Черепашки ниндзя против Мафии - без автора 3 стр.

Тот с невозмутимым видом уселся на ди­ван и принялся уплетать свой завтрак. Че­репашки устремили на него любопытные взгляды. Заметив их, Микеланджело чуть не подавился куском пиццы. Откашлявшись как следует, он выговорил:

- Да что вы на меня уставились, словно я не пиццы вам принес, а кое-что другое, о чем неприлично упоминать за столом?

- Мы надеялись, что ты объяснишь, по­чему так долго ходил в пиццерию, - сказал Рафаэль.

- Не нравится - пусть ходит кто-нибудь другой! Мне даже и лучше...

- Он неисправим, - только и произнес До­нателло, принимаясь за свой завтрак.

В офисе Брюса Вейна было душно, не­смотря на то, что постоянно работал конди­ционер. Брюс расстегнул воротничок сороч­ки и ослабил галстук.

Перед ним на рабочем столе лежала все та же папка с документами, которой он так и не смог уделить достаточно внимания еще дома.

- Скоро придет заказчик, а я не подго­товил нужных документов, - сетовал он вслух, поминутно глядя на часы. - Конеч­но, у меня есть еще полчаса до встречи, но так не люблю делать что-то важное на хо­ду. А еще больше не люблю извиняться, осо­бенно тогда, когда чувствую, что невино­вен... Бэтмэн вернулся! Разве заказчику объяснишь, что по этой причине у меня не было времени, чтобы... а впрочем, хватит об этом!.. Бэтмэн вернулся - и точка!

Полчаса пролетели быстро. В кабинет Брюса Вейна вошел немолодой мужчина в темных очках и с тростью в руке. Нельзя сказать, чтобы он был хромой, но вполне ве­роятно, она была необходима для полной уверенности в себе, как нечто такое, что подчеркивает индивидуальность.

Брюс Вейн протянул руку в знак привет­ствия. Посетитель подал свою.

- Джон Смол, - представился он. - Я на­слышан о вашей фирме... У нее прекрасная репутация, и человек, который имеет такое дело в руках, может лишь мечтать о такой.

- Надеюсь, ваши слова искренни, - заме­тил Брюс Вейн. - Должен вас огорчить, - до­бавил он после короткой паузы, несколько смущаясь. - Проходите и присаживайтесь...

У Джона Смола на лице появилось недо­умение.

- По поводу? - спросил он.

- Наш контракт... Я не совсем понял, ка­кой должна быть модель, которую вы бы хо­тели заказать у нас, а потому возникли оп­ределенные трудности при составлении необходимых документов, в частности, тех,

которые касаются условий...

- Я понял, о чем вы, - прервал Брюса Вейна клиент. - Мне хочется иметь такой же автомобиль, какой имеет Бэтмэн.

От неожиданности лицо у Брюса Вейна вытянулось.

- Вы хорошо подумали? - уточнил он.

- А почему бы и нет?! Я готов заплатить любые деньги, лишь бы стать обладателем такого автомобиля.

- Но разве кто-нибудь может хотя бы описать, как устроена интересующая вас модель? Какой конструктор сможет ее раз­работать, не имея нужных данных?.. Ваше желание...

- Согласен, мое желание несколько не­обычно...

- Я бы сказал, оно из области невозмож­ного, - произнес с ухмылкой Брюс Вейн.

- Но я надеялся, что ваша фирма помо­жет мне...

- Вы должны понять, мы можем многое, это правда, но все же мы не всемогущи... Лично я не имею ни малейшего представ­ления, какая модель автомобиля у Бэтмэна, а потому вот так сразу не могу вам ответить: состоится ваш заказ или нет.

Джон Смол подозрительно оглянулся, бо­ясь, что кто-нибудь может подслушать их разговор, а затем произнес вполголоса:

- Мои агенты сейчас как раз работают над этим.

- Над чем? - уточнил Брюс Вейн.

- Они выслеживают, где именно находит­ся это чудо техники, чтобы...

- ...Чтобы похитить? - подхватил мысль Джона Смола Брюс Вейн.

- Я этого не исключаю, - признался с ис­пугом во взгляде Джон Смол. - Ради своих желаний я готов пойти на все.

- В таком случае, может быть, вам про­ще было бы подождать, когда ваши агенты выкрадут автомобиль Бэтмэна, - Брюс Вейн усмехнулся при этом, - и нам не придется делать нечто, что походило бы на оригинал.

- У меня нет полной уверенности, что это состоится скоро...

Брюс Вейн поднялся из кресла и прошел­ся по кабинету в некоторой задумчивости.

- Я готов на любые расходы, - не уни­мался Джон Смол, - я достаточно богат и не пожалею никаких средств...

- Дело не в деньгах, - сказал Брюс Вейн, еще раз протягивая руку посетителю и тем самым давая понять, что их встреча подо­шла к концу. - О своем решении я вас уве­домлю в ближайшее время...

- Надеюсь, оно...

- Пока ничего обещать не могу; вы долж­ны понять и меня.

Когда заказчик закрыл за собой дверь ка­бинета, Брюс Вейн принялся размышлять о том, что жизнь полна неожиданностей. "Кто бы мог подумать, что какого-то... - тут он запнулся, не зная, как назвать недавнего по­сетителя, - м-да, мужчину заинтересует ав­томобиль Бэтмэна, и он придет именно к то­му, кто имеет к нему прямое отношение... Попадание прямо в цель!"

Затем он пригласил секретаршу, чтобы та принесла ему чашку кофе. Медленно потя­гивая темный ароматный напиток, Брюс Вейн пришел к выводу, что все не так про­сто, как может показаться на первый взгляд. Что-то или, скорее всего, кто-то сто­ит за всем этим.

У него возникла и такая мысль, что, воз­можно, его самого проверяли на предмет то­го, не его ли фирма изготовила автомобиль Бэтмэна.

Дверь кабинета снова отворилась, и в дверном проеме показалось женское лицо.

- Можно? - робко спросила женщина. - Мы договаривались на это время.

Находясь в состоянии задумчивости, Брюс Вейн сразу и не отреагировал на появление незнакомки. Он продолжал молча смотреть в окно.

Тогда она спросила еще раз:

- Я могу поговорить с вами? Ведь это вы Брюс Вейн, и я звонила вам вчера...

Наконец, он повернул голову и тут же вскочил с места, а после виновато поспешил к двери.

- Извините, я тут... Был занят своими мыслями... Проходите. Чем обязан?

- Это я звонила вам, чтобы... - войдя в кабинет, присаживаясь на диван, начала женщина.

- Ах да! Так это вы. Ваше имя?

Глядя на женщину, Брюс Вейн был пора­жен сходством между тем портретом, кото­рый он нарисовал в своем воображении, и оригиналом, сейчас сидящим перед ним.

- Именно такой я вас и представлял, - за­метил он. - Так с кем имею честь общаться?

- Позвольте мне не называть себя, - по­просила женщина.

Это удивило Брюса Вейна.

- Ваше право, разумеется, но я хотел бы вас предупредить, что вы можете полностью доверять мне.

- Я вам верю, но...

- Не оправдывайтесь, не надо; значит, у вас так сложились обстоятельства...

Женщина кивнула.

- Но как, позвольте, мне к вам обращать­ся при разговоре?

- Просто Ли, это часть моего имени, и, к тому же, так меня называла мама в дет­стве.

- Как скажете, - развел Брюс руками. - Буду называть вас Ли, это даже романтич­но... Так вы ко мне по делу?

- Да. Мне кажется, я должна вас преду­предить о той опасности, которая нависла над вами и вашей фирмой.

- Опасности? Я не ослышался?

- Именно, - настаивала Ли, - иначе бы я сюда просто не пришла. Вам знакомо имя Джона Смола?

- Да, он был здесь как раз перед вашим появлением, - ответил Брюс Вейн.

- Это отвратительный человек, и я вам не советовала бы иметь с ним какие-нибудь от­ношения. Я еще толком не знаю, что имен­но он задумал, но уверена: это нечто гряз­ное, так как к чему бы он ни прикасался в своей жизни, все становилось именно таким.

Лицо женщины стало бледным от волне­ния, которое усиливалось по мере того, как она углублялась в данную тему. Брюс Вейн внимательно рассматривал женщину, слу­шая при этом ее повествование. Он чувст­вовал, что ему предстоит проникнуть в оче­редную тайну, а потому беседа приобретала особую привлекательность.

Женщине было около двадцати, о чем свидетельствовали и слегка усталые глаза, а на вид она выглядела моложе.

- Не буду говорить, откуда, - продолжа­ла она, чуть погодя, - мне удалось узнать, что он решил разделаться с вами.

- Разделаться?.. М-да... Странно... Но разве я когда-нибудь перешел ему дорогу?

- Одному только ему известно, кто, ко­гда и почему становится ему неугоден, - произнесла Ли.

- Вас послушать, так это не человек, а зверь какой-то, - сказал Брюс Вейн.

- Так оно и есть, и лучше бы вам при­слушаться к моим словам, чтобы потом не пожалеть.

- У меня нет никаких оснований не ве­рить вам... Скажу более, что мне приятно, если кто-то позаботится обо мне.

Этими словами Брюс Вейн открыто намек­нул посетительнице на то, что она ему нра­вится, и выразил надежду на продолжение их знакомства.

В следующую минуту Ли резко встала, пригладила рукой свои длинные волосы, рас­пущенные по спине, и быстро произнесла:

- Теперь я должна идти.

- Вы разве не выпьете со мной чашечку кофе? - в растерянности поинтересовался Брюс Вейн.

- Меня ждут, - скупо ответила она.

- Тогда, может, как-нибудь в другой раз?

- Не ищите со мной встречи, прошу вас, ради меня! Прощайте!

Он что-то хотел возразить, но женщина быстрыми шагами направилась к двери, не дожидаясь, пока Брюс Вейн соберется с мыс­лями.

Глава 3
НА НАБЕРЕЖНОЙ

Оставшись дома вдвоем, Микеланджело и Леонардо поначалу решили тут дождать­ся своих друзей-черепашек, которые отпра­вились на встречу с Эйприл, но после пе­редумали.

- Чего ради мы будем сидеть здесь, ко­гда можно провести время в более прият­ном месте? - поинтересовался Микеландже­ло у Леонардо, который листал давно прочитанную книгу.

- Где, например? - уточнил тот.

- А что, если нам пойти покататься на лодках? Ведь давно собирались, да все по- чему-то не получалось.

- Хорошая мысль... Тем более, что на во­де я чувствую себя прекрасно, - заметил Леонардо.

- Тогда собирайся.

Через несколько минут черепашки уже спешили по направлению к набережной, где, как правило, в утреннее время суток было безлюдно, если не считать редких про­хожих в основном пожилого возраста, гу­ляющих либо с внуками, либо с собаками.

Нельзя сказать, что это место могло по­хвастать своей бурной растительностью. Де­ревьев здесь было немного, зато кустарни­ков, которые спускались своими корнями прямо до воды, оказалось достаточно. В их тени прятались от солнца птицы, выиски­вая насекомых, которые здесь водились в большом количестве.

Без труда черепашки взяли лодку напро­кат на продолжительное время.

Во время плавания по водоему между ниндзя возник спор, что воспринималось вполне естественно, так как, если бы его не было, это свидетельствовало бы о ненор­мальности их общения.

А все началось с того, что Леонардо, вспомнив рекламный щит, приглашавший посетить гладиаторские бои, которые в по­следнее время становились все более попу­лярными, спросил у Микеланджело, знает ли тот о происхождении гладиаторских игр.

- Конечно! - не задумываясь, ответил Микеланджело с видом знатока. - Еще бы! О таких вещах должен знать каждый, кто каким-то образом связан с борьбой.

- Может, ты расскажешь мне? - поинте­ресовался Леонардо.

- Что, разве нет другой темы для разго­вора? - вдруг занервничал тот, так как к ответу в данный момент был не готов.

- А меня это интересует сейчас, тем бо­лее, что я-то знаю кое-что об этом, в отли- чиє от некоторых, - с явным намеком за­метил Леонардо, подозревая, что его друг в этом вопросе некомпетентен.

- Что ты имеешь в виду?! - вскрикнул Микеланджело.

- Только то, что если бы ты не выкручи­вался передо мной, а имел в себе достаточно мужества признаться, что сказал неправду, то я рассказал бы тебе много интересного. Но ведь ты же этого не сделаешь, не так ли?

Микеланджело искоса взглянул на Лео­нардо. У него было большое желание дос­тойно высказаться по этому поводу, но по­ка ничего такого не приходило на ум.

- Ты понимаешь, - вяло начал он, - я не уверен, что могу вспомнить все в деталях, так как читал об этом давно...

- Оправдываешься?.. Когда это - давно? - наседал на него Леонардо.

- А тебе какая разница? Если я говорю, что читал, значит, так оно и есть!

- Что-то я сомневаюсь... А впрочем, на самом-то деле, мне какая разница... Я толь­ко хотел поделиться с тобой своими знания­ми, но, раз ты так упрямишься их полу­чить, то тема закрыта.

Какое-то время черепашки молча плыли по водоему, оглядывая окрестности и не го­воря друг другу ни слова. Но вскоре Мике­ланджело не выдержал:

- Да ладно тебе! Давай валяй! Рассказы­вай мне, потому что уже невыносимо осоз­навать, как ты втихаря посмеиваешься на­до мной, чувствуя себя на высоте.

Леонардо уже привык к тому, что от Микеланджело признаний, как и проще­ний, не дождешься, а потому, улыбнув­шись, спокойным голосом, как ни в чем не бывало, начал:

- Гладиаторские игры были распростра­нены в древнем Риме, а позже и по всей Римской империи. Существовал обычай принуждать специально обученых людей биться насмерть, чтобы пролитая ими кровь возбуждала жадную до зрелищ, раз­вращенную публику, которая находила удовольствие в страданиях и смерти себе подобных.

- Фу, - поморщился Микеланджело, - скажешь тоже: удовольствие...

- Именно так, и не иначе... В молчании или беззаботно болтая, задумчиво или весе­лясь, возбужденно или равнодушно взира­ли плебеи и патриции на захватывающее зрелище, как перед ними на арене обучен­ные в специальных гладиаторских школах вооруженные люди эффектно, умело и бес­пощадно сражались друг с другом. При этом, если зрители того требовали, гладиа­торы убивали своих противников с особой жестокостью... Ты помнишь, Микеландже­ло, как мы на прошлой неделе ходили на бейсбольный матч? И команда, за которую мы болели, сначала проигрывала?

При упоминании об этом матче глаза у Микеланджело заблестели, так как он там имел возможность отличиться, устроив прямо на трибунах драку между болельщи­ками.

- Как же мне не помнить!? - радостно подхватил тот. - Ты помнишь мой корон­ный удар левой? Верзила, который набро­сился на меня с кулаками, испытал силу его на своей голове.

Микеланджело с гордостью продемонст­рировал перед Леонардо, каким образом он разделался со своим обидчиком.

- Успокойся, Микеланджело! А то ты не на шутку разошелся, - заметил Леонардо, когда прямо у него перед носом оказался кулак черепашки.

- Ты же сам начал!

- Правильно, начал, но лишь для того, чтобы ты смог представить накал страстей болельщиков на матче, а не для того, что­бы получить от тебя по носу.

- Это еще для чего? - не удержался Ми­келанджело.

- Чтобы ты понял... Потому что прибли­зительно такой же была атмосфера игр гла­диаторов. Каждая удачная атака сопровож­далась бурным рукоплесканием, каждая ошибка - оглушительным свистом и крика­ми. И когда один из обессилевших против­ников попадал в ловушку, ошибался или его настигал смертельный удар, то крики и сдавленные стоны проносились по рядам возбужденных зрителей. Затем к повережен- ному невозмутимо приближался арбитр, поднимал руку и объявлял бой окончен­ным. По его знаку на арену выбегали слу­жители, укладывали окровавленное тело на заранее приготовленные носилки и выноси­ли через боковые ворота в мертвецкую.

- Ты это так рассказываешь, точно сам видел бой гладиаторов, - вставил Мике­ланджело, пребывая от услышанного в не­сколько смятенном состоянии.

- Ничего удивительного! Просто после то­го материала, который попал ко мне в ру­ки, я представил все это в своем воображе­нии достаточно живо, - сказал Леонардо.

- Так, а что было дальше? - не терпелось узнать Микеланджело. - Какова судьба по­бедителя?

- А тяжело переводящий дыхание, измо­жденный победитель под громогласные ова­ции болельщиков принимал из рук устрои­теля игр победный приз - пальмовую ветвь или почетный венок и причитающуюся де­нежную премию, ну, а потом тоже поки­дал арену... Сразу же после этого рабы приводили в порядок залитое кровью поле боя, посыпали его свежим песком, и "иг­ры" продолжались до тех пор, пока зрите­ли, устав от жары и кровопролития, не поднимались со своих мест, чтобы отпра­виться по домам.