - пусть послушают, что за шум такой. Напуганные куры стали уже разбегаться из сеней.
- Это на чердаке, - сказала бабушка.
- Где-то над хлевом, - добавила мать.
- Постойте-ка, я гляну на крышу. Может, там чьи-нибудь козлята, - решил дедушка.
Каково же было его удивление, когда он увидел, что это маленький Бобеш скачет во всю прыть по крыше на своем Шемике, мотает головой, волосы ему ветром раздувает.
- Ах ты разбойник! - воскликнул дедушка. - Это ты нас напугал?
- Дедушка, дедушка, - отозвался с крыши Бобеш, - я уже четыре раза освобождал принцессу с принцем из плена! И тебя и бабушку с мамой тоже - все вы были в заколдованном царстве. Теперь я вас всех вызволил!
- Молчи уж, лиса! - смеясь, крикнул дедушка. - Я вот вызволю тебя с крыши! Шут гороховый! Всех кур нам всполошил и Пеструху напугал. Ну-ка, живо слезай!
- Ну, дедушка, тут же хорошо!
- Нет, Бобеш, слезай… Мать, поди-ка сюда. Возьми прут да погони Бобеша с крыши - он не слушается!
Пришла мать и принялась бранить Бобеша:
- Бобеш, ты почему не слушаешься дедушку, раз он тебе велит слезть с крыши? Ведь ты всю крышу продырявишь своей этой палкой. Сейчас же слезь!
- Мама, я больше не буду ездить на Шемике - крыша и не прохудится. Только позволь мне еще немножко поиграть тут!
- Нет-нет, Бобеш, слезай живее, а то я сама погоню тебя оттуда хворостиной, если добром не послушаешься! - Она в самом деле подобрала еловую ветку возле чурбака для колки дров.
А Бобеш даже рад был, что мать собирается лезть за ним на крышу. Видя, что он и не думает слушаться, мать рассердилась и полезла на крышу:
- Ну погоди, озорник, ты у меня дождешься!