Она сердито посмотрела на мальчика. Ее глаза напоминали шарики из обсидиана, темного камня, из которого Хранители Фрагмента вырезали наконечники для копий. Он снова поежился и подумал, что лучше было не вспоминать о Хранителях и их оружии. Тетка сунула ему под нос шаль. Или то, что когда-то было шалью, а теперь больше походило на тряпку, которую изжевали козы.
- Как по-твоему, что это?
Сердце Муравьишки упало.
- Шаль, почтенная тетушка.
- Раньше была шаль. И, надо сказать, очень красивая. А теперь ей дорога только на помойку. А знаешь, почему?
- Я… я не знаю, почтенная тетушка. Вы же сами всегда говорите, что я невежа.
- Это правда. Но сейчас, думаю, ты все-таки знаешь, в чем дело. Это ведь ты поленился закрыть ворота?
- Какие ворота?
- Ворота козьего загона, глупый Муравьишка!
Мальчику захотелось и в самом деле превратиться в муравья, чтобы скрыться от тетки, юркнуть в какую-нибудь прохладную трещинку. Он уже почти почувствовал желанный холодок, почти смог…
- Смотри мне в глаза, мальчик!
Муравьишке пришлось открыть глаза и снова взглянуть на разъяренную тетку.
- Бездельник! Засоня! Бестолковый и ленивый оболтус! Не знаю, почему я терплю тебя так долго. - Женщина сверлила мальчика взглядом.
- Тетушка, мне очень жаль…
Но извинения не произвели никакого эффекта. Глаза тетки казались пустыми и ледяными, в них даже не было злости. Это-то и пугало мальчика в ней больше всего - не гнев, а холодная неприязнь.
- Кем ты мне приходишься? - спросила она.
- Вашим… вашим скромным племянником, почтенная тетушка Алебастр.
- Нет, мальчик. Попробуй еще раз. Так кто ты мне?
Он по-прежнему надеялся, что если будет достаточно смирным и послушным, тетка его простит…
- Никто, почтенная тетушка.
- Не называй меня так.
- Извините…
- Давай снова. Кто ты мне?
- Никто, - обреченно прошептал мальчик.
- Вот именно. Никакого родства. Ни капли моей крови. Ты мне никто.
Тетка расправила плечи и двинулась прочь, бросив потрепанный кусок ткани у ног мальчика с таким видом, будто считала и ребенка, и шаль бесполезным мусором.
- Завтра он отправляется к Хранителям Фрагмента, - сказала она управляющему Турмалину и ушла не оглянувшись.
Муравьишка стоял на разогретом солнцем песке, в голове у него гудело, как в растревоженном улье. "Нет! - хотелось закричать ему. - Вы не можете так со мной поступить, я ведь ваш племянник!"
Но на самом деле он не был ей родней. Несколько лет они играли в семью, но теперь даже та минимальная теплота, с которой тетка относилась к нему, осталась в прошлом. И мальчик снова стал тем, кем был всегда, - никем. Никому не нужным подкидышем, который стоит меньше той еды, которую ему дают. Никому не сын. Никому не племянник, не брат и не внук. Просто бесполезный Муравьишка. И если однажды на него наступят, заметит ли это хоть кто-нибудь?
Башня Сокола была высокой и массивной, почти как крепость. Но не надежная крепость, при взгляде на которую чувствуешь себя увереннее. Нет, как показалось Муравьишке, крепость больше походила на чудовище, только и мечтающее тебя сожрать. Мальчик задрожал от страха, и Турмалин, смотритель двора, должно быть, почувствовал это.
- Все в порядке, парень, - сказал он тихо. - Хранители тебя не съедят. - Турмалин положил огрубевшую от работы руку на плечо мальчику; Муравьишка не мог бы с точностью сказать зачем - чтобы успокоить его или чтобы не дать ему сбежать.
Но куда ему было бежать? Нигде, кроме этой башни, его не ждали. Так что мальчик с трудом полез вверх по ступенькам, слишком высоким для его маленьких ног. Он старался не глядеть на гигантского каменного сокола, охранявшего вход в башню. Но его все равно не оставляло чувство, что незрячие глаза птицы следят за ним.
- Ну, давай же, иди, - поторопил его Турмалин. - Главный Хранитель Башни сам примет тебя, а мы ведь не хотим заставлять его ждать, а?
Нет, Муравьишка совсем этого не хотел. Напротив, он мечтал, чтобы его прихода вообще не заметили. Если он и боялся кого-то больше самих Хранителей, так это их главу.
- Так. Значит, ты тот мальчик, которого послала Алебастр Халцедон. Как тебя зовут?
У Муравьишки перехватило горло, но ему все-таки удалось выдавить полушепотом:
- Муравьишка.
Турмалин пихнул его локтем.
- Муравьишка, почтенный Главный Хранитель, - повторил мальчик громче.
- Хмм… Необычное имя.
- Он подкидыш, почтенный господин, - пояснил Турмалин. - У него нет семьи, которая дала бы ему настоящее имя. К тому же он был таким маленьким, вот его и назвали Муравьишкой. А прозвище так к нему и пристало.
- Что ж, это имя не хуже любого другого. А насчет семьи… Здесь мы все одна семья.
При этих словах Муравьишка вскинул голову. Неужели Главный Хранитель говорит правду?
Мальчик поймал взгляд Хранителя, и в нем не было неприязни. Возможно, некоторая отстраненность, но ни следа злобы или презрения.
Может… может быть, если Муравьишка будет вести себя хорошо, если он не будет забывать о делах и грезить наяву во время работы… если он как следует постарается быть полезным, старательным и умным… тогда, может быть, он станет этому человеку не совсем чужим. Не сыном, конечно… Но хоть кем-то. Есть ли такая вероятность? Теперь мальчик задрожал уже не от страха, а от страстной надежды.
Муравьишка нес корзину чрезвычайно осторожно. В ней были только морковь, лук и маленькая бутыль с козьим молоком, так что испортить что-либо было довольно трудно. Его неловкие руки столько раз роняли всякие горшки и плошки в доме Халцедонов, а здесь он не хотел допускать ни малейшей оплошности… Не то чтобы он был таким уж увальнем и растяпой, просто он часто засматривался по сторонам или уносился в мечты, не замечая того, что у него под носом. Его порой посещали видения, они были такими приятными, яркими и теплыми, мальчик почти растворялся в них…
Бутыль тихонько звякнула о стенку корзины, и Муравьишка в ужасе замер - как близко он был от того, чтобы провалить первую же порученную ему здесь работу!
Муравьишка быстро заглянул в корзину. Нет, к счастью, молоко не пролилось. Он снова прикрыл корзину и зашагал дальше. Если он не будет доставлять проблем, если он станет выполнять любое дело умело и с прилежанием… Ох, ему так хотелось, чтобы Главный Хранитель был им доволен. Возможно, тогда старик улыбнется и скажет ему, что он хороший парень. "Муравьишка, ты хороший парень, - сказал воображаемый Главный Хранитель. - Я благословляю тот день, когда ты появился здесь. Вместе с тобой пришли покой и радость, и ты стал очень дорог мне. Если бы у меня был сын, я бы и то не мог любить его больше". Мальчик почувствовал, как теплая волна счастья захлестывает его. "Если бы у меня был сын…"
- Ага, вон он!
Муравьишка опомнился, чуть не споткнувшись от неожиданности.
- У меня тут молоко… - начал он, но трое Хранителей надвигались, не обращая внимания на его слова.
- Стой где стоишь, ты, крысеныш! - воскликнул один из них. - Сделаешь хоть полшага - пожалеешь! Муравьишка был слишком перепуган, чтобы двигаться. Что происходит? Его накажут за то, что он задержался?
- Я спешил, я в самом деле… - запинаясь произнес он, хоть прекрасно понимал, что это не совсем правда. Он замешкался, снова погрузившись в мечты. Но Хранители выглядели такими разъяренными! Грубые руки схватили его, корзина выскользнула из его пальцев, бутыль выпала…
- Нет!
Муравьишка попытался поймать ее, но ничего не вышло. Один из Хранителей держал его за руку, к тому же от изумления мальчик среагировал недостаточно быстро. Глиняная бутыль разбилась вдребезги, на полу образовалась белая лужа. Уже через секунду молоко просочилось в стыки плит, оставив за собой лишь влажные разводы, поблескивающие под полуденным солнцем.
У мальчика не было времени осознать, что произошло. Хранители схватили его за второй локоть и рывком подняли так, что ноги едва касались земли. Один из обидчиков перевернул корзину вверх тормашками, и на осколки бутыли посыпались луковицы и морковка. Другой грубиян расстегнул на мальчике рубашку, ощупал его карманы.
- Ничего, - сказал он, закончив обыск. - У него ничего нет.
- Может, с собой и нет, - возразил второй Хранитель. - Но это не значит, что он ничего не брал. Говорю тебе, Олово видел крысеныша.
- Отведем его к Главному Хранителю, - предложил третий.
"О нет, - подумал Муравьишка. - Только не это".
Если раньше в глазах старика и была симпатия, то теперь она исчезла.
- Кто поручил тебе это сделать? - спросил он, и голос его был холоднее, чем у тетки Алебастр, когда та злилась. Муравьишка не понял, что он имеет в виду.
- Меня послал повар, - прошептал он. - Я только…
- Повар? - недоверчиво переспросил Главный Хранитель. - Тебя послал повар?
Муравьишке хотелось исчезнуть, просочиться в тоненькую трещинку, словно молоко из разбитой бутыли. - Да, за морковью. И молоком. Только оно пролилось, но я тут не виноват…
- Парень, ты что, думаешь меня одурачить? Ничего не выйдет. Мы говорим кое о чем поважнее, чем пролитое молоко, и ты это отлично знаешь.
Важнее? Важнее молока?
- Бутыль тоже разбилась, - дрожа, признался мальчик.
- Осколок, - сказал Главный Хранитель почти мягко. - Что ты сделал с Осколком?
Сначала мальчик подумал, что речь идет об осколках бутыли. Он начал объяснять, что они все остались там, что Хранители не дали ему подобрать их… И тут он вдруг сообразил, о чем спрашивал старик. Не о тех жалких черепках.
Об Осколке. Точнее, о Фрагменте Сокола, который Хранители Башни стерегли веками.
Во рту у Муравьишки пересохло, а желудок сжался в маленький твердый комок.
- Осколок? Господин, я ничего… ничего не делал с ним.
Старик медленно поднялся, тяжело опершись на стол. Он выглядел утомленным, однако вовсе не слабым.
- А ты неплохой актер, - промолвил он. - Как легко было бы поверить тебе. Такой безобидный мальчонка, кто бы мог заподозрить его в воровстве? Вот только тебя видели, парень. Есть свидетели.
- Н-но…
- Это Алебастр велела тебе сделать это? Или кто-то еще? Давай, выкладывай, парень, я же знаю, что ты не сам это затеял. Куда ты его отнес? Кому? Сколько тебе заплатили?
Муравьишка стоял, будто примерзнув к месту. Как кролик, загипнотизированный удавом и не способный убежать. Он не мог сообразить, что сказать. Он не понимал, почему это произошло. Он вообще больше ничего не понимал. Есть свидетели? Свидетели чего? Он ведь ничего плохого не делал.
Главному Хранителю, видимо, надоело ждать ответа.
- Уведите его, - приказал он. - Может быть, ночь в темнице заставит его сказать правду.
Глава 5
Пески времени
- Нет, это просто невероятно! - воскликнула Корнелия.
- Ты о чем? - спросила Вилл.
- О том, что кто-то украл Фрагмент!
- Но, похоже, так и есть.
- Тогда как мы его получим? И кто его взял?
- Уж точно не Муравьишка, - сказала Хай Лин. - Я ни за что не поверю, что это он. - Она вспомнила, какое выражение было у мальчика, когда бутыль разбилась и молоко вытекло на пол, - такое, будто весь его мир рушился.
- Но есть свидетели! Кто-то видел, как он забрал Осколок.
- Ты разве не видела его лица? Он понятия не имел, о чем они толкуют. Он волновался из-за разбитой бутыли! - возразила Хай Лин.
- Кажется, я знаю, что произошло, - задумчиво сказала Тарани.
- Что?
- Помните, что Оракул сказал про Горгона? Тот способен принять любую форму, но не может удержать ее надолго.
- Ну и?.. - Ирма недоуменно подняла бровь.
- Допустим, он принял облик Муравьишки. На срок, достаточный, чтобы выкрасть Фрагмент и скрыться. Хай Лин покрутила эту мысль в голове. С учетом слов Оракула это казалось вполне похожим на правду. Но…
- Почему он это сделал? - спросила Хай Лин.
- Чтобы дать Хранителям подозреваемого. Тогда они больше никого не станут разыскивать, - объяснила Тарани.
Хай Лин пришлось признать, что в этом была логика. У нее в душе что-то шевельнулось - чувство, которое ей доводилось испытывать очень редко, - гнев.
- И он выбрал в качестве козла отпущения самое маленькое и беззащитное существо, которое подвернулось под руку?! - вскипела она. - Не нравится мне этот Горгон, совсем не нравится!
- Но если Горгон украл… если Фрагмент уже у него… тогда, получается, мы провалили задание! Провалили, не успев начать. Разве не так? Или я что-то упустила из виду? - Вилл накручивала на палец прядку рыжих волос - она всегда так делала, если была напряжена.
Тарани вдруг распрямилась, как струна.
- Вы что, забыли, что нам сказал Оракул? "Я дам вам средство, чтобы добраться до нужного времени и места". Мы ведь пока никуда не переносились. Может выйти так, что мы попадем в Башню Сокола раньше Горгона и сумеем предотвратить кражу.
В душе Хай Лин все еще бурлил гнев, и ей было трудно сдерживаться.
- По-моему, нам пора прекратить наблюдать и начать что-нибудь делать, - заявила она.
- Точно, - согласилась Тарани. - Кстати, у тебя подвеска с соколом. Нам как раз нужно попасть в Башню Сокола, значит, надо воспользоваться этой штукой.
- Что, будем экспериментировать прямо здесь? - Хай Лин обвела жестом кухню, пакет с поп-корном и микроволновку. - Тарани, ведь в любую минуту может прийти твоя мама.
- Ты права. Пойдем на улицу, - согласилась Вилл.
- Через квартал отсюда есть детская площадка, - сказала Тарани. - По вечерам она обычно пуста. Небо было ясным, а воздух прохладным. Пластиковые сиденья качелей были покрыты крупными каплями росы - Ирма обнаружила это, когда села на одно из них. Чародейка тут же вскочила.
- Тьфу, гадость! Теперь у меня все штаны мокрые!
Так оно и было. Даже в полумраке Хай Лин смогла разглядеть влажное пятно.
- Нужно было вытереть сиденье, прежде чем садиться, - рассудительно заметила Тарани.
- А ты еще попозже не могла это сказать?
Тарани хихикнула:
- Попроси Хай Лин высушить тебя потоком теплого воздуха. Или ты предпочитаешь, чтобы за дело взялась я?
- Нет, спасибо, - фыркнула Ирма. - Я уж как-нибудь обойдусь. Еще обожжете меня, как я в школе-то сидеть буду? К тому же у нас есть занятия посерьезнее.
Хай Лин взялась за цепочку и с сомнением взглянула на кулон.
- Интересно, как это работает. Есть идеи?
- Кажется, нам забыли дать инструкцию, - саркастически произнесла Ирма. - К тому же я нигде не вижу кнопки "Вкл.".
Хай Лин подняла кулон повыше, рассматривая его в свете уличного фонаря.
- В верхней половине часов есть песок или что-то в этом роде, но он не двигается.
- Думаю, они должны показывать, сколько времени нам осталось в… ну, там, в Орбисе, - предположила Вилл. - Песок не посыплется, пока мы не отправимся в путь. И нам нужно вернуться домой раньше, чем он закончится.
- Не так уж там много песка, - посетовала Ирма.
- Да, поэтому нужно действовать быстро.
Хай Лин тихонько встряхнула подвеску. Ничего не случилось. Она потрясла кулон сильнее, но песок так и не пришел в движение.
- Наверное, нужно приложить немножко чародейской силы.
- Ладно, девочки, пора превращаться, - кивнула Вилл.
- Хорошая мысль, - усмехнулась Ирма. - По крайней мере, в чародейском обличье у меня не будет мокрых брюк. - Она взмахнула руками, призвала силу своей Стихии и начала преображаться.
Сердце Хай Лин забилось быстрее - так было всегда при превращениях. Не важно, как часто девочки через них проходили, волнительное чувство все равно не исчезало. Хай Лин ощутила силу своей собственной Стихии и энергию Сердца Кондракара. Девочке казалось, что она легче снежинки и сильнее ураганного ветра. Это было поразительно!
Еще секунду назад на площадке стояли пять обычных девчонок в кроссовках, джинсах и свитерах, а сейчас…
- Ох, до чего же мне нравится этот наряд! - воскликнула Ирма, проведя руками вдоль своего изящного зелено-фиолетового облегающего костюма. - И крылышки тоже, хоть они и не действующие, как у Хай Лин.
Хай Лин улыбнулась, взмыла в воздух, сделала быстрое сальто - просто так, ради удовольствия - и стала плавно опускаться, пока ее ноги не коснулись мокрого песка площадки.
- Странно, - сказала Тарани, - почему в чародейском обличье я чувствую себя намного умнее, смелее и… ну, не красивее, а так, как я должна выглядеть в идеале?
- Чародейская сила, - хитро подмигнула подруге Вилл и вдруг посерьезнела. - И нам нельзя тратить ни грамма ее по пустякам. Нам предстоит нелегкая работа, девочки!
- Не исключено. Если мы вообще когда-нибудь к ней приступим. - Хай Лин снова подняла руку со своей подвеской. Сама-то чародейка изменилась, а вот часики остались все такими же, и песок в их верхней половине упорно не желал просачиваться вниз.
- Кажется, я знаю, что делать, - промолвила Вилл. - Оракул говорил что-то насчет того, что Сердце Кондракара нас поддержит. Нужно взяться друг за друга и держаться покрепче. У меня предчувствие, что дорога будет тяжелой.
Вилл достала Сердце Кондракара, и девочки по очереди стали подходить к нему. Каждая клала ладонь на ладонь подруги, пока они не образовали пятиконечную звезду с Сердцем в центре. Хай Лин ощутила волну жара, и энергия Сердца, составленная из сил всех Стихий, вспыхнула ярким светом. Девочка вопросительно взглянула на Вилл.
- И что теперь?
- Смотри. И будь готова!
Вилл, управляя энергией, направила ее на песочные часы, висевшие на груди Хай Лин. И вечерняя тишина прорвалась громким звуком.
Это были крики птиц, дремавших на окрестных деревьях и вспугнутых магическим светом. Свет вспыхивал с громким шипением, и когда Хай Лин посмотрела на подруг-чародеек, то заметила, что их фигуры словно бы обведены красноватым неоновым сиянием. Она быстро перевела взгляд на свое собственное тело. С ним происходило то же самое. И еще кое-что…
- Я что, уменьшаюсь?! - изумленно вскрикнула Корнелия.
"И я тоже, - подумала Хай Лин. - Сегодня утром, встав с постели, я точно была намного выше".
- Мы все уменьшаемся, - словно задыхаясь, вы давила Вилл. - Нас втягивает… в часы…
На Хай Лин больше не было кулона. Она была недостаточно велика, чтобы носить его. Теперь, по сравнению с ней, он казался огромным, как дом. И она краем глаза отметила, что песок наконец устремился вниз.
Это больше походило на камнепад. Завалит ли их песком? Хай Лин почувствовала, что пальцы Ирмы начинают соскальзывать с ее запястья, и вцепилась в подругу свободной рукой.
- Не отпускай!
Больше у них не было возможности ни дышать, ни говорить. Как вода в ванне образует водоворот, утекая в трубу, когда кто-то выдергивает пробку, так и песок в песочных часах тек в воронку. И увлекал подруг-чародеек за собой. Девочки тонули, их крутило и вертело, и они все глубже погружались в пески времени. Представь себе течение, настолько сильное, что оно может поднимать и увлекать за собой камни со дна реки. Представь ветер, способный с корнем вырывать деревья. Представь медлительную мощь зыбучих песков, засасывающих все, что к ним приблизится.