Черепашки ниндзя против Мафии - без автора 4 стр.

Леонардо перевел дыхание, выдержав ко­роткую паузу. В этот момент Микеландже­ло, чувствуя себя дискомфортно, начал по­глядывать на солнце, а затем заметил:

- О жаре - ты как раз вовремя загово­рил. Смотри, солнце в зените, и под его па­лящими лучами оставаться просто безу­мие... Давай, греби поближе к берегу, видишь, к тем кустарникам...

Оказавшись через несколько минут в те­ни, Микеланджело снова обратился к Лео­нардо, надеясь услышать продолжение его рассказа:

- Ну, домой нам пока рановато, так что там было еще?

- Еще?.. - Леонардо задумался. - Могу сказать, что первые римские гладиаторские бои устраивались во время погребальных торжеств в честь знатных граждан. Они проводились на открытых площадках или в залах. Зрители были, в основном, близкие и друзья покойного, которые молча наблю­дали за поединком. Постепенно игры при­влекали к себе все больше посторонней пуб­лики. Разумеется, любопытные собирались не для того, чтобы отдать покойному по­следний долг, а потому, что не желали про­пустить волнующее кровавое зрелище, кото­рое предлагалось бесплатно.

- Еще бы! - воскликнул Микеланджело. - Могу себе представить, сколько желающих со­берется, если сказать, что это все бесплатно...

- Там, где ранее молчали и благоговей­но наблюдали за "битвой у одра" родствен­ники и друзья покойного, теперь царила суета; люди приходили и уходили, слыша­лись одобрительные или презрительные воз­гласы, даже смех, если кто-то из бойцов, по мнению зрителей, делал неудачный выпад. Так человеческие жертвоприношения в честь усопшего постепенно превратились в народное увеселение.

- А кто становился гладиатором? - спро­сил Микеланджело сразу же, как только Ле­онардо закончил последнюю фразу.

- Сначала большинство римских гладиа­торов были рабами. По римскому праву они считались вещами, а не людьми. Среди ра­бов, которые участвовали в гладиаторских играх, были и военнопленные, которые, по­пав в неволю, тоже теряли все права и пре­вращались в товар. Их особенно ценили вербовщики гладиаторских школ.

- И за что ценили?

- Не только потому, что они были моло­ды, здоровы и крепки, но и потому, что умели владеть оружием. Их обучение обхо­дилось дешевле... Еще одну группу гладиа­торов составляли преступники, осужденные за убийство и поджог или за так называе­мые преступления против государства.

- А это еще что такое?

- Осквернение храмов, дезертирство, из­мена родине.

- Но ведь теперь гладиаторами становят­ся добровольно, - вставил Микеланджело.

- И тогда добровольные гладиаторы то­же существовали. Они происходили из низ­ших или обедневших слоев общества. Это были вольноотпущенные рабы, несостоя­тельные должники, которым грозила тюрьма или продажа в рабство, а также среди прочих были и просто бездельники, не желавшие трудиться... Случалось, в гладиаторские школы стремились попасть и юноши из вполне обеспеченных и даже знатных семей.

- А их-то что привлекало? - с недоуме­нием поинтересовался Микеланджело.

- Скорее всего, жажда приключений, рискованная игра со смертью, - пожав пле­чами, ответил Леонардо.

- Мне это непонятно; зная, чем все мо­жет кончиться, я бы не стал рисковать, - заметил Микеланджело.

- А разве мы мало рискуем в жизни? - спросил Леонардо.

- Сравнил! - бросил в ответ Микеландже­ло. - У нас разные цели.

- Что ты вкладываешь в это понятие? - уточнил Леонардо.

- Мы помогаем тем, кто оказывается по той или иной причине в трудной ситуа­ции, причем совершенно не задумываясь о какой-либо опасности, которая нас под­стерегает при этом. А гладиаторы заранее настраивали себя на то, чтобы убить про­тивника.. .

- Да и нам порой ведь случалось так же расправляться с теми, кто не желал нам ус­тупать, - вставил Леонардо, перебив Микеланджело, который, казалось, готов был го­ворить без умолку.

А как же иначе! Если б не мы, то так бы поступали и с нами... Благо, сейчас гла­диаторские бои - это не кровавые зрелища, а всего лишь шоу, где молодые люди де­монстрируют свою физическую силу и мас­терство... Все носит достаточно мирный ха­рактер... Я вот был недавно...

- Смотри ты! Как оживился! - восклик­нул Леонардо, увидев перемену, которая произошла с его другом-черепашкой. - То молчал и слушал, а как про современные гладиаторские бои речь зашла, так тебя словно прорвало.

- Не одному же тебе говорить, послушай теперь и ты, ведь на такие мероприятия не ходишь, - заметил Микеланджело.

- Зато ты у нас везде успеваешь, - не уступал Леонардо.

Неизвестно, к чему бы привела эта сло­весная перепалка, если бы черепашки не услышали странную беседу на набереж­ной, которая сразу же привлекла их вни­мание.

Так как из-за кустарника лиц говорив­ших нельзя было как следует рассмотреть, то черепашки хотели запомнить голоса, что­бы при случае узнать их.

- Он попался на мою удочку, - уверен­ным голосом сказал один из тех, кто при­нимал участие в беседе. - Даже не верит­ся, что у меня на крючке Брюс Вейн.

- Его нужно будет убрать? - вмешался грубый голос.

- Я тебе уберу! - не удержался первый говоривший. - Без моей команды - ника­ких самостоятельных действий! О его судь­бе я позабочусь сам, но позже... Сейчас же мне нужно кое-что другое.

- Деньги? - спросил третий голос.

- У меня их достаточно. Это у вас толь­ко такое понятие, что для счастья надо лишь побольше денег. А когда их имеешь в большом количестве, то хочется такого, что и словами-то объяснить трудно.

- Тогда нужно купить то, что хочется, за очень большие деньги, - сказал второй голос.

- В твоих словах, пожалуй, есть смысл, особенно, если учесть следующее обстоя­тельство: то, что я хочу в данный момент, вполне материально, а, значит, имеет опре­деленную цену... Но для меня тоже суще­ствуют препятствия, которые придется пре­одолеть для достижения своей цели.

Микеланджело и Леонардо перегляну­лись, не совсем понимая, о какой именно цели говорил человек, который среди дру­гих имел вес и положение, раз позволял се­бе резкие высказывания в адрес собеседни­ков и абсолютно пренебрегал их мнением.

- Ты что-нибудь понимаешь? - спросил Леонардо у Микеланджело, заметив, какое сосредоточенное у него лицо.

- Пытаюсь понять, - ответил тот. - Но пока ничего не выходит... Если бы знать, с кем в последнее время тесно общался Брюс Вейн, то тогда... Одно только можно сказать с полной уверенностью: у нашего Бэтмэна появился враг...

В следующую минуту черепашкам стала известна еще кое-какая информация.

- За девчонкой нужно следить и днем, и ночью, если не хотим себе лишних не­приятностей, а она, сама того не пони­мая, не навредит своими действиями нам, а поможет, - говорил все тот же уверен­ный голос.

- О ком рассуждает этот человек? - на­прягся Микеланджело.

Тем временем мужчины на набережной засуетились у двух черных машин. В кус­тарник был брошен окурок, на который тут же глянул Леонардо, заметив при этом:

- Похоже, они отъезжают.

- А что, если нам выскочить и глянуть на них? - совершенно неожиданно предло­жил Микеланджело, а затем, не дожидаясь реакции своего друга, выпрыгнул из лодки и полез через кустарник.

- Постой! Я с тобой! - бросил ему вслед Леонардо.

У одной из машин стоял мужчина с тро­стью в руке. Он собирался сесть в салон, а потому оказался спиной к черепашкам.

- Это главный! - указал на него Мике­ланджело. - А те, двое других - его при­служники, они садятся в другую машину.

- Жаль, что невозможно из-за тонирован­ных стекол рассмотреть их лица, - произ­нес Леонардо.

- Зато мы увидели кое-что другое, тоже очень существенную деталь.

- Что именно?

- Трость, а, как известно, она есть не у каждого.

Черепашки взглядом проводили отъез­жающие от набережной машины, которые направились в административную часть го­рода, а затем поспешили домой, - поделить­ся новостями со своими друзьями.

- Вот это да! Ну и ну! - всю дорогу удив­лялся Микеланджело. - Брюс Вейн никогда никому ничего плохого не сделал, а вот ви­дишь, Леонардо, тем не менее, врага себе нажил.

- Ничего удивительного, - высказался тот. - Ведь ты сказал, что круг его знако­мых нам неизвестен, а потому о многом мы можем не знать.

- Да что ты говоришь! - встрепенулся Микеланджело, словно ему нанесли личное оскорбление. - Я ни на минуту не сомне­ваюсь в порядочности Брюса Вейна.

- А в порядочности всех тех, с кем он имеет дела разного рода? - столь язвитель­но поинтересовался Леонардо, что Мике­ланджело сразу и не нашелся, что сказать.

- К сожалению, в этом я с тобой согла­сен, - произнес он уже у самого дома. - Интересно, вернулись ли Донателло и Рафа­эль после встречи с Эйприл?

Для черепашек было полной неожиданно­стью прийти в пустой дом и не найти в нем тех, кто, как им казалось, должен был их дожидаться.

- И где они теперь? - переходя из ком­наты в комнату, бурчал Микеланджело, а все потому, что, если ему что-либо станови­лось известно, он непременно должен был поделиться этим со своими друзьями, дабы не лопнуть от мыслей, переполнявших его в такие минуты.

Леонардо был более сдержан, а потому включил телевизор и, устроившись в крес­ле поудобнее, стал смотреть на экран.

Но у него перед глазами маячил Мике­ланджело, по-прежнему бурча себе под нос все те же фразы, и вскоре Леонардо не вы­держал:

- Достал ты меня за сегодняшний день! Нет, чтобы сесть спокойно, да подождать Донателло и Рафаэля, так ты носишься по дому, точно подстреленный! Сам не умеешь себя в руках держать и других из равнове­сия выводишь!

Не успел Леонардо закончить обвинитель­ную речь, как в дверях показались Донател­ло и Рафаэль.

Глава 4
ЗАПУТАННЫЙ КЛУБОК

- Что у вас происходит? - спросил Дона­телло с серьезным видом, обращаясь к Ле­онардо.

- То же, что и всегда, - пожал плечами тот, - разве ты не знаешь Микеланджело?!

- А при чем тут Микеланджело? - сра­зу подхватил тот. - Как что, так и давай на меня поливать!..

- Ну-ну, - прервал его Донателло, - не строй из себя невинную жертву, все равно в это никто не поверит.

Микеланджело не стал ввязываться в спор, так велико было у него желание ус­лышать от Донателло и Рафаэля о том, что им рассказала Эйприл при встрече, а так­же самому не терпелось поведать о многом, связанном с Брюсом Вейном.

Спустя несколько минут черепашки мир­но беседовали.

- Эйприл в растерянности, - говорил До­нателло. - Проблем много и на телевиде­нии, и вообще...

- Какие?.. Говори! - наседал на него Ми­келанджело.

- Ей поручили собрать материал об одной фирме. И лишь только она стала занимать­ся этим, как оказалось, что владелец ее свя­зан с преступным миром... Ей даже угро­жали...

- Но она молодец, хорошо держится, - заметил Рафаэль. - Сама хочет во всем ра­зобраться...

- Не женское это дело: влезать в муж­ские разборки, - сказал Микеланджело. - Вы, надеюсь, ей об этом сказали?

- Да-а, - помялся Рафаэль, - но...

- Я больше, чем уверен, что вы с ней соглашались, забывая, что, кроме стремле­ния разобраться во всем и вывести всех на чистую воду, должна быть сила, которую противник должен постоянно чувствовать за ее плечами, - не унимался Микеланд­жело. - Сделать сенсационный репортаж она не успеет, потому что с ней расправят­ся еще до того, как передача выйдет в эфир.

Черепашки молчали. На сей раз они по­нимали, что Микеланджело говорил разум­но, а потому позволили ему высказаться.

- Где, к примеру, Эйприл сейчас? - про­должал он.

- Отправилась на телевидение, монтиро­вать материал для вечерней передачи, - от­ветил Донателло.

- И вы спокойно отпустили ее одну? - недоумевал Микеланджело. - А вдруг там ее уже поджидали те, кого она хотела ра­зоблачить? Вы об этом подумали?

Голос Микеланджело стал требователен и суров. Он понимал, что все они ответствен­ны за Эйприл, ведь они были ее друзьями! Ему хотелось показать черепашкам их ошибки, и те их действительно увидели и теперь исподлобья поглядывали на своего товарища.

- Что ты предлагаешь? - наконец, не вы­держал Рафаэль.

- Мы должны вместе решить этот во­прос, так как есть обстоятельства, которые мы обязаны принять во внимание, - сказал Микеланджело.

Тут же Донателло и Леонардо вопроси­тельно взглянули на него, а Рафаэль даже выкрикнул:

- Какие?

Леонардо, хотя и знал, что именно хотел рассказать Микеланджело, решил не вмеши­ваться и предоставить тому полную свобо­ду: по его глазам было заметно, что он сде­лал определенные выводы.

- Мы с Леонардо узнали потрясающую новость - какая-то мафиозная бригада име­ет зуб на Брюса Вейна.

- На Брюса Вейна? - в один голос пере­спросили Донателло и Рафаэль.

- Именно, - кивнул Микеланджело, - на него. На набережной мы случайно подслу­шали разговор, из которого это явно следо­вало... Также упоминалось, что в их деле им поможет, сама того не подозревая, ка­кая-то девушка. К сожалению, они не на­звали ее имени... А что, если речь шла об Эйприл? За ней будет слежка... Мы долж­ны будем проверить...

- Но не исключено, что имелась в виду не Эйприл, а еще кто-то, - вставил Леонардо.

- Все равно надо проверить, чтобы убе­диться в этом, - не сдавался Микеланджело.

Как никогда, он был уверен в правильно­сти того, что делал, а потому никто ему не возражал.

- Я готов и днем, и ночью находиться рядом с Эйприл, - произнес решительно Ра­фаэль.

Леонардо улыбнулся и, как бы невзна­чай, заметил:

- Вот только насчет ночи ты перебор­щил, по-моему.

После чего Рафаэль, глянув в его сторо­ну со слегка обиженным видом, бросил в от­вет реплику:

- Да это же я так, образно говоря!

- Ну-ну, - хихикнул Леонардо.

- Кончайте глупостями заниматься! - остановил их Микеланджело. - Серьезные вещи так не решаются... А ты, Рафаэль, - он обратился к товарищу, - сделал весь­ма разумное предложение. Эйприл, как никогда, нуждается в нашей защите, а по­тому ее следует постоянно сопровождать одному из нас. На этот счет имеются воз­ражения?

Черепашки молча покачали головами.

- Раз надо, так надо, - поддержал Дона­телло. - Так что, Рафаэль, ты можешь бе­жать прямо на телевидение, а оттуда бу­дешь держать нас в курсе событий.

- Но Эйприл не хотела, - попытался оп­равдаться Рафаэль, предчувствуя, что с де­вушкой ему теперь предстоит объясняться...

- Ее желания с этого момента должны нас меньше всего касаться, - сухо ответил ему Микеланджело. - По-моему, если не ошибаюсь, у вас с Эйприл всегда были до­верительные отношения, даже некоторая симпатия, так что постарайся ее убедить, что наше присутствие связано не столько с любопытством, сколько необходимо в целях ее же безопасности.

С тяжелым чувством Рафаэль все же от­правился на поиски Эйприл, заранее гото­вя ответы на вопросы, которые она обяза­тельно задаст ему при встрече, а остальные черепашки стали разрабатывать план даль­нейших действий.

Весь день у Брюса Вейна были дела, так что и передохнуть, как хотелось, не удава­лось. Лишь к вечеру, когда он, наконец, по­нял, что пора идти домой, то позволил се­бе подойти к окну, чтобы отвлечься от разных мыслей.

Он поднял руки вверх и потянулся.

- Устал, - вслух произнес Брюс Вейн. - Чашечка кофе была бы сейчас весьма кстати.

Его взгляд скользнул по вечернему небу и почти сразу же остановился на светлом пятне от прожектора, который высвечивал символ Бэтмэна.

Усталость как рукой сняло, когда Брюс Вейн бросился к своему столу и плюхнул­ся в кресло.

- Кресло! - скомандовал он, держа по швам руки.

Тут же открылась крышка люка, находя­щегося у него под ногами, а кресло, опус­тив сиденье вниз, сбросило Брюса в капсу­лу, которая понесла его по транспортеру канала прямо к дому.

Перед глазами Брюса Вейна возникло ли­цо Альфреда на электронном табло, которое высвечивало показания работоспособности всех приборов, а также радар, сканирую­щий транспортный канал, по которому на огромной скорости двигалась капсула с Бэт- мэном.

- Альфред!

- Да, сэр! - отозвался тот.

- Я видел сигнал. Сейчас буду.

Двери лифта раскрылись буквально через несколько секунд, и из шахты вышел Брюс Вейн.

- Мои одежды готовы?

- Как всегда, сэр, - ответил спокойным голосом Альфред.

Брюс Вейн надел на себя резиновый кос­тюм Бэтмэна.

- Откуда комиссар Гордон узнал о мо­ем решении снова вернуться на улицы го­рода? - как бы между прочим вырвался у него вопрос.

- Вы сами на него и ответили, - произ­нес Альфред.

Брюс Вейн вопросительно посмотрел на него, натягивая нарукавники с металличе­скими трезубцами.

- Да-да, ничего удивительного, - повто­рил Альфред, - утренние газеты уже сооб­щили, что автомобиль Бэтмэна был замечен в нескольких местах.

- Ах, да-да, - протянул Бэтмэн, - как же я забыл про газетчиков!

- На вашем месте я сам бы поставил в из­вестность комиссара Гордона... Помнится, вас с ним связывали неплохие отношения... Уж он-то заслужил к себе лучшего, чем...

- Достаточно, Альфред... Только не те­перь... Какое время уже высвечивается сим­вол летучей мыши?

- Около семи минут.

- Это много, - покачал головой Бэтмэн, застегивая ремень с пряжкой-символом Бэтмэна.

В следующую минуту он взял из особого шкафа, где хранилось его оружие, наручни­ки, бронебойную кошку с портативным канатом-лебедкой, кортик, пики и распреде­лил все это снаряжение на своем костюме.

Из шахты поднялся на платформе его бэтмэнмобиль, чей корпус напоминал фор­му ракеты. Кнопкой дистанционного управ­ления Бэтмэн открыл люк салона и быстро расположился в нем, как в гоночном авто­мобиле.

- Сэр, когда вас ждать к ужину? - по­интересовался Альфред с невозмутимым видом.

- Думаю, через час, не позже, - отозвал­ся Бэтмэн.

Автомобиль Бэтмэна тронулся с места и помчался туда, куда указывал прожектор.

Несколько кварталов остались позади, ко­гда он остановился.

- Бэтмэн! - выкрикнул кто-то из случай­ных прохожих, оказавшихся в этот момент у двери склада.

Тем временем Бэтмэн, воспользовавшись бронебойной кошкой с портативным кана­том-лебедкой, взобрался на металлический карниз второго этажа и заглянул в окно.

Он увидел связанного по рукам и ногам человека, лежащего на полу. Лицо у того было в кровоподтеках, глаза закрыты.

"Похоже, - подумал Бэтмэн, - парень здорово влип".

К нему подошел мужчина в костюме, причем лицо его показалось Бэтмэну знако­мым, и он был прав, так как не далее, чем сегодня, он общался с этим человеком.

"Откуда я его знаю? - соображал Бэтмэн. - Еще немного - и я вспомнил... По­стой-постой... Эта трость!.. Как же я сра­зу не догадался! Джон Смол собственной персоной!.."

Когда Джон Смол наклонился над чело­веком, лежащим перед ним, Бэтмэн прислу­шался, так как тот о чем-то парня преду­преждал.

- И запомни: я дважды повторять не бу­ду; кто не со мной, тот против меня! Я при­жму тебя к ногтю и заставлю работать на меня, хочешь ты того или нет!