Он резко обернулся. На лбу и над усами у него выступили капли пота. Его рот кривился в нервной улыбке.
- Так оно и есть, но все равно тянет посмотреть. Добровольная пытка… - Его улыбка потухла. - Я на этом специализируюсь. - Он перевел дух. - Ну что, пойдем вниз?
- Да мы только что пришли, - запротестовала Эллен.
Она повернулась и пошла к восточному краю крыши, пробираясь между торчавшими повсюду вентиляционными трубами. Пауэлл неохотно последовал за ней. Дойдя до края крыши, Эллен встала спиной к парапету и подняла глаза на вздымавшуюся перед ними башню, увенчанную красным прожектором.
- Ты когда-нибудь бывал здесь ночью? - спросила она.
- Нет, я здесь вообще никогда не был.
Она повернулась к парапету и перегнулась через него, глядя на балкон, выступавший двумя этажами ниже, и задумчиво нахмурилась, словно что-то припоминая.
- Я слышала, что в прошлом году отсюда упала какая-то девушка…
Раздался скрип крышки на вентиляционной трубе.
- Да, - сухо подтвердил Пауэлл. - Это был не несчастный случай, а самоубийство.
- Да? - сказала Эллен, глядя на выступ. - Только непонятно, отчего она умерла. Здесь всего два этажа.
Он показал большим пальцем себе за спину:
- Это произошло там… в шахте.
- Да, верно, - сказала Эллен. - Я вспомнила. Газеты Де-Мойна много об этом писали. - Она положила сумочку на парапет и взялась за него обеими руками, словно проверяя прочность. - Она ведь в Стоддарде училась?
- Да, - ответил Пауэлл. Он показал вдаль, на горизонт. - Видишь круглое здание с освещенными окнами? Это стоддардская обсерватория. Мне как-то довелось там побывать в связи с заданием по физике. У них там…
- А ты ее знал?
Его лицо осветил красный прожектор.
- А что?
- Да ничего, просто мне подумалось, что ты ее, наверно, знал, раз вы оба учились в Стоддарде…
- Да, - резко бросил он, - я ее знал, и она была очень славная девушка. А теперь давай поговорим о чем-нибудь другом.
- Единственное, чем мне запомнилась эта история, - сказала Эллен, - это шляпой.
Пауэлл раздраженно вздохнул и устало спросил:
- Какой еще шляпой?
- На ней была красная шляпа с бантом, а я в тот самый день купила себе красную шляпу с бантом.
- Кто сказал, что на ней была красная шляпа? - спросил Пауэлл.
- А разве нет? Так писали наши газеты…
"Ну скажи мне, что они ошиблись, - с мольбой думала она, - скажи, что на ней была зеленая шляпа".
Секунду царило молчание.
- "Кларион" ничего не писала о красной шляпе, - сказал он. - Я внимательно прочитал все, что о ней говорилось. Я ведь знал ее…
- Даже если газеты в Блю-Ривер об этом не писали, это не значит, что на ней не было красной шляпы, - сказала Эллен.
Пауэлл ничего не ответил. Взглянув на него, она увидела, что он смотрит на часы.
- Послушай, - резко сказал он, - уже без двадцати пяти девять. Я насмотрелся на эту прекрасную панораму. - Он резко повернулся и направился к лестнице.
Эллен поспешила за ним.
- Нам еще рано уходить, - просительно сказала она, хватая его за рукав почти возле двери.
- Почему это?
Она мучительно пыталась придумать причину:
- Мне… мне хочется покурить.
- Господи…
Его рука дернулась к карману, но остановилась на полпути.
- У меня кончились сигареты. Пошли купим внизу.
- У меня есть, - быстро сказала Эллен, открывая сумочку.
Она немного попятилась, видя мысленным взором позади себя вентиляционную шахту так же ясно, как если бы она смотрела на чертеж в газете, где крестиком было отмечено роковое место. Она пошла к шахте, открывая на ходу сумочку.
- Будет очень мило выкурить тут по сигаретке, - нелепо объяснила она, улыбаясь Пауэллу.
Вот она уперлась бедром в парапет и стала искать в сумке сигареты.
- Тебе дать?
Он подошел к ней с обреченным видом. Его губы были гневно сжаты. Она трясла смятую пачку сигарет, пока оттуда не высунулся беленький цилиндрик. И все это время думала: "Надо, чтобы это было сегодня, - Пауэлл никогда больше не назначит свидания Эвелин Киттеридж".
- На!
Он мрачно взял сигарету.
Эллен стала нащупывать пальцами в пачке еще одну сигарету и, словно бы впервые осознав, что они стоят у вентиляционной шахты, спросила:
- Так это тут случилось?..
Он смотрел на нее прищуренными глазами, стиснутые челюсти говорили о том, что у него почти иссякло терпение.
- Послушай, Эвелин, - сказал он. - Я же просил тебя об этом не говорить. Сделай мне, пожалуйста, это одолжение. Сделаешь?
Он сунул в рот сигарету.
Она неотрывно смотрела ему в лицо. Достав из пачки еще одну сигарету, она спокойно сунула ее в рот и бросила пачку обратно с сумочку.
- Извини, - холодно сказала она, засовывая сумочку под мышку левой руки. - Не пойму, почему ты так реагируешь.
- Ну неужели непонятно? Я же был с ней знаком!
Она чиркнула спичкой и дала ему прикурить. Желтый огонек осветил его лицо. Она увидела напряженный до предела взгляд голубых глаз, желваки на щеках… Еще раз… еще один тычок в больное место. Она держала спичку у него перед лицом.
- Они ведь, кажется, так и не узнали, почему она это сделала. - Она прищурила глаза. - Наверняка она была беременна.
Его лицо стало из оранжевого красным - спичка догорела, но к нему повернулся красный прожектор на башне. Желваки на щеках словно лопнули, синие глаза широко раскрылись - дамбу прорвало… "Готов!" - торжествующе подумала Эллен. Теперь узнать бы что-нибудь существенное, получить неопровержимую улику!
- Хорошо! - взорвался Пауэлл. - Я скажу! Знаешь, почему я не хочу об этом разговаривать? Почему я не хотел подниматься на крышу? Почему я не хотел даже заходить в это проклятое здание? - Он отшвырнул сигарету. - Потому что девушка, которая здесь покончила с собой, была та самая, о которой я говорил тебе вчера. Та, у которой была похожая на твою улыбка. - Он отвел глаза от ее лица. - Это была та самая девушка, которую я…
Он оборвал себя с внезапностью падающего ножа гильотины. Эллен увидела, что его опущенные глаза расширились от шока, а затем красный огонь угас, и он превратился в темный силуэт. Вдруг он схватил ее левую кисть и сжал с такой силой, что рука онемела. Эллен закричала, выронив изо рта сигарету. Он разгибал пальцы на ее парализованной от боли руке. Сумочка выскользнула у нее из-под мышки и упала к ногам. Она бесполезно колотила его по голове правой рукой. Вот он разогнул ее пальцы… Потом отпустил ее руку, шагнул назад и опять превратился в смутный силуэт.
- Что ты сделал? - закричала она. - Что ты у меня отобрал?
Она автоматически нагнулась за сумочкой. Потом подвигала пальцами левой руки, пытаясь припомнить, что она в ней держала.
Тут опять вспыхнул красный свет, и она увидела у него на ладони спичечную коробку. Спичечную коробку с четкой надписью: "Эллен Кингшип".
Ее охватило холодом. Она в отчаянии закрыла глаза. В желудке, словно воздушный шар, поднималась дурнота. Она качнулась и ударилась спиной о твердый край парапета шахты.
Глава 8
- Ее сестра… - изумленно проговорил он, - ее сестра…
Эллен открыла глаза. Пауэлл смотрел на спичечную коробку остекленевшими глазами. Потом поднял глаза на нее.
- Что это? - непонимающе спросил он. И вдруг швырнул спичечную коробку к ее ногам и крикнул: - Что тебе от меня надо?
- Ничего, - поспешно ответила она, - ничего.
Ее глаза растерянно метались. Он стоял между ней и входом на лестницу. Если бы можно было его обойти… Она начала, прижавшись спиной к парапету, медленно продвигаться налево.
Он потер лоб.
- Ты… ты заводишь со мной знакомство… задаешь мне про нее вопросы… затаскиваешь меня сюда. Что ты от меня хочешь? - В его голосе появилась просительная интонация.
- Ничего… ничего, - твердила она, опасливо отодвигаясь налево.
- Тогда зачем ты все это сделала?
Он подался к ней.
- Стой! - крикнула она.
Поднятая нога опустилась.
- Если со мной что-нибудь случится, - она заставляла себя говорить медленно и размеренно, - есть еще один человек, который все о тебе знает. Он знает, что я сегодня встречаюсь с тобой, он знает о тебе все, и если со мной хоть что-нибудь случится…
- Что-нибудь случится? - наморщив лоб, повторил он. - Ты о чем?
- Ты отлично знаешь, о чем. Если я упаду в шахту…
- С какой стати? - Он выпучил глаза, словно не веря своей догадке. - Ты думаешь, что я… - И он медленно поднял руку, указывая на парапет. - Господи! - прошептал он. - Ты что, с ума сошла?
Между ними было добрых пять метров. Она стала отодвигаться от парапета, собираясь метнуться к двери на лестницу, которая была позади и немного правее его. Он повернулся, прослеживая взглядом ее путь.
- И кто это "все про меня знает"? Знает что?
- Все, - сказала Эллен. - Все. И он ждет меня внизу. Если я не спущусь через пять минут, он вызовет полицию.
Пауэлл хлопнул себя по лбу.
- Нет, это чересчур! - простонал он. - Ты хочешь спуститься вниз? Так спускайся! - Он повернулся и отступил к парапету, открыв ей путь к лестнице. Он стоял к парапету спиной, опершись о него локтями. - Ну, ступай! Иди!
Эллен медленно и подозрительно двинулась к лестничной двери, зная, что он все еще может ее догнать и отрезать ей путь. Но он не шевелился.
- Значит, меня собираются арестовать? - сказал он. - Хотелось бы только знать, за что. Или ты не снизойдешь до ответа?
Эллен молчала, пока не открыла дверь, а потом сказала:
- Я так и думала, что ты хороший актер. Надо было быть актером, чтобы убедить Дороти, что ты собираешься на ней жениться.
- Что? - воскликнул он с изумлением и какой-то болью. - Послушай, я никогда не говорил ей, что собираюсь на ней жениться. Это она все сама придумала.
- Лжешь! - с ненавистью в голосе отрезала Эллен. - Гнусный лжец!
Она метнулась за дверь, переступив высокий порог.
- Подожди!
Чувствуя, что любое движение ее напугает и заставит убежать, он попятился вдоль парапета, а затем последовал по пути, которым убежала Эллен. Оказавшись напротив двери примерно в шести метрах от нее, он остановился. Эллен повернулась к нему лицом, держа руку на ручке двери, готовая в любую минуту ее захлопнуть.
- Послушай, - умоляюще сказал Пауэлл. - Ну пожалуйста, скажи же, о чем идет речь.
- Ты думаешь, что я блефую? Что мы на самом деле ничего точно не знаем?
- Черт! - прорычал он.
- Хорошо! - сказала она, вперив в него негодующий взгляд. - Я тебе перечислю все по пунктам. Во-первых, она была беременна. Во-вторых, если ты не хотел…
- Беременна! - Он пошатнулся, словно его ударили камнем в живот. - Дороти была беременна? Так она поэтому так поступила? Поэтому покончила с собой?
- Она не кончала с собой! - воскликнула Эллен. - Ты ее убил!
Она захлопнула дверь и бросилась бежать по лестнице.
Она бежала, стуча каблуками по металлическим ступенькам, держась рукой за перила и резко поворачивая на площадках. Но не успела она одолеть и пяти маршей, как услышала позади себя грохот его каблуков и крики: "Эви! Эллен! Подожди!" Эллен поняла, что к лифту бежать уже не имеет смысла, - пока она до него добежит, пока лифт придет и отвезет ее вниз, Пауэлл уже будет ее там ждать. Ей оставалось только пробежать вниз по лестнице все четырнадцать этажей, то есть одолеть двадцать восемь маршей, спиралью уходящих по темному цилиндру с двадцатью семью площадками, на которых приходилось делать крутой поворот, выкручивающих плечевой сустав, бежать с бешено колотящимся сердцем и на подгибающихся ногах. Но вот уже коридор и простор огромного, как собор, вестибюля, на мраморном полу которого скользили ее каблуки и где из лифта высунулась удивленная физиономия негра-лифтера. Из последних сил Эллен толкнула тяжелую вращающуюся дверь, сбежала по мраморным ступенькам на тротуар, где чуть не сбила с ног проходящую женщину. Затем она побежала налево к Вашингтон-авеню по почти безлюдной ночной улице, замедлила бег, чтобы оглянуться, перед тем как завернуть за угол, и увидела, как Пауэлл сбегает по мраморным ступеням, машет ей рукой и кричит: "Подожди! Подожди!" Она завернула за угол и опять побежала, игнорируя мужчину с женщиной, которые остановились и воззрились ей вслед, игнорируя парней, крикнувших ей из машины: "Эй, хочешь прокатиться?" Вот уже видны огни гостиницы, до которых все ближе - но ведь и он ее догоняет, - нет, она не будет оглядываться, надо просто бежать. Наконец она добежала до красивых стеклянных дверей, и какой-то человек, с улыбкой глядя на нее, открыл их перед ней. "Спасибо, спасибо!" - и вот она уже в вестибюле, в теплом безопасном вестибюле, где стоят коридорные, прогуливаются пары, в креслах сидят мужчины, поглощенные газетами… Как ей хотелось плюхнуться в одно из кресел, но она устремилась к телефонным будкам в углу: если Гант, человек известный в городе, пойдет вместе с ней в полицию, там скорее прислушаются к ее словам, поверят ей, предпримут дополнительное расследование. Тяжело дыша, она схватила телефонную книгу, открыла ее на букву "К": он наверняка сейчас в студии. Она лихорадочно перелистывала страницы. Ага, вот - КБРИ - 5–1000. Она открыла сумочку и стала искать монеты, повторяя в уме: "Пять - тысяча, пять - тысяча". И тут подняла голову.
Перед ней стоял Пауэлл. Он тяжело дышал, светлые волосы растрепались. Но она не испугалась - кругом был яркий свет и множество людей. От ненависти ее прерывистое дыхание успокоилось.
- Тебе надо было бежать в противоположном направлении. Это тебе не поможет, но советую делать ноги.
У него был несчастный, умоляющий взгляд, казалось, он чуть не плачет. Так просто невозможно притворяться. Он тихо, с болью в голосе проговорил:
- Эллен, я любил ее.
- Мне нужно позвонить по телефону, - сказала она. - Оставь меня в покое.
- Пожалуйста, мне надо с тобой поговорить, - настаивал он. - Это правда - она действительно была беременна?
- Мне нужно позвонить.
- Так была или не была?
- Ты отлично знаешь, что была!
- В газетах об этом ничего не писали! Ничего… - Вдруг он наморщил лоб и спросил тихим напряженным голосом: - На каком она была месяце?
- Отвяжешься ты от меня или нет?
- На каком она была месяце? - требовательно повторил он.
- Господи боже мой! На втором.
Он испустил огромный вздох облегчения - у него словно свалился камень с души.
- Ну теперь ты, наконец, оставишь меня в покое?
- Только после того, как ты объяснишь, что происходит. С какой стати тебе вздумалось выдавать себя за какую-то Эвелин Киттеридж?
Она смотрела на него ледяным взглядом.
- Ты что, действительно думаешь, будто я ее убил? - смятенно спросил он.
Эллен смотрела на него все тем же прищуренным кинжальным взглядом.
- Я в это время был в Нью-Йорке! Я могу это доказать. Я провел в Нью-Йорке всю весну.
На секунду ее уверенность пошатнулась. Потом она сказала:
- Без сомнения, если бы ты захотел, то смог бы доказать, что был в Египте.
- Чушь! - раздраженно прошипел он. - Ты можешь выслушать меня хотя бы в течение пяти минут? Пяти минут?
Он оглянулся и увидел, как один из мужчин в креслах быстро спрятал лицо за газетой.
- Нас слушают, - сказал Пауэлл. - Пойдем на пять минут в бар. С тобой там ничего не может случиться. Чего ты боишься?
- Зачем это нужно? - возразила она. - Если ты был в Нью-Йорке и не убивал ее, тогда почему отвернулся от здания муниципалитета, когда мы вчера проходили мимо? Почему сегодня не хотел подниматься на крышу? И почему с таким видом смотрел в шахту?
Он растерянно поглядел на нее.
- Я могу это объяснить, только не знаю, поймешь ли ты. Дело в том, что я считал… - он помедлил, подыскивая слова, - я считал себя виноватым в ее самоубийстве.
Большинство кабинок в черно-белом баре были свободны. Слышался звон бокалов и тихая фортепианная музыка на темы Гершвина. Они заняли тот же столик, что и предыдущим вечером. Эллен сидела напряженно выпрямившись, всем своим видом демонстрируя враждебность. Когда к ним подошел официант, они заказали по рюмке виски с лимоном, и, только когда рюмки оказались на столе и Пауэлл сделал первый глоток, он осознал, что Эллен хранит выжидающее молчание, и заговорил, смущенно вымучивая слова:
- Я познакомился с ней примерно через две недели после начала занятий. Я хочу сказать, в прошлом учебном году. В конце сентября. Я заметил ее раньше - она на первом курсе была со мной в одном семинаре. Но до того дня я никогда с ней не разговаривал, потому что обычно сидел в первом или втором ряду, а Дороти всегда сидела позади, в углу. Так вот, за день до того дня, когда я с ней заговорил, мы болтали с ребятами, и один парень сказал, что тихонькие девушки обычно проявляют… - он помолчал, держа в руках рюмку и глядя на нее, - что тихонькие девушки проявляют особую пылкость в постели. И вот, когда я увидел ее на следующий день - она сидела, как всегда, в углу на заднем ряду, - я вспомнил слова того парня и заговорил с ней, когда мы выходили из аудитории. Сказал ей, что забыл записать домашнее задание. "Дай мне его списать", - попросил я, и она согласилась. Наверно, она знала, что домашнее задание было только предлогом, чтобы завязать разговор, но все-таки она… изъявила такую радостную готовность, что я даже удивился. Обычно хорошенькая девушка не принимает такие авансы всерьез, небрежно отшучивается - сама знаешь… Но Дороти была такой… неискушенной, что мне стало немного стыдно. Так или иначе, в следующую субботу мы пошли с ней в кино, а потом на танцы и действительно прекрасно провели время. Я не имею в виду постель или что-нибудь этакое - просто нам было хорошо вместе. В следующую субботу у нас опять было свидание, на следующей неделе два, а потом три - и дальше мы встречались почти каждый день. Она оказалась восхитительной девушкой - совсем не такой, какой выглядела на лекциях. И всегда была весела. Мне она очень нравилась. В начале ноября я смог убедиться, что тот парень был прав относительно тихоньких девушек, по крайней мере относительно Дороти. - Пауэлл поднял глаза и прямо встретил взгляд Эллен. - Ты понимаешь, что я имею в виду?
- Да, - бесстрастно, как судья, ответила она.
- Очень трудно говорить о таком с сестрой твоей девушки.
- Продолжай.
- Она была порядочной девушкой, - сказал Пауэлл, все еще глядя в глаза Эллен. - Просто ей всю жизнь не хватало любви. Не секса - любви. - Он опустил глаза. - Она рассказала мне про вашу семью, про то, что случилось с ее матерью - вашей матерью, про то, как ей хотелось учиться с тобой в одном университете…
По телу Эллен пробежала дрожь; она сказала себе, что это просто вибрация от того, что кто-то сел в соседнюю кабинку у нее за спиной.