- Карен потребовала, чтобы она завтра же утром покинула дом. Вероятно, девушка решила: чего ждать? Лучше уж уйти не прощаясь и избежать неловкости. Она знает, что у нас с Карен не все гладко.
- Нет, провалиться мне на этом месте, я так и знал! Вы сигналили о помощи. Ах вы, шалунишка! - Виктор только что не погрозил ему пальцем. - Урвали-таки у Мэри Поппинс свою ложечку сахара. Угадал? Так вот как вы решили поквитаться с женой?! Что ж, теперь нам известна и ваша сюжетная линия в этой истории.
- Слушайте, вы начинаете меня доставать, - сказал Том, повесив трубку. - Не в моих интересах "сигналить о помощи", как вы выразились. Я даже запретил Хейзл звонить в полицию.
- Неужели? И что же вы ей сказали?
- Что не о чем беспокоиться. Сказал, что жена, вероятно, увезла Неда в город.
Виктор покивал. На какое-то мгновение он было успокоился, но потом подошел к столику с телефоном и снял трубку.
- Не возражаете, если я сам попробую? Не то чтобы я вам не доверял, партнер, но кто знает - может, она выходила на минутку.
Том ждал, гадая, поняла ли Хейзл его послание, достаточно ли убедителен он был в своей попытке ее предупредить.
- Даже нянькам иногда приходиться отвечать на зов природы.
Но на том конце провода никто не ответил.
Сквозь дорожное ограждение за окном "каприса" замелькали белые кресты. Карен катила мимо темных холмистых полей кладбища "Голгофа", понимая, что уже нет никакой надежды нагнать похитителей.
Проехав милю от последнего выезда с шоссе перед Мидтаунским тоннелем, она сбросила скорость перед эстакадой. На горизонте, поразительно близкие, высились сверкающие небоскребы Манхэттена. Она не видела впереди ни зданий, ни города - лишь густую чащу огней, протянувшуюся на ее пути непреодолимой баррикадой.
В машине детектива был телефон. Карен дотянулась до него и набрала "911". Она сказала оператору службы спасения, что хочет заявить о похищении ребенка. Потом открыла окно, впустив в салон барабанный бой ночи. Там Нед, кричала она в трубку, ему четыре года.
Но, ожидая, когда ее соединят с полицией, она передумала.
Было кое-что еще.
Когда подъехал внедорожник Джо - теперь она вспомнила, - Донат посмотрел на часы: краешком глаза она увидела светящийся циферблат. Может, у нее и впрямь паранойя, но похоже было, что парень проверял, вовремя ли появился Джо. Как будто они его ждали.
Карен повесила трубку.
Потом включила сигнал поворота и с протяжным визгом шин перескочила в крайний ряд, к выезду на Гринпойнт-авеню. Внутренний голос твердил ей, что надо было положиться на интуицию и что теперь она должна лететь быстрее ветра, если хочет добраться до дому, пока не случилось непоправимое.
- Да где же она, черт возьми?
- Не колготитесь, партнер.
- Вы знаете, который час?
- Уже недолго.
Том встал и, подойдя к сервировочному столику за диваном, налил себе на два пальца солодового виски. В силу привычки он протянул графин гостю.
- Ну, разве что самую малость. У вас есть "Чивас"?
Том поднес к креслу у камина, которое узурпировал Виктор, стакан смешанного виски. Чего зря добро переводить.
- Оттуда десять минут езды. Она уже должна быть здесь.
- Да не дергайтесь вы, - проворчал Виктор. - Возможно, ваша жена немного расстроена из-за случившегося, вот и все. Я же сказал: она скоро будет.
Уэлфорд подошел к окну, постоял, вглядываясь в дождь, и отвернулся. Ему надо было перестать думать о Неде, о том, как мальчику, должно быть, страшно и одиноко. Никаких признаков катера Виктора, как и огней у дальнего края пирса, он не обнаружил.
- Вы кое-чего не договариваете, - сказал он тихо.
- Что вы имеете в виду?
- Ваши сказки о том, что Карен не видела… не была свидетелем убийства. Я случайно узнал, что она там была…
- Конечно была, никто этого не отрицает. - Виктор пригубил виски. - Впрочем, все зависит от того, какой смысл вы вкладываете в слово "свидетель".
- Это было сделано у нее на глазах, сукин вы сын.
Том вернулся к камину и встал у кресла Виктора, глядя на него сверху вниз.
- Знаете, как я об этом узнал?
Виктор пожал плечами, будто ему было все равно.
- Когда я пришел домой и обнаружил, что Неда похитили, я позвонил в Овербек. И кто, вы думаете, снял трубку? Я услышал, как моя жена кричала, что там совершено убийство, как умоляла сама не зная кого вызвать полицию. Она действительно казалась немного расстроенной, Серафим, в этом вы правы.
- Так вам что-то известно?
Том помолчал, изучая каменное лицо Виктора.
- Недостаточно расстроенной - далеко не достаточно - для женщины, которую заставили смотреть, как из ее любимого человека уходит жизнь.
- Что за херня? Я же сказал: мы справились с задачей. Вам нужны доказательства, что Хейнс мертв? - Виктор вскочил с кресла. - Что ж, получите!
Он сунул руку во внутренний карман промокшего смокинга, и на мгновение Тому показалось, что он хочет достать револьвер. Но Виктор вытащил какой-то пакетик и швырнул его на низкий стеклянный столик перед диваном.
Застегнутый бутербродный пакетик мягко плюхнулся на стопку иллюстрированных книг по искусству - сверху лежала монография о Пикассо с фрагментом картины "Три танцовщицы" на обложке. Тома впечатлил этот кусок омертвелой ткани, замаринованной в собственном кровавом соку, этот ошметок белой кожи с прилизанными волосами, загнувшимися в прозрачных углах пакета. Он поспешил отвернуться, пока его не попросили угадать, какая деталь человеческой анатомии ему предъявлена.
- Еще один деликатес, которого не купишь в "Балдуччи", - со смехом проговорил Виктор. - Вы не брезгливы, Том? Лично я считаю, что человек должен уметь храбро смотреть на последствия своих поступков, а вы?
- Достаточно было бы и его бумажника, - ответил Том, теперь окончательно убежденный, что в Овербеке произошла какая-то лажа и Виктор пытается прикрыть халтурную работу.
- У него это отрезали, когда он был еще жив, - продолжал заимодавец, потянувшись за своим "фантом", из которого на обложку книги натекла небольшая лужица гноя. - Вероятно, он умер от шока. Просекаете, Том? Или хотите, чтобы я произнес по слогам, что может произойти, - он вдруг сорвался на какой-то витийственный крик, - если мне тут не пойдут навстречу?
- Но я же иду вам навстречу, - спокойно сказал Том.
Он уже снова занял свое законное место перед мраморным камином и стоял, широко расставив ноги и балансируя на внешних краях вечерних туфель. Над каминной полкой уютно поблескивал охотничий пейзаж Джорджа Стаббса.
- А, черт! - Виктор увидел, что из пакета накапало на его смокинг и на старинный персидский ковер. - Куда деть эту хреновину?
Том не ответил. Неважно, что он не мог сказать наверняка, был ли этот жуткий трофей частью тела Хейнса или кого-то другого. Зато теперь он точно знал, что когда он звонил в Овербек, убивали вовсе не любовника его жены.
- Прошу прощения. - Серафим развернулся и бросил полиэтиленовый пакет в пустой очаг. - Вы летом не разжигаете здесь огонь? В этом отопительном приборе? - спросил он, выпрямляясь и вытирая руки о штаны. - Видите ли, такой вопрос могут задать копы. - Искоса взглянув на Тома, Виктор вернулся к своему креслу и сел. - На вашем месте я бы почистил ковер. - Он потянулся за стаканом. - Почему бы нам наконец не поговорить о чем-нибудь приятном - о том, например, как я буду собирать дань?
Уэлфорд молчал, медленно раскуривая сигару. Да, Нед все еще у них. Но коль скоро Виктор и его головорезы больше не обладают иммунитетом, то - известно им это или нет - они лишились своего единственного преимущества.
- Прежде чем мы продолжим, вы должны узнать одну вещь, - проговорил наконец Том, выпуская густое облако дыма. - Нед не мой сын. - Позволив своим словам зависнуть в воздухе, он с минуту помолчал, наблюдая за выражением лица ростовщика, потом сделал вторую затяжку. - На самом деле вам следовало бы вести эти разговоры… - Том повернулся и стряхнул в камин пепел, - с отцом ребенка. Вы меня хорошо поняли, дерьма кусок, или произнести по буквам?
Виктор сидел, улыбаясь и качая головой.
- Думаете, я этого не знал? Не выполнил домашнее задание? За кого вы меня принимаете - за дилетанта?
- Просто вы играете не в своей лиге, вот и все, - невозмутимо ответил Том. - Знайте свой шесток, Серафим: объебывайте вон своих беззащитных ничтожеств. Продолжайте завышать ставки… глядишь, дверца в зеленом холме откроется и вы покатитесь прямиком в ад.
- Я учту такую возможность.
- Вы не слышали? Я сказал: Нед не мой сын.
- Слышал, слышал. - Виктор сидел, свесив между колен сцепленные в замок руки, и пристально разглядывал пятно на ковре. - Но позвольте мне кое-что вам объяснить. Вы его отец, отец по праву. Спросите мальчика, спросите Дока - он скажет. Вы человек, который воспитывал его с пеленок. Вы любите его как сына, верно? Человека, попытавшегося отречься от сына, можно обвинить в худшем - а я знаю, что говорю, - в самом худшем из предательств. - Виктор поднял взгляд на Тома, его темные славянские глаза под забрызганными дождем стеклами очков полыхали страстью. - У меня у самого два сына. Бог свидетель. И если в том, что я говорю, есть хоть одно слово неправды, пусть на моих сыновей обрушатся самые страшные несчастья, которые Бог уготовил человеку.
- Да вы полны сюрпризов. - Том презрительно хмыкнул и отвернулся. - Нелегко вам, должно быть. Вроде думаешь: вот она, награда всей жизни. И вдруг, ба-бах! - полный облом.
- У меня огромный опыт по части человеческих слабостей, Том, человеческой деградации. Вы понятия не имеете, как живут некоторые люди, если это можно назвать жизнью. Но вы на самом деле внушаете мне отвращение - известно вам это? Стоите тут и говорите, что готовы позволить мальчику умереть, вот так вот взять и предать его - вашего единственного ребенка, причем за деньги, отсутствия которых вы даже не заметите.
- Цифра отнюдь не маленькая, - сказал Том, выпуская очередное облако сигарного дыма. - Вы готовы это обсудить?
Виктор ответил не сразу.
- Не уверен.
Том подошел к сервировочному столику и снова наполнил стакан виски с водой. Закрывая графин хрустальной пробкой, он заметил сзади какое-то движение - перемену в расположении теней в дальнем конце коридора. В серебряной округлости ведерка для льда маячило отражение Хейзл, на цыпочках спускавшейся по лестнице в галерею.
Господи боже мой, ну почему она не воспользовалась черным ходом, предназначенным для прислуги? Увидев, что девушка взялась за ручку двери, Том схватил нож для льда и принялся с шумом дробить почти растаявший кусок.
- Я предупреждал вас, - проговорил он, не прерывая работы, - когда вы впервые пришли ко мне и рассказали о том, что ссудили моей жене полмиллиона долларов… Я предупреждал вас о Карен.
Он отшвырнул нож и положил в стакан с виски ненужный квадратик льда.
- Возможно, вам трудно это постичь, но меня больше не волнует ни что будет с Недом, ни с его шлюхой матерью. Действуйте! Можете переломать ему ноги, можете порезать его на куски - делайте все, что вы делаете в таких случаях. Я вам разрешаю. Они для меня больше не существуют.
В коридоре что-то звякнуло.
- Что за черт? - Виктор вскочил с кресла и зашагал к двери.
- В худшем случае это моя горячо любимая женушка, - холодно проговорил Том и, глотнув виски, повернулся так, чтобы видеть длинный полутемный коридор. Признаков присутствия Хейзл не наблюдалось. - Боже милостивый, да это собака! Эй, Брэкен, ко мне, малыш!
Старый полусонный Лабрадор лениво поднялся с подстилки под лестницей, зевнул, потянулся, потом тихо зарычал, учуяв постороннего, и зашаркал к ним, вздыбив шерсть на спине и холке. Не иначе как Хейзл отправилась в полицию.
- Ну, что я говорил?
- Да, но звук был совсем не похож на…
- Брэкен, - твердо сказал Том, - тут и думать нечего.
Ростовщик дал псу обнюхать свои ноги, потом наклонился и потрепал его по голове. Пес робко оглянулся на хозяина, словно спрашивая разрешения.
- Мы уже знакомы. Правда, дружок? - сказал Виктор.
Том уже зашагал назад.
- А казалось бы, такая простая работа, - проговорил он. Обойдя угол дивана, он поставил стакан на серебряный поднос возле телефона и сел. - Но в наше время, если хочешь, чтобы дело было сделано как положено, нужно за всем следить самому. - Он закинул ноги на стол. - А не полагаться на какого-то мелкого жулика, какого-то задрипанного ростовщика из какой-то занюханной Боснии, или из какой вы там дыры? Боже правый, и о чем я только думал!
Пресный, терпеливый голос ростовщика за его спиной предупредил:
- Вы зарываетесь, Том.
- Я говорил, что я не в восторге от того, как все получилось. Грязновато, возможно… И вдруг до меня дошло…
- Не вынуждайте, блядь, меня, мудак сраный.
- Ведь это не Хейнс был в Овербеке, верно? - продолжал Том тем же беззлобным, насмешливым тоном. - Джо Хейнс все еще жив. Вы лопухнулись, завалили дело, не выполнили условия договора. Сделка аннулирована, партнер. - Он протянул руку к телефону. - Я звоню в полицейский участок Долины Акаций и заявляю о пропаже Неда.
- На вашем месте я бы к нему не прикасался.
На трубку опустилась рука. Том оглянулся и попытался было встать с дивана, но его остановил сверлящий взгляд человека, которому нечего терять.
В его голову был нацелен хромированный пистолет тридцать восьмого калибра.
- У вас был шанс поступить порядочно, - спокойно проговорил Виктор. - Неважно как, но тем или иным способом я всегда выбиваю деньги. Не заплатите - нам придется все переиграть. Вернуться к первоначальному варианту - как хотела ваша жена.
- Боже милостивый! - Том засмеялся. - Да будет вам известно: то, что говорит Карен, нельзя воспринимать всерьез.
- Она знает, чего хочет. И поверьте - не вас. - Ткнув стволом за ухо Тому, Виктор подтолкнул его вперед. - Встать с кушетки, вахлак ебаный!
Том медленно поднялся.
- Пошел! Следуем по коридору. Один неверный шаг - и вам конец.
- Я вам уже говорил, - сказал Том, когда они дошли до лестницы, - если со мной что-нибудь случится, дом и все мое имущество перейдет к Неду. Она не сможет взять ни цента. Ей причитается небольшое содержание. Крохи.
- Так десять миллионов для вас уже крохи?
- Вы с них ничего не поимеете. К тому времени, как Нед достигнет совершеннолетия, даже если вы столько проживете…
- Я бы беспокоился о вашем будущем, а не о моем, приятель. - Виктор махнул стволом в сторону лестницы, но тут между ними встал Брэкен и зарычал, защищая хозяина. - Уберите собаку, Том. - Виктор перевел ствол на голову старого Лабрадора, но потом поднял вверх. - У меня идея получше. Посадите его в конуру. Он может стать свидетелем.
Том взял Брэкена за ошейник и повел его к двери в подвал, спрятанной между лестницей и гостиной. Открыв ее, он загнал пса внутрь и приказал ему сидеть.
- Если вы думаете, что моя жена… - Он медленно выпрямился, сознавая, что пистолет Виктора нацелен ему в спину. - Нет, постойте, подождите минуту, черт вас возьми… вы же не хотите убедить меня в том, что…
Внезапно он понял, как это должно было произойти, как его подставили, как все было задумано с самого начала. Словно ступени, исчезающие в темноте за туловищем упиравшегося, но по-прежнему доверчивого пса, вели не в подвал, а в бездонную пропасть, разверзшуюся у него под ногами.
Под скулеж Брэкена Том закрыл дверь.
- Что бы там ни было, - мрачно проговорил он, - Карен не способна причинить вред ребенку.
- Это вы причиняете ему вред, дружище.
Донат вернулся со своего наблюдательного поста на палубе промокший до нитки. На сей раз он не присоединился к своему напарнику за игровым столом, а лениво побрел к кушетке. Взял полотенце, вытер лицо и руки, после чего предложил Джо сигарету.
- Не употребляю.
Немой повторил предложение, настойчиво протягивая ему намокшую пачку легкого "Кэмела".
Джо понимал, что, отказавшись, он обидит парня, и все же, подняв руку по-бойскаутски, проговорил:
- Бросаю.
Он заметил, что внимательный взгляд Доната посмурнел. Это была прелюдия к чему-то еще.
Рой-Рой, зайдя за кушетку, навалился локтем на плечо Джо и засмеялся ему в ухо. Потом лизнул его. Джо отдернулся. Тсс, тсс. Изо рта Роя пахнуло свежей какашкой.
Донат поманил к себе Неда, сопровождая свой жест набором звуков, в которых слышалось что-то вроде "Пора, Док".
Прежде чем Джо успел возразить, ему по уху, которое только что обслюнявил Рой-Рой, крепко смазали монтировкой.
- Нам понадобится дробовик, - сказал Виктор, отступив от балконных окон, выходящих на пролив. - Где взять ключ от ружейной пирамиды - той, что в подвале?
- Странно, что вы спрашиваете.
- Не залупайтесь, Том. Это ваше решение.
Белые прозрачные шторы, всколыхнувшись, накрыли потное лицо Тома. Он их отбросил.
- Должно быть, в верхнем ящичке бюро…
- Руки на виду!
- …в моей гардеробной.
- Где она, вашу мать?
Том кивнул головой вбок.
- Там.
Ему пришлось идти впереди, заложив руки за голову. Дверь в ванную была приоткрыта. За ней виднелся блестящий хромированный каркас душевой кабины, а за кабиной - закрытая дверь в гардеробную.
По пути Том пытался что-нибудь найти - любой предмет, который можно было бы использовать как оружие. Он вспомнил, что в бюро, где хранится ключ от ружейной пирамиды, были ножницы. Только вот в каком ящике? От пота щипало глаза.
Они медленно продвигались по кафельному полу ванной. Всюду лежали вещи Карен.
- По натуре я жизнелюб. С чего бы вдруг я решил отколоть такой безумный номер? Я не из тех, кто способен покончить с собой. - Он пытался выиграть время. - К тому же никто ей не поверит.
Виктор остановился в двух шагах позади него.
- Еще не поздно передумать. А теперь медленно опустите руки и осторожно откройте дверь.
Том покачал головой.
- Вы совершаете ошибку.
- Вы думаете? - Виктор хохотнул.
- Карен ни за что не выполнит своих обязательств по сделке. Она продинамит вас точно так же, гак и меня. Как всех.
- Открывайте эту долбаную дверь!
В ограниченном пространстве между душевой кабиной и стеной не было места, чтобы Серафим сам смог беспрепятственно пройти к двери.
- Или что? - спросил Том через плечо, продолжая держать руки за головой, правда слегка расцепив пальцы. - Выстрелите мне в спину? Из вашего оружия?
Том начал насвистывать. Старую песенку "Сестер Эндрюс" "Ром с кока-колой", которую он помнил с детства и которую вечером оркестр играл на танцах.
- Открывайте - или вы труп. ТРУП, вашу мать!
Еле сдерживаемый гнев Виктора был как бы третьим участником сцены.