В конце концов Юров от Костика отстал. Косте девчонки в классе передали, как он с ними откровенничал: мол, раньше он, то есть Костя, был парень как парень, а теперь и дружить с ним не хочется. Костя - скучный, и он за Юрова больше не хочет заступаться. И поиграть с ним толком не поиграешь.
Потом ещё Игорь Орефьев к Косте подошёл, спросил:
- Что, больше не ходишь с Тощим?
Костя плечами пожал. Скучно вот так стоять, обсуждать одноклассника. Особенно если и так всё ясно. Хотя, может быть, Игорь просто не знал, как завязать разговор. Он тоже особняком держится. Его и за школой, со всеми, не было, когда Косте сломали очки.
Орефьев после уроков домой бежит - ему с собакой гулять надо. Со щенком. Счастливый - ему щенка купили.
А Костя после уроков торопится к Рэту, Хью, Ли Джину и Мише, они его ждут.
Одной мне спешить некуда. В гимнастику меня не приняли, а дома я смогу потанцевать в любое время, пока мамы нет. Поэтому я дожидаюсь Костю.
Он первое время ворчал:
- Ну, что домой не пошла, тебе что, делать нечего?
Знает же - у меня по средам и пятницам уроки раньше заканчиваются.
Я отвечала:
- Ничего я и не ждала! Нас Катьванна оставила на дополнительный классный час.
Или говорила, что дома оставила ключи.
А теперь Костя уже ничего не спрашивает, привык. И даже сам меня ждёт, если вдруг нас на самом деле после уроков задержат.
Это не потому, что он кого-то боится. Он говорит: "Кому я в классе нужен?". Заметили его один раз, когда за Юрова вступился, наподдали ему - а сейчас опять не замечают.
Но я не хочу, чтобы он шёл один.
Идём с ним через школьный двор, а впереди Орефьев бежит со всех ног - соскучился по щенку.
Щенок у Орефьева тонконогий, прыгучий, как оленёнок. Мне кажется, из такого не собака - олень вырастет.
Мы с Игорем в одном дворе живём. Я разогреваю суп и вижу в окно, как они оба носятся через двор - Игорь и щенок его. Мне бы собаку!
Вхожу я в комнату - а Костя у компьютера в комок сжался - перед большим броском. Тазоголовые идут!
Ему сейчас говорить что-то бесполезно.
И всё же я начинаю:
- Костя, а давай попросим, чтоб нам собаку купили?
Костя дёрнулся - чуть не взлетел над стулом. Глянул на меня - глаза мутные. Что с ним разговаривать?
Макар из Липовки
Мама говорит, что Костя испортит зрение ещё сильнее, и ему понадобятся новые очки. Такие толстые, что за ними и глаз не видно будет.
Пытается его напугать, а Косте всё равно. Носит же он свои очки! Это когда ты ходишь без очков, и вдруг тебе говорят, что теперь их носить придётся - вот тогда переживаешь, думаешь: как это? Всю жизнь - очки?
А если вместо одних очков у тебя другие будут - то что за беда?
В кухне папа втолковывает маме, что у Кости - зависимость. И что его уже словами не убедишь, и если заиграется - надо без лишних слов брать за подмышки и тащить со стула.
Мама не соглашается.
- Силу применять, - говорит, - это в любом случае не метод. Надо его как-то отвлечь. Другое дело, что ли, предложить.
Папа сразу и предлагает:
- Сейчас я его отвлеку. Я как раз на рынок собрался - мяса, картошки купить. Вот пускай со мной едет - увидит, откуда продукты в доме берутся.
Стал он Костю со стула тащить на рынок, а тот чуть не плачет:
- Папа, миленький, дай мне доиграть! Там сейчас Макар играет!
Папа не понимает:
- Кто-кто?
Костя волнуется:
- Макар! Он из деревни Липовка! Мы же там в лагере были!
Мы - были там? Это что-то новое!
- Как, в Липовке? - говорю. - Он же в Кувакино - наш лагерь!
А Костя в ответ:
- Но мы же проезжали через Липовку!
И в стол двумя руками вцепился, чтобы не оттянули.
Мама говорит папе:
- Пускай доиграет, после расспросим его.
Через полчаса Костя, счастливый, сам пришёл на кухню - рассказывать. Мама как раз картошку чистила. А я рядом чистила морковку для супа. Не знаю, как у кого дома, а у нас всегда кто-то отдувается, пока ещё кто-то в Интернете сидит.
Костя перед игрой смотрел список участников, а там - новенькие.
И оказалось, что один мальчик живёт в деревне Липовка.
А сам он - Макар.
Костя пишет ему:
"Я знаю твою Липовку! Мы летом проезжали через неё!"
Парень пишет в ответ:
"Липовок много, даже по одной нашей области! Набери в поиске - сам удивишься. Ещё вопрос, та у меня Липовка или не та?"
А Костя не открывает поисковик - боится, что парень уйдёт из чата. Костя набирает слова, торопится:
"Как же, мы в лагерь ездили! В Кувакино у нас лагерь!"
И тут же ответ приходит:
"Да, это у нас Кувакино! От Липовки - 9 км. В Кувакино мы в школу ходим. И лагерь там есть. Выходит, да, у нас - та Липовка!"
И так они с этим Макаром друг другу обрадовались!
- Мама, ты не понимаешь! - Костя чуть кастрюлю с картошкой на пол не смахнул. - Это же здесь, у нас! Мы проезжали… Мы же ехали мимо - в лагерь… Может, мы и Макара видели из автобуса! Только ещё не знали, что это он…
Никому больше из наших мест Костя так не радовался. Хотя есть люди, может быть, и с соседней улицы! А Липовка… ну, подумаешь…
И тут до меня доходит: мы же летом проезжали через неё! В каникулы. Это не то, что встретить одноклассника, с которым на уроках сидишь каждый день…
Липовку вспоминать приятно. И не одному Косте, оказывается. Мама тоже вдруг заулыбалась.
- Липовка, - говорит, - и мне знакома. Думаешь, почему вы в лагере были - в тех местах? Это вообще-то наш район. Там всё в комплексе: в Собакино опытное хозяйство от института, а дальше по дороге, в Кувакино, - ваш лагерь… А Липовка - она же от Собакино всего-то в пяти или в шести километрах, это считай что рядом!
Словом, мама обрадовалась Макару почти как Костя.
- Надо же, - говорит, - в таком большом Всемирном пространстве, и вдруг - что-то родное.
Хотя это - кто-то родной.
Да и не родной он нам вовсе. Тоже мне, родня.
Я думаю, дело в том, что мама теперь - начальник. Как папа. И всё, что относится к их институту, ей стало важным и дорогим. Даже деревня Липовка. Потому что от неё всего-то ничего - до опытного хозяйства в Собакино. Через Липовку надо проезжать…
Как будто здесь есть заслуга этого Макара! А мама ещё его имя повторяет, точно на вкус пробует:
- Макар, Макар…
- В деревнях, - говорит, - такие хорошие имена детям дают! Помнят там хорошие, старинные имена…
Та площадь, где народа много
Костю с тех пор стало от компьютера вообще не оторвать, особенно если Макар тоже в сети. К тому времени, как каникулы начались, их уже было водой не разлить, как папа говорит.
А летом и вообще можно - как встал с утра, сразу за компьютер. Пока мама с папой придут с работы, наиграешься - голова кругом пойдёт.
Макару, видать, только что купили компьютер. Он бурно осваивал Интернет, зарегистрировался на нескольких игровых сайтах. Правда, поиграть ему удавалось не часто. В этом плане жизнь у него была куда труднее, чем у Кости. Костю звали дома только лук чистить, или картошку, или посуду мыть, или ещё прибраться в комнате. А другу его надо было и кур, и поросят с телёнком накормить, и ещё в огороде на грядках что-то сделать. А убирать ему приходилось и двор, и тот сарай, где у них скотина - это не то, что в комнате пропылесосить.
И всё же каждый вечер Макар гулял по Сети, и чего только там не находил. Скоро он прислал Косте несколько ссылок на сайты про природу. Что-то про муравьёв, как они строят государство, и про глубины моря, где живут слепые рыбы - зрение им в темноте без надобности…
Костя открывал одну ссылку за другой, компьютер зависал рано или поздно. Он ведь у нас уже старик. Он не выдерживает, если откроешь много окон. Папа говорит, что принципиально не станет новый покупать - мы ведь и старый используем только себе во вред. Хотя почему - мы? Я-то при чём?
Костя шипит на компьютер и обзывает его металлоломом.
Я говорю:
- Ты окна позакрывай лишние…
А Костя:
- Здесь ничего лишнего нет…
Как будто ему жалко с каких-то сайтов уходить. Ему хочется сразу быть и там, и здесь…
Гляжу в монитор - а там у него морское дно. Я думала, что это новая игра такая. Но вот он закрыл всё лишнее - и одна рыба поплыла… И тут же другие стали появляться. А Костя не подгоняет их, не водит мышкой. Смотрит, как они сами двигаются, медленно, крупно извиваясь.
- Ленка! - говорит. - Сейчас вот эта подводная зверюга ещё какую-то зверюгу проглотила - и нет её! Вот-вот, она уже за этой гонится!
Я думаю: его же Рэт ждёт и все остальные!
Раньше он только за игрой время проводил. А теперь обязательно побродит там, где до него уже побывал Макар. А после и Рэту ссылки перешлёт.
Он и другим своим рассказывал про этих здоровенных рыбин и про муравьёв. Да только и Миша, и Хью оба написали одинаково: "И что?"
А Рэт, наоборот, заинтересовался. И тоже каких-то ссылок про эту рыбину прислал.
Теперь Костя в основном с Рэтом дружит и с этим новеньким, Макаром. С новеньким даже больше. Рэту ведь по-английски надо сообщения писать. А значит, думать надо, подыскивать слова. А с новеньким - слова уже есть, готовые. И Костя рад был проговорить до ночи. Это другу его всё время нужно куда-то. Он обрывает разговор, пишет, как будто извиняясь:
- Ну, что, до завтра?
И Костя вздыхает тяжело.
Мальчишки, оказывается, любят поболтать не меньше, чем девчонки. Костя на день рождения знаете что попросил? Микрофон к компьютеру. Надо же, говорит, с людьми мне разговаривать!
Папа сначала рассердился:
- Я же сказал, к компьютеру ничего покупать не буду!
А мама:
- Это же не к компьютеру, это для выхода из компьютера. Это как окно для него - сюда нам, к живым людям - в ту же Липовку…
Как будто те, кто раньше играл с Костей - не живые. Может, всё дело в том, что Австралия и Китай - где-то далеко, а Липовку мы проезжали? Поди пойми… Но папа понял, что мама хотела сказать - купил он Косте микрофон.
- Пускай болтает, - говорит, - с друзьями. Может, и играть меньше станет.
Однажды Костя с Макаром сели таки играть - вдвоём против ещё кого-то. Сразу продули - Макар виноват, он зазевался… Костя в сердцах бросает:
- Ну ты, макарон!
А после же в микрофон спрашивает:
- Слушай, а тебя как друзья зовут, не Макароном?
Вдруг осенило его, что Макара ещё как-то звать должны. Макар - взрослое имя. А дома, в школе - как?
Меня смех разбирает: ну, не Макарон же! А Макар там у себя теряется. Бормочет:
- Ёжик солёный…
И до Кости тут доходит, что он обидел человека. До меня тоже доходит. Макар отвечает с неловким смешком:
- А меня зовут дома: "Мммм!" А ещё иной раз зовут: "Миу-миу-миу!"
Сирену изображает из той игры. Похоже. А Костя и рад тему сменить. Просит его:
- Сыграем ещё в игру? Давай! Один против одного…
Макар сомневается:
- А не затянет? Лучше сходить вместе куда-нибудь…
Костя спрашивает:
- Куда пойдём? В саванну? Или на океанское дно?
Макар говорит мечтательно:
- Что-то охота мне сегодня в большой город! Чтоб там высокие дома и чтоб народа много…
И Костя предлагает:
- Что, на ту площадь, в Нью-Йорке? Помнишь - где все толкаются, ещё полицейский в прошлый раз…
И обязательно же им вместе куда-нибудь идти! Хотя бы и с разных компьютеров. Выходит, Косте и игра не так важна - важней, чтоб кто-то звал его с собой гулять? Чтобы не одному бродить по Интернету?
Мама говорит, что он за Макаром тянется. Глядишь, в сентябре учиться начнёт как следует. По другу его сразу видно, что он хорошо учится.
Костя с обидой спрашивает:
- А это откуда видно?
Как будто мама не хвалит Макара, а ругает.
Мама говорит:
- Он всё хватает на лету. Компьютер у него только появился, а он ориентируется в сети не хуже, чем та рыба в потёмках.
Знакомый космонавт
После той рыбы и после Нью-Йорка он ещё разные ссылки присылал. Свои находки. Нам больше всего понравилось - про космос.
Я только собралась на улицу, а Костя вдруг как заорёт:
- Ленка, Ленка, бегом сюда! Глянь, как загребает!
- Кто загребает? - спрашиваю.
А Костя:
- Кто-кто? Космонавт… Вот он - плывёт!
И точно, космонавт как будто плыл под водой. Тоже в глубинах, но в космических.
Так мы узнали, что на орбитальной станции есть камера. С неё изображение идёт на Землю. Если хочешь, можешь смотреть, как космонавты перемещаются по коридору, плавно загребая перед собой руками.
Мелких деталей не увидишь, и мне лично не понять, что они делают, когда подкручивают что-то или присоединяют к чему-то проводки, или разглядывают что-то на экранах своих приборов. И что они говорят друг другу - не разберёшь.
Костя с Макаром связались, Макар хвастается:
- Вчера космонавт мне кивнул!
Костя не верит:
- Ему что, на орбите делать нечего, как только тебе кивать?
- Да он, - говорит Макар, - между делами… Подплыл к самой камере, вот так вот улыбнулся мне и кивнул!
Должно быть, Макар у себя в Липовке показывает, как именно кивнул, только мы не видим. Что-то у него с веб-камерой… Но Костя бы и веб-камере не поверил.
- Откуда он тебя знает, чтобы тебе на Землю кивать? Это он нам кивнул, всем землянам!
А Макар ему:
- Ёжик солёный! Я не пойму, что - все земляне трансляцию смотрели в тот момент?
Это у него присловье такое - "ёжик солёный". Пока не привыкнешь, кажется, что это он к тебе так обращается. Точнее, к Косте.
- Ёжик солёный! - рассказывает Макар. - Может, я только один в то время и смотрел. А космонавтам легче, когда за ними следят с Земли, переживают…
Может, и верно - легче? Однажды космонавт на себя камеру прицепил так, чтобы руки были хорошо видны, и мы смотрели, как они с напарником работают в открытом космосе. Они что-то присоединяли к ракете, то есть, конечно, к станции. Пальцы у них кажутся совершенно непослушными в толстых перчатках - но нет, справились, всё прошло удачно.
Вечером в новостях слышим - на станции велись наружные плановые работы.
В другой раз мы видели, как космонавт вернулся с таких наружных работ. В белом скафандре он наплывал на камеру. Скользил на спине, головой вперёд, - неуклюжий, неповоротливый. Другой космонавт, его товарищ вёл его, как ведут надувной матрас на реке. Сам плывёшь, загребаешь одной рукой, а другой - матрас держишь.
Вот так и этот парень вёл своего друга, одетого в скафандр. Сам-то он был в каких-то шортах и в маечке. Ловкий, не уставший. То с этой стороны друга подхватит, то поднырнёт, чтоб вместе в поворот вписаться. Волосы у парня кудрявые, вокруг головы вьются во все стороны, колышутся, как водоросли в аквариуме. Понятно - невесомость. Там среди них ещё девушка есть, так у неё хвостик на макушке - не болтается, а держится вертикально, точно какой букет.
А платье на орбите вовсе не наденешь - не станет оно красиво свисать без силы тяжести, в складочки не соберётся. Торчать на тебе будет как попало.
Это мама вздыхает - про платье. Как будто в космос собралась.
Мы уже всей семьёй смотрим, как они живут там, на орбите. И папа не говорит, что мы зря теряем время. Наоборот, спросит иной раз:
- Что нового у космонавтов?
Вот такие вечера я люблю.
Мама напоминает Косте:
- Ты сказал Макару спасибо, что вывел нас на этот сайт? Что мама просила сказать спасибо?
А Косте больно-то охота спасибо говорить? Они стали - вроде как соперники. Я слышала, как Макар хвастался ему:
- У меня теперь есть знакомый космонавт! Я его всегда узнаю! У него светлые волосы, лицо такое круглое…
Костя спрашивает:
- Наш или американец?
А Макару откуда знать?
- Это всё равно, - отвечает. - Главное, он мне кивнул. Я теперь всегда за ним наблюдаю.
А Косте-то никто из космоса не кивнул. Хотя мы с ним тоже всех сможем узнать. И того, с волосами-водорослями. И девушку с хвостиком-букетом.
Очкарики
Смотрим мы однажды, как этот кудрявый космонавт вместе с девушкой коробки толкают по воздуху. А ещё кто-то к ним на помощь плывёт. Новенький, наверно.
И вдруг папа как выдохнет:
- Ёлки-палки, очкарик!
А папа и сам в очках, со второго класса. Мы с Костей в него такие - близорукие.
Папа говорил, что когда был маленьким, его дразнили очкариком. Он из-за этого даже дрался - снимет очки, чтоб не разбились, и вперёд - хотя бы и один против троих. Уж такая злость его одолевала, оттого что ему напоминали все подряд, что он в очках.
Я спрашивала:
- Ну, да, в очках. А ты что, сам не знал?
И папа отвечал, что мне его не понять. Я - из другого поколения. Это, говорит, сейчас ты выбираешь оправу, думаешь - идёт тебе, не идёт. А тогда в любом случае считалось: не идёт. Многие дети, которым очки были нужны, вообще их не носили. Разве что если кто совсем плохо видел - как наш папа. И это тогда вроде как знак был для остальных: вот этого мальчика можно дразнить!
Костя говорит:
- Как будто сейчас не дразнят никого! Лёшку Юрова у нас ещё как донимали. Хотя он и без очков…
Папа теряется:
- Ну, я не знаю… Может, у Лёши Юрова есть какой-то другой знак, что его дразнить можно?
Сам папа, когда был мальчишкой, очень старался, чтобы на нём никакого знака не было.
Кто думал, что очки - это знак, что человека можно звать очкариком, тот убегал потом с разбитым носом. А вечером чьи-то родители к нашим бабушке с дедушкой жаловаться на папу приходили.
А теперь вдруг он сам обзывает космонавта очкариком.
Мама спрашивает:
- А сам ты тогда кто?
А папа говорит:
- Я же из-за очков космонавтом не стал!
Костя даже привстал со стула.
- Кто, ты - космонавтом?
А уж как сама я удивилась…
Папа у себя в институте семенами занимается. Сидит в лаборатории, думает, как сделать, чтобы на них морозы не влияли и разные вредители. У папы с мамой лаборатории в институте - по соседству. Папа ещё нам рассказывал, сколько растений раньше в наших местах не росло. А потом люди научились их выращивать.
Можно было подумать, что он всегда мечтал работать с семенами. А он, выходит, мечтал в космосе летать?
Никогда он нам такого не говорил. А в его детстве, оказывается, многие ребята хотели стать космонавтами. И взрослые твердили им, что они станут - если постараются как следует.
Папа говорит:
- Нам объясняли, что у космонавта должно быть идеальное здоровье, абсолютно. Что, надо, например, всё время закаляться, а ещё тренировать вестибулярный аппарат…
Я не поняла:
- Что тренировать?
Папа отвечает: