Но самое главное на данный момент: земля, которую занимают избушка дедова да огород, стоит теперь немыслимые деньги, на которые запросто можно где-нибудь в глубине оставшейся части материка прекрасное жилье приобрести, и еще на безбедное существование останется. И эти деньги можно хоть завтра получить. И дед согласился. Родная кровь - куда их денешь. Да и жить на берегу океана - только "Discovery" насмотревшись, заманчиво. Что со всей определенностью показала катастрофа.
И они, как пионеры Америки когда-то, погрузились на крытую, запряженную парой мулов повозку, дед "Ёшкиного коня" да кой-какую живность "своим ходом" решил гнать, и двинули вглубь. Где в одном городе Иванушкины родители купили себе квартиру, на работу устроились, Дашку - в ясли, Иванушку, возмужавшего и посуровевшего еще больше, - в школу, деду подыскали избушку на два окошка в небольшом поселке, близ которого и лес имелся, и озеро. И продолжили все они жить-поживать, добра наживать. И посейчас живут. Впрочем, насчет добра - особенно в рассуждении деда - это обратно фигура речи. Хотя, если бы антарктическими долларами не сорили в австралиях-азиях, так, может… Да нет, все равно - навряд…
8. ОПЕРЕДИВШИ, ОПОЗДАВ
Наконец Иванушка с дедом, мало-мальски обжившись на новом месте, собрались-таки возобновить свое излюбленное в предыдущей жизни занятие. Рыбалку. Само собой, в ближнем озере рыбы не оказалось, и, посоветовавшись кое с кем из новых приятелей, которых опять развелось у них несметно, ребята отправились. С ночевой. На одно хорошее и малоизвестное озерко. Аж за сто восемьдесят кэмэ.
Выехали еще до полудня, а добрались уж к вечеру. Так и прежде всегда выходило, если ехали куда-то в первый раз, опираясь лишь на не очень, как обычно, вразумительные да противоречивые объяснения. Но, главное, нашли именно то озерко, которое искали, и даже хваленое укромное место для ночевки нашли. Хотя, возможно, это было и не совсем то место, но, главное, укромное и удобное.
Хорошо, что дни стояли долгие, поэтому рыболовы наши успели все, что полагается в первый день успеть. Обустроились, выплыли, попробовали там, попробовали сям, кое-что поймали, определились, куда поплывут назавтра чуть свет, да уж и смеркаться стало, комары серьезно докучать начали, так что - к берегу подались. Рыбешка в этом озерке была не ахти - обыкновенная сорная рыбешка, которую никаким браконьерам не удается извести подчистую, а только если - химией.
Ну, так им никто тут ни карпов пудовых, ни даже подлещиков более-менее и не обещал, а потому удочки Иванушка с дедом еще дома настроили соответственно, и в целом их предварительное ознакомление удовлетворило. На уху поймали - замечательно. Значит, поутру не скучно будет. А что рыба мелкая, так и в этом - своя прелесть. Некому лески рвать да удилища ломать, не будут руки трястись после всякого неудачного поединка с крупной рыбиной, и досада душу острыми своими когтями после каждого такого эпизода рвать не будет, как это всегда происходит, будь ты хоть какой бывалый да прошлыми успехами избалованный. Кроме того, нельзя ж начинать резко да вызывающе.
И запалили Иванушка с дедом веселый уютный костерок, и сварили ушицу по всем правилам, а после закопченный чайник над огнем повесили, который, едва они с первым блюдом управились, как раз и закипел.
Между тем окончательно стемнелось. И ветер совсем стих, и озеро постепенно о берег биться перестало, а лишь легонько шебаршило мелким песочком, будто дышало всем своим огромным колышущимся организмом. И, как ни странно, поуспокоились комары - либо сами по себе, либо отпугнутые костром да соответствующим аэрозолем. И звезд на небе высыпало видимо-невидимо.
- Какая ночь! - сказал зачарованно дед, развалившись на своем драном полушубке да смакуя густой приторный чаек.
- Ага, нормальная ночь, - отозвался обычным будничным голосом Иванушка, развалившись рядом с дедом и тоже смакуя.
- Эх, внук-внук, не чуешь ты романтики так, как я ее чую! Жалко.
- Ну, маленько-то чую. Вырасту, может, пуще - буду.
- Может. А может, и нет.
И они, не сговариваясь, надолго умолкли. Чай допили, но в палатку совсем не тянуло, сна - ни в одном глазу, так что, раскинувшись на дряхлой, сильно траченной молью, но необъятной овчине, стали Иванушка и дед просто в глубины мироздания, неизменно потрясающего грандиозностью конструкции, смотреть. Так что зря, пожалуй, дед сомневался насчет романтики - просто человек такой, не мастер разговорного жанра просто…
Они бы так, ни слова не произнося, пожалуй, до самого утра, попивая чаек, пролежали. Потому что, помимо прочего, по звездному небу в Антарктик-Сити так наскучались, как по Солнцу самому. Только на Солнце глядеть нельзя да и не так интересно, зато звезды…
Но вдруг Иванушка нарушил благоговейную тишину вселенной, и голос его был, пожалуй, взволнован, что само по себе исключительная вещь.
- Дед, глянь-ка туда!
- Куда?
- Туда-туда!
- А-а-а, вижу. Спутник, должно быть. Их там теперь тыщи. Хотя все равно…
- А не НЛО?
- Для нас с тобой все спутники - НЛО.
- А вдруг - все же?
- Теоретически, Иванушка. Сугубо теоретически…
Но, опять замолчав, они тем не менее уже не сводили глаз с движущейся по небесной сфере точки. А точка между тем прошла насквозь созвездие Ориона, хотя, возможно, это был Стрелец - познания в астрономии дед имел более чем скромные - чудом ни на одну звезду не напоролась, зато сделалась явно крупней. Достигла, пожалуй, первой величины, а поначалу едва до третьей дотягивала. Что могло означать одно из трех: либо орбита спутника сильно вытянута, либо спутник сошел с орбиты и вот-вот, загоревшись в плотных слоях атмосферы, превратится в метеор, либо это какой-нибудь "Шаттл" или "Прогресс" идет на посадку.
Вообще-то, дед обычно подобные свои размышления до внука доводил. Чтобы, значит, расширять ребенку кругозор. В меру скромных возможностей. Но тут ему было лень языком шевелить, и он хотел отмолчаться, но внук, зная о космических делах даже меньше деда, сам сообразил, что происходит все же нечто особенное. Которое не каждую ночь происходит.
- Дед, а оно ведь снижается!
- Похоже на то.
- Дед, а если оно прямо тут сядет?
- Тоже - теоретически. Потому что Земля очень большая, и это, если чистая случайность, то - как по-крупному в лотерею выиграть. Да еще если случайность, значит, оно не сядет, а грохнется. Хотя вероятней - в атмосфере сгорит. Может, уже горит, ишь, какое большое сделалось… Но если - не случайность и не сгорит, то космические корабли в эти места не сажают. У них же для этого - ЦУПы, космодромы, безлюдные места, океаны, наконец…
- Дед, а если это - внеземной корабль?
- Иванушка, я ж сказал уже…
Это тем не менее оказался корабль. Причем, ни на "Прогресс", ни на "Шаттл" не похожий. И внук с дедом, конечно, за посадкой космического аппарата уже, не на теплой подстилке лежа, лениво наблюдали, а давно вскочили и сильно разволновались. Так это - хоть до кого доведись…
- Дед, я ж говорил - НЛО!
- Самое настоящее, Иванушка, чтоб мне сдохнуть!
- Дед, и что мы им скажем?
- Ну, это… До этого все-таки вряд ли дойдет… И ведь, вот гадство, на всем озере - ни души! И всегда так - является человеку чудо, но непременно - без свидетелей! И на человека потом смотрят до конца жизни, как… Я сам всегда на таких очевидцев смотрел, как…
А внеземное космическое судно тем временем зависло прямо над серединой озера, где, как успели промерить Иванушка и дед, глубина доходила аж до двенадцати метров, и напрасно рыбаки наши кричали да руками махали, мол, там - не надо, мол, вон там, на обширном песчаном пляже - надо! Оно - село. Прямо на воду. И погрузилось. И только шишечка какая-то осталась торчать над поверхностью, как бы испуганно моргая зеленым глазком. И не расплескалось озерцо, не вскипело.
Чудаки, конечно, Иванушка и дед. Сами бы мозгами пораскинули: ну, откуда им, туземцам, в сущности, знать, где лучше произвести посадку внеземному космическому судну? Точно так же могли бы легко сообразить, что уж если корабль преодолел немыслимые пространства, полные немыслимых опасностей, так что ему какая-то двенадцатиметровая земная лыва?! Наконец, у него ж наверняка имеются всевозможные приборы, и корабль сам отлично видит, куда садится…
Но в таком возбужденном состоянии Иванушка и дед совершенно не способны были раскидывать мозгами! Что тоже - хоть до кого доведись… Впрочем, и не испугались они инопланетян, хотя, возможно, это следует также отнести на счет крайне возбужденного состояния, во время которого страх все равно находился поблизости где-то, наготове как бы…
Однако проходит минута, десять минут проходит, полчаса - и ничего. Потом еще проходит полчаса - и все равно ничего. И уже глаза заболели всматриваться в непроглядную темь звездной, но безлунной ночи, уже впору сомневаться начать - не померещилось ли все, и начали бы, наверное, сомневаться, дед - уж точно, однако зеленый глазок мигает и мигает. Маленький, но все-таки достаточный для того, чтобы людям на берегу не свихнуться от сомнений…
И тут вода в десятке метров от берега взбурлила. Сразу во многих местах. А на таком-то расстоянии даже свет малого костерка что-нибудь да выхватывает из тьмы! Конечно, в палатке - фонарь, притом весьма мощный, но за ним же еще сходил бы кто…
Но вот уже над водой начинают появляться головы, плечи, туловища с двумя верхними конечностями, затем - и нижних по две обозначается…
Как-то в одну из рыбалок еще по прежнему месту жительства вот так же, правда, в сумерках, появился из вод мужик в гидрокостюме, маске с трубкой, с ружьем для подводной охоты да с привязанной у пояса сеткой с подстреленными карпами. Так деда чуть "кондратий" не хватил, да и внук, честно сказать немного сдыгал. Дед тогда, не удержавшись, даже немного попенял водолазу, мол, нельзя же эдак-то, без какого-либо предупредительного всплеска.
На сей раз фактор неожиданности был, конечно, не столь силен - ждали они того или иного продолжения чуда, не веря, что космические странники, столько преодолев, могут потонуть в ничтожном озерце, как пьянь последняя, а все ж вздрогнули наши рыбачки. Вздрогнули, сердца в пятки ушли, но честь и достоинство хозяев планеты не уронили.
- Иванушка, быстро - в палатку, тащи хлеб-соль! - Почему-то дед до этого додумался, когда уж и хлеб, и соль должны наготове быть. Но, главное, не опоздал же.
Иванушка тоже с полуслова все понял и в точности исполнил. В палатку - шасть, буханку серого из рюкзака - хвать, спичечный коробок с солью из кармашка - цап, и - наружу! И - к деду. И вот уже дед чинно держит на левой ладони буханку, на буханке в раскрытом виде - коробок, а правая рука для рукопожатия приготовлена, правда, сильно дрожит и вспотела. А Иванушка - рядом, только на полшага, нет, на четверть шага назад отступив. Но ведь не спрятался же за спину, как прятался когда-то, будучи совсем маленьким и глупым, которому даже не стоило сказки рассказывать, кроме "Курочки Рябы" да "Колобка"…
И вот они выходят из воды. "В чешуе, как жар, горя…" - заполошно проносится в дедовом мозгу и, конечно же, совсем не в тему, хотя…
Хотя при более пристальном рассмотрении мысль о таком как бы скафандре вновь вытесняется мыслью о чешуе. Потому что у выходящих из воды и приближающихся видны за спинами характерные для иного класса живых существ не то плавники, не то гребни, в случае надобности исполняющие роль плавников, а в повседневности, быть может, придающие спине дополнительную жесткость. Да и форма голов, пожалуй, какая-то змеиная или черепашья, да и красные глаза, как есть, без век.
А Иванушка тем временем лихорадочно считает: "Один, два, три, четыре…", потому что как раз недавно освоил счет в пределах сотни и теперь вообще все, что на глаза попадается, подвергает строгому учету. Сейчас, правда, его более всего беспокоит, хватит ли счетного потенциала, чтобы ни одно из чудищ не избежало участи быть сосчитанным, но вскоре с облегчением убеждается - хватит. Уже хватило. Потому что после тридцать четвертого чудища вода бурлить перестает.
Но ведь и дед, сам не зная зачем, тоже чисто механический подсчет выходящего из озера поголовья ведет, и цифра тридцать четыре опять отсылает его к отброшенной было ассоциации - ну, что творится, а?!.. Хотя там ведь есть и другой вариант: "И тридцать витязей прекрасных…"
- Разум планеты Земля приветствует вас, представители вселенского Разума! - высокопарно-глуповато произносит дед, слегка срывающимся на фальцет голосом. При этом он нисколько не надеется, что его слова поймут, и даже познания в английском применять не пытается, зато лихорадочно прикидывает, как продублирует сейчас слова жестами. Но более всего полагается на добрый древний обычай с хлебом-солью, который жестами растолковать проще простого.
И те все уже целиком из воды вышли и стоят на песке в некотором, пожалуй, изумлении. В замешательстве явном.
А потом один и говорит растерянно:
- Вот те на…
И другие аналогично высказываются:
- Называется - приехали…
- Ничего себе…
- Главное, "разум планеты Земля…" Кто сказал "фауна"?
- Ну, я сказал. А разве - "флора"?
- Офигеть…
Наконец один - должно быть, "дядька", хотя ни бороды, ни прочего волосяного покрова на нем не видать, да, наверное, его и быть не может, - обращается непосредственно к деду:
- Это следует понимать так, что теперь вы хозяйничаете на Земле?
- Ну, мы-то с внуком - чисто номинально. Однако человечество - несомненно, - солидно отвечает дед, одновременно пытаясь совершать мозгами огромную, но явно непосильную работу.
- А куда девались прежние, исконные хозяева планеты? Что вы с ними сделали?
- Мы и есть - исконные, никаких других хозяев на этой планете отродясь не бывало.
- Не бывало?!
И все загалдели наперебой. И нашим самодеятельным "представителям" в какой-то момент даже показалось, что их сейчас вполне по-земному поколотят. И сделалось им уже совсем не до того, чтобы продолжать молча изумляться такому хорошему владению русским языком существами, от которых они этого меньше всего ожидали. Только дед мгновенно смахнул украдкой скупую мужскую слезу умиления: вот, мол, воистину - "великий и могучий" - русские вымрут, человечество исчезнет без следа, а он останется над миром сиять, как вечный светоч! После чего присоединился к Иванушке - стремительно соображать, чтоб самых больших неприятностей без потери лица избежать.
Но тут старший из пришельцев громко скомандовал:
- Кончай базар!
И все тотчас примолкли.
- Ладно. Какой с вас спрос. - Это он уже опять к Иванушке с дедом обратился. И пожал-таки дедову потную… - Дайте-ка и впрямь отведать ваши хлеб-соль… Ну, ничего вроде, хотя я такого никогда не пробовал…
Стали подходить и остальные. Отщипывать. Отведывать. Как положено. Удалось наконец их получше разглядеть. Типичные ходячие ящерицы. Только большие. Ничего особенного. Удалось заметить также, что они - в отличие от известных сказочных персонажей - вовсе даже не на "подбор", а изрядно друг от друга отличаются и ростом, и конфигурацией, и, как бы помягче выразиться, портретно. Хотя все же - противные. Может, с непривычки.
А еще Иванушка и дед сразу обратили внимание, что среди пришельцев есть двое, чем-то неуловимо похожих на них самих. Один - как бы старый, а второй - как бы мальчик. И явно эта пара старается держаться друг дружки.
Иванушка кинул в костер последний наготовленный на ночь хворост, дед, взяв топорик, ушел в темноту и скоро приволок еще топлива, огонь разгорелся вовсю, опять над ним чайник повесили, припасы из палатки вытащили все.
И скоро все вполне мирно и даже дружелюбно расселись вкруг костра, пришельцы старались держаться от огня подальше - очевидно, боялись, что чешуя пересохнет, а внук с дедом вовсю, как добрые гостеприимные хозяева, хлопотали в непосредственной близости.
И под чаек, который пришельцы никогда не пробовали, однако одобрили, кажется, вполне искренне, так хорошо поговорили, ей-богу!
- Ну, - сказал главный среди гостей, - давайте, выкладывайте все, что знаете из древнейшей истории нашей с вами Земли.
И внук стал выкладывать. Поскольку немножко учился, как-никак, на палеонтолога:
- Ну, в общем, все, насколько мне известно, на уровне гипотез. Более или менее убедительных. По одним - человек, а это мы себя так именуем - в современном своем виде появился где-то десять тысяч лет назад. Но по другим - существенно раньше, хотя все равно речь идет о тысячах лет, но никак не о миллионах. Однако класс млекопитающих, к которому мы принадлежим, возник намного раньше. Тут, скорей всего, можно да и нужно говорить о миллионах лет. А до того…
- Что? Что "до того"?! - сразу раздалось несколько неравнодушных голосов.
- До того на Земле безраздельно царили динозавры. Пока семьдесят миллионов лет назад не случилась катастрофа: упал на Землю астероид, на десятки лет установились ночь, зима лютая. И динозавры вымерли. Осталось совсем незначительное количество видов. Их эра окончилась, наступила эра млекопитающих, а там - и мы…
- А еще есть версия, - счел необходимым дополнить Иванушку дед, - что это сам Создатель Вселенной направил на динозавров метеорит. Потому что динозавры-де не оправдали каких-то Его надежд. Тупиковая-де ветвь эволюции вышла. И возложил свои надежды на нас, млекопитающих…
И при неверном свете костра было видно, что пришельцы глубоко потрясены услышанным. На несколько минут они, кажется, даже лишились дара речи и только переглядывались друг с дружкой, вращая своими выпученными красными глазами. Наконец их главный пришел в себя.
- Значит, вы нас - "динозаврами"… Так-так… А теперь послушайте, что я вам расскажу…
Так услышали Иванушка с дедом фантастическую и печальную историко-космическую одиссею, из которой следовало, что динозавры в своем развитии достигли таких высот, какие людям даже и не снились и до каких им еще карабкаться да карабкаться.
Динозавры, которые, вообще-то, гордо именовали себя "аврами", - уж не отсюда ли корни древнейшего человеческого имени "Авраам" - создали высокоразвитую, могущественную цивилизацию и однажды добрались до звезд. Но - на ближайших ничего интересного не оказалось, и авры решили полететь далеко-далеко. За тридевять парсеков. Осваивать и покорять иные миры. Снарядили несколько кораблей - один из них Иванушка и дед издалека видели, зато экипаж - вот он весь - и отправили.
Полет был рассчитан на тридцать пять миллионов лет. Точнее, столько должно было пройти времени на Земле, пока отважные пилигримы доберутся до места назначения, а по их корабельным часам - совсем немного. И все были уверены, что за тридцать-то пять миллионов лет земная цивилизация наверняка научится искривлять пространство, чтоб исключить столь трагический временной парадокс. То есть все были уверены, что, когда межзвездные корабли доползут до места назначения, их там встретят. Притом встречать космических скитальцев придут родные и близкие, которые их не только опередят, но и уже все там обустроят по-нормальному.
Зачем же тогда было торопиться с преждевременным вылетом? А - на всякий случай. Да и просто - не терпелось уж.