- Но не будем отвлекаться, - сказал Улисс. - Итак, вам стало казаться, что Анжела что-то от вас скрывает. Почему вы так решили?
- Она стала мне врать! Говорила, что уроки у репетиторов идут три часа, но на самом деле - только полтора! Я узнала об этом случайно. Так где же она пропадала остальные полтора часа?!
- Или, вернее будет сказать, с кем, - заметил Улисс.
- Да! И это куда тревожнее! Мне она ни за что не согласилась сказать. Кончилось тем, что я запретила ей выходить из дому, а репетиторов приглашала к нам. Анжела поначалу скандалила, объявляла голодовку, угрожала… В общем, вела себя неподобающе для достойной рыси!
- Кошмар, - согласился Улисс.
- Даже не верится, - поддакнула Берта, продолжая что-то черкать в своем блокнотике.
- Такой стыд… - с горечью признала Жозефина. - Надеюсь, это останется между нами?
- Ну, разумеется! - Улисс выглядел оскорбленным.
- Вы нам не доверяете? - поразилась Берта и написала в блокноте: "Она нам с Проспером не доверяет".
- Простите, пожалуйста, я не хотела вас обидеть! Но поймите меня правильно, честь семьи…
Взмахнув лапой, Улисс прервал Жозефину:
- Извинения приняты! Продолжайте, прошу вас.
- Так вот, с месяц назад Анжела стала вести себя как кроткая овечка. А однажды даже заявила, что я была права, а она ошибалась. И она очень рада, что я настояла на своем.
- У меня уверенность, переходящая в предположение, что госпожа Витраж-младшая была не вполне искренна в своих словах, - сказал Улисс.
Пока Жозефина пыталась мысленно разобраться, что значит "уверенность, переходящая в предположение", Берта добавила:
- На нашем профессиональном языке это называется "усыпить бдительность".
- Хотя некоторые детективы предпочитают говорить "ввести в заблуждение", - уточнил Улисс.
- Но мы выбираем первый вариант, - заметила Берта.
- Как и все великие сыщики в мире, - объяснил Улисс и обменялся с помощницей многозначительными профессиональными взглядами.
- Поэтому, госпожа Витраж, если вы услышите от какого-нибудь детектива фразу "ввести в заблуждение", сразу начинайте сомневаться в его компетенции, - предостерегла Берта.
- Помните, только "усыпить бдительность". - Улисс назидательно поднял указательный палец.
На бедную, совершенно растерянную Жозефину было жалко смотреть.
- Да, теперь я понимаю… Анжела ввела меня в заблуждение, усыпив мою бдительность. Я ей поверила и ослабила гайки, позволив иногда выходить погулять в парк. А неделю назад она пропала. - На глазах Жозефины снова заблестели слезы.
- Как именно? - спросил Улисс.
- Ушла погулять в парк… И не вернулась. Бедная, милая Анжела. Ах, мерзавка, она сбежала от меня! - Похоже, Жозефина никак не могла определиться в своем отношении к сестре. - Найдите, найдите ее! Денег мне не жалко, ведь на карту поставлена честь семьи! Собственно, поэтому я и не хотела обращаться в полицию. Вы же понимаете, огласка нежелательна…
Последняя фраза очень не понравилась обоим сыщикам. Создавалось впечатление, что пресловутая семейная честь госпоже Витраж дороже судьбы сестры. Огласка ей нежелательна, видите ли… А о том, что каждый день на вес золота, она и не думает!
Но как бы то ни было, игру следовало продолжать.
- Что ж, давайте поразмышляем, - произнес Улисс, после чего совершил действие, бесконечно удивившее Жозефину Витраж: встал с кресла, раскрыл над головой зонт и принялся задумчиво расхаживать по комнате. Поведение же Берты повергло и без того потерявшую способность соображать рысь в самый настоящий шок: лисица достала из сумочки бокал и платок, которым стала этот бокал протирать, - и тоже с очень задумчивым видом! Жозефина решила ничего не спрашивать. На всякий случай… В конце концов, она же не знает, как на самом деле у знаменитых сыщиков принято вести расследования. Лучше она будет сидеть молча и тихо бояться, не сошли ли ее гости с ума.
А спектакль, разыгрываемый "детективами Проспером и Антуанеттой", объяснялся просто. В процессе обсуждения предстоящей операции под кодовым названием "Сыщик Улисс и сыщик Берта", Улисс заметил, что у каждого знаменитого сыщика должен быть атрибут: трубка, скрипка или еще что-нибудь. Такой предмет помогает детективу сосредоточиться на обдумывании версий. В качестве подобного атрибута Лис Улисс выбрал зонт, а Берте, после некоторого раздумья, был предложен бокал, который в процессе мыслительной работы следует машинально протирать. Берта заметила, что сыщик, разгуливающий по дому с зонтом, и сыщик, протирающий платком бокал, могут вызвать у окружающих сомнения в их, сыщиков, нормальности. Улисс возразил: во-первых, гениальность есть отклонение от нормы, а значит, гениальный сыщик по определению ненормален. А во-вторых, отсутствие атрибута способно вызвать подозрения, что сыщик на самом деле не сыщик, а шарлатан. Или все равно сыщик, но вовсе не гениальный, а так, слегка отмеченный талантом. Тогда Берта предложила подыскать атрибуты попроще, такие, чтобы не вызывали ассоциации с психиатрической лечебницей. На это Улисс ответил, что все нормальные атрибуты давно разобраны детективами в прошлом, а повторяться нельзя. И вообще, если они будут продолжать тянуть резину, то зонт с бокалом тоже разберут, и тогда им придется еще хуже.
И Берта уступила. А попробуй не уступи, когда имеешь дело с Лисом Улиссом! Правда, сейчас, глядя на изумленную Жозефину, Берта начала ловить себя на крамольной мысли, что все-таки иногда с Улиссом надо спорить до конца.
- Итак, коллега, каковы наши предположения? - спросил Улисс, шагая по комнате с нахмуренным от профессиональной озабоченности выражением морды. Зонт в его лапе мерно покачивался.
- Любовь, - лаконично ответила Берта и выставила перед собой бокал, рассматривая его на свет. Бокал оказался кристально чист, но это не имело никакого значения, и Берта продолжила тереть его платком.
- Браво! - воскликнул Улисс. - Действительно, первая, самая напрашивающаяся версия: девушка влюбилась.
- Как?! - ужаснулась Жозефина.
- Ну, трудно сказать, как… - задумался Улисс. - Природу любви ученые пытаются познать с незапамятных времен. Одни утверждают, что это заложено в биологии, и есть не более, чем результат химических процессов в головном мозге, а другие считают, будто причины кроются в том, что принято называть душой. Знаменитый натурфилософ и алфизик тушканчик Абдермадауи Теросфанийский, живший в Средние Века, провел ряд экспериментов на влюбленных верблюдах и выявил с точностью до семидесяти трех процентов, что…
- Э-э… Шеф! - вмешалась Берта, решив, что Улисс слишком уж увлекся созданием образа любителя абсолютной точности и научно подтвержденных фактов. - Так вы полагаете, что Анжела Витраж сбежала с возлюбленным?
- Это одна из наиболее вероятных версий, - кивнул Улисс.
- А какие еще у нас версии? - поинтересовалась Берта.
- Вторая версия, что Анжела Витраж сбежала, потому что посчитала свое дальнейшее пребывание под ненавистной опекой невозможным.
- Позвольте, позвольте! - возмутилась Жозефина.
- Нет, нет, опека была, разумеется, правильна и необходима, - поспешил успокоить ее Улисс. - Но из вашего рассказа мы вправе предположить, что Анжела считала иначе. К тому же, мы должны отработать все возможные версии. Работа такая.
- Вы думаете, это просто - отрабатывать версии? - укоризненно спросила Берта. - Не спать ночами, перебирать варианты?
- Нет, нет, извините… Конечно, вы правы.
- Итак, продолжим, - сказал Улисс. - Если Анжела сбежала сама по себе, а не с возлюбленным, то ей понадобятся… что? - он выжидающе посмотрел на свою помощницу.
- Деньги! - немедленно догадалась сообразительная Берта.
- Прекрасно, Антуанетта! Деньги! - Улисс повернулся к Жозефине. - Скажите, у вашей сестры много денег?
- У нее вообще нет денег! Финансами, разумеется, заведую я. Но я всегда выдавала Анжеле на карманные расходы.
- Так я и думал. Вот и возможное объяснение, где пропадала Анжела, когда врала, что занимается с репетиторами.
- Где?! - хором спросили Жозефина и Берта.
- Это же очевидно, - ответил Улисс. - Ей нужны были деньги для побега. Поэтому она связалась с преступной группировкой и стала торговать запрещенными сладостями. В школах, в молодежных клубах…
- То, что вы говорите, это ужасно! - с волнением воскликнула Жозефина. - Моя сестра не могла связаться с торговцами запрещенными сладостями! Кстати, а что это?
- Это очень сильнодействующие сладости, - объяснил Улисс. - Они настолько сладкие, что сладкоежка готов купить их за любые деньги. Он бросает работу и учебу и думает только об одном - где бы раздобыть денег на запрещенные сладости. Это страшная проблема, бич общества.
- Нет! - решительно произнесла Жозефина. - Анжела не могла торговать такой гадостью!
Улисс вздохнул.
- Не сомневаюсь, что вы правы. Но это - версия, а значит, мы обязаны ее… что?
- Э-э… - задумалась Жозефина.
- От… - подсказал Улисс.
- От… - повторила Жозефина.
- Отра… - добавила Берта.
- Отравить? - робко предположила Жозефина.
- Не-е-ет, - протянул Улисс. - Попробуйте еще разок.
- Отрабатывать! - обрадованно выкрикнула Жозефина.
- Прекрасно! Вы делаете успехи! - похвалил ее Улисс. - Вы не думали податься в сыщики? У вас блестящая интуиция.
Жозефина засмущалась и не нашла, что ответить. А Улисс велел Берте:
- Запиши, связаться с отделом по борьбе с запрещенными сладостями. Пусть проверят по своим каналам.
Берта послушно застрочила в блокнотике.
- Ну и наконец, третья версия, - сказал Улисс. - Похищение.
- Как похищение? - испугалась Жозефина.
- Это же очевидно, - самоуверенно произнесла Берта. - Анжела кого-то похитила с целью выкупа. Ей ведь нужны деньги.
Улисс с удивлением уставился на помощницу.
- Вообще-то, я другое имел в виду, - заметил он. - Но и это версия. Так что запиши. А я хотел сказать, что похитили саму Анжелу.
- Кто?! - оцепенела Жозефина.
- Имен я назвать не могу, - извиняющимся тоном ответил Улисс. - Но, думаю, не ошибусь, если предположу, что это были злоумышленники.
- Я тоже думаю, что злоумышленники, - вставила Берта. - Причем, не просто злоумышленники, а похитители.
- Да, думаю, ты права, - кивнул Улисс. - Запиши эту версию.
Однако Жозефину это объяснение не удовлетворило:
- Но зачем?!
- Чтобы потребовать выкуп. У вас есть деньги?
- Есть…
- Вот.
- Но никто не потребовал никакого выкупа, - растерянно заметила Жозефина.
- Они выжидают. В моей практике нередко такое бывало. Точнее, в практике похитителей. Они ждут, когда вы созреете…
- Созрею? - покраснела Жозефина.
- Дойдете до нужной кондиции. Перенервничаете настолько, что готовы будете пойти на любые условия. Так что, если это похищение с целью выкупа, следует ожидать письма или звонка.
- И что тогда? - с дрожью в голосе спросила Жозефина.
- Тогда вы либо платите им деньги, либо нет.
- И если нет?
- Они станут присылать вам Анжелу по частям, - жестко сказала Берта.
- Как - по частям?!
- Сначала левый ботинок. Потом правый, - пояснил Улисс. - Затем они станут отрезать от нее по волосинке и присылать вам.
- Каждую волосинку отдельным письмом, - вставила Берта. - Пока вам так не надоест принимать каждый день почту, что вы согласитесь заплатить.
- А вы? - с робкой надеждой поинтересовалась Жозефина.
- Мы не станем платить, - твердо сказал Улисс.
- Нет, я имела в виду, вы… найдете их и обезвредите, правда?
- А, это. Ну, конечно, найдем и обезвредим, - с улыбкой заверил Улисс. - А Анжелу вернем.
- И мне тогда не придется платить, да?
- Это станет необязательно. Но вы все равно можете заплатить злоумышленникам после того, как мы их обезвредим. Если захотите. Я думаю, им будет приятно.
- Я не стану платить!
- Значит, им не будет приятно, - вывел логическое заключение Улисс. - А теперь, с вашего разрешения, мы бы осмотрели комнату Анжелы.
- Да-да, конечно, - засуетилась, поднимаясь с кресла, Жозефина. - Я пойду с вами.
- А вот этого не надо, - остановил ее Улисс. - Осмотр - дело профессионалов. Все остальные при этом акте - лишние.
- Но…
- Вы нам не доверяете?
- Не волнуйтесь, мы ничего не разобьем и не унесем, - сказала Берта.
- Нет, не в этом дело…
- А в чем?
Жозефина задумалась, но придумать подходящую причину не смогла и сдалась:
- Горничная вас проводит. - Она нажала кнопку на столике, где-то звякнул колокольчик, и в комнату вошла уже знакомая нашим героям мышь-служанка.
- Проводи господ детективов в комнату Анжелы, - велела Жозефина.
Мышь кивнула и знаком пригласила Улисса с Бертой следовать за ней. Она провела "господ детективов" на второй этаж, впустила их в спальню Анжелы Витраж, после чего молча удалилась.
Комната не представляла собой ничего особенного. Просторная, скромная, без лишней утвари. Кровать у стены, рядом тумбочка. Платяной шкаф и несколько полок с книгами. Около окна - письменный стол и стул. На стене календарь и две картины с пейзажами - зимним и летним. Можно было предположить, что Анжела вела довольно аскетичный образ жизни.
- Что ты думаешь о Жозефине? - поинтересовался Улисс у своей спутницы.
Берта поморщилась.
- Да ну ее! Помешана на своем рысином происхождении. Глупость какая! И сестру свою, бедняжку, замучила. Анжела точно сбежала, тут нечего и думать. На ее месте я бы давно уже смылась отсюда.
- Мне почему-то не кажется, что все так просто, - задумчиво произнес Улисс. - Не могу объяснить, почему. Интуиция подсказывает. Моя сыщицкая интуиция.
Берта в ответ улыбнулась и спросила:
- А что мы собираемся искать?
- Понятия не имею. Что-нибудь значимое…
- Карту саблезубых? - загорелась Берта.
- Нет, это слишком. Откуда здесь может оказаться карта саблезубых? Помнишь, что я говорил о знаках?
- Конечно!
- Вот и здесь попробуем обнаружить знак.
Берта вздохнула.
- Честно говоря, мне не хочется рыться в чужих вещах. Как-то это неправильно.
- Я понимаю, Берта… Но подумай о том, что мы не просто так станем это делать. Ведь нас привела сюда судьба. Во всяком случае, хочется в это верить. Кроме того, Анжела, возможно, и правда попала в беду. Кто знает, а вдруг мы ей действительно поможем…
- Мы? А как же настоящий Проспер?
- Проспер будет заниматься расследованием без всякой связи с нами. Все же у нас с ним разные цели.
- А тебя не беспокоит, что завтра он приедет, и наш обман раскроется? - не скрывая тревоги, спросила Берта.
- Вот когда я об этом думаю, то беспокоит, - признался Улисс. - Поэтому предпочитаю не думать. И тебе советую. Давай, лучше не будем терять время и займемся делом.
Они принялись аккуратно исследовать комнату. Заглянули в тумбочку, в шкаф, перелистали книги… Посмотрели под подушкой и одеялом. Под кроватью. Под письменным столом. Под стулом. Под шкафом. Под тумбочкой. Выглянули в окно. Даже заглянули за пейзажи и календарь. Но ничего интересного не обнаружили.
Разочарованная Берта села на кровать и недовольно сказала:
- Не везет нам что-то.
- Ничего, - успокоил ее Улисс, снова принимаясь листать книги. - Не повезло сейчас, повезет потом. Может, мы невнимательно смотрели.
- Ну да, невнимательно! - фыркнула Берта. - Здесь и искать-то негде! Бедная Анжела… Похоже, сестрица ее совсем в черном теле держала. Улисс, мы обязательно должны найти ее и помочь сбежать еще дальше! Или принять к нам, она побольше нашего несчастная.
- Это невозможно, - совершенно серьезно возразил Улисс. - Наша группа была организована в Ночь Несчастных. Это судьба. Мы не вправе брать новых зверей.
- Ну, как скажешь, - пожала плечами Берта. - А мне все равно эту Анжелу жаль. Ей даже кровать нормальную не дали! Не представляю, как спать на такой жесткой и бугристой постели. Можно без спины остаться.
Улисс медленно поставил рассматриваемую книгу обратно на полку, подошел к Берте, посмотрел на нее сверху вниз и со значением переспросил:
- Бугристой?
- Да…
И тут удивленную Берту осенило, она вскрикнула и вскочила с кровати. Вместе с Улиссом они приподняли матрас.
- Ну вот, - довольно сказал Улисс. - Видишь, нам повезло. - С этими словами он взял в лапы обнаруженные под матрасом тетрадь, оказавшуюся дневником Анжелы Витраж, и две книги: "Пришествие Сверхобезьяна" и "Сверхобезьянство - справочник неофита".
- Вот это да… - поразилась Берта.
- Как неожиданно… - сказал Улисс. - Это что же получается, Анжела интересовалась сверхобезьянством?!
- Константин и Евгений же сейчас в их замке!
- Это снова знак… Мы на верном пути! - возбужденно прошептал Улисс.
- Давай, скорее забираем это все и уходим! - предложила Берта. Но, к ее удивлению, Улисс покачал головой:
- Нет, так нельзя. Если мы это сделаем, то затрудним расследование Просперу. Это будет уже слишком. Мы не имеем на это права.
- Но… - попыталась возразить Берта, однако Улисс не дал ей договорить:
- Нет, Берта! Мы не можем так поступить! Поэтому исследуем находки здесь и сейчас!
Берта обреченно вздохнула и смирилась. Спорить с Улиссом - дело безнадежное. Они вернули матрас на место, уселись на кровать и принялись листать дневник Анжелы Витраж.
- Вот, смотри! - радовался находке Улисс. - "Сегодня по дороге домой от учителя рысиной геральдики получила в подарок от двух обезьян в синих рясах книгу про Сверхобезьяна, которую они давали всем желающим. Это какой-то пророк, что ли… Буду читать". А вот запись следующего дня: "Я прочитала книгу за полночи! Это потрясающе! Сверхобезьян несет свободу и справедливость, это то, чего так не хватает в нашем злом и жестоком мире. Какая прекрасная вера! Книгу спрятала под матрас, чтобы дорогая сестрица не нашла. Идея свободы и справедливости ей вряд ли понравится". Листаем. О! "Обезьяны подарили мне справочник неофита. Я сказала им, что хочу побольше узнать про Сверхобезьяна. Они обрадовались и обещали учить меня хоть каждый день. Здорово! Попробую сказать Жозефине, что уроки стали длиннее, а сама - в парк, к обезьянам!" Берта, что ты смеешься?
- Ты же говорил, что тот, кто принимает веру сверобезьянцев, считается обезьяной. Я представила выражение морды Жозефины, когда она узнает, что ее сестра, вместо того, чтобы стать образцовой рысью, стала обезьяной! - Берта прыснула.
- Да, это ей вряд ли понравится, - улыбнулся Улисс. - Итак, мы выяснили, что Анжела всерьез увлеклась сверхобезьянством. Это многое объясняет. - Он принялся листать дневник. - Так… Ходила на встречи с обезьянами, пишет о своих мыслях… Сердится на сестру за заточение… Притворяется, что вняла ее доводам и снова ходит к обезьянам… Хочет стать настоящей сверхобезьянкой… А это что? Послушай. "Сегодня во сне ко мне явился Сверхобезьян! Он прекрасен! Он говорил со мной, и голос его был мягок и глубок. Он сказал очень важные вещи, о которых я напишу потом. Сейчас надо торопиться, мои братья по вере ждут меня, я должна им рассказать про свой сон. О, неужели я отмечена его небесным сиянием?" Все… Это последняя запись в дневнике.
- Значит, именно в тот день она и сбежала, - сделала вывод Берта.